Welcome to my life

      Астрид издала разочарованный стон, когда поняла, что забыла отдать доклад преподавателю по естествознанию. Она прижалась лбом к холодной металлической дверце своего шкафчика. Сегодня был последний день, когда она могла сделать это и не вляпаться в неприятности. — Чёрт… — прошипела она сквозь зубы, доставая папку, в которой находился тот самый злосчастный доклад.       Кабинет естествознания мистера Гаррисона находился на самом последнем этаже. И у неё действительно уже не было никаких физических сил, чтобы подняться даже на второй этаж, не говоря уже о пятом. Прокручивая у себя в голове самые грязные ругательства, она всё-таки решила вернуться. Этот доклад может очень хорошо повлиять на её оценки и поможет сдать зачет, так что ей придётся потрудиться. Ведь ничего не даётся легко в этой жизни.       Астрид не торопясь начала подниматься по ступеням, слушая эхо в коридоре от собственных шагов. Звук получался таким далеким и пустым, что ей стало неуютно от всей этой атмосферы, окружавшей её. Холодные коридоры с жёстким, неестественным освещением. Девушка снова ушла в свои мысли, стараясь дать хоть какое-то логическое объяснение своей истерике, которая произошла с ней совсем недавно. У неё, конечно, были некоторые подозрения и догадки, но они совсем не нравились ей. Ближе к пятому этажу, Хофферсон показалось, что она слышит возню. На четвертом этаже она уже практически могла различить голоса (точнее, один голос, и этот голос ей совсем не нравился) и ещё что-то, отдалённо напоминающее драку.       Девушка ускорила шаг. Если это Себастьян и очередной несчастный парень, то нужно прекратить это. Хофферсон не была доброй защитницей всех бедных и несчастных, но она считала, что все разногласия можно решить словами, а не насилием, особенно в случае с Йоргенсоном, где насилие превращалась в избиение слабого. Её тошнило от того, что происходила такая несправедливость. Для неё битва с неравным, тем кто слабее тебя была абсолютно мудацким поступком прямым проявлением того что у тебя…маленький мозг как минимум. Драка должна быть равной и честной в любом случае. Иначе это избиение.       Она оказалась достаточно быстро на лестнице пятого этажа. Её сердце немного сбилось из-за быстрых шагов и какого-то подсознательного страха за этого несчастного. Но как только она открыла дверь, её сердце, казалось, перестало биться совсем и упало куда-то в район почек. Там, на полу пятого этажа, в коридоре, лежал Иккинг. Нижняя часть его лица была в крови. К ней спиной стоял Себастьян, который с силой наносил удары Иккингу в бок, что-то при этом приговаривая и надсмехаясь. — «О, Один…»       Сердце билось очень быстро, желудок сжался. Страх накрыл её, не давая ей вздохнуть. С секунду, Астрид ещё стояла и молчала. Пока, наконец, до её слуха не донесся стон парня, и новый удар.       Хофферсон словно очнулась ото сна. — Йоргенсон, ты больной?! — это было сказано так громко и резко, что она сама удивилась. Её собственный голос казался для неё чужим.       Брюнет остановился и обернулся, на его лице на секунду застыл страх. Но, увидев девушку, он расплылся в улыбке. На шаг он отошёл от своей жертвы, переключая все внимание на Астрид. — «Клянусь богами, он точно больной» — Астри, солнышко… — начал парень. — Что ты делаешь? У тебя мозги на месте?! — спросила девушка, не обращая внимания на то, как Себастьян исказил её имя, и какое прозвище он дал ей. — Я решил преподать этому парню несколько уроков, за то, что он сделал с тобой, — пожимая плечами, как будто это что-то обыденное, ответил он.       Йоргенсон отвернулся от Хофферсон и ударил Иккинга ещё раз. Всё было как в замедленной съёмке. Время словно застыло. Астрид перестала дышать, кажется, она слышала, как хрустнули рёбра у парня. И это такой болью отозвалось внутри неё.       Она должна прекратить это. — Себастьян, перестань! Ты что, совсем ума лишился? О чём ты вообще говоришь? — злость одной огромной, тяжёлой волной накрыла девушку, и она сама не заметила, как повысила голос. — Да и кто тебе вообще дал права мстить за меня?! Ты вообще никто мне, понимаешь?!       Себастьян как-то опешил, Астрид никогда не повышала голос. — Н-но, мне сказали, что вы переспали… — начал оправдываться он. — А тебе какое к чёрту дело? — не выдержала Астрид, — даже если это так?! — Хофферсон поняла, что сболтнула лишнего. — Тем более, неужели ты настолько туп, что веришь всяким сплетням?       Она продолжала кричать и повышать голос. Мозг совсем перестал фильтровать то, что она говорит, слова вылетали сами собой. Ярость завладела ей. — Ты хоть понимаешь, что тебя за это, могут привлечь к уголовной ответственности?! Йоргенсон, ты совсем без мозгов! Ты хоть подумал о том, что мог сломать ему что-то? И тогда тебе конец, никакие мускулы тебя не спасут. А твой мозг настолько мизерный, что ты даже оправдаться не сможешь! — Но, Астрид, он ведь переспал с тобой, — всё ещё пытался оправдаться Себастьян. — Боги, чёрт тебя дери, Йоргенсон, да какая разница?! Это не даёт тебе право избивать его. Да тем более в таком положении. Неужели ты настолько трус, что бьешь лежачих?!       Хофферсон замолчала, пытаясь привести дыхание в норму и свои мысли тоже. — Значит, ты считаешь, что я трус? — тихо спросил брюнет. — Я не считаю. Я знаю, что ты трус, — твердо ответила Астрид. Она знала, его ещё никто так не называл. — Ну, это мы ещё посмотрим, — шипя и вкладывая как можно больше злости в слова, проговорил Йоргенсон.       Он отошел от Иккинга и, идя твердым и тяжелым шагом, прошел рядом с девушкой, специально задев ее плечом. Дверь за ним захлопнулась, отдаваясь эхом по пустым коридорам. Несколько секунд Хофферсон понадобилось, чтобы она могла, прийти в себя. Это было непросто: сердце стучало быстро и почему-то больно. Она нашла в себе силы, чтобы оторвать взгляд от пола выложенного темной плиткой и посмотреть на Иккинга.       Он лежал и не двигался. Из его носа текла кровь, которая уже оставила несколько красных капель на полу. Из-за плохого освещения коридора, кровь показалась девушке, совсем черной. Иккинг казался таким маленьким и худым, лежа здесь, перед ней, что она совсем растерялась. Астрид наклонилась к нему и попыталась рассмотреть его. Чувство нежности и сострадания к нему заполнило её, вытесняя всю ту злость, которой она была заполнена несколько минут назад. Наплевав, в итоге, на всё, Хофферсон опустилась на колени рядом с лежащим парнем и аккуратно, стараясь не причинить ему боли, коснулась его плеча. — Иккинг? — тихо позвала она.       Парень не пошевелился. Даже не открыл глаза. — Эй, — Астрид осторожно коснулась его щеки, — давай, ответь мне, Иккинг.       Парень немного дернулся то ли от холода ее рук, то ли от того, что она позвала его чуть громче. Это уменьшило панику, которая уже начала расти в сердце Хофферсон. — Давай, ты попробуешь встать? Нам нужно отвести тебя в больницу. — Астрид убрала ладонь от его щеки и начала рыться у себя в сумке, в поиске пары салфеток. Она не могла смотреть на его лицо, испачканное в крови. — Астрид? — как-то слишком невнятно и хрипло проговорил Иккинг. — Да, я здесь, — она продолжала искать салфетки. — Что ты здесь делаешь? — в его голосе было столько удивления. — Пытаюсь спасти тебе жизнь. Думаю, Себастьян сломал тебе пару рёбер, я не уверена, конечно, но хруст я однозначно слышала, — начала лепетать девушка. Она очень волновалась, поэтому не могла перестать говорить. Так всегда случалось, когда она нервничала. — И, думаю, было бы неплохо побыстрее доставить тебя в больницу. Вдруг сломанное ребро проткнет лёгкое. — Эй, ты что, переживаешь обо мне? — ухмыляясь, проговорил Хеддок пытаясь привстать на локтях. Но через секунду морщась от боли. — Я бы на твоем месте, Иккинг, не рисковала бы, — хмыкнула девушка, пытаясь сдержать улыбку. Её почти разоблачили, но почему-то ей вдруг стало так хорошо, буквально на минуту. — Почему это, я рискую? — парень после нескольких неудачных попыток и нескончаемого потока боли, всё-таки смог сесть. — Ты рискуешь, потому что, пытаешься флиртовать со мной. — Думаю, еще никто не флиртовал с тобой, сидя на полу, весь в крови и, наверно, со сломанным ребром, — морщась от боли, проговорил Хеддок, — я прав? — Заткнись, — Астрид протянула ему влажные салфетки, — лицо в крови тебе не идёт. Думаю, это не самый лучший способ понравиться девушке.