Москва: инструкция по выживанию

Nirvana — Negative Creep

Момент, когда колешься не для того, чтобы тебе стало хорошо, а чтобы не было плохо, наступает очень быстро. Для Мити этот момент ещё не наступил — по крайней мере, так думает он. Он вообще не думает о том, что однажды «подсядет» на наркотики так, что не сможет завязать с этим, как только захочет. — Ты должен сказать «нет» наркотикам, если не хочешь закончить жизнь в двадцать пять в каком-нибудь притоне, — говорил ему его приятель. Точнее, бывший приятель, с которым Митя давно уже не контактирует. — Я ещё не настолько обдолбался, чтобы разговаривать с наркотиками, — беззаботно отвечал Митя и вновь склонялся над белоснежным порошком. Наркотики для парня — это азартная игра, которую он может прекратить в любой момент. Но не хочет. Что он получит, если откажется от возможности пару раз в неделю отвлекаться от всех жизненных проблем, получая ни с чем не сравнимое удовольствие? Короткое, но всё же ни с чем не сравнимое. Ответ очевиден — ничего. В жизни Мити нет ничего, чем он мог бы заменить наркотики. Нелюбимый сын в семье, который ушёл из дома в шестнадцать, получить хорошее образование ему помешала его лень и нежелание учиться. Да и девушки, ради которой хотелось бы меняться, никогда не было в его жизни — только подружки на одну-две ночи. Были, конечно, и такие, которые задерживались на пару недель, особенно если умели готовить, но Митя никогда не увлекался ими серьёзно. А пару дней назад он встретил в клубе девушку, которая была не так красива, как большинство его предыдущих партнёрш; танцевала не так хорошо, как они; одевалась не так откровенно. Слишком милая, слишком смущённая, слишком сосредоточенное выражение лица для заведения подобного рода. В этом клубе она была белой вороной, которая особенно отчётливо выделялась на фоне вульгарности и легкомыслия. Митя сразу заметил её среди остальных, потому что она другая. И подошёл к ней первым, подсознательно думая, что ему, наконец, повезло. Возможно, он даже хотел в самом деле попытаться завязать с ней отношения, которые продлятся дольше, чем обычно. И на самом деле волновался, когда она вдруг потеряла сознание. Хотел помочь, хотя никогда никому не помогал, кроме себя. А потом… пустота и этот грёбаный бункер. И снова она, эта девушка. «Может, судьба?» — сказал бы Митя, если бы верил в неё. Он не верит в судьбу, он верит в везение. И ему, похоже, страшно свезло, даже несмотря на то, что они заперты неизвестно где и неизвестно зачем. Митя и не так уж хочет выбираться отсюда, потому что а) он задолжал крупную сумму личностям, которые решают проблемы просто и почти без крови; б) выйдя из бункера, он вряд ли снова встретится с Ириной, потому что трижды везение — это уже перебор. Вот когда ему удастся добиться её расположения —, а иного варианта парень и не рассматривал — тогда бункер может и открыться. Как решить проблемы с пунктом «а», он придумает. Митя всегда выживал и выкручивался. Именно так поступит и в этот раз. — Можно к тебе? — слышится чуть надменный голос, привычный для этой девушки, со стороны только что открывшейся двери. Митя кидает безразличный взгляд на девушку и даже не удосуживается подняться с кровати, на которой лежал почти без движения уже пару часов. Он только кивает, хотя Надя и без этого уже прошла в комнату. — Накатила меланхолия по твоей докторше? — усмехается девушка, присаживаясь на соседнюю с Митиной койку. — Я бы не стал этого делать. Валера распсихуется, — хмыкает Митя, кивая на место, куда села Надя. — Он нескоро придёт, — пожимает плечами Надя, откидывая за спину прядь вьющихся волос. — Снова пытается показать, что главный здесь. — Отыгрывается за вчерашнее? — спрашивает Митя, вспоминая происшествие с альбомом Айжан, и поднимается с кровати. — Я хочу на это посмотреть. — То есть на меня ты посмотреть не хочешь? — нарочито-обидчивым тоном интересуется Надя, поджимая губы и вскидывая аккуратные брови. — Не думаю, что увижу что-то, чего никогда и нигде не видел раньше, — таким же безразличным тоном произносит парень, которому, похоже, нравится недовольная реакция собеседницы. — Силиконовая долина и дорогая одежда от твоих папиков. — А она лучше, да? — с презрением в голосе переспрашивает Надя, которую слова Мити задели больше, чем она сама могла бы предполагать. — Ни рожи, ни фигуры, но для тебя она всем хороша? Серая мышь и ничего больше. Митя одним резким движением поднимается с кровати, Надя машинально делает то же самое. Он довольно выше неё, даже учитывая то, что Надя на каблуках, так что ей приходится смотреть на Митю снизу вверх. Она с серьёзным выражением лица смотрит на парня, ожидая его ответа. Сердце девушки как-то необычно быстро бьётся. Очень непривычно. — Не смей говорить так об Ире, — предупреждает Митя, склоняясь к уху Нади. — А то что? — усмехается она, не сводя внимательного взгляда с парня. Оба смотрят друг на друга, но ничего не предпринимают. В глазах Мити — ярость и, может быть, ненависть. В глазах Нади он не видит ничего, они как будто пустые, не выражают никаких эмоций. Годы, что девушка жила с неприятными для себя людьми ради денег и карьеры, научили её подавлять эмоции. Все, начиная отвращением и заканчивая симпатией. Именно поэтому в её почти остекленевших глазах невозможно разглядеть хоть что-то. Секунда, две, три… Митя по-прежнему не отвечает, а Надя по-прежнему смотрит на него в ожидании ответа. — Ты мне противна, — заявляет Митя, вскидывая правую руку и хватая ею густые волосы Нади, отчего голова той запрокидывается. Она негромко смеётся. Ей всё равно, что он говорит. Ей всё равно, что он чувствует к ней. И ей совершенно всё равно на эту чёртову докторшу, которая раздражает её одним своим видом. Надя просто хочет выбраться отсюда и больше никогда не видеть ни её, ни Митю, ни Валеру… Никого из этих ненормальных, собранных здесь. А пока она хочет его. Прямо здесь и прямо сейчас. Желательно неоднократно. — Я тебя… — начинает говорить Митя, ещё ближе склоняясь к лицу Нади, но его слова прерываются скрипом открывающейся двери. Всего за одно мгновение парень успевает помолиться всем Богам, чтобы это была не Ира, и чуть облегчённо вздыхает, когда видит на пороге Валеру. Надя слышит этот тихий вздох и разочарованно качает головой. Митя тут же отпускает её волосы и сам направляется к Валере. — Воу, простите, помешал? — спрашивает скинхед, на лице которого играет такая неприятная для Мити ухмылка. Валера явно задумал что-то нехорошее. — Проболтаешься кому-то о том, что видел здесь — заставлю тебя сожрать твои идиотские подтяжки, — предупреждает Митя и обходит Валеру, покидая помещение. Парень только усмехается, так как угроза звучит совершенно неубедительно. Валера переводит взгляд на Надю, которая вытаскивает из сумочки сигарету и зажигалку и тоже собирается выйти из спальни, но на выходе её задерживает Валера, закрывая собой дверной проём. — Дай пройти, придурок, — шипит Надя, толкая парня за плечо. Валера усмехается и отходит в сторону, пропуская Надю. Задерживать её он и не собирался, но ему было любопытно посмотреть на реакцию озлобленной девчонки, которой он только что помешал соблазнить ещё одного озлобленного индивида. Надя и Митя очень похожи, если подумать. Настолько, что сами не хотят этого признавать, так как явно видят недостатки друг друга, но не хотят признавать, что сами обладают ими же. Странно, что Надя Валеру совершенно не раздражает, а вот Митя — ещё как. Валера иногда просто мечтает разделаться с этим недоумком, а шанс всё не представляется. Но Лимонадик ещё получит своё, в этом Валера уверен. Даже если ему придётся пожертвовать кем-то ещё, кем-то более невинным… Он готов пойти на такие жертвы. ____________________________________________ От автора: знаю, что в сравнении с предыдущими главами эта довольно маленькая, но, к сожалению, написать больше сейчас не получается. Продолжение и так было довольно сильно задержано в связи с моими разъездами.