Звезды?

Предпоследняя часть истории о звёздах, вторую кульминацию чувств ждите в следующем эпизоде. В дверь ввалились четверо мужчин с немыслимым количеством пакетов и явно чем-то недовольные. Продукты были отправлены на кухню, где им предстояло быть разобранными по всяческим ящикам, полкам и холодильникам, которых имелось два для такой компании. В доме не было еды вообще, пока они не съездили в город, чему, в частности, Тилль с утра был не очень рад, потому именно он распорядился столькими килограммами еду, сколькие были вытащены из багажника машины. Флаке принялся рассовывать покупки по местам, Пауль и Шнайдер спустились помочь ему, дабы как-то загладить вину перед ребятами за внезапное исчезновение. Затем под пристальным взглядом Линдеманна им пришлось приготовить что-то на обед. То, что из этого вышло было тут же поглощено оголодавшими музыкантами. После обеда по плану Тилля была подготовка к Пасхе, а именно – покраска яиц. Что было удобного для этого дела в кухне, так это окно в потолке-крыше. Постепенно вечерело, но свет сквозь окно проникал дольше, чем в остальных комнатах. Дум и Пауль продолжали окраску до того момента, когда стоило бы включить свет, в то время как все остальные давно ушли прилечь отдохнуть или поспать. Ландерс выводил своеобразный узор, то проводя кисточкой линию, то тыкая скорлупу и оставляя точки. Кристоф просто малевал разными цветами, притопывая при этом ногой. Между ребятами всё это время висело неловкое молчание. Пауль пытался как-то уговорить себя начать разговор, но его всё время что-то останавливало. Вот как сейчас. Только он хотел спросить Шнайдера, какая песня крутится у него в голове, но в кухню зашёл Оливер, почесывая промежность. Ридель не обращал никакого внимания на сидящих и просто, подойдя к столешнице с чайником, загремел ложкой о стенки своей чашки. Чихнув напоследок, он ушёл восвояси. Ребята тихо хихикнули, посмотрев друг на друга, а потом снова на краски. Пауль немного покраснел. Он положил докрашенное яйцо в корзинку к остальным и взглянул на Криса, вытянув руки на столе. Шнайдер, заметив это, дорисовал несколько штрихов солнца и подул на невысохшие краски. Снова эта звезда, она будто преследует бедного ударника. Ландерс уставился в окно над собой и рассматривал падающие с вечернего неба капли начинающегося дождя. Барабанщик поместил своё творение в корзинку и положил руки на руки Пауля, смутив того. За всё время разукрашивания ребята не произнесли ни слова. И сейчас музыканты молча смотрели друг на друга, утопая в голубом океане и песочном карьере, понимая всё с полувзгляда. Крис сверкнул глазами и приподнялся со стула, Пауль сделал то же самое. Их губы соприкоснулись в мягком поцелуе, как будто впервые. Но потом Шнайдер одной рукой сильнее притянул гитариста к себе, поглаживая того большим пальцем по щеке. Ландерс же нежно обхватил лицо Криса обеими руками, углубляя поцелуй, иногда пропуская сквозь пальцы шёлковые кудри ударника. Отстранившись от Шнайдера, Пауль перевел дыхание и хотел снова прильнуть к сладким губам любимого, но Кристоф остановил его, приложив указательный палец к его губам, и дернул головой в сторону двери, намекая на то, что стоит покинуть опасную зону. Когда Ландерс кивнул, Крис утянул его за собой, держа за руку. Они миновали лестницу, прихватив ключи от машины. Быстро пробежав под каплями усилившейся непогоды, музыканты сели в автомобиль и, недолго думая, отъехали от дома в поисках уединённого места. Вечернее небо было затянуто серыми сгустившимися облаками, не позволявшим звёздам пробиться сквозь них и разглядеть, что творится сейчас на планете, но облака не мешали им чувствовать, что всё хорошо, и быть отчасти счастливыми за влюблённых.