Мы крылатые! Мы бескрылые!

— Твои родители что, идиоты? Эта чертова «Ворона», как его окрестил Фаэтон, вернулась неделю спустя. — Что, нужна новая мзда? Одной побрякушки мало? — оскалился на «идиотов родителей» Фаэтон. Вообще, он совсем не знал, кто были его предки, но ведь были, коль он появился на свет. И называть их идиотами он не мог никому позволить, тем более этому сексуальному нахалу. — Нет, достаточно, как я и прежде уже говорил. Ну, просто, вместо того чтобы научить тебя красивому полету, сексуальным танцам, музицировать и божественно петь, они приучили тебя к арбалету и мечу. Это несвойственно золотокрылым. Обычно для «девушек» выбирают совершенно иные занятия. — Ты что, дальтоник? Видишь, у меня крылья совершенно белые! Усек? — нагрубил ему снова Фаэтон, он вложил меч в ножны и сладко потянулся, расправляя за спиной затекшие крылья. Хорошо он себя погонял, буквально часа четыре упражнялся с мечом, вспоминая забытые телом приемы. Тем более из-за крыльев его центр тяжести стал иным, и к такому привыкнуть оказалось очень трудно. — Просто странно, — совсем не обиделись на дальтоника, а может и не поняли совершено, ибо понятие дальтонизма давно уже вышло из выражений нового языка. О нем помнили только такие историки, как Фаэтон, и он просто чуйкой чуял, как на орбите матерятся в голос все пятнадцать человек. Но похер на всех, тем более начальству давно пора сваливать к себе на Землю. — Просто ты боишься мне проиграть на мечах. — Мы в разных весовых категориях, и я никогда не подниму оружие на женщину. Меня воспитали в новых традициях. — Ну надо же, мне так повезло. Просто скажи, что зассал! И боишься проиграть «женщине», хотя у меня тоже есть член и яйца! — оскалился Фаэтон, думая, если кто сдох рядом с Ярликом, он не виноват, нехер было его изменять в бабу и совать на эту дьявольскую планету. Тем более, как только он сталкивался с этим чертовым вороном своим взором, то сразу возбуждался. И вот это совсем не радовало, особенно странный трепет в заднице и подкашивающиеся колени. И коль он оказался в этой полной жопе, то решил эту жопу поделить на всех поровну: и вашим, и нашим. «Если я в аду — будут гореть все, кто к этому причастен», — думал про себя издерганный Фаэтон, мельком рассматривая впервые обескураженного принца. — Так они у каждого есть. Я имею в виду… член и яйца… И потом, у меня нет проблем с мочеполовой системой. И я не ссусь! Я абсолютно здоров. От такой заявы Фаэтон собрал отпавшую челюсть и повернулся назад к своей пещере: — Да ну тебя! Даже шуток не понимаешь. И что с убогого взять? Принц потащился следом, плотоядно посматривая на его поджарую задницу. — Может тебя трахнуть? Забеременеешь, подобреешь? — предложили весьма щедро, Фаэтон обернулся и через крыло обмораживающе глянул на принца. — Подачками не питаемся. — Ну надо же, какой гордый. Вообще-то я чисто из доброты душевной. Кому ты такой дефектный сдался, а если у тебя будет сын королевской крови, сможешь повысить свой статус, как мой верный вассал. Я тебе позже дом справлю, так как официально сын будет от меня. Глядишь, кого и найдешь из обычного люда попроще: обычного охотника, к примеру, или следопыта. Фаэтон поперхнулся и повернулся лицом к этому смельчаку: — А не полететь бы тебе до дома, а? Или что, тут медом намазано? — Дома скучно. Ритуальные танцы только через три месяца, а до этого совсем тоска. — Пшел вон! Я тебе не забавная игрушка! Фаэтон хоть и был в два раза тоньше этого идиота, но очень сильный. Принц и не понял, как его выкинули буквально за шкварник из темной пещеры. Он только элегантно покрутил у виска себе изящным пальцем и лихо встал на крыло. — Чокнутый! Совсем дикий и ненормальный. Хотя одет как принцесса родовитых кровей, да и цацки у него очень дорогие… И вот интересно, откуда его к нам занесло? Так, бухтя себе под нос, он сделал плавный разворот и полетел к собственному замку. Может стоит переговорить со своей мамкой на предмет странной незнакомки, что поселилась у них по соседству? Но по мнению принца это было еще рано. *** — Перья растопырь сильнее! Курица! — Сам такой! В этот раз они столкнулись в воздухе, где Фаэтон пытался как часа три удерживать постоянную высоту и скорость. Этот чертов ворон пристроился над ним сверху, и только сейчас Фаэтон понял, что его по-джентельменски прикрывают от палящего солнца и пронзительного холодного ветра, что тянул поутру от океана. — Вообще-то я пытаюсь тебе помочь, коль тебя так паршиво обучили родители. — А если я сирота? Ты об этом не думал? — огрызнулся Фаэтон. — Прости, я не знал, — покаялся чистосердечно принц. — Потерять мать, это очень тяжко. — Я привык уже к этому, так что не грузись, и спасибо за подсказку. Принц ловко нырнул под него и, повернув голову, щедро предложил: — Смотри и повторяй. Это должно помочь тебе. Теперь они скользили в небе вместе этаким необычным тандемом. И Фаэтон понимал, что с каждой минутой ему становится легче парить, не так изматывающе и безумно крышесносно. Пьяняще и бесподобно! Только сейчас, повторяя движения принца, он обретал полную свободу и настоящие крылья, чувствуя, как его тело отвечает даже на самый ничтожный поворот рук или наклон головы. — Меня так мама учила летать, когда мне исполнилось три. А ты молодец, быстро схватываешь. Просто на лету. — Я и так там… В полете! Теперь принц повел его куда-то в сторону и стал плавно снижаться. Внизу появились живописные острова, застроенные белоснежными витиеватыми замками. Часть из которых парила прямо в воздухе, правда далеко не отлетая от выступающей из воды земли. — Ты уверен, что я могу опуститься здесь? — Да, это нейтральная территория. Тут совершаются ритуальные гуляния, спаривания, находят партнеров для секса, а когда и спутников на всю жизнь. — Ну и на кой ты притащил меня сюда? Ты вроде говорил, что гуляния будут только через несколько месяцев, — надулся Фаэтон, конечно он был рад, что ему помогли с полетами, но не такой же ценой. Отдаваться этому засранцу он пока не планировал. — Просто я подумал, что ты заблудился, и не долетел до нужного места, вот и все. Тут можно жить хоть весь год, ожидая ритуальные пляски, и выбирать до бесконечности партнеров. — И что, мы тут не одни? — Фаэтон нахохлился, запахнулся сильнее в одежды, зыркнув по сторонам. — Обычно все возвращаются на закате. Давай, я тебе все покажу! Вот тут горячие купальни, ты ведь наверное толком и не мылся с тех пор, как поселился в пещере на моей земле? — Почему это, я купаюсь каждый день в ручье. — В холодной воде? — ужаснулся принц, а потом сам стал скидывать одежды. — Давай искупаемся вместе, тут прекрасная природная вода, после нее перья просто шикарные, да и кожа становится белее снега. Фаэтон хмуро посмотрел на раздевающегося принца и вспорхнул в синеву неба со словами, вырванными буквально клещами из дрожащей глотки: — Я пас! — Точно больной, даже намеков не понимает сексуального подтекста, и чего я так на нем зациклился? Был бы хоть писаный красавец, а то ни кожи, ни рожи. Одни мослы! Он снял с себя все до последней тряпочки и скользнул в горячую расслабляющую воду, правда через пару часов с сожалением вылез, так как скоро прилетят постоянные жильцы этого острова разврата, и почему-то в этот момент трахаться с левыми золотокрылыми принц попросту не захотел. Он даже замер, недоумевая. Еще месяц назад он не упустил бы такую возможность, конечно, огреб бы потом от своей матери на орехи, но осеменил бы парочку точно, особо смачных и смазливых. Однако сейчас в голове застрял намертво образ ненормального юного парня, который было уже не вытравить ничем. *** — Знаешь, а с попки… ты очень даже аппетитный. Фаэтон буквально упал в ручей той самой аппетитной попкой, отчаянно прикрывая у себя между ног. — Все еще стесняешься? Чернокрылый скользнул прямо к нему в ручей и, поморщив свой нос на обжигающую ледяную воду, потянул за руку из воды грохнувшегося туда Фаэтона. — Впервые вижу, чтобы золотокрылый мылся в такой холодной воде. Ты же как ледышка. — Опешившего Фаэтона, прижали к себе, укрыв своей царской накидкой. — И такой славный. — Я же ненормальный и полностью не подхожу под твои гребаные стандарты. — Не подходишь, это точно… но знаешь, чем дольше я с тобой общаюсь, тем все чаще замечаю, что ты по-своему красив. У тебя, к примеру, очень милые черты лица, необычного цвета прекрасные глаза… да и тело… — Фаэтона плотоядно осмотрели, вызывая знакомую каждому настоящему самцу предательскую дрожь робкой «самочки». — Что с моим телом? — испугался бывший землянин. — Ну оно немного несуразно, но в последнее время меня это только возбуждает. Может споешь мне песнь любви? И я оценю твой дивный голос? «Дивный голос» вывел Фаэтона из ступора и он силой отодвинул от себя разгоряченного чернокрылого парня. — Прости, но если я спою своим «дивным голосом», ты сдохнешь. — Неужели он настолько прекрасен? — Я так не думаю, если учесть, что мне медведь отдавил оба уха, а связками только воров пугать или несчастных поздно ночью на кладбище. Чернокрылый красавец, видно, не понял ни про медведя, ни про отдавленные ухи, ни про кладбище, снова попросив через минуту полного молчания и переваривания чуждой ему информации: — А может все же споешь? — Я предупреждал. Фаэтон набрал побольше воздуха в легкие и громко затянул «Спи моя радость усни…», ломая все представления о прекрасном у несчастного принца. Такой какофонии принц не выдержал, впадая в глубокий транс и коченея полностью, так и стоя по колено в ледяном ручье. — Я же говорил. Фаэтон помахал демонстративно ладонью перед носом выпавшего из реалий принца и, зловредно хмыкнув, стал одеваться. Принц так в себя и не пришел, Фаэтон только головой покачал, думая зловредно, а как они там на орбите так же все окочурились? Или еще живы от его убойных трелей луженой глотки? Принц пришел к нему далеко за полдень, шмыгая простывшим носом. — Что это было? Песнь смерти? — Нет, просто колыбельная, — усмехнулся утонченному слуху принца Фаэтон. — Это просто оружие массового поражения, я и не думал… что ты так силен. — А то, супчику горячего будешь? Принцу протянули приятно пахнущую похлебку и даже пододвинулись, давая место у костра, немного освобождая топчан для своего гостя. Который со временем стал очень даже мягким, так как Фаэтон натаскал целую кучу веток и листьев. — Вкусно! И ты это сам приготовил? — Ты видишь у меня слуг? — Знаешь, это так восхитительно! У нас даже повара так вкусно не готовят. Наверное ты используешь особые приправы? — Да как сказать, ты видишь все, что у меня есть. Принц сунулся в то, что было разложено у костра, но ничего странного не нашел. Нос стал подсыхать, ноги нежились в тепле. — А знаешь, у тебя здесь даже уютно, хотя и тесно. — Не нравится — не держу, — уже по-обыденному оскалился Фаэтон, а потом через пару часов внаглую выпер этого засранца принца, потому что тот так и норовил приобнять Фаэтона за талию или скользнуть настырными пальцами под его одежду. *** Мать всегда будет матерью, даже если она с крыльями и с наличием совершенно мужских причиндалов между стройных ног. Старшей королеве повезло, впрочем как и двум другим. Крылья им, по сравнению с другими домами, не ломали. Все-таки их король был более лоялен и отдавал дань уважения новой моде. Правда самой молодой надели на ноги золотые цепи с гирьками, но только потому, что та была слишком блядлива. И норовила все время смотаться куда-нибудь до другого большого текущего члена. К примеру, в сторону близлежащего океана, как только наступало время ритуальных игрищ. То, что ее сын в кого-то влюбился, ее высочество заметил раньше самого принца. Уж больно тот рьяно куда-то мотался чуть ли не каждый день. Да и молодые наложницы короля, которых держали в замке по большей части ради подросших сыновей, чтобы те не сильно блудили налево, а рождённые редкие детки с темно-синими крыльями всегда были бы все на учете, ему нашептали, что принц прекратил пользоваться их услугами. Чуть ли не с месяц как! — Давно пора, а то уже одного цыплёнка безродного состругал и ни одного с высокородной кровью. То, что сын может влюбиться в простолюдинку, мать отмела сразу. На хрена ему она нужна, коль под рукой целый гарем отборных смазливых сучек, только выбирай да еби в свое удовольствие. Даже летать никуда не надо, лишь брось особый взгляд и все встанут тут же раком. Здесь было что-то иное, направление мать засекла уже давно, даже пару раз смоталась подсмотреть куда летает ее сынишка. И вот в один прекрасный день, когда отец вставлял пиздюли своим высокородным сыновьям, расписывая прелести принцесс Красных Лесов и склоняя их к официальной женитьбе в обход игрищ, что, по его мнению, пережитки прошлого и являются буквально Содомом и Гоморрой, мать встала на крыло. «Это должно быть недалеко… Где-то под боком», — мать была очень умной и правильно решила, слишком далекое расстояние принц во время обычного дневного облета никогда не делал. А раз наткнулся на свою любовь, она оказалась у них прямо под носом. «Интересно, у какой из принцесс хватило ума залететь на нашу территорию?» Принцесс на выданье было не так уж и много, и мать знала каждую в лицо. «Ставлю на дом Красных Лесов. Вряд ли кто-то примчался с полюсов, слишком далеко и опасно. Отпускать такую высокородную деву одну!» То, что дева одна, тоже исходило из логического измышления, если бы она находилась под охраной, ее сынишка к ней бы точно не сунулся. Все же подобие закона принц, как послушный мальчик, всегда соблюдал. Хоть мать и рассчитывала, что расстояние будет коротким, но к своему удивлению узнала, что ее сын не из слабаков и покрывает довольно большой район своими крыльями. Дальше лететь было некуда, перед глазами плескался океан, и никаких построек даже временных красочных шатров, которыми обычно пользовались высокородные дамы при путешествии, не наблюдалось. От нечего делать мать решила прогуляться вдоль берега. Неужели она ошиблась и сбилась с пути? Но с высоты птичьего полета пестрый шатер видно на сотни миль, и слепотой она не страдала. Как вдруг за ближайшими кустами послышалось жалкое подмурлыкивание какой-то незнакомой мелодии. Тот, кто ее пытался вымучить, явно не был одарен музыкально, у королевы буквально за несколько минут отпали ее великолепные ушки, голова стала раскалываться, но она переборола себя и двинулась на поиски источника сей ужасной какофонии… На полянке у ручья странная девица с абсолютно белоснежными крыльями умело свежевала тушки убитых кролей. Мать встала как вкопанная, не зная, что и подумать. Белые крылья были ослепительны, ничего подобного ранее королева не видела, а когда дева закончила и откинула свой капюшон с лица… время для матери перестало течь. «Она не простолюдинка… это точно. Крылатые боги, откуда такая красотка оказалась прямо на нашей земле?!» — то, что дева безумно красива, королева поняла сразу. Ее не смутил совершенно несвойственный окрас волос и крыльев, как принца. Она была мудра и многих красавиц повидала в своей жизни. Конечно, ее сын по первости опирался на правильные эталоны, которые с детства ему вколотил в голову его отец, но и он постепенно влюбился в такие неземные стандарты для его родной планеты. Дева передохнула и стала нанизывать куски сырого мяса на заточенный прут. «Какие дикие нравы, неужели с полюсов? О них мы толком ничего не знаем. Ведет себя как следопыт, охотник или рейнджер». Закончив свою работу, дева снова что-то мурлыкнула и стала опять подвывать особо несуразное под нос. Мать буквально звуковой волной отбросило обратно в кусты. «Это точно песнь самой смерти! Если сын получит в руки такое действенное оружие, то с соседями у нас больше проблем не будет», — убиралась мать резво в свой шикарный, парящий поднебесный замок, пытаясь не слушать новую какофонию, что неслась ей вслед. «Боже, как же он ее окрутил? Хотя он же мой сын! Моя кровь и плоть. Только мой сын способен на такой великий подвиг!» — гордо подумала мать о своем ребенке. И уже этим же вечером попросила сына принести прядь волос его избранницы. — Скажи ему, что надо узнать, подходит ли он для твоих официальных детей. — Но, мама, как я незаметно срежу с него прядь волос? Принц был не удивлен проницательности своей маман, он только боялся, что необычный цвет волос его избранницы всколыхнет весь двор, буквально поставит с ног на уши. И даже пропустил мимо ушей фразу о официальных детках. — Зачем незаметно? Просто попроси. Это же обычно проверять генетику перед тем, как предложить место подле себя, как равной тебе принцессе. — Что? До принца наконец-то дошло, что мать думает, что он нашел себе будущую жену, а не очередную наложницу. — М-м-м, мам, по-моему, это здесь неуместно, — представить эту белую курицу на месте блистательной ослепительной дамы возле себя принц просто в силу своих узких знаний и маленького опыта никак не мог. — Я ему предложил сделать ребенка из жалости, но он меня резко послал. Хотя видел бы ты его, он внешне даже близко не стоял рядом с нашими красотками наложницами. Королева посмотрела на своего еще маленького дурня сына. Конечно, какой может быть опыт? Если только через месяц у ее мальчика по возрасту будет наконец-то допуск к первым для него ритуальным игрищам. Но в одном ее малыш был прав, эта дева точно рядом с простушками наложницами не стояла даже близко, несмотря на все свое варварское поведение и необычный окрас. — Принеси прядь и мы узнаем его родословную. Поставила мать перед сыном конкретную задачу, и принц задумался серьезно. Как получить волосы у практически неприступной спесивой девы? *** — Чего это ты все ко мне за спину крадешься? Фаэтон не выдержал первым. Непонятное поведение принца пугало. Хотя проводить с ним время для бывшего землянина стало чем-то очень даже обычным. Конечно, присутствие этого секс-мачо напрягало и издергивало Фаэтона, но другого собеседника у него пока не было, а в полной изоляции жить не сахар. Только и оставалось, как болтать с этим крылатым ушлепком, обливаясь каждый раз потом, потому что организм требовал трахаться, раздвинуть свои ноги перед этим красавчиком и отдаться ему полностью. И только гордость и впертость Фаэтона, что еще осталась от его бывшей жизни, удерживала его от столь опрометчивого шага, не давая перейти последнюю черту. Да еще ночные мозгодробительные монологи, что он выдавал на бис тем, кто наблюдал за ним со станции. Фаэтон поставил для себя целью испортить жизнь всем и этого изрядно достиг. Во всяком случае надеялся, что тем, кто наблюдают за ним из космоса, тоже далеко не сладко. — Ну чего тебе надо от моей спины? Принц вздохнул, взлохматил себе черные локоны волос и выдал: — Дашь мне свою прядь, а? «Накой ему мои жалкие пакли?» — подумал недоуменно Фаэтон, вот волосы принца ему очень даже нравились, такие безумно красивые, насыщенного черного оттенка с синеватым отливом. Тяжелые, как драгоценный шелк. «Но если он перестанет заходить ко мне с тыла…» — подумал Фаэтон и резко из ножен достал свой меч. Принц напрягся… идея матери была безумной, он решил, что его странная «девочка» будет защищать свои волосы даже ценой собственной жизни. Но когда Фаэтон ловко отрезал себе длинную прядь, выкатил глаза. — Держи! И больше не лезь ко мне за спину, а то пришибу! То, что пришибет, принц уже знал на своем горьком опыте. В отличие от обычных «девиц», эта обладала недюжей силой и могла его откинуть в сторону на несколько метров. И это учитывая, что он практически вдвое ее мощнее и крупнее. Как это получалось у Фаэтона, принц просто не мог никак понять. Как и то, кто же и зачем научил деву так ловко пользоваться мечом и арбалетом. Настолько, что его незнакомка с легкостью прокармливала себя, более того, кормила и его, когда он залетал в гости к ней. Прядь приняли из рук с таким почетом, что Фаэтон резко задумался… а что он собственно сейчас натворил?! И во что это выльется такое преклонение перед паклей его бесцветных волос.