Программа максимум

Дорога до поместья была долгой, оно располагалось почти у самой дальней границы Суррея. Ричард вел машину, почти не отвлекаясь, не пытаясь завязать разговор. С его стороны доносились только редкие возмущенные восклицания в адрес слишком медлительных или не слишком аккуратных водителей. Шерлок сидел, погрузившись в полную прострацию. Его взгляд был направлен в окно, но едва ли его можно было назвать осознанным. Уотсон решил, что лучше пока не трогать этих двоих, и наслаждался живописным пейзажем, который представал перед ними, едва они выехали за границу Лондона. Примерно через час Холмс нарушил молчание. - Хорошо бы там был Лестрейд, - протянул он, тон его был абсолютно невыразителен и как будто даже немного ленив. – Не люблю всех этих областных следователей… - Грег сейчас занят другим делом, - спокойно ответил Джон. Шерлок оторвался от бессмысленного созерцания природы за окном и посмотрел на Уотсона со странным интересом. Джон нахмурился от этого взгляда и явно не понял причину внезапного оживления друга. - Откуда ты знаешь о его делах? – спросил Холмс, от ленивости в голосе не осталось и следа. - И с каких пор он Грег? Джон уронил голову вперед, упираясь лбом в спинку переднего сиденья и жалея, что она такая мягкая. Шерлок явно не отвяжется от него так быстро. - С рождения, имя у него такое. Ты мог бы уже и выучить за столько времени, - несколько более резко, чем хотел, произнес доктор. - А по поводу дела он звонил вчера, при тебе. Но ты был так занят ужином, что разговаривал с ним я. Холмс фыркнул: - Ужин был интереснее, чем его ограбление банка собственным охранником. - Так ты знал и не сказал ему?? - Это же очевидно. Он сам скоро догадается, - детектив беспечно махнул рукой, словно отгонял назойливую муху. Уотсон недовольно поджал губы. Кажется, он никогда не привыкнет к манере Шерлока игнорировать просьбы друзей. Ну, хорошо, предположим, друзей у него нет, но хотя бы на просьбы коллег. Тем более такие просьбы, для выполнения которых требуется всего лишь взять телефон и сказать пару фраз. - Значит, не Лестрейд? – после минуты молчания все же спросил Холмс. - Нет. - А было бы забавно. - Да пошел ты. Во время их невинной перепалки машина въехала на территорию поместья и остановилась перед парадным входом. Они вышли на широкую аллею, ведущую от дома до главных ворот. От нее ответвлялись в обе стороны несколько небольших дорожек и уходили куда-то вглубь заброшенного сада. Вообще, место, куда они приехали, невольно навевало ассоциации с рассказами Кинга. Все, начиная от железной искореженной от времени ограды вокруг поместья и заканчивая самим старинным домом, говорило о том, что хозяин не заботился о своей собственности. Если бы точно не было известно, что поместье обитаемо, можно было бы предположить, что здесь не ступала нога человека уже долгие годы. Холмс огляделся вокруг, осмотрел дорогу, но земля была сухая и твердая, а аллея была посыпана гравием – обнаружить там какие-либо следы не представлялось возможным. - Полицейские будут здесь только около полудня, - сказал Ричард, подходя к двери. – А пока дом полностью в вашем распоряжении. Я взял у дяди связку ключей от всех дверей. Полицейские осмотрели только комнаты, где дядя бывал, но дом большой, вдруг есть еще что-то… - предположил Хилл и открыл входную дверь. Он заметно нервничал, еще больше, чем когда зашел на Бейкер-стрит. Парень явно был очень впечатлительный, и нахождение в подобном месте, где он к тому же нашел труп своего дяди, стало для него настоящим испытанием. А для Шерлока - истинным приключением. Джон видел, как загорелись его глаза при входе в дом. В его движениях не стало и намека на медлительность или сонливость. Он прошелся по холлу, отмечая каждую деталь его обстановки, запоминая и делая выводы. Через минуту Холмс уже был в гостиной, где и нашли тело. Обстановка сохранилась, как и в утро убийства: в камине лежала зола от догоревших дров, напротив стояло кресло, на маленьком столике рядом с ним можно было заметить круглое пятно от блюдца, на котором стояла чашка. Не хватало только тела. Шерлок поморщился от досады. Он предпочитал изучать труп в его естественной обстановке, нежели в морге. Выражение лица, поза, мелкие детали, которые наверняка не заметили полицейские, могли сказать ему больше, чем сам труп, умей он говорить. Но стадо полицейских пронеслось по комнате, стирая за собой большую часть следов. Джон видел, как мрачнеет лицо Шерлока. Это не означало, что он в тупике, но информации было слишком много, а по сути – ничего. Ричард попытался спросить что-то, но Холмс только нервно отмахнулся от него, оборвав на полуслове. - При таком заброшенном состоянии всего поместья, он удивительно педантичен, – произнес, наконец, он. – Здесь идеальный порядок, каждая вещь на своем месте, стоит так, будто ее по линейке ровняли, и все поверхности вычищены до блеска. Неудивительно, что полиция ничего не нашла. - Да, у дяди был такой пунктик, - подтвердил Хилл. – Он не терпел, как бы это сказать… человеческих следов в доме. Перед входом надо обязательно вытирать ноги, даже если погода сухая, потом сразу мыть руки, чтобы не оставлять на полированной мебели отпечатков. Не приведи бог, если с головы на пол упадет хоть волос. Он впадал буквально в неистовство. Поэтому с ним никто не мог ужиться. Дядя Дэвид к тому же был очень вспыльчивый, оплеуха для него – нормальное явление, и неважно, кто перед ним стоит, хоть Королева. - Ясно, - коротко отрезал Холмс и подошел к окнам, проверяя, насколько плотно они были закрыты. – Где его спальня? – спросил он, закончив осмотр. Они поднялись на второй этаж. Лестница заканчивалась площадкой, от которой в обе стороны тянулся темный узкий коридор. Ричард свернул направо, дошел до самой дальней двери и открыл ее. Спальня представляла собой просторную комнату с двумя широкими окнами, обставленную в стиле прошлых веков. На массивных карнизах висели тяжелые шторы, перевязанные внизу веревками из золотых нитей, светильники явно были старинными и отличались только тем, что в них горели не свечи, а электрические лампочки. На мебели также чувствовался дух времени, резные ножки и подлокотники, узор на слегка выцветшей ткани говорили о том, что она могла принадлежать как минимум прадеду Ричарда. Джон еще больше почувствовал какой-то сюрреализм происходящего. Складывалось стойкое ощущение, что он попал в машину времени и перенесся на пару веков назад. А вот Холмса, очевидно, не смущало ничего. Он воспринимал обстановку исключительно как набор улик, и ему было абсолютно плевать на их древнюю историю. Его интересовало только их совсем недавнее прошлое. Шерлок полностью осмотрел кровать, даже скинул на пол одеяло и подушки, но судя по его лицу не нашел ничего стоящего. Потом его внимание переключилось на окно, и он не сдержал восторженного возгласа. В ту же секунду он распахнул его и посмотрел вниз. Перед ним расстилался внутренний двор поместья, вся стена под окном была увита плющом. Шерлок взял одну из ветвей и поднес к глазам, перегнувшись через подоконник так, что Джон начал опасаться, как бы детектив не упал вниз. - Оно ведь было открыто, да? Когда комнату осматривали, - спросил он, оборачиваясь на Ричарда. Тот кивнул. – И они подумали, что спальня проветривалась? – Еще один кивок и последовавшее тихое «Как таких идиотов на службу берут…». - Думаете, преступник сбежал через это окно? - осторожно спросил Хилл. - Я это знаю. На подоконнике остались свежие следы от ногтей, за него определенно кто-то держался, и на стене оборван плющ. Это была рыжая женщина, с волосами ниже плеч, ростом примерно полтора метра, очень худая. Только странно, что не нашли ни одного ее отпечатка… - Холмс оперся локтями о подоконник, задумчиво смотря вдаль, как вдруг его взгляд наткнулся на окна соседнего флигеля. – Что во втором флигеле? – тут же спросил детектив, оживившись. Ричард опешил от такого вопроса. - Не знаю. Дверь туда, сколько себя помню, была закрыта. Дядя никогда не поднимал эту тему, а я спрашивать боялся… - неуверенно и как бы виновато ответил юноша. – Мне казалось, что там в принципе ничего нет. Этот флигель дядя построил лет пятнадцать назад, но он никогда не использовался. - И решетки на двух окнах из десяти он, по-вашему, тоже чисто из прихоти поставил, - насмешливо бросил Холмс. – Он там держал эту девушку, а из-за вашего безответственного страха, она провела там не один день, а возможно и не один год. Ричард как-то весь сжался под колкими фразами детектива и закусил губу. - Шерлок, не дави на него, - тут же вступился за парня Джон. – Он не отвечает за поступки своего дяди и уж точно не виноват в том, что тот мог кого-то держать в заложниках. Тем более, это лишь твои предположения. - Ты во мне сомневаешься? – Холмс резко развернулся и впился взглядом в Уотсона. - Нет, я просто хочу сказать… - Пойдемте! – оборвал его на полуслове детектив и буквально вылетел из спальни. Джон и совсем поникший Ричард поспешили за ним. Дверь во флигель была закрыта, а Хилл так долго пытался подобрать к ней ключ из висящих на связке и попасть им в замок, что терпение Шерлока не выдержало. Он вырвал из дрожащих рук ключи и быстро отпер дверь. Замок был не такой, как на всех остальных дверях дома. Он автоматически защелкивался, стоило только двери захлопнуться, и открыть его можно было только снаружи. Шерлок только еще более уверился в своей теории по поводу заложницы. Флигель разительно отличался от основной части дома. Пол был покрыт ламинатом, стены покрашены светло-серой краской и на них не висело ни одной картины, и вообще ничего декоративного. С чисто белого потолка свисали два круглых плафона, которые служили единственным украшением странного помещения. В коридоре было всего три двери: две слева и одна в самом конце. Холмс уверенно отправился ко второй слева, которая вела в угловую комнату, где детектив и заметил решетки. Ричард оказался не таким решительным. Он с опаской оглядывался по сторонам, явно впервые находясь во флигеле. Его лицо побелело и по цвету едва ли не сливалось со стенами. В голове проносились страшные картины издевательств его дяди над какой-то бедной девушкой. Юноша всегда предполагал, что дядя не в своем уме и способен на многое, но такое ему даже в страшном сне привидеться не могло. Он чувствовал, что сейчас они откровенно копаются в самых потаенных уголках души его трагически погибшего родственника, и Ричард был совсем не уверен, действительно ли он хотел знать тайны, которые, очевидно, тому уже не суждено унести в могилу. Пока Шерлок осматривал комнату, которая действительно оказалась принадлежащей какой-то девушке, Джон заметил, что последняя дверь в коридоре приоткрыта. Он потянул за ручку, и перед ним предстала маленькая каморка с лестницей, ведущей на первый этаж. - Шерлок! – позвал он. – Здесь еще одна лестница, я пойду пока посмотрю, что там. Ричард, вы пойдете? Молодой человек колебался секунд десять, после чего быстро последовал за уже спускающимся доктором. Оставаться одному в полутемном коридоре ему хотелось еще меньше. Они дошли до конца лестницы и оказались в кромешной темноте. Свет сверху сюда почти не проникал, окна в этом помещении были либо хорошо завешаны, либо их не существовало вообще. Уотсон безрезультатно пытался найти выключатель. Послышались торопливые шаги Холмса сверху, Хилл вздрогнул и схватил Джона за плечо. Неизвестность била по нервам. После открывшихся подробностей личной жизни дяди он был уже ни в чем не уверен и ожидал чего угодно. Шерлок дошел до них и потянул за шнурок, висящий в дверном проеме. Послышался жужжащий звук, и в помещении загорелся свет. Ричард не сдержал крика, механически отшатнулся назад, врезаясь в Холмса, и потерял сознание. Шерлок поддержал его, не отрывая взгляда от открывшейся картины. Он дрогнул только в первую секунду, но интерес тут же задавил всякое отвращение. - Джон… Ты из нас врач, ты и держи его, - зачарованным голосом произнес он, не слишком нежно пихнул так и не пришедшего в себя юношу в руки доктора, и прошел вглубь комнаты. Уотсон, хоть и многое видел в своей врачебной практике, хоть и на войне побывал, но сейчас даже он с трудом сдерживал подкатывающую к горлу тошноту. - Пойду, подышу… - сдавленно произнес он, пытаясь не смотреть никуда, кроме выхода. Джон удобнее перехватил бессознательного Ричарда и понес его наверх. Он абсолютно не винил его в слабохарактерности. Не будь у доктора такого жизненного опыта, его организм отреагировал бы точно так же. И только не поддающийся никаким эмоциям, с каким-то своим, совершенно особенным мировосприятием, Шерлок мог спокойно находиться в той комнате и, похоже, даже изучать подробности. Уотсон вынес своего незапланированного пациента из флигеля, толкнул первую попавшуюся дверь, за которой оказалась гостевая комната, и уложил его на диван. Сам он сел рядом, пытаясь вернуть мыслям ясность и жалея, что не курит. Память раз за разом возвращала его туда, вниз. Когда Шерлок нашел выключатель, первое, что загорелось – зеленая подсветка под пятью огромными, в человеческий рост резервуарами с жидкостью. А внутри этих резервуаров находились тела четырех девушек, и только один пустовал. Их кожа из-за подсветки была зеленого цвета, длинные волосы спутанными паутинами плавали вокруг их голов, делая их похожих на русалок. Они были однозначно мертвы, но их глаза… Глаза были открыты и смотрели сквозь толстое стекло резервуаров злобно, обвиняющее. Джон предчувствовал, что нескоро еще из его снов уйдут эти видения. Ничего более ужасающего, как по выполнению, так и по жестокости, он не встречал в жизни. Каким больным на голову садистом надо быть, чтобы устроить у себя в доме подобный склеп? Джон потер лицо руками, собираясь с мыслями, бросил взгляд на Ричарда и взял его за руку, считая пульс. Молодой человек был бледен, как полотно, даже губы, совсем недавно выделявшиеся на лице живым розовым оттенком, потеряли свою насыщенность. К счастью, пульс был ровный, хотя и немного замедленный. Уотсон убедился, что его пациенту ничего не угрожает и поднялся с дивана. Шерлок до сих пор не появлялся. Джон начал испытывать определенное волнение за своего друга. Конечно, он понимал, что бояться надо больше живых, нежели мертвых, но что мог делать Холмс столько времени в таком жутком помещении? Снова посмотрев на Хилла, Уотсон решил оставить его на некоторое время одного, вновь спуститься в импровизированный склеп и вытащить оттуда Шерлока, как бы он не сопротивлялся.