Распутье не для витязя

Дима в компании кота, который милостиво соизволил разрешить себя почесать, позевывая, смотрел какой–то фильм. Сюжет был средненький – Васнецов давно уже разгадал интригу, но досматривал из чистого упрямства, чтобы убедиться в своей правоте. Одна пустая бутылка из-под пива стояла на полу, из второй Дмитрий лениво потягивал. Когда раздался звонок, он, не подумав, взял телефон правой рукой, вызвав высочайшее неудовольствие. Однако Никса – неслыханное дело – проигнорировали: что могло снова понадобиться язвительному веломастеру, было гораздо интереснее. – Слушаю. – Напоишь меня чаем? – Что, прямо сейчас? – прифигел Васнецов. – Ага. – А ты где? – В "Магнолии". – Там чай в дефиците? Это была даже не издевка – искреннее недоумение, но вместо ответа Дима услышал гудки. Ян несколько секунд смотрел на экран телефона, словно тот мог раскрыть тайны Вселенной, а потом двумя нажатиями стер номер. Дима провел в оцепенении несколько минут и вдруг резко встал. Быстро оделся, вызвал такси и спустился вниз. Никакой логики, никакого рационального объяснения его поступкам не было, только неясная тревога и сознание, что надо поступать именно так. В ожидании машины, Дима смотрел на небо и вертел брелок в виде кубика Рубика. В такси он тоже не знал, куда деть руки. Расплатившись, Васнецов хотел было попросить подождать, но, заметив несколько машин поблизости, не стал увеличивать длинный список совершенных глупостей еще на одну. Мысленно сравнив свой вид со стоящими неподалеку, Дима решил, что соответствует местным параметрам, и подошел ко входу. Однако оценить внутреннее убранство не успел: Ян, пошатываясь, буквально упал в Димины объятия. Искра, которая никак не могла проявиться в течение вечера, наконец-то явила себя во всей красе. Ян смотрел своими невозможными глазами – правда, сейчас алкоголь придавал им оттенок легкой меланхолии и полную расфокусировку, – и Дима физически ощущал напряжение. Но не то противное, когда не знаешь, куда себя деть и что сказать, нет. Это было предвкушение чего-то бесконечно прекрасного. – Какой ты хочешь? Ян молча растянул губы, еще разок качнулся и потащил Васнецова за собой. Та же машина, что привезла Диму, стояла ближе всего, в нее-то и плюхнулись. Секунда колебаний и короткое “обратно”. Двадцатиминутная поездка в молчании, нарушаемом негромким звуком радио. Яна штормило, но он бодро рвался вперед – Диме оставалось только придать нужное направление. – Так какой тебе чай? – Дима прислонил Яна к стеночке, а сам рылся в поисках ключей. – Да пох мне на чай! – Глаза горели сапфирами в неярком свете уличных фонарей. – Чего? – Дверь гостеприимно распахнулась, но двое так и стояли на пороге. Ян вместо ответа толкнул Диму внутрь его же квартиры и практически повис на нем. Руки бесцеремонно ощупывали тело, подбираясь к ремню джинсов. – “Чего-чего”, – передразнил Ян заплетающимся языком, – ясно же, что рыбак водолаза видит с любой колокольни, – последовало исчерпывающее объяснение, и парень, наконец расстегнув ремень, ткнулся губами в рот Васнецова. Сложно определить, чего в этом поцелуе было больше – страсти или слюнявости, но Дима не мог позволить себе упустить шанс из-за собственной заторможенности. Поэтому активно начал совершать поступательно-наступательные движения в сторону кровати. Ян не сопротивлялся, но и не помогал, предоставив полную свободу действий – энтузиазм, ненадолго вынырнув из алкогольной эйфории, снова рухнул в ее пучины. Дима адски соскучился по сексу. Постоянного партнера у него не было уже несколько лет – приходилось перебиваться случайными связями на один, максимум два раза. Он до сих пор лелеял в шкафу скелет своих отношений с мальчиком, который, заскучав, подался поближе к огням большого города, оставив Диму у разбитого корыта. Ян никаким боком не походил на ту не до конца погребенную любовь (чуть жеманный, слегка женственный, весьма удачно прикидывающийся наивным мальчик). Напротив, был полной противоположностью, но Дима неосознанно старался быть нежным и заботливым по отношению к любому из своих партнеров. Ян, раскинувшийся морской звездой на кровати, понаслаждавшись бережными ласками, нащупал Димину руку, положил на свой член и пробормотал: – Давай ускорим процесс. – И, чтобы полностью исключить недопонимание, раздвинул ноги сильнее. Дима ускорился так, что комната наполнилась глухими стонами, а Никс, заглянувший на шум, облил презрением и свалил. Впрочем, его опять не заметили. Когда Дима, расслабленный и безмятежный, уже засыпал, Ян вдруг повернул голову и пошлепал к выключателю со словами: “Подожди, надо проверить!” Врубив свет на полную, он сдернул простыню и ткнулся чуть ли не носом в Димин пах. – Вот! Я же говорил, что яйца синие! – И, рухнув обратно на подушку, вырубился окончательно. *** Утро встретило прохладой и похмельем. Дима открыл глаза и увидел голую спину сидящего Яна. Тот слегка раскачивался на кровати и держался за голову. – Есть рассол, пиво и алкозельцер. Что будешь? – Ничего. – Голос звучал глухо, как из-под подушки. Ян встал, демонстрируя совершенный вид сзади, и начал собирать свои вещи. Благо, квартирка имела габариты скромные – не Эрмитаж. Нашлось все быстро. – Чай тоже не будешь? – Вопрос сродни надежде утопающего, вцепившегося в соломинку. – Нет. И, не говоря более ни слова, ушел. Хлопнула дверь, а Дима сидел на кровати и не понимал. Ни-че-го не понимал.