Семнадцать дней до весны

Количество ранений, которых получает Солдат по его вине, становится недопустимым: Джеймс спешить прикрыть его ценой своей жизни, хотя Стив об этом не просит, словно уберечь Роджерса в его рефлексах, и каждая миссия заканчивается больничной палатой. - Ты вообще понимаешь, что делаешь? - Фьюри звереет в неделю на сотню градусов: предатели везде, и Капитан с этой комнатной собачкой, которую тот отказывается признать своей, только добавляет ему раздражения. - Я понимаю, что он тебе противен, что отправить его на тот свет самое большое твое желание, но у нас нет ресурсов, Капитан, неужели война стерлась из твоей памяти настолько, что ты забыл, как дорожить каждым? Стиву хочется хорошенько встряхнуть Ника за эти слова, но он сдерживается: кто-кто, а Роджерс как раз-таки не забыл, что такое война, что такое потерять одного из важнейших своих товарищей, не считая того, что он был еще и лучшим другом. - Он ведет себя как суицидник, потому что вы вбили ему это в голову, - Стив быстро осваивается в новом времени, жестоком и небезопасном, и желчь в его словах становится неотъемлемым атрибутом любой коммуникации. - Это его программа, и она дает сбой. Однажды вы просто не успеете его зашить, и парень наконец отойдет с миром. Но какая-то страшная мысль уже сверлит ему затылок, и когда Роджерс возвращается в их с Джеймсом комнату, все встает на свои места. Да, действительно, вбитая Солдату программа обязывает его защищать своего Капитана, но кидается он под пули не поэтому. - Неужели ты так хочешь сдохнуть? - Джеймс сидит на своей постели, читая какие-то документы, и явно вздрагивает от его вопроса. - Я уже умирал, - пожимает он в ответ плечами, успевая совладать с собой в считанные секунды, - что мне еще один раз? - Надоело жить? - Стив не знает, с кем он сейчас разговаривает: слова не принадлежат Джеймсу Барнсу, но память и правда, заложенная в короткие ответы - его. - Надоело. Потому что война никогда не заканчивается. И Роджерсу нечего ему возразить. * Вопреки собственным же опасениям, он привыкает к Джеймсу быстрее, чем думает. И оглядывается на миссиях, выглядывая одетую во все черное фигуру в маске, все чаще. Солдат отказывается от Барнсовых привычек в пользу собственных: что угодно, кроме яблок, одиночные тренировки вместо групповых и ближний бой вместо снайперской винтовки, но Стив не сообщает ему об этом. Не сообщает он и Фьюри, а также врачам, регулирующим потоки вбиваемой в него информации. "Да, Баки таким и был" - его универсальный новый ответ на любой вопрос. "Господи, парень, мне тебя так жаль" - невысказанная ни разу за все время их вынужденного сожительства фраза. А потом наступает время Роджерса вкладывать в голову Солдата сведения, которых нет ни у Щ.И.Т.а, ни в старых книгах, ни где угодно - только в Стивовой голове, и это страшнее, чем разломленные железной рукой Солдата черепа его товарищей по команде, но очень схоже в принципе действия, потому что Стив учит его тому, что противоречит природе спрятанного внутри этого тела так глубоко, что вряд ли уже достанешь даже костей, человека, и остатки этих костей трещат, осыпаясь в его ладонях окончательно и необратимо.