Москва: инструкция по выживанию

Jean-Pierre Taieb feat. Anna He — Running After My Fate

«По моему, кто-то говорил, что взрыв — это искусство или как-то так? Не понимаю, что это значит, но недавно я кое-что выяснил. Если ты увязнешь в этом искусстве, твою голову тоже может „бум“ ждать». Последние приготовления ко взрыву входной двери в бункер, проверки и измерения Валера осуществляет в одиночку — не доверяет, что кто-то ещё способен справиться с этим и случайно не подорваться на самодельной бомбе. Скат порывался помочь, хотя бы подержать что-нибудь, но получил резкий отказ и совет засунуть беспокойные ручонки куда подальше. Саша обиделся, и особенно его задело то, что подобным тоном он позволяет с собой разговаривать при Наташе, но молча отошёл и встал позади всех, тут же оказавшись под объективом камеры забавляющегося Стаса. — Скоро там? — раздражённо интересуется Надя, стоя ближе всех и нетерпеливо поглядывая на манипуляции Валеры. — Когда сделаю, тогда и сделаю, — отвечает тот. — Или ты хочешь, чтобы я тут на скорую руку тебя поджарил? Ещё горячее будешь, красотка. Надя фыркает и закатывает глаза, но улыбается. Правда, довольно дежурно и как-то отстранённо. Айжан с Мариной стоят рядом и смотрят на Валеру с искренней надеждой на то, что у него всё получится. Один раз Айжан случайно встречается взглядом с Валерой, но поспешно отворачивается к Марине и о чём-то заговаривает с ней. Айжан не понимает, как ей относиться к Валере, который то проявляет что-то вроде заботы по отношению к её персоне, то обращается грубо, резко. Хорошо хоть на её национальности теперь не так часто акцентирует внимание. В жизни Айжан достаточно было издевательств непосредственно на эту тему. Она успела привыкнуть, но смириться с этим не получилось. Ведь в чём она виновата? В том, что родилась такой? В том, что живёт такая здесь, в Москве? Никому не мешает, ничьё место не занимает. Тихо-мирно рисует на улицах города, вечно в своих мыслях и мечтаниях, никому в жизни зла не пожелала. В общем, не понять ей, видимо, скинхедов никогда. И Валеру в том числе не понять. Ну и пожалуйста. Не очень-то и хочется. Или..? Паша едва ли не впервые за последние несколько дней не крутится вокруг Марины. Они с Наташей стоят между Скатом и Стасом, дабы эти двое не сцепилась. Саша вдруг начал довольно резко, почти грубо относиться к Стасу, а его мобильный телефон уже дважды пытался разбить о стену. Стас сдачи не давал, только орал и жаловался Наташе на „неадекватного задрота, совсем со своими компьютерами поехал“. Но лучше обезопасить эту парочку от чрезмерного общения друг с другом. А Митя возвышается позади Иры, с прищуром наблюдая за Валерой. Об инциденте в палате он больше никому не рассказал и не собирается. Даже Ирину в шутку просить изолировать его не станет. Периодически его взгляд обращается в сторону Нади, но та довольно показательно стоит спиной к нему, скрестив руки на груди. Снова напоминает себе: они так и не говорили с того момента, как немного развлеклись в уборной. Митя надеется, что Надюха понимает: ничего серьёзного, так, лёгкая интрижка, о которой даже знать никому не положено. Она ведь такая же, как и он, так что всё должно быть в норме. А вот повторить Митя не откажется… наверное. Пока Ирка ломаться не перестанет. Это что-то вроде мести ей за то, что постоянно отталкивает. И Митя не особо задумывается о том, что месть не месть, если Ирина даже не знает о произошедшем. — Итак, дамы и господа, — хлопнув в ладоши, Валера разворачивается и окидывает взглядом нетерпеливую публику. — Вы готовы вернуться в шумную Москву и больше никогда не встречаться друг с другом? Ну, или же наоборот. Он глядит на Митю и подмигивает ему. Снова провоцирует? Хорошо, пусть так. — Валер, извини, но я не готов к серьёзным отношениям, — качает головой Митя и зачем-то добавляет: — С тобой. — Хорош базарить уже! — встревает Надя, для такого случая даже развернувшись и поглядев прямо на Митю с многозначительной усмешкой на полных губах, видно, что только подкрашенных. — На всякий случай подальше отойдите, — приказывает Валера, и все делают несколько шагов назад. — Вот так. Дыхание ребят прерывистое, шумное. Если вдруг сейчас у Валеры ничего не выйдет, то они, видимо, потеряют свой последний шанс вырваться на свободу из этого бункера раньше, чем те, кто их сюда затащил, что-нибудь предпримут. Марина выглядит так, будто вот-вот хлопнется в обморок; она почти висит на бледной и неподвижной Айжан. А Паша, кажется, молится: быстро шепчет что-то одними губами. Наташа инстинктивно берёт под руку Сашу, и этот жест успокаивает обоих. Только бы получилось. — Страшно? — Митя склоняется к самому уху Иры. — Нет, — отрицательно качает головой она. Врёт? Сама не знает, но от голоса Мити у самого уха и накалившейся атмосферы по спине пробегает холодок. — На счёт три, — произносит Валера. — Раз… два… — Три! — в один голос произносят практически все. Валера дёргает за какое-то кольцо и поспешно откатывается подальше, едва не сбивая с ног Иру. Та машинально выставляет руки вперёд и упирается в широкую спину, из-за которой почти ничего не видно. Но видеть особо нечего. Не такой уж оглушительный, но довольно громкий и пугающий (большинство слышало такие только в кино) взрыв заставляет ребят прижать руки к ушам и зажмуриться. Помещение заполняет густой дым. Марина тихо всхлипывает. — Только ныть не вздумай, — предупреждает Валера и, размахивая перед собой руками, отправляется прямо в дымовую завесу. Недолго думая, Надя отправляется за ним, слегка пошатываясь на каблуках. Остальные же стоят на местах и наблюдают, как дым медленно рассеивается. Переглядываются между собой и обращают взгляд в сторону наибольшего скопления дыма — там только что скрылись Надя с Валерой. И от того, что они увидят, зависит будущее. Вскоре до ребят доносится победный клич, и их взорам предстаёт счастливая парочка и приоткрытая дверь. — Это… что… получилось? — переспрашивает Паша, не веря своим глазам. — Ура? — вопросительно вскидывает бровь Наташа и смотрит на остальных. Первое замешательство моментально проходит, и ребят накрывает волна радости: они свободны, свободны! Марина рыдает от счастья и обнимается с Айжан, тут же к ним присоединяется и Наташа. Паша светится — впервые по-настоящему улыбается за долгие годы жизни, большая часть которой прошла безрадостно в детском доме, где над полным мальчиком издевались. Но сейчас всё это неважно, ведь они свободны! Саша обнимает Наташу и даже отрывает её ноги от земли — при любых других обстоятельствах без её разрешения не допустил бы подобную вольность, но она, кажется, совсем не возражает. Ира тоже оказывается в крепких мужских руках, только не Саши, а Мити. Оба смеются и поздравляют друг друга. Даже Надя сейчас не смотрит на них, а с благодарностью целует Валеру в щёку. Все они шумно радуются, кричат „Ура“ и обнимаются. Не хватает только шампанского и ёлки для полного ощущения того, что здесь Новый год отмечают. — Там ведь второй двери нет? — пережив первый порыв эмоций, Ира высвобождается из объятий Мити и вопросительно глядит на Валеру. Надя цокает языком и вновь закатывает глаза. — Ты, Ирочка, всё испортить умеешь! — говорит она недовольно. — Ир, слушай! А давай ты первой пойдёшь? — с широкой улыбкой предлагает вдруг Валера. — Н-нет, не стоит, — качает головой она. — Это ведь тебя нужно благодарить за всё! Ты и иди первым. — А я хочу уступить тебе. Митя уверен, что этот юный взрыватель делает это нарочно. — Эй, а вдруг там опасно? — перебивает он. — Тогда вместе? — находит компромисс Валера. Немного поколебавшись, Ира делает несколько шагов по направлению к Валере. Тот, приняв во внимание слова Мити об опасности, хватает какой-то железный прут со стола, вручает Радомской фонарь (за дверью какой-то довольно длинный коридор; свет горит, но его не так уж и много). Они вместе скрываются за дверью, а за ними следуют остальные, не удержавшись. Обычный такой коридор, с бетонными стенами и неяркими лампочками на потолке. — Как думаете, мы никогда больше не встретимся? — любопытствует Паша и смотрит первым делом на Марину. Та поднимает взгляд и глядит на него. Улыбается краем губ. — Лично я бы хотела поддерживать связь, — говорит она. — Мы хоть и только познакомились, но вместе уже пережили то, что делает нас… — Ой, давай без соплей! — отмахивается Надя. — Я б вас всех век не видела больше. Особенно некоторых. — Надь, ну, чего ты, в самом деле, — разводит руками Скат. — Мне кажется, что… Рассуждения Саши прерывает громкий вскрик Иры. Она отшатывается в сторону и прижимается к Валере, а фонарь летит на пол. Оба неотрывно смотрят в одну точку — некое ответвление коридора. Митя с Сашей первыми бегут к ним, остальные — следом. Они тормозят возле пары, шедшей впереди, и оба одновременно зажимают рты. — Дьявол… — шепчет Митя. Взору ребят открывается что-то вроде небольшой ниши с профессиональной аппаратурой. Видеонаблюдение (только на экранах чёрно-белая рябь; видимо, те самые камеры, что ребята разбили), навороченные компьютеры, куча кнопок, многочисленные мониторы, несколько стальных ящиков и… четыре трупа в белых, щедро заляпанных кровью, с дырами от пуль, халатах на четырёх стульях. Двое уронили головы на столы, рука одного из них зажимает клавиатуру и безостановочно печатает бессмысленный набор букв, а ещё двое лежат на полу. Здесь очень много крови, она везде: стекает с трупов, разбрызгана по стенам и аппаратуре, разлилась по полу. Зоркий взгляд Валеры подмечает, что убиты эти учёные или доктора (судя по одежде) не так давно, так как кровь на особо крупных ранах ещё не совсем запёкшаяся. Возможно, не потрать ребята время на тушение пожара, спасение Мити с Ирой, подоспели бы как раз вовремя и лежали рядом. Но почему те, кто расправились с этим квартетом, кем бы они ни были, не попытались войти в бункер, никак не заявили о себе его обитателям? Просто расстреляли тех, кого увидели, и ушли. — Господи… что здесь случилось? — тихо вопрошает Ира. Валера только сейчас замечает, что она мёртвой хваткой цепляется за его футболку. Не без труда высвобождается и передаёт Ирину не менее шокированному Мите. Тот почти на автомате обнимает её, а остекленевший взгляд прикован к убитым. Валера же кивает Саше, и тот понимает его без слов: оба разворачиваются и останавливают остальных движущихся в эту сторону, особенно девушек. — Валер, что там? — спрашивает Надя, пытаясь посмотреть. Парням — Паше и Стасу — удаётся увидеть кровавое зрелище, но времени стоять в ступоре у них нет. — Девчонок уведите! — приказывает Валера. — Да что там такое? — не понимает Наташа и смотрит на Ската, надеясь, что хоть он расскажет. — Валер! — Мы имеем право знать! — Серьёзно, что за дела? „Бабы!“ — сокрушается в мыслях Валера. Всё им надо знать постоянно! Не живётся спокойно. Ведь для их же блага не хотел даже рассказывать, но, видно, не угомонятся. Даже трусливая Маринка пытается заглянуть, но Паша ни за что не позволит. — Да трупы там! — кричит Валера и размахивает руками. — Трупы каких-то чуваков, походу тех, что здесь следили за нами! Довольны? Девушки одновременно ахают и замирают: переглядываются в растерянности и молчат несколько секунд. Вот это достижение! — Но… кто их так? — первой нарушает тишину Наташа. — Да я-то откуда знаю! — всё так же на повышенных тонах восклицает Валера и получает осуждающий взгляд Ската. Пофиг. Задрали уже! — Но нам реально повезло, что Ирку с Митей вытаскивать пришлось, — уже чуть более спокойным тоном продолжает он. — Появись здесь чуть раньше… всё. — Ужас! Нас убьют! — Марина хватается за голову и обмякает в руках Паши. Интересно, она может не ныть хотя бы полдня? Валера на взводе, и сейчас его раздражают почти все вокруг. Руки трясутся, и он прячет их за спиной: никто не должен видеть. — Так! Всем спокойно! — приказывает он тоном настоящего командира — будто рождён для роли лидера. — Если бы нас хотели прикончить, то уже бы сделали это. А нытьём никто и ничего не добьётся. — Тогда что нам делать? — спрашивает Надя. — Вам — пока ничего. Сидите и без истерик. Мы с парнями уберём этих красавчиков, а потом вместе осмотрим всё. Может, найдём зацепки. Девушки колеблются немного, в конце концов всё-таки соглашаются с Валерой и отправляются назад, несколько раз оборачиваясь. Паша провожает взволнованным взглядом Марину и решает было пойти за ней, проверить, как она, но встречает сопротивление со сторону Валеры. Тот кладёт руку ему на плечо и сжимает её. — Ромео, за твоей истеричкой Айжан присмотрит, а ты нам здесь нужен, — говорит Валера. — Значит, так. Сейчас все проходим дальше, посмотрим, что на улице. И займёмся этими ребятами. Всем понятно? Стас уже успел оправиться от шока и наснимать на камер трупы, так что он и его мобильник готовы к новой локации. А Митя всё ещё стоит с Ирой, теперь держа её лицо в своих руках и внимательно глядя в глаза. Та вроде бы не дрожит всем телом. Несмотря на то, что Валера по каким-то необъяснимым причинам терпеть не может всю эту романтичную хрень между ними, сейчас не мешает. — Ир, ты как, нормально? — спрашивает Митя. — Д-да… да, — тихо отвечает Радомская и облизывает пересохшие губы. — Я кровь и раньше видела, просто… это так всё… — Внезапно? — Да. Кто это мог сделать? Что вообще происходит? Ума не приложу. Ира отводит взгляд и видит Валеру. Кажется, он сказал что-то, и… да, сейчас лучше не мешаться. Или..? — Может, вам помочь? — предлагает она непосредственно Валере — он здесь явно всё решает, и никто не собирается возражать вроде бы. — Нет, — уверенно отвечает тот. — Иди к остальным. — Я правда в порядке! — уверяет Радомская. — В норме, серьёзно. — Иди, Ира, — устало выдыхает Валера. По его взгляду понятно, что остаться здесь он ей не разрешит. Та поджимает губы, ещё раз смотрит на Митю, а затем быстро уходит. Ира правда готова была помочь, но сейчас, оказываясь в бункере, ощущает облегчение. Подальше от этих трупов. А молодые люди, не говоря друг другу ни слова, идут дальше по всё расширяющемуся коридору. Ещё одна дверь, но та оказывается незапертой. Валера толкает её и первым выходит на улицу. Какое-то возвышение, куча травы, ставшее непривычным солнце, рядом лес. Ребята проходят ещё немного и забираются на пригорок. Вдалеке виднеется город с его высокими зданиями, огнями, горящими даже в дневное время суток. Они прямо-таки представляют, как совсем скоро вновь вольются в бешеный темп жизни этого города, который никогда не спит. В головах ребят возникает даже мысль сразу отправиться отсюда подальше, наплевав на трупы, сбежать и не возвращаться, но все приходят к заключению, что следует хотя бы попытаться разобраться в происходящем. — А знаете, что странно? — подаёт голос Митя и обращает на себя внимание остальных. — Да, мы, конечно, не так уж и близко — километр, а то и два тащиться. Но вам не кажется странным, что… как будто нет никакого движения? Совсем. Это ведь Москва, сумасшедшее движение, везде машины, люди! И… словно замерло всё это. А?