Loaded March (бывш. "Радист")

- Черт! – прорычал Гавейн. – Он делает это каждый раз! Каждый раз! - Кто и что делает? – поинтересовался Лэнс, опуская свою кружку пива. - Мерлин! Всякий раз, как мы подбираемся к тому, чтобы узнать о нем хоть что-то, он увиливает и увертывается как чертов Гудини, - Гавейн вскинул руки в негодовании. Артур полностью сосредоточился на своей кружке, на языке ощущалась лишь горечь. Пиво не доставляло удовольствия, атмосфера подавляла, музыка доносилась будто бы сквозь толстый слой ваты. Вся радость, веселье и жизнь покинули комнату в то самое мгновение, когда лицо Мерлина просияло, как у ребенка в рождественское утро, стоило ему только услышать голос Уилла. Настоящим ударом под дых стало то, что Эмрис, не раздумывая, бросился в объятья Уилла. «Лучший друг», вот как представил его Мерлин. Они были лучшими друзьями. Артур подавил издевку. Они похожи не были на лучших друзей. Артур знал, как выглядят лучшие друзья, и они не бросаются в объятья друг друга при встрече. Разве Гавейн лез целоваться к Персивалю после нескольких дней разлуки? Разве Овайн начинал всхлипывать и реветь, завидев Леона? И Артур уж точно не ходит по пятам за Лэнсом, словно глупый радостный щенок всякий раз, когда Лэнс возвращается поздно вечером в казармы из полевого госпиталя. - Уверен, на предстоящей вечеринке об этой проблеме позаботятся, верно, Артур? – спросил Лэнс. Артур не прислушивался к беседе, но жизнь, проведенная в соответствии с военным распорядком Утера и детство, проведенное с Морганой, преподали ему очень важный урок: повторение нескольких последних слов собеседника, ведущего дискуссию, способно убедить кого угодно в том, что Артур действительно слушает. - Да, позаботятся. - Видишь? Господи, Гавейн, можно подумать, ты трахался с секретным агентом или вроде того, судя по тому, какое удовольствие тебе доставляет сование собственного носа в чужие дела, - воскликнул Леон. - Знаешь, если Мерлин не хочет рассказывать о своей жизни, то он не обязан этого делать, - добавил Лэнс. - Обязан, - проворчал Гавейн, делая большой глоток эля. – К примеру вот это. Посмотрите на этих двоих. Артур не сумел удержаться и оглянулся через плечо, выискивая взглядом парочку у барной стойки. Тугой узел начал затягиваться у него в животе, и с каждой секундой становилось только хуже, пока Артур не почувствовал, что его вот-вот разорвет пополам. Будто бы его приковали к одному из тех жутких средневековых устройств, которое растягивало его в разные стороны все сильнее и сильнее всякий раз, когда Уилл или Мерлин делали что-то такое, что давало повод думать, что эти двое были чем-то большим, чем просто «лучшими друзьями». Если Артур что и понял о Мерлине за несколько месяцев его службы в отряде «Экскалибур», так это было то, что тактильное общение было не для Мерлина. В то время, как остальные члены отряда свободно и не особо задумываясь могли хлопнуть товарища по спине, схватить за руку и легко вторгались в личное пространство оппонента при личной беседе, Мерлин предпочитал сохранять расстояние: он всегда держал руки при себе и отступал чуть в сторону всякий раз, когда кто-то пытался приобнять его за плечи. И Артур был не единственным, кто заметил странности в поведении Эмриса. Более того, началась целая тайная кампания, целью которой было достучаться до Мерлина и объяснить ему, что в этом нет ничего предосудительного, что все они были не просто одной командой - они были друзьями, они были семьей. И, несмотря на все это, месяцы спустя Мерлин продолжал прятать руки в карманы и пожимать плечами в ответ на похвалу. Он выражал свое облегчение от выполненного задания и от того, что все живы, на словах, а не объятиями, и опускал голову, смущенно краснея всякий раз, когда Гавейн, Персиваль, Леон или даже сам Артур дружески хлопали его по плечу. Артур уже начал думать, что он уже никогда не увидит, как Мерлин спонтанно проявляет свою привязанность к членам команды, к своим друзьям, к нему, что это просто не было частью натуры самого парня. И что в его генетическом коде попросту отсутствует ДНК, которая отвечает за осознание того, что в дружеском похлопывании по спине нет ничего дурного или оскорбительного. Артур был готов принять тот факт, что для Мерлина физический контакт никогда не будет комфортен. «Посмотрите на этих двоих», - произнес Гавейн, Артур посмотрел, и ему совсем не понравилось то, что он увидел. Уилл и Мерлин стояли у барной стойки рядом друг с другом, слишком близко. Локоть Уилла касается руки Мерлина; ладонь Мерлина спокойно лежит на спине Уилла. Уилл подался вперед, что-то шепча другу, и тот наклонил свою голову еще ближе, внимательно слушая. Эти легкие движения и мимолетные прикосновения попросту переписывали все известные правила о личном пространстве, а потом и нарушали их, потому что какие могут быть правила, если нет никакого личного пространства?! Их язык тела говорил сам за себя. То, как они стояли рядом, склонив головы, непринужденно касались друг друга, шептали, смеялись – все выдавало невероятное доверие, установившееся между ними, глубоко укоренившуюся привязанность и то, что физическая близость была отнюдь не чужда Эмрису. У Артура заныло сердце. Почему Мерлин не допускал такой же близости между ними? - Я хочу сказать… кто еще думает, что они больше, чем «лучшие друзья»? - Только ты, - ответил Персиваль, присаживаясь за стол. Овайн придвинул к себе стул в самый последний момент, из-за чего всем сидящим поблизости пришлось подвинуться, началась возня. Артур сел вполоборота, так, чтобы иметь возможность наблюдать за Мерлином и его «другом». - Да ладно, будь Мерлин геем, мы бы уже знали об этом, - внезапно произнес Леон. Аргумент был достаточно правдоподобен, но Артур с легкостью мог придумать дюжину причин, объясняющих то, что Мерлин предпочитал скрывать свои альтернативные предпочтения. Если они у него вообще были, эти предпочтения. Это вряд ли. Артур не знал, что было бы лучше: узнать правду или остаться в счастливом неведении. - Да? И как же? – Гавейн не унимался. - Пританцовывая от радости, ты бы вломился в казарму и провозгласил: «Вопрос решен, он гей. Как я это узнал? Все просто, мы только что перепихнулись», - сказал Персиваль, шаря глазами по столу. – Какой из стаканов мой? - Вот этот, - Овайн указал на пустой стакан. - Не думаю, больше похоже, что вон тот, - ответил Перси, показывая пальцем на пинту в руке Гарета, ту самую, которую парень получил от Мерлина по пути к столу. Гарет нахмурился и придвинул бокал ближе к себе. - Отвали, - буркнул он. Удивленный Персиваль, откинувшись на спинку стула, окликнул проходящую мимо официантку. Артур бросил еще один взгляд на Мерлина и Уилла: парочка у стойки что-то обсуждала, склонив головы так, что они практически касались лбами. О чем бы они ни разговаривали, это было очень серьезно - никто из них не улыбался. Ход беседы можно было отследить по тому, как менялись выражения лиц двоих парней: Уилл поморщился, Мерлин вздрогнул, Уилл пожал плечами, Мерлин погрустнел, Уилл усмехнулся, Мерлин пошел в наступление и, наконец, Уилл сдался. Артур этому не слишком удивился: перед тем напором, с которым Мерлин убеждал в чем-то оппонента, нельзя было не спасовать. Артур ощутил это на себе. Артур повернулся обратно к столу, ловя на себе испытующий взгляд Персиваля, наблюдающего за ним, вздернув брови от удивления и проказливо улыбаясь. Артур прервал зрительный контакт слишком быстро, и, отодвинув от себя пустой бокал, скрестил руки перед собой на столе. - Вы, ребята, понимаете, что за эти две недели придется заплатить? - Я думал, нам дали отпуск, потому что мы одержали победу в «военных играх», - отозвался Овайн. Артур переглянулся с Леоном: эти двое переговорили еще при первом перелете в череде многих на пути домой, уйдя в хвост самолета, подальше от остальных членов отряда, которые в то время просто глазели в окна или пытались уснуть, игнорируя турбулентность и рев двигателей. Артур рассказал Леону все что мог, учитывая требования секретности, и Леон (хороший, надежный Леон, знающий Артура настолько, чтобы услышать все, что ему нужно, несмотря на то, что командир и слова лишнего не произнес) не задавал лишних вопросов, приняв всю ситуацию как есть. Теперь настало время ввести в курс дела остальных членов команды. Артур собирался рассказать им это еще на базе, потом решил подождать до самолета, но подходящий момент так и не настал, не настал он и сейчас, но затягивать больше было нельзя. - Помните то совещание, на которое вызвали нас с Мерлином? - То самое, о котором вы молчите, будто воды в рот набрали? – спросил Персиваль. За столом воцарилась тишина, как только к ним подошла официантка и поставила перед Перси заказанный им напиток, а потом начала собирать пустую посуду. Артур продолжал молчать до тех пор, пока она не отошла на значительное расстояние, после чего просто кивнул. - Да, то самое. - И о чем шла речь? – влез Гавейн. Артур несколько мгновений пристально вглядывался в лицо стрелка, силясь решить, располагает ли тот какой-то информацией – шансы были весьма велики, учитывая, насколько плохо язык адъютанта майора Килгарры держался за зубами, особенно наедине с Гавейном. В конце концов, Артур заключил, что Гавейн едва ли располагает какой-то информацией - адъютант на дебрифинге не присутствовал, а Дракон с присущей ему паранойей не вел никаких записей. - О том, что наши две недели свободы закончатся раньше, если возникнут некие обстоятельства, - выпалил Артур на одном дыхании, будто пытался одним быстрым движением сорвал с кожи пластырь. Воцарилось молчание, первым в себя пришел Овайн. - Тебе моча в голову ударила? Ты так шутишь? - Боюсь, что нет, - ответил Артур, отодвигая от себя свою пинту, он уже выпил достаточно, а судя по состоянию остальных, ему еще предстояло везти пьяных сослуживцев в Лондон. – Начальство собирается натравить нас на несколько высокоприоритетных целей, как только выяснит, в какие щели они попрятались. Раздались жалобы, ругань, ворчание, призывы выпить еще, громкие стенания и, наконец, коллективный вздох разочарования. - И какова вероятность, что это произойдет? – поинтересовался Гавейн. - Хочешь поспорить? – поинтересовался Персиваль. - Я пока не слышал, чтобы делали ставки. Артур широко улыбнулся. - Вероятность где-то между той минутой, когда мы покинули дебрифинг и тремя месяцами, начиная с этого момента, в зависимости от того, насколько сильно их вспугнули Гавейн, Пирс, Овайн и Мерлин. Трое из четверых упомянутых, сидящие за столом, осторожно переглянулись, пока остальные молчали. Гавейн, подавшись вперед, спросил тихим голосом. - И это каким-то образом связано с американцами? Ответил ему Леон, просто кивнув. Артур не спешил отвечать. Обернувшись через плечо к барной стойке, он едва сдержал дрожь от какого-то собственнического чувства, захлестнувшего его от вида руки Уилла на плече Мерлина. Повернувшись обратно к столу, он потянулся к своему бокалу и одним залпом допил все содержимое, сморщившись не то от горечи во рту, не то от чего-то другого. Он заметил ехидную улыбку Персиваля, но решил проигнорировать. - Связано, - ответил Артур, возвращаясь к мрачным мыслям. Он не мог сказать ничего больше, отчасти потому что и сам знал не слишком многого, а отчасти оттого, что еще не до конца сумел разобраться во всем услышанном. Было несколько моментов, Неправильных с заглавной буквы, где все было шито белыми нитками, недоставало целых кусков информации, где все просто кричало о некой недосказанности, не говоря уже обо всех Странных с заглавной буквы вещей, с которыми столкнулись ребята. Большинство из членов команды приняли молчание Пендрагона как должное, здраво рассудив, что если бы ему было что добавить, он непременно сделал бы это. Обретение информации было лишь вопросом времени. Он уже сделал несколько звонков, в скором времени информаторы должны были выйти на связь. - А почему Мерлин был с тобой? Почему не Леон? Я хочу сказать, он ведь второй в руководстве отрядом, твой заместитель? – Гавейн уже закусил удила и не унимался, Артур подавил вздох. - Все так и есть, так и будет впредь, - твердо произнес Артур, кивая в сторону Леона. – Он ознакомился с материалами совещания и в курсе того, что происходит, но не надейтесь, что вам удастся что-то из него выудить. - Глупости, я просто спрошу Мерлина, - пошутил Персиваль. - Но почему он был на дебрифинге? Артур обменялся многочисленными взглядами с Леонами, безмолвно ведя беседу на довольно знакомую тему. «Хочешь сам это сделать, или мне стоит этим заняться?» «Нет, дерзай. Преимущество более высокого звания и прочая ерунда». «Уверен? Я делал это уже тысячи раз». «Ну раз ты настаиваешь». Леон, встав на ноги и театрально потянувшись, перегнулся через стол и отвесил Гавейну звонкий подзатыльник. - ЭЙ! За что?! - За назойливость, - добросовестно ответил Леон. - Но дебрифинг! – Гавейн продолжал настаивать. – Почему Мерлин, а не ты? - Гах! – громко хмыкнул Леон, садясь на место, он бросил на Артура очередной вопросительный взгляд, спрашивая «ты сделаешь что-нибудь, или мне ударить посильнее», указывая рукой на снайпера. - Ты ведь знаешь, насколько серьезно командование относится к вопросам доступа к секретной информации, - произнёс Пендрагон. - Секретной информации? Но Мерлин…О! – на лице Гавейна расплылась широченная улыбка. – Твой допуск повысили! Артур подался вперед, угрожающе нависая над столом. - И на этом я считаю тему дебрифинга и секретной информации исчерпанной. Гавейн удовлетворенно откинулся на спинку стула, складывая руки на груди, но ко всеобщему удивлению вместо него ответил Лэнс. - Допустим, но это только до следующего раза. - Приставучий, зараза, - заметил Леон, указывая на Гавейна. Артур усмехнулся и прикончил свою пинту – это все еще была его первая кружка, вторая исчезла в недрах чьего-то желудка некоторое время назад. - Я знаю, что в наш прошлый отпуск мы не уделяли достаточного внимания физическим тренировками, если вообще ими занимались, в этот раз такого не будет. Мы не должны выбиваться из привычного распорядка: каждое утро встречаемся для пробежки, затем физические упражнения. Если мы кого-то не досчитаемся, то будем выслеживать его по всему Лондону и притащим лентяя вне зависимости от его состояния: будь то похмелье, вытрахали ли вы себе все мозги, лежите в коме или подключены к аппаратам искусственного жизнеобеспечения. Никакие оправдания не считаются. Если желаете растолстеть и разнежиться, занимайтесь этим в свободное время. Спросите Гавейна, Пирса, Овайна или Мерлина. Потенциальный противник не пальцем деланный и совершенного иного уровня, чем тот, к которому мы привыкли. Мы разберемся с ними, когда придет время, но до тех пор я выжму из вас все соки, мы должны быть готовы. Над столом раздался хор голосов «да, сэр!», и Артур с удовлетворением отметил, как многие сбавили темп употребления алкоголя. - У вас будет один день передышки, а потом вернемся к заведенному распорядку, да? Все кивнули. - Держите телефоны включенным. Проверьте, чтобы все обменялись телефонными номерами. Никто не должен оказаться вне зоны доступа ни на минуту, всем ясно? - Что насчет Мерлина? - Я уже попросил Моргану, она взяла на себя все организационные вопросы. Как только я доберусь до дома, я вышлю всем его новый номер. Обычные приготовления подразумевали предоставление Мерлину мобильного телефона, абонемента в спортивный зал, разрешения и всей необходимой документации для стрелкового полигона, банковского счета на случай непредвиденных трат и доступа ко всем автомобилям из гаража «Пендрагон Консалтинг». Данные привилегии распространялись на каждого члена отряда вне зависимости от того, подписали они контракт с компанией или нет: деньги поступали с личных счетов Артура, а что касалось автомобилей, то не обо всем же докладывать Утеру… - Кроме того, он будет жить у тебя, и если нам нужно будет его найти, нужно будет просто позвонить тебе? – спросил Гавейн, гаденько подмигивая. Артур вздохнул и взглянул на Леона, но на помощь ему пришел Персиваль, произнеся: «Я сделаю», и отвесил Гавейну еще один подзатыльник, да такой, что бедолага едва не припечатался носом о столешницу. Артур рассмеялся вместе со всеми, но в душе ему было далеко не так весело. Предложение Мерлину остановиться у него в квартире сулило немалые неприятности, которые Артур старательно избегал. Уже не в первый раз парень убеждал сам себя, что этот порыв был логически обоснован: живи Мерлин у него, Артур смог бы беспрепятственно обсуждать с ним прошедший дебрифинг и в кратчайшие сроки выработать эффективный план атаки на потенциального неприятеля. Хотя с другой стороны, стоит только Эмрису подняться со стула и повернуться к Артуру спиной, как «верхний» мозг последнего отказывался работать и уезжал в бессрочный отпуск. Он еще раз взглянул на своего радиста. На него и на Уилла. О чем бы эти двое сейчас ни говорили, они пришли к какому-то соглашению: Уилл всем своим видом показывал «хорошо, согласен», а язык тела Мерлина говорил: «Спасибо, друг, буду должен». Артур поспешил отвернуться, когда Мерлин положил свою руку на плечо Уиллу, жест был настолько привычным и свободным, что это причиняло Артуру почти физическую боль. Почему этот бесцеремонный, грубый, дерзкий – от Артура не укрылось, как Уилл намеренно поприветствовал старшего по званию в команде в последнюю очередь, или взгляды, которые кидал на него парень, будто бы Артур Совершил Нечто Ужасное Одним Фактом Своего Существования – полнейший и абсолютнейший хам заслужил привязанность и расположение Мерлина, тогда как ни членам команды, ни самому Артуру этого не удалось… Пендрагон стиснул зубы и придвинул к себе новую пинту эля. - Местечко найдется? – раздался позади него голос Мерлина, и Лэнс отодвинулся от командира, освобождая рядом с ним два места. Мерлин сел рядом с Артуром, Уилл рядом с Мерлином, прибыла официантка с новой порцией выпивки. Несколько человек недоуменно на нее покосились, пока Эмрис не произнес: - Это от меня. Артур улыбнулся, но улыбка быстро слетела с его губ, едва он заметил каким мрачным взглядом его одарил дружок Мерлина. Пендрагон почел за лучшее проигнорировать его и молча отвернулся. Уилл, одарив Артура триумфальной улыбкой, завел беседу с Мерлином, подключив к ней и Гавейна с Лэнсом, обсуждая тренировки в «Художниках». Артур прислушивался вполуха, всякий раз, когда Уилл вспоминал очередную историю с участием Мерлина, тот перебивал его со словами: «Да? А вот я помню…» В конце концов все шуточно разругались в пух и прах, но победителя этого странного состязания определить не смогли. Уставший Артур позволил втянуть себя в беседу с Леоном и остальными, пока в какой-то момент не заметил, что мягкое тепло от присутствия Мерлина по левую руку от него исчезло, на смену ему пришел холод от присутствия Уилла. Мерлин обнаружился за одним из бильярдных столов в компании Персиваля, Овайна и Гавейна: они, разделившись на две команды по двое, бросали монетку за право бить первыми. - Пойду закажу еще выпивки, - произнес Лэнс, поднимаясь со своего места. - Мне не нужно, - отозвался Артур, он едва пригубил вторую порцию эля. - И мне, - произнес Леона, встав из-за стола. – Но я тебе помогу. И ушел, оставив Артура наедине с Уиллом. Парень, облокотившись одной рукой на стол, а второй на спинку стула, сидя вполоборота, хотел казаться больше и внушительнее, и у него это прекрасно получалось. Вот только такое не действовало на Артура, имевшего в отцах Утера Пендрагона, а в сестрах Моргану. Он, устроившись поудобнее, стал ждать, когда Уилл, наконец заговорит. Повисшая тишина продлилась недолго. - Знаешь, ты ненамного лучше его бывшего. - Бывшего? Уилл кивнул головой в сторону Мерлина. - Его бывший капитан, как и ты, был просто гигантской задницей. Думал, что он лучше во всем. Что мог лучше стрелять, управляться с техникой, быстрее бегать, дальше прыгать, дольше отжиматься и поднимать больше, чем все в его отряде. Чертов бестолочь, тупой как пень, и такой же бесполезный. - Интересно, - ответил Артур как можно спокойнее, и, отпив немного, замолчал, ожидая продолжения. Уилл нахмурился, когда понял, что Пендрагон не поддался на его уловку. - Он едва не погиб. Мерлин. Из-за этого урода. - Однажды в разговоре он вскользь затронул эту тему, но много выудить из него не удалось. Что произошло? - А как ты думаешь? – голос Уилла стал подозрительно мягким. – Половина отряда была уничтожена, и Мерлин почти в их числе. Если бы я не сумел убедить своего командира сменить наш маршрут патрулирования, когда узнал, что отряд Мерлина попал под удар… Уилл замолчал, предоставляя Артуру самому заполнить все пробелы. Он потянулся к своему бокалу, но он был пуст, и парень залпом допил порцию Мерлина. - Как долго ты его знаешь? – поинтересовался Артур. - Вечность. Артур подождал еще некоторое время, но продолжения рассказа не последовало. - Что случилось с его капитаном? - Будто ты не знаешь. Вы, балованные засранцы, держитесь вместе, не так ли? Посасывали молоко из одной золотой груди? Привыкли скакать на загривке других к следующей блестящей медали и новому званию? – глухо хохотнул Уилл и, подавшись вперед, продолжил. – Против него выдвинули обвинения. Трибунал и всякое прочее. А он втянул во все это Мерлина, потому что свалить вину на своего заместителя не смог – бедолагу по кусочкам собирали в морге. А Мерлин? Он был третьим по званию, так еще и радистом отряда до кучи. Мрачное выражение лица Уилла, его ядовитые комментарии и волны враждебности распространялись во все стороны, пока не достигли Артура. - Мерлин не следовал приказам. Мерлин не передал их координаты. Мерлин не вызвал подкрепление. Мерлин сдал их позицию противнику, - Уилл наклонился так близко, что Артур уловил смесь запахов пота, одеколона, оружейного масла и пороха. – Вот, что сказал его командир. И громко повторил несколько раз на открытом судебном заседании, прямо в лицо семьям погибших подчиненных и тем, кто сумел выжить. - Целая лавина дерьма, не находишь? И все это вылили прямо на Мерлина, который в тот момент лежал на больничной койке. В коме. После того, как врачам каким-то чудом удалось извлечь из него пулю, разлетевшуюся внутри его тела на несколько осколков, один из которых был от его сердца вот на таком расстоянии, - произнес Уилл, показывая двумя пальцами расстояние в пару миллиметров. – Ему удалили часть легкого, а потерял он столько крови, что белые халаты не давали никаких шансов на то, что он выкарабкается. А когда он очнулся, что произошло? Его отволокли в трибунал - нужно было отвечать по обвинениям дорогого командира. Уилл, замолчав, оглянулся туда, где Мерлин играл в бильярд с ребятами, с упоением споря о чем-то с Овайном. - Как ты думаешь, как это было для Мерлина? Очнуться и обнаружить, что человек, который должен был прикрывать спины всего отряда, был занят чем-то совершенно другим, а всю вину свалили на него? Или обнаружить, что капитану, который просрал всю команду, просто стукнули по рукам, потому что не оказалось никого в сознании, способного сказать судьям, что все было иначе? Или хуже, стоять перед судом, бледным, будто только что восставшим из могилы, и защищать себя? Его слова против слов Капитана Милые Штанишки, и чьему слову, как ты думаешь, захотели поверить судьи? Я имею в виду, что не могли же они, черт побери, изменить свое мнение, когда уже было запротоколировано, что все произошедшее не было виной расчудесного капитана, верно же? - А что было у Мерлина? Он не мог предоставить доказательств, ведь его Коробка разлетелась на маленькие кусочки, и единственным, у кого оставались мизерные шансы починить ее, был сам Мерлин, и, как ты думаешь, ему это позволили? А остальная часть отряда? Те, что выжили? Половина не помнит собственных имен, а вторая половина не была достаточно близко, чтобы увидеть, что произошло на самом деле. Холод пробежал по спине Артура. Это все было дурным кошмаром, квинтэссенцией того, как вещи могут вставать с ног на голову. Он отказывался в это верить…Мерлин? Они поверили, что Мерлин мог подвести свою команду? Нет, не его Мерлин, не Мерлин, который, играя в покер, не может держать выражение своего лица под контролем, не Мерлин, в котором нет ни капли лукавства. И уж точно не Мерлин, который смотрел на Артура с такой абсолютной верой в глазах, что Артуру становилось страшно, что когда-нибудь он может подвести и предать это доверие. У него никак не получалось представить ту картинку, что так живо нарисовал Уилл – Мерлин, очнувшийся после комы, переживающий ужаснейшие боли, узнает, что человек за которым он шел, его командир, который должен был сделать все правильно, предал его и вдобавок переложил на него всю вину. Внутри у Артура все сжалось от непреодолимого желания отомстить и защитить, а следом пришло и обещание, что он никогда не совершит подобного с Мерлином, потому что не сможет… - …счастливый случай, - продолжал тем временем Уилл. – Его адвокат получила на руки документы, подтверждающие все сказанное Мерлином, не считая доказательств против его бывшего капитана. Данные из анонимного источника, но этого было достаточно, чтобы доказать его невиновность. Дело закрыли. Мерлину удалось вырваться и даже не слишком замараться. Немыслимо. Немыслимо. Немыслимо. Если бы Мерлин был его, всего этого дерьма не случилось. Артур бы не допустил подобного. Прошлого не изменить, но Артура не отпускала ярость к тому сукиному сыну, который взял и растоптал доверие Мерлина. Тем удивительнее было то, что парень так охотно сумел поверить кому-то еще. Довериться ему. Артур поднял голову и увидел, что Уилл внимательно изучает его все тем же тяжелым взглядом, нахально, грубо, оценивая и взвешивая каждое слово и движение. - Как звали его бывшего командира? - Тебе-то какое дело? – спроси Уилл, прищурившись. - Какое дело мне? – Артур удивленно вскинул брови и тоже подался вперед. – Это моя команда. Если мы увольняемся, то делаем это вместе. Мы рискуем, каждый из нас, и это моя работа - сделать так, что эти риски были как можно меньше. И я могу это делать, только держа всех и каждого членов моей команды как можно дальше от таких придурков, как твой Капитан Милые Штаны. Я хочу знать его имя. Уилл не торопился отвечать, посидев несколько секунд, он откинулся на спинку стула и, кивнув, каким-то своим мыслям произнес: - Седрик Уолш. Артур кивнул и накрепко вбил это имя в свою память. Уилл вновь наклонился вперед, голос был на октаву ниже прежнего, в нем явственно слышалась угроза. - Не думай, что это делает нас друзьями. Мы не друзья. И не будем в обозримом будущем. Но я хочу, чтобы ты запомнил одно: я найду тебя, где угодно, посмей ты только навредить Мерлину. И мне плевать, что случится со мной, это не будет играть никакой роли, но я до тебя доберусь, и тебя не станет. Артур уставился на него, тот уставился в ответ. - Согласен, - произнес наконец Артур. Уилл первым отвел взгляд, а секундой позже и Артур, опустив глаза, заметил, как на другом конце стола несколько человек что-то оживленно обсуждали. Кей что-то чертил на клочке бумаги. - Передай мне карандаш, - приказал Артур. Нацарапав на салфетке свой номер телефона, он передал ее Уиллу, который уставился на несчастный клочок бумага как на разносчика бубонной чумы. Артур, засунув салфетку в нагрудный карман парня, с силой вложил ему в руку карандаш и подтолкнул вторую салфетку. - Мой номер. Теперь напиши мне свой. Что-то не так с Мерлином, и ты узнаешь об этом лично от меня. Уилл, смерив его очередным хмурым взглядом, кивнул и записал ряд цифр. Артур забрал салфетку, и, вернув карандаш Кею, обратился к Уиллу. - Ты закончил ссать мне на ботинки? Уилл моргнул, зашелся кашлем вперемежку со смехом, и поспешил скрыть это за одним из напитков, которые как раз доставили к столу Леон с Лэнсом. Отхлебнув, он поставил стакан на стол и покачал головой. - И не надейся. После чего поднялся со своего места и сквозь толпу направился в сторону бильярдных столов, к Мерлину. Подойдя, он с силой хлопнул Мерлина по плечу, отчего тот промазал, и секундой позже эти двое уже начали шуточную потасовку, которую удалось остановить только после вмешательства Гавейна и Персиваля, которые растащили друзей в разные стороны. Артур, покачав головой, вернулся к беседе с Леоном и Лэнсом. Через час ребята начали постепенно расходиться, разбиваясь на небольшие группки так, чтобы за рулем непременно оказывался кто-то трезвый. Последними в пабе оставались Леон, Мерлин и Артур. И Уилл. Сэм, девушка, с которой ему нужно было возвращаться на базу, громко свистнула и махнула рукой в сторону выхода, давая понять, что время вышло и пора выдвигаться в обратный путь. Мерлин с Уиллом вышли на улицу прощаться. Артур изо всех сил старался не смотреть, как эти двое, перебросившись парой слов, обнялись и разошлись. Он старался не замечать, как отреагировал на расставание со своим «лучшим другом» Мерлин: плечи поникли, улыбка померкла, губы обиженно надуты. И, самое главное, Артур целиком и полностью проигнорировал то, как нога Мерлина коснулась его бедра, когда парень плюхнулся на соседний стул. - Он показался мне приятным парнем, - произнес Артур, играя кубиками льда в своем стакане. Мерлин с сомнением покосился на него. - Уилл? Приятным? Ты издеваешься надо мной? Я видел, как он рычал на тебя. Пендрагон пожал плечами. - Ну, он очень приятно рычал. Мерлин улыбнулся слегка грустно, но так невероятно мило, что у Артура зашумело в голове - так захотелось поцеловать парня. - Он сказал, что знает тебя целую вечность. - Да, вечность. Он стал мне братом, которого у меня никогда не было, - сказал Мерлин. – Учились вместе в школе, с ним я в первый раз попробовал пиво, он помог мне не утонуть в унитазе после моей первой серьезной пьянки в университете. Не думаю, что выжил бы в тренировочном лагере без него. Брат. Это было куда лучше «лучших друзей», Неприятный комок внутри у Артура начал постепенно рассасываться, пропало напряжение в плечах. Еще никогда он не испытывал такого необъяснимого облегчения. - Итак, я оплатил счет, - сообщил Леон, подходя к столу. – Артур, подбросишь меня до города? Хочу немного проветрить голову до того, как Моргана набросится на меня, стоит мне только открыть дверь. - Нет, остановись. Никаких объяснений, слишком много информации. Не желаю представлять, чем вы собираетесь заниматься с Морганой, - произнес Артур, забирая ключи от машины.