***
В середине апреля в Свердловск наконец пришла настоящая весна, установилась тёплая погода. Поэтому после работы я забрала из детского сада Серёжку, но домой мы пошли не сразу, задержались на детской площадке. — Зойка, привет! — Выбежавшую из подъезда Катю я заметила не сразу. — Привет. — Я улыбнулась сестре. — А Ксения где? — Там. — Катька махнула рукой куда-то в сторону. — Зой, все нормально будет, я обещаю тебе! — Хорошо. В восемь чтоб дома были обе. Немного грустное Катькино «Ладно» раздалось, когда она уже подходила к выходящей на улицу арке. Я проводила её взглядом. Взрослеет девочка, в июле ей будет уже одиннадцать. Кажется, что вот только я забрала её из детдома в Тагиле, но с того дня уже прошло уже больше двух лет. Хотя отголоски детдомовского детства в её поведении я всё ещё иногда нахожу. Войдя в квартиру я с удивлением обнаружила в коридоре мужские ботинки и не смогла скрыть улыбки. Значит Виктор, вместо того, чтобы после возвращения из очередной командировки ехать писать отчёт начальству, или хотя бы ехать к себе домой спать, решил приехать ко мне. — Привет. — Мы обнялись. — А ты чего не позвонил на работу мне, не предупредил? Я бы может пораньше отпросилась и не торчала столько времени с Серёжкой во дворе. — Не подумал как-то. Я сюда приехал-то всего часа полтора назад, думал полежать, поспать, но не вышло. Сначала Мария Владимировна на работу собиралась, потом девчонки прибежали из школы, портфели побросали и куда-то унеслись. — Понятно. — Пробормотала я. — Уроки значит они не стали делать. Всё с ними ясно. — Зой, помнишь Юрку? — Внезапно перевел разговор Виктор. — Какого Юрку? А, подожди, это тот человек, с которым ты меня знакомил на день милиции? — Да. Он в Москву вернулся в начале этого года, а в конце апреля женится. — Очень за него рада. Вить, ты сейчас к чему всё это говоришь? — Он позвал меня к себе на свадьбу. Желательно, вместе с тобой. Я дал согласие за себя, про тебя пока ничего не говорил. Это всего лишь на пару дней, ты сможешь? — Смогу. — Я не стала долго думать. — Я могу в счет летнего отпуска взять пару отгулов, а первое и второе мая и так у меня выходные стоят. Только вот дети… Давай с тобой так сделаем — бери себе билет точно, я завтра днем поговорю с мамой и дам тебе свой ответ. Договорились? К моему большому удивлению мама согласилась остаться с детьми. Своё согласие она объяснила следующими словами: — Едь конечно. Ты в последнее время очень устаёшь, хоть отдохнёшь немного, тебе нужен отдых, я же вижу! Билеты Витька купил на двадцать восьмое апреля. Свадьба была назначена на двадцать девятое. Даже не свадьба. Юрий просто собирал близких друзей и коллег на своеобразный банкет. Никак не думала я, что на этом банкете случится очень важное событие. Но, как бы то ни было, против судьбы не попрёшь, и если что-то должно случиться, это случится обязательно.Глава 21.
10 июля 2016 г. в 18:09
Жизнь шла своим чередом. Стремительно пролетел остаток марта, в школе у девочек успела закончиться самая длинная третья четверть и началась четвёртая. Постепенно приближалось лето, что не могло не радовать.
В один из своих выходных дней, немного поспав после ночной смены, я начала делать уборку в наших двух комнатах. Первую масштабную уборку этой весной, разве что мытье окон оставила на потом, решила дождаться более теплой погоды. Всё было как всегда, за исключением стопки писем, найденной в тумбочке. Стопка писем, адресованных моей маме. Мама… Несмотря на очень маленькую разницу в возрасте мы никогда не были особо близки. Когда я росла, она одновременно работала и училась, нас не сблизила даже гибель отца. Что-то в наших отношениях стало меняться в лучшую сторону, когда я закончила школу и для поступления выбрала медицинский институт, решив заняться тем же, чем и мама, но все сломалось после того, когда мама вышла замуж за Василия. После их росписи и его переезда к нам я сразу же переехала к Ленке и практически перестала появляться дома. Юношеский максимализм, чёрт бы его побрал!
Сейчас я пыталась наладить наши отношения, но получалось это не всегда. И если мама обо мне, моей жизни и моих мыслях знала очень многое, то я о ней наоборот, не знала почти ничего. Мама всегда была скрытной, а теперь и подавно.
Письма я не стала читать. Помыла ящики в тумбочке и вернула конверты на место. Глаз зацепился только за фамилию отправителя: «Гурин». И почему-то в тот момент мне захотелось узнать побольше об этих письмах, не ждать рассказа от мамы, я почему-то чувствовала, она закроется в себе и не расскажет. Да, это могло произойти и сейчас, но я хотя бы попробую.
— Мам! — Я ждала её после работы, сидя на лавочке в больничном дворе.
— Зойка! — Она подошла, мы обнялись. — Ты что здесь делаешь?
— Да так, решила тебя встретить. Соскучилась. У меня внезапно образовалось свободное время, Витька к себе детей забрал. Я может тоже к нему потом поеду вечером, мне завтра снова ночную поставили смену, не надо будет на другой конец города возвращаться утром.
— Ты мыло купила, я тебя просила?
— Купила. — Мы вышли из больничного дворика в небольшой переулок.
— А чего пришла то, я не понимаю. Ехала бы сразу к детям и мужу. Вы вообще съезжаться планируете, я все хотела спросить.
— Планируем. Но это все очень сложно, мы к общему решению прийти никак не можем. Мам, скажи пожалуйста, кто такой Станислав Гурин?
Услышав вопрос, мама сначала сбавила шаг, а потом и вовсе остановилась.
— Я его письма нашла в тумбочке. Когда уборку делала. Я их не читала, ты не думай. Понятно, если б они не были важны для тебя, то ты бы их там не прятала.
— Зой… — Немного помолчав, начала говорить мама. — Я тебе расскажу про эти письма, откуда они, что это за человек, но не сейчас… Я пока не могу на это решиться, это все очень непросто. Я сама ещё не до конца во всем этом разобралась.
Остаток пути до дома мы прошли молча. Кто такой Станислав Гурин мама рассказала мне примерно через неделю после того вопроса. Я понимала, что она рассказала не всё, но даже эта часть информации… Нельзя сказать, что я была очень сильно шокирована, но удивлена да. В ответ на мамину откровенность я рассказала ей о том, кем до войны работал Виктор и с чего начались мои с ним отношения. Хорошо, что в момент этого разговора дома не было девчонок, иначе пришлось бы им объяснять, почему мы сначала закрылись разговаривать в маленькой комнате, а потом вышли оттуда с заплаканными глазами.