Revolutus in tempore

Работа попала в «Популярное»! Скрины в шапке фанфика. Спасибо вам! - Знаешь, я пока тебя нашёл, все окрестности прошерстил, – Фред плюхнулся на сук рядом с братом. - А я надеялся, что на дереве ты меня не достанешь, – буркнул Джордж, всё так же смотря вдаль. На его лице была написана сосредоточенность. Фред попытался проследить за взглядом брата, но увидеть то же, что видел он в какой-то точке на горизонте, мальчик не мог. Ему казалось, что его брат в последнее время какой-то странный. Ну ещё бы! Ты просыпаешься, а тут, значит, такое дело – на тебя кидается Джордж со слезами на глазах, повторяет «Жив, жив, жив!» и чуть не душит в объятьях. Дальше – больше! Оказывается, он из будущего внезапно переместился в прошлое с Гарри Поттером (ну какой уважающий себя маг его не знает?) и какой-то Гермионой, в будущем их родители – предатели, Дамблдор – настоящий злой гений, а их милая сестрёнка Джинни манипулировала и отдавала приказы. Джордж столько всего поведал, что, по скромным оценкам Фреда, вся эта история, пусть даже не включавшая в себя события после битвы с Волан-де-Мортом, а оказывается, была и такая, уместилась бы в семь довольно увесистых книг. Впрочем, утреннее сумасшествие было лишь прелюдией к новой пьесе в театре имени Дреда и Форджа. Первый акт спектакля начался с визита к этой Гермионе. Оказалось, что эта девочка ненамного младше близнецов. По уверению Джорджа, да и судя по её речи, она действительно душевно старше, чем физически. По мнению Фреда, Гермиона – та ещё зануда, да и выглядела она, даже на вкус самого неряшливого Уизли, чересчур неопрятно. Антракт был там же, у той же, за чашкой чая и громким смехом. Второй акт включал в себя визит к Гарри уже вышеупомянутой особой. По стечению обстоятельств, цель своего визита они нашли спящим на дереве. Уже позже был разработан план вызволения Поттера, но к огромному разочарованию Фреда, готовящегося к перерыву на перекус, такового не случилось из-за появления тетушки Гарри. Разочарованные из-за сорвавшегося перекуса, близнецы и Гермиона отправились по домам. Гермиона - как приличная девочка, чтобы успеть к завтраку, а близнецы - как главные герои третьей части спектакля, чтобы разработать план выступления и, чтобы успеть вернуться до того, как их отсутствие заметят, и наступит утренний нагоняй. После успешного и, к великому облегчению обоих братьев, незамеченного возвращения домой начался новый спектакль. Первым действием первого акта было дружное воссоединение семьи Уизли за завтраком после разлуки в целую ночь. Близнецам, изрядно проголодавшимся, так как пикник у Гарри накрылся медным котелком, наносили грим, а точнее, приводили их в полный утренний беспорядок. Самую трудную часть подготовки к выходу на сцену составило приведение кроватей, застеленных ещё утром, в обычный утренний вид, чем-то напоминавший причёску Гермионы. Трудность состояла в том, чтобы потом заново застилать постель, хотя имелась возможность даже к ней не притрагиваться, хотя трудно сказать, вызвали бы подозрения с утра и без ворчания заправленные близнецами постели. Когда самая трудная часть была позади, преодолев волнение и надев сногсшибательную маску сонных и не выспавшихся, братья спустились вниз. Действие второе – поглощение вкуснейшего завтрака миссис Уизли. И если Фред был настолько голоден, что ему было всё равно, то Джорджу кусок в горло не лез. Теперь смотря на женщину, которую он называл мамой, он чувствовал лишь отвращение. Почему его родители пошли на такое злодеяние? Что им сделал мальчик-сирота? Неужели они не испытывали ни капли жалости к ребёнку, лишённому самого нужного и важного – родительской заботы, внимания и любви? А Рон? Неужели с одиннадцати лет он дружил с Гарри только из-за денег и славы? А Джинни? Неужели она вздыхала по нему лишь из-за науськивания матери? Деньги. Снова. Джордж лишь возил ложкой в каше. Он просто не мог здесь находиться. Следующие части спектакля как в тумане. Вот они выбираются из дома миссис Фигг, насквозь пропахшего кошками и полного шерсти, вот они звонят в полицию, вот наблюдают из-за кустов за тем, как приезжает машина, как выламывают дверь, видят падающих на пол Дурслей, видят, как Гарри кидает прощальный взгляд на свой бывший дом. Свою бывшую тюрьму. Как в тумане… Он встаёт на рассвете, тихо одевается и выскальзывает из комнаты. Фред спит, отвернувшись к стенке. Разбудить? Нет, он вряд ли поймёт… Джордж тогда еле осмелился рассказать брату, что его не было в будущем. У него не было будущего. А что он? Оптимизм. Вечный оптимизм. Вряд ли он когда-нибудь расскажет ему о том, что было с ним после его смерти. О боли, которая заглушала все остальные чувства. О том, кем он стал. Он не заметил, как дошёл до любимого и тайного даже от брата места. Ну, почти дошёл. Это был дуб. Старый, высокий, с множеством огромных ветвей, поднимавшихся ввысь. Джордж очень любил сидеть на одной из веток, на высоте. Пусть это немного опасно, но для него не было лучшего места для размышлений. Ветер обдувал, пролетал мимо, путался в море зелёной листвы, весело перекликался с её шелестом, гнул тонкие ветки, а вид с высоты… поле простирается далеко-далеко, на самом краю его – лес, за ним на холме – деревня, а за ней – кто знает? Утренняя прохлада освежала, прогоняя все нехорошие мысли. Увы, с недавнего времени даже ей не удавалось выбить из головы Форджа печальные размышления о семье. Мама и папа… Вряд ли теперь он когда-нибудь сможет их так назвать, вряд ли сможет посмотреть на них без осуждения и отвращения, вряд ли перестанет слышать этот смех, от которого кровь застывала в жилах. Что двигает людей на ужасные поступки? Что заставляет их поступиться принципами, если они у них вообще были? Неужели людям настолько наплевать? Деньги. И опять. Всё решают деньги, для людей больше нет ничего святого. Для них нет Бога кроме денег. Всего-то горстка монет – неважно кнатов ли, сиклей или галлеонов, и человек сделает всё, что ты захочешь, будет ползать на пузе, выполнит самую грязную работу, лишь бы разжиться деньгами. Джордж поморщился. Но являются ли деньги поводом продать дружбу, любовь, человеческие ценности, морали и принципы? Нет… Внезапно, он понял, что это не самое важное. Им дали второй шанс, а значит, у них есть другие темы для размышлений. Кто и когда предложил сыграть роль лучшего друга Рону? Всегда ли он был рядом с Гарри только из-за его состояния? Можно ли что-то исправить? Джорджу послышался шорох, но он не обратил внимания. Зря. - Знаешь, я пока тебя нашёл, все окрестности прошерстил, – Фред плюхнулся на сук рядом с братом. - А я надеялся, что на дереве ты меня не достанешь, – буркнул Джордж. Ему было сейчас не до болтовни. - Я встаю, а тебя нет, заволновался, решил пойти поискать… - затараторил Фред. Он прекрасно понимал, почему брат здесь, но знать, что он где-то киснет в одиночестве, было просто невозможно. Фреда тоже частенько посещали мысли о причинах произошедшего, но он старался держать всё в себе. Сейчас будто тонкая ниточка, связывающая путешественников во времени и Фреда, стала немного толще и прочнее. - В общем, я хотел отправить письмо Гермионе, чтобы узнать, как они там… - начал было Дред, но, увидев бесстрастное лицо брата, умолк. - Знаешь, - после недолгого молчания ответил Джордж, – это хорошая идея. Как отправим? С совой? - Ты рассказывал о маггловской почте. Если ты помнишь адрес Гермионы, то мы можем отправить письмо через неё, чтобы не было подозрительно. - Отлично! – Джорджа будто ударило током. – Прошу, мистер Дред, вы спускаетесь вперёд. Когда Джордж спустился, он увидел Фреда, сидящим на земле. На его голове красовался дубовый лист. - Мистер Фордж? – он встал и снял лист, будто бы шляпу. Пять минут спустя братья шагали в сторону дома, вовсю обсуждая будущее письмо.