Para bellum

Тайное всегда становится явным. Когда дело касалось мафии, «всегда» переставало быть абстрактным понятием, обретало сроки, чаще всего крайне малые. Занзас до сих пор удивлялся, как удалось обвести всех вокруг пальца и провернуть план с Гола Моской так, что никто – ни Йемицу с его гиперинтуицией, ни Койот с выработавшимся за долгие годы чутьем – до последнего ни о чем не догадывались. Подлую мысль, что все изначально шло по плану Девятого, он старательно душил. Верить в свои качества стратега нравилось больше, чем осознавать, что старый ублюдок спланировал всю твою жизнь. Занзас успел уже привыкнуть, что Девятый больше не пытается запихнуть свои руки в его дела. Или, по крайней мере, успешно создает видимость, но и это вполне устраивало. Однако, проснувшись рядом со Сквало от визга шин по гравию, он сразу понял: вот оно. То, о чем предупреждал Каваллоне. То, что рано или поздно должно было случиться. Койот в этот раз приехал не один, прихватил с собой Шниттена, и это напрягло Занзаса сильнее всего. К тому, что разговор будет не о погоде и самочувствии, он был готов, но раз уж заявился хранитель Дождя Девятого, значит, Койот сомневался, что справится сам. Шниттен был единственным после Сквало, кому с горем пополам удавалось успокаивать Занзаса в минуты бешенства. И он казался меньшим лицемером, чем другие хранители старпера. Хотя, скорее всего, именно что казался. – Доброе утро, Занзас, – улыбнулся он и вошел в дом, не дожидаясь приглашения. Койот проследовал за ним и остановился посреди гостиной – охотничий пес, вынюхивавший добычу. – Не рад вас видеть, поэтому выкладывайте, что надо, и валите, – зевнул Занзас. – Учитывая сложившуюся ситуацию, Девятый отказывается от ваших услуг в деле Д’Агостино, – сказал Койот. – Горетти теперь тоже не твоя проблема. Он считает, что сейчас гораздо важнее выяснить, кто организовал покушение, и готов оказать любую помощь… – Поцелуй его за меня, – хмыкнул Занзас. – В задницу. – Занзас, – с укором произнес Шниттен. – Нет, он серьезно считает, что я не могу разобраться со всем без «любой помощи»? Видимо, получилось сказать это так, что фразу «он беспокоится» Койот проглотил. – И как идут разборки? – Не ваше дело. – В любом случае, теперь ты можешь заниматься поисками подрывника в полную силу, – спокойно повторил Шниттен. – Он мог передать это по телефону. Знаете, есть такая штука… На кой хрен он прислал вас? Койот оглядел его с таким отвращением, что Занзас невольно сжал кулаки. Он пока еще был здесь боссом, и ни одному ублюдку не позволялось пялиться на него так в его же собственном доме. – Значит, просто хотел, чтобы вы тут почесали языками? Так почешите друг с другом на обратной дороге. Удачи. – Вообще-то мы хотели бы поговорить со Сквало. Койот произнес это буднично, словно каждую неделю перетирал со Сквало последние новости за партией в канасту. Словно не клал черный камень на весы, когда решался вопрос: разделаться с бунтовщиками или оставить жить. Занзас знал: рано или поздно разговор перетечет в допрос, и им дело не закончится. Сквало будет молчать до последнего – потому что сказать ему нечего – и тогда в ход пойдут обычные в таких случаях приемы: отрезание пальцев, выжигание глаз и прочие прелести, после которых самые крепкие орешки не выживают, а слабаки раскалываются или сознаются во всех грехах, чтобы спасти хотя бы то, что осталось от шкуры. Слабаком Сквало не был. Но изувеченный больше обычного капитан Занзасу был не нужен. – Его нет. – Нет? – Ищет подрывника. Ты так удивлен? – Занзас, – произнес Шниттен с какой-то особенной снисходительностью. Он так всегда обращался к нему в детстве, когда Занзас что-то ломал или снова разбивал кому-то нос, – мы понимаем, что Сквало – твой друг… – Я обязательно расскажу, что вы заезжали, когда он вернется. А теперь, может, исчезнете? Я еще не завтракал. Койот направился к выходу молча. Шниттен напоследок улыбнулся так, будто у них был общий секрет. Занзас проводил их до двери, и только дождавшись, когда черный Мерседес отъедет от здания, позволил себе спустить пар. Статуэтка то ли греческой, то ли египетской богини из черного гипса, которую Маммон приволок с одного из заданий, оставила в стене вмятину, но не разбилась. Отлично, не будет воплей. Друг, надо же. Занзас пнул богиню, и та отлетела в дальний угол гостиной. Не было у него друзей. Эти бесполезные отбросы, вечно готовые повесить свои проблемы тебе на шею, трепать нервы и ждать, что будешь жопу рвать за них во имя дружбы, ему нахуй не сдались. – Каваллоне! – Занзас никогда не звонил по этому номеру, вообще набирал только однажды – когда сохранял в памяти телефона – но почему-то вспомнил сразу. – Надо поговорить. Срочно. *** – Все наши точки в Вонголе знают. Надеюсь, у тебя есть надежное место. Каваллоне задумчиво кивнул. – Рано или поздно на него выйдут тоже. – Пусть выходят. Мне нужно выиграть время, – сказал Занзас и мельком взглянул на Сквало. Тот развалился на диване, закинув ногу на ногу, и слушал с нескрываемым любопытством. Занзас боялся поначалу, что он выдаст вчерашнюю ночь – жестом, взглядом, или ляпнет что – но Сквало только скалился как обычно, и хрен поймешь, что творилось у него в башке. Понимать было некогда. Нужно было увезти этого кретина как можно дальше и как можно скорее. – Мы его выиграем, если будем искать вместе, – улыбнулся Каваллоне. Радовался, как ребенок, когда догнал, что он не считает Сквало предателем. – Только скажи, что делать? – Я уже сказал. Прячь его, пока я не разгребу это дерьмо. – За зданием уже могут следить, – подал голос Сквало. – Я поговорил с Маммоном, он обеспечит прикрытие. На этот раз пришлось пообещать Маммону вознаграждение за сверхурочную работу. Не то чтобы тот отказывался от задания – попробовал бы только, но так задавал меньше вопросов. – Тогда пора ехать, – сказал Каваллоне. – И если придется – ты знаешь, что делать, – закончил Занзас. – Знаю. – Дай минуту, – Сквало поднялся на ноги, – хоть попрощаюсь. С боссом. Каваллоне понимающе хмыкнул и вышел за дверь. – Ну, чего тебе? – раздраженно спросил Занзас – время утекало, как вода в клепсидре, а этот придурок стоял тут и лыбился. – Что, даже не поцелуешь на прощанье? В первую секунду показалось, что он ослышался. Во вторую накрыло осознанием – может получиться по-всякому. Сквало найдут и убьют раньше, чем что-то укажет на его невиновность. Или выяснится, что он все-таки был заодно с Горетти, и тогда Занзас убьет его сам, несмотря ни на что. Или Сквало вспомнит все там, где спрячет его Каваллоне, и прискачет сюда, чтобы убить его – или напротив, не то что убивать, видеть не захочет больше. В любом случае, ясно было только одно: когда – если – они увидятся снова, как раньше уже не получится. Не получится даже как сейчас, и эта дурацкая последняя минута неожиданно обрела ценность. – Шучу, – хмыкнул Сквало, когда Занзас решительно шагнул к нему. – Надеюсь, потом ты все-таки расскажешь, что за… – Замолкни. Занзас в последний момент осадил себя – еще не начал целовать, а уже волной хлынуло вниз живота возбуждение: если так всегда теперь будет, херово. Поэтому, помешкав немного, прижался губами к виску – на секунду, не больше, но успел уловить два быстрых удара под бледной кожей. Живой. Пока. – Не вздумай реветь, – Сквало схватил его за ворот кителя, заставил смотреть в глаза, – я вернусь. – Катись уже, мусор. *** Все прошло как по маслу. Иллюзия Дино Каваллоне уехала спустя час после аудиенции с боссом Варии. А незадолго до этого штаб покинула пара бойцов, получивших долгожданный отпуск. – Будут еще указания, босс? – Маммон явно находился в хорошем расположении духа. Выглядел он как обычно, но что-то такое чувствовалось – в голосе и легкой усмешке. Похоже, в уме он уже прикидывал, на какой из счетов поместить свалившееся вдруг вознаграждение. – Да, – Занзас бросил ему связку ключей. Корявый краешек морской звезды напоследок оцарапал ладонь. – Узнай, чье это. Маммон задумчиво оглядел брелок, огладил маленькими пальцами каждый ключ, а затем убрал связку в карман. – Я выясню. Занзас слабо представлял себе, как можно вычислить обладателя такой ничем не выдающейся мелочи, но некоторым тайнам лучше было оставаться тайнами. Поэтому, когда Маммон ушел, он, подождав немного, поднялся в спальню Сквало. Бардак там напоминал о вчерашнем вечере, разметанная кровать – о ночи. О втором думать не хотелось – моментально вспыхивало тупое, животное какое-то желание, о первом – приходилось, поэтому Занзас принялся выискивать в раскиданном на полу барахле то, что могло сыграть против Сквало. Превратив в пепел стопку чеков, он зашел в ванную сполоснуть руки и уставился в зеркало. Ожидал увидеть там что-то бледное, осунувшееся и злое, но увидел просто себя. Разве что растрепанного сильнее обычного – с утра даже причесаться времени не было. На расческе были волосы Сквало. Его подготовленная в стирку одежда в тазу под раковиной. Его запах – везде, Занзас пропитался им за одну ночь, как и ожидал. Крыша съезжала безжалостно и неотвратимо. Ему нужен был Сквало. Здесь. Дверь в комнату Луссурии была приоткрыта, сам он сидел за столом, увлеченно возя пальцем по тачпаду ноутбука. И испуганно захлопнул крышку, услышав шаги за спиной. Занзасу плевать было, что он там изучал – пидорскую порнуху или кулинарный форум. Куда важнее оказалось то, что гипса на его руках уже не было, функционировали они, похоже, прекрасно, и, судя по тому, что обе лежали на столе, а не в штанах, это все-таки был форум. – Езжай в морг. Достань два трупа. – Ч-чего? – спрятанные за очками глаза Луссурии сейчас, должно быть, смешно округлились, судя по тому, как поползли на лоб аккуратно выщипанные брови. Занзас знал, к кому обращаться с этой просьбой. А вот вплести в план и Сквало пришло в голову только что, но с этой ремаркой идея стала только лучше. – Два трупа. Один похожий на меня, второй на Сквало. И жди, я скажу, что с ними делать позже. – Что вы задумали, босс? – осторожно поинтересовался Луссурия. – Ты еще тут? Сдуло его за секунду – видимо, не хотел рисковать заработать новые переломы. Занзас спустился в кабинет, повертел в руках тонкую пластину телефона, а затем набрал Бельфегора. – Джино с тобой? – Босс, а почему заниматься новичком должен я?.. – Захлопнись, – перебил Занзас. – Веди его ко мне. Мальчишка больше не выглядел бесстрашным, напротив, жался к двери, как самый обычный перепуганный подросток – что Бельфегор умел хорошо, так это вселять в людей ужас. – Как этот хрен собирался отдавать тебе деньги? – решил обойтись без прелюдий Занзас. – Вы должны были где-то встретиться? – Д-да, синьор… Он назвал место и сказал приезжать туда, когда дело будет сделано. – Хорошо. Вы встретитесь. – Но… – Джино оцепенело уставился на него, – чтобы он приехал, я должен… – Готовь, что тебе там надо, и жди Луссурию. Ты оглох? Джино как ураганом смело. Занзас выгреб из ящика ключи от машины и пошел в гараж. Нужно было заехать еще в одно место, прежде чем умереть.