Когда никто тебя не заменит

Эрик почти сразу заявил свои права на меня. Я не особо сопротивлялся. Просто, когда сильные руки прижимают тебя к стене собственного дома, не позволяя вырваться, сопротивляться как-то не выходит. А тут и не хотелось. Леншер целовал грубо, но не настолько, чтобы это можно было назвать насилием или надругательством надо мной. Надо бы рассказать, как мы общались. Он сразу стал мне важен. Я не мог его отпустить, не хотел терять, боготворил его, хотя и не был согласен со многими его идеями. Я глаз не мог от него иногда оторвать. Каждый вечер, проходящий за партией в шахматы, я смотрел не на доску, а на острые скулы, выступающий кадык и тонкие губы. Мне хотелось провести пальцами по этой щетине, прикоснуться губами к его губам, увидеть любую иную эмоцию в серых глазах, кроме злости и боли. Хотелось почувствовать Эрика каждой клеточкой тела, но парень не показывал никаких эмоций, а в его голову я и не пытался лезть, считал это неприемлемым по отношению к нему. В течение недели мы притирались друг к другу, а потом притерлись. В постели. Мы вместе пошли на поиски мутантов, нашли Ангела в стриптиз-баре, затем Эрик счел смешным и уместным поинтересоваться, каков я в постели. А я остроумно ответил, что еще ни с кем не спал. Гении. После этого меня и прижали к стене, начали покрывать шею поцелуями. Эрик будто сорвался с цепи, мне это нравилось, но и пугало тоже. Альфа почувствовал страх, отпустил и прижал к себе: - Прости, прости, Чарльз, прости,- шептал Эрик, а я вдыхал терпкий аромат его кожи и медленно уплывал за моря. Рядом с ним мне было просто так хорошо, как не было ни с кем и никогда. Я слепо верил этому человеку, зная, что нужен. - Ничего. Все в порядке, Эрик,- я поднял голову и поцеловал его в подбородок - до чего смог дотянуться. Потом меня подхватили сильные руки, и я оказался прижатым к камням, а Эрик уже исследовал мой рот. И меня повело, ноги подкосились, и я повис на парне, прижимаясь к нему так близко, как только мог, боясь, что это все лишь слишком хороший сон.