Белое и Черное.

      Когда-то давно... в детстве, когда мы с отцом прогуливались по лесу и проверяли шиноби нашего клана, патрулировавших территории. В тот день я наткнулась на мертвую волчицу с детенышем. Папа сказал, что, скорее всего шиноби, посчитав ее за врага, случайно убили. Маленький волчонок пытался сосать грудь мертвой волчицы, но было видно, что она умерла несколько дней назад и молоко уже пропало. Я просила отца взять этого волчонка. Мне было его жалко. Странно... Когда-то это чувство во мне было - "жалость".       Отец не мог мне отказать в чем-либо, и мы взяли этого волчонка, но он сразу предупредил, что дикое животное всегда останется дикой и природу в ней не изменить. Так было и с людьми. Это я начинаю понимать только сейчас. Человек может притворяться покладистым и добрым, но его натура останется гнилой, потому что во всех нас, людях, лежит животное начало.       За полгода этот волчонок превратился в крупного волка и честно говоря он пугал всех. Я закрывала глаза на все проделки своего питомца. Он сжирал оленей, зайцев и кабанов, которых охотники-Сенджу вылавливали для клана. Отец просил отпустить это животное, потому что когда-нибудь он может укусить меня. Я отказывалась и плакала, что это мой друг и что он верен мне. Наивная девочка. Глупая.       Он и вправду напал на меня. Мой волк, которого я спасла, дала кров и еды, хотел меня убить. Я до сих пор помню его глаза. Дикие. Голодные. А я ведь хотела, что бы он стал моим оберегом. Это животное разочаровало меня.       Я убила его. Отняла жизнь, которую я сохранила этому хищнику. Отец был прав... Любое дикое создание когда-нибудь предаст. В каждом человеке есть животное начало. Преданы тебе будут лишь те, кто показал свое истинное лицо при первой встрече. Лишь враг не предаст тебя.       Юкидама болезненно морщится. Грудь была наполнена молоком, а кормить некого. Она уже месяцами выдаивает, чтобы грудь стала меньше и ощущения менее болезненными.       В дверь стучатся. Принцесса переводит взгляд на вход и просит войти. В комнату заходит Така и, склонив голову, протягивает ей свиток. Юкидама берет в руки и разворачивает.       Многоуважаемая Юкидама-Химе, я безумно рада, что мое письмо дошло до вас. Я, как супруга главы клана, Микаса Хьюга, приглашаю вас и вашего суженого, Учиха Мадару, на застолье, где соберутся Главы сильнейших кланов, чтобы познакомится и скрепить союз со всеми за одним столом. Для нас будет большая честь, если вы прибудете. С нетерпением ждем вас в нашем клане в полночь. С глубочайшим уважением, клан Солнца.       Юкидама кладет сверток перед зеркалом и, взяв расческу, провидит зубцами по белесым отросшим волосам. Така уже покинул ее комнату и, скорее всего, ждал у входа в дом, охраняя.       Такие письма не редкость. Каждый клан в Конохе, который присоединился, хотел познакомиться и иметь сильных союзников. Хотели завести дружбу или хотя бы хорошие отношения, чтобы раз не получилось подружиться, хоть врагов не нажить. Недавно звали клан Инудзука, потом Яманака, после Абураме. Ни на одну из них Юкидама не ходила. Потому что Мадара ничего не говорил, а если бы он сказал, что она обязана, то собралась бы. В такие места по одному не ходят. Так что, скорее всего, Юкидама не пойдет никогда, ибо Мадара после возвращения с вылазки обычно заваливается спать.       В последнее время у Великого Учиха были склонности к ярости. Он ходил раздраженный, рычал, ворчал и фыркал. За ужином что-то бормотал и раздраженно вздыхал. По ночам просыпался, и долгое время смотрел на потолок. Его терзали мысли. И Юкидама знала, какие это были мысли.       Такой человек как Мадара всегда хотел быть впереди, хотел быть лидером и руководить. Но проблема состояла в том, что он должен советоваться с Хаширамой, который тоже считался отцом-основателем деревни. И Мадара желал стать правителем этой деревни. Хаширама любил дурачиться, но дураком не был. Вместе с Тобирамой они могут запросто вытеснить клан Учиха и когда-нибудь оставят ни с чем. Мадара не мог этого допустить. Но насильно мил не будешь. И правителя, Хокаге, должны выбрать жители Конохи. Так они решили. - Они не выберут меня, - как-то высказал свое мнение Мадара сидя с женой за одним столом. - Шансы слишком малы. - Результат будет известен лишь через месяц. У тебя есть такие же шансы, как у Хаширамы, - подбадривала Юкидама. - Ты не хочешь, чтобы твой брат стал Хокаге? - Усмехнулся Мадара. - Я хочу, что бы им стал ты, - призналась альбиноска. - Клан Сенджу погубит эту деревню. Я там родилась и выросла. Я знаю это. - В любом случае у клана Учиха нет союзников. В них мы никогда не нуждались. А значит, за меня и голосовать-то никто не будет. - У меня есть небольшая задумка, - говорит Юкидама и достает из пазухи свиток. - Нас приглашает клан Хьюга. - ??? - Мадара вопросительно промолчал. - Клан Хьюга состоит из двух ветвей. Население клана немаленькое. Если мы сходим на застолье и переманим их на свою сторону, обещав им сотрудничество, то думаю, они выберут твою кандидатуру на пост Хокаге. К тому же и они владеют Гекке-Генкаем, додзюцу - Бьякуганом, как и клан Учиха, - предложила свой план Юкидама. - Всевидящее око и великий копирующий глаз. Они не откажут в сотрудничестве. К тому же Хьюга в хороших отношениях с кланом Инудзука и Нара. Пару слов Хьюга и они другие кланы потянутся к тебе. Если ты согласен, то мы можем попробовать. - Есть маленькая вероятность, что должно получиться, - задумчиво говорит Мадара и переводит взгляд в светлые глаза своей жены. - Зачем ты это делаешь? - Я твоя супруга, - без колебаний отвечает альбиноска. - Я хочу помочь тебе. - Вот как, - хмыкает мужчина и на лице появляется легкая ухмылка. - Ты прирожденный тактик, но при этом не участвовала в войне. - Я участвовала, - переправляет альбиноска и слегка улыбается. - Мы с Тобирамой из одной утробы матери, с одной датой рождения. Что касается ума, мне досталась львиная доля, а по части грубой силы... близнецу.       Мадара молча соглашается. Тобирама глупым не был, но уступал Юкидаме. Кажется, ее это ничуть не волновало. Девушка считала, что ум нужнее силы. Куда сила не пробьется, проскользнет ясный разум. - А ты ведь... совсем меня не знаешь, - вдруг слетает с губ Юкидамы, на что Мадара задерживает на ней взгляд. - Я приготовлю твой плащ и что-нибудь на себя. Отдохни пока. Я тебя разбужу.       Убрав со стола грязную посуду, Юкидама склоняет голову перед мужем и с его разрешения идет в спальню, чтобы взять одеяния.       Мадара задумался. Он не питал к своей жене страсти, нежности, любви. Но она ЕГО жена. И она была права - Мадара ничего не знал о ней. Не знал сколько ложек сахара кладет в чай; что любит; какой цветок и цвет нравится; какие книги читает; на что есть аллергия; чем болела; сколько шрамов на коленках. Если к слову кто-то спросит, то он бы не смог ответить.       Было только шесть вечера и Мадара лег спать, чтобы набраться сил. Юкидама бесшумно ходила по дому и готовила свой и мужа наряд. А когда все было готово, альбиноска вышла на улицу и присела на беседку. - Сен. Акумо, - позвала Юкидама.       Юноша и куноичи появляются перед ней в один момент и, поклонившись, ждут приказов. - Как протекает беременность Мито? - Спрашивает альбиноска. - Без изменений. Она думает, что ваши витамины ей помогли. - Я хочу еще раз позабавиться над нею, - улыбается Юкидама и, достав пузырек с прозрачной жидкостью, кидает в сторону куноичи. - Сен, подмешай это в ее воду завтра утром, когда она будет купаться. - П-подмешать? – Поймав пузырек, удивленно спрашивает Сен. - Но... она же беременна. - Твоя задача выполнять приказы без вопросов, - строго и хмуро говорит Юкидама. - Не подведи меня. Ты ведь бежала от Хьюга, а я как раз с ними и встречаюсь сегодня. Не стоит меня злить, моя дорогая. Меня ты не осилишь.       Сен неуверенно кивает и исчезает. Юкидама недоверчиво смотрит ей вслед и переводит взгляд темно-оранжевых глаз на Акумо. - Глаз с нее не своди, - дает прямой приказ Химе.       Шиноби кивает и исчезает. Юкидама устало вздыхает и прикрывает глаза. Никуда не хотелось идти. Ничего не хотелось делать. Не хотелось надевать сотни масок на этой встрече с кланом Хьюга. Надо показывать себя с самой лучшей стороны, кокетничать, легко хохотать и беззаботно вести светские беседы. Придется видеть брата с Мито, которая уже на четвертом месяце беременности.       Юкидама приоткрывает глаза, когда перед ней встала тень, закрывая солнце. Чья-то высокая и жилистая фигура возвышалась над ней. - Изуна? - Привет, Химе, - севшим голосом здоровается парень. - Не помешал? - Не помешал, - легко улыбается Юкидама и, подвинувшись, предлагает место в беседке. - Присаживайся.       Изуна осторожно садится рядом и переводит взгляд на собеседницу, как и сама Юкидама. Альбиноска замечает шрам на щеке, полученный во время миссии. Под глазами залегли темные тени, а в черных очах - усталость. - Как у вас... там? - Намекая на брата, спрашивает Изуна. - Не знаю... Знаешь? Когда я прибыла сюда в первый раз, я до безумия боялась. Я видела в Мадаре лишь опасного шиноби и надзирателя. Все мои мысли были заполнены лишь страхом... Я даже не пыталась увидеть его другие стороны, - признается Химе и слегка хмурится. - Была и ненависть, хотя понимала, что и он был женат на мне не по своей воле. - А сейчас? - Вот уже больше года я являюсь Химе Учиха-Ичизоку. И лишь сейчас у меня открываются глаза. Только сейчас я поняла, что... Мадара ведь тоже человек. Ему тоже не чужда усталость, голод, удивление и улыбка. Весь клан Учиха любит его, и я... тоже пытаюсь полюбить его, - взглянув в глаза Изуны, говорит альбиноска. - Наша брачная жизнь началась не так радужно. Мой первый ребенок...       Юкидама замолкает не в силах сказать что-либо о своей потере. Сглатывая сгустившую слюну, альбиноска сквозь зубы выдыхает, на что Изуна кладет свою руку на ее плечо и просит поднять на него глаза. - У тебя все будет хорошо. Не думай о прошлом. Не бойся будущего. Живи настоящим. Мадара не простой человек, и порой для достижения своих целей он готов на все. Но мой брат - удивителен. Полюби его и он полюбит тебя. А ради тех, кого он любит, Мадара готов Луну с небо достать. - А как твои дела? - Спрашивает Юкидама. - Стабильно. - Ты еще не встретил ту самую? - Я ее и не встречу, - хмыкает Изуна. - Ведь та самая единственная не моя. - Изуна, мы говорили на эту тему и я не могу... - Я и не прошу, - обрывает ее слова Изуна. - Я сказал, что не буду вам мешать, но не говорил, что разлюблю тебя. - Это может плохо кончиться для тебя. - Пускай. Но я, правда... до сих пор люблю тебя, Юкидама, - признается Изуна. - Скоро я отправляюсь на задание в Страну Волн. Передай брату, ладно? - Будь осторожен.       Изуна кивает и уходит так же бесшумно, как и появился. Юкидама устало вздыхает. Если Мадара узнает, что Изуна питает к ней чувства, то пострадает в первую очередь она сама, а с братом он поговорит как взрослый человек и потребует объясниться. Когда-нибудь эта игра убьет ее и ранит Изуну.       Постепенно день перешел в ночь, и нужно было готовиться. Юкидама приняла ванную, собрала короткие волосы с одной стороны, частью челки скрыв одну сторону лица. Накрасившись как подобает Химе, так и одевшись, Юкидама надела свои украшения. Мадара собрался куда быстрее, просто расчесав гриву и надев свой парадный плащ.       Они осмотрели друг друга, и Юкидама улыбнулась перед выходом из дома, готовясь начать этот маскарад. Взявшись за локоть мужа, а он, кивнув жене, вышли из дома и направились в клан Хьюга.       Они вправду организовали праздник с большим размахом. Десятки столов, за которыми сидели Главы Кланов. Туда-сюда бегали прислуги, вовремя наполняя чашки с саке, тарелки с едой и при этом приветливо улыбаясь. Где-то рядом сидел Хаширама с Мито. Где-то рядом были кланы Нара, Яманака, Акимичи, Инудзука и все другие. Сам Глава клана Хьюга сел напротив Мадары с собственной женой. Дамы вели беседу и часто улыбались, явно наигранно, но так нужно было. - У вас прекрасная супруга, - улыбается жена Главы Хьюга. - Словно нетронутый первый северный снег.       Мадара сдержанно кивает, а Юкидама с улыбкой легонько склоняет голову, одной рукой держась за согнутый локоть мужа. Мужчина посмотрел на свою жену и должен был согласиться, что она и вправду как снег: абсолютно белоснежная и молчаливая. Потом перевел взгляд на яркую и задорно смеющую Мито, которая была как огонь: алая и агрессивная. Они такие разные... Но каждая из них чем-то привлекала. Мито была страстной и дерзкой, она была вся алая и уверенная в себе, непреклонная с самой первой встречи, а Юкидама... Она была как нетронутый холст - каким цветом ее нарисуешь, такой она будет для тебя; как к ней отнесешься, так она отнесется к тебе. Казалось, спокойствие альбиноски могло заставить говорить немую рыбу, а с дерзостью Мито эта рыба сгорит дотла.       Его локоть сжимают чуть крепче, после чего мысли Мадары снова переключились на банкет. Юкидама смотрит на него с распахнутыми темно-оранжевыми глазами, а весь зал с ожиданием уставился на Главу Клана Учиха. Мадара растерян. Он не услышал ни вопроса, ни обращения в свою сторону. И как выкрутиться? - Глава семьи вернулся с тяжелой вылазки, не сочтите за грубость, Мичио-сама, - ослепительно улыбаясь, перехватила инициативу Юкидама и посмотрела на Мадару. - С позволения мужа я отвечу на ваш вопрос? Огненный клан процветает, хвала всем Богам и Духам, а так же Главе клана и многоуважаемым старейшинам клана Учиха. Новое поколение шиноби превзойдут нынешнее. - Похвально, - улыбается Хьюга Мичио. - Это прекрасно - когда жена готова за мужа рвать глотки всему клану. - Ну что вы, - рассмеялась Юкидама, плотнее прижимаясь к Мадаре, и хитро посмотрела на гостей. - Какому клану? Всему миру.       Прекрасная актерская игра. Мадара находился в странном состоянии забвении, ощущая на своем правом боку тепло, исходящее от Юкидамы. Он в пол-уха слушал что говорили другие, никак не находя в себе силы собраться. Ему будто открыли глаза, убрали занавес и наконец-то он увидел то, что было очевидно: Юкидама была готова стоять на стороне Мадары, перешагнув через свой клан и братьев. Она улыбалась и тянула к себе гостей, завлекая в интереснейшие рассказы. Но дома Мадара видел ее другой - подавленной, неживой и утомившейся. И это все ради него? Ведь гости будут судить о клане, смотря на Правителя и Правительницу. Мадара, будучи Правителем, был не в состоянии отстаивать интересы клана, и Правительница взяла всю инициативу на себя, улыбаясь и расхваливая клан Учиха, но при этом рассказывать так, чтобы слушатели хотели знать больше. - Вы чудесно милы, Юкидама-чан. Я слышала, что вы были в положении, - говорит жена Главы Клана Хаюми, с которой сама Юкидама не была знакома. - Но я не вижу ребенка.       Юкидама смолкает, крепче держа Мадару за локоть. Но она быстро убирает с лица грусть и сдержанно улыбается. - Какой может быть Химе чудесной, если не в состоянии подарить своему Правителю сына? - Плещет ядом Мито, поглаживая свой животик и обнимая руку Хаширамы за локоть. - Ведь жена в первую очередь должна дать потомство.       Хаширама укоризненно дергает рукой, чтобы Мито прекратила, так как Мадара обжег его взглядом ониксовых глаз. Юкидама так сильно держалась за локоть мужа, что казалось вот-вот и сломает Мадаре руку. Столь маленькое тело, но ярости вмещает столько, что может поглотить весь мир. - Раз Боги не дали, значит, были на то причины, - сдержанно отвечает Юкидама и переводит ледяной взгляд на Мито. - Вы бы, многоуважаемая, не зарекались раньше времени, будучи лишь на четвертом месяце беременности. Не наживайте врагов на свою голову, милая Мито. Вы ведь жена моего брата, на вас крепится весь клан Сенджу. Я уверена, такую оплошность в своей речи вы больше не допустите. Я подарю своему мужу сына, будьте в этом уверены. - На словах все хороши, дорогая Юки, - улыбается Мито. - А ваши дети уже подросли ведь? - Перекидывает тему на другое русло Хаширама. - Говорили, что вы выдали замуж свою дочь. - Да, это правда. Жаль, что вы не смогли прибыть …       Дальше Мадара не слушал, как и Юкидама. Альбиноска сделала глоток саке и прикрыла глаза. Потом выдыхает и кладет голову на плечо мужа. Уже поздно. Час ночи за окном. Хотелось искупаться и лечь спать. - Ты хотела этого ребенка? - Спрашивает Мадара. - ??? - Юкидама приподнимается, смотрит в глаза мужа, задумывается и отвечает подавленным голосом. - Больше всего на свете. Может я уже сошла с ума, ведь я слышала... как мое дитя плакало. Точнее, мне скорее всего показалось. В конце концов, лучше смириться и не надумывать.       Мадара молчит, взяв в себя руки и включившись в разговор с другими Правителями. На виду они примерная семья, которым Бог не дал счастья в виде ребенка, но все равно любящие друг друга. Кто бы знал, что скрывается за их улыбками. - Мичио-сама, - зовет сладким голоском Юкидама Главу клана Хьюга. - Великий копирующий глаз и Всевидящее око Бога. Как думаете, эти Гекке Генкаи смогли бы быть союзниками? - Говорят, что Бьякуган и Шаринган являются родственниками дальними и далекими как само время, - отвечает Глава клана Хьюга. - И это было бы честью снова скрепить наши кланы узами дружбы, если конечно Мадара-сама, Глава клана Учиха, не будет против. - Дорогой, это было бы замечательно, - улыбается Юкидама, смотря на мужа и подмигивая ему незаметно для других. - Ты только представь себе будущее поколение Учиха и Хьюга, которые будут сражаться бок о бок как братья и сестры. - Шаринган и Бьякуган, - лживо задумывается Мадара. - Думаю, от лишних партнеров никому вреда не будет. - Т-так вы согласны? - Удивился Глава Клана Хьюга. - Да, но никаких кровосмешений, - заранее предупреждает Мадара. - Само собой, - кивает Мичио и протягивает чашечку с саке. - За будущее? - Разумеется, - чокнулся чашкой Мадара своей чашечкой и выпил терпкий напиток.       Самая главная задача была выполнена. Юкидама расслабленно сидела под крылом Мадары, краем взгляда смотря на окружающих. Она вела легкую беседу с женой Главы Клана Хьюга, набивая ей в голову, чтобы ее клан голосовал за Мадару в роли Хокаге и подталкивали другие кланы на это, ведь если союзник во главе деревни, то будущее клана будет в безопасности.       Они сидели долго. Часа два-три. Юкидама уже изрядно устала, а гости по чуть-чуть уже уходили. Хаширама с Мито тоже ушли, сказав, что беременная жена переутомилась. Где-то там ходил Тобирама. И в какой-то момент и Мадара сказал, что им пора. Хьюга поблагодарили за их визит, а Юкидама поблагодарила за приглашение и весело подмигнула жене Главы Клана Хьюга, пообещав еще встретиться за чашкой чая. Прекрасное завершение вечера.       Когда Юкидама и Мадара возвращались домой, альбиноска замечает на крыше Акумо, который держал в руках какой-то свиток и качнул головой в сторону леса. Юкидама посмотрела на уставшего и слегка пьяного мужа. Когда они добрались до дома, альбиноска обратилась с Мадаре: - Я забыла там свой веер. Я схожу, если ты не против?       Мадара махнул рукой, явно не понимая, что сказала Юкидама из-за выпитого алкоголя. А сама Химе быстрыми шагами направилась в лес за пределами деревни. Сказав постовым шиноби, что все хорошо, выходит.       Идя по лесу, Юкидама слышит разговор Акумо и Сен, которая была ранена в ногу и сидела на земле. - Что тут у нас? - Спрашивает Юкидама. - Она пыталась отправить это письмо Мито Узумаки, - отдает свиток Акумо Химе. - Посмотрим, что ты написала, - разворачивает пергамент Юкидама и читает вслух: "Мито-дано, будьте осторожны. Юкидама-Химе хочет убить вас и вашего ребенка. Она травила вас все это время..." и бла-бла-бла. Ай-ай-ай, Сен, - качает головой Юкидама. - Я ведь спасла тебе жизнь, дала кров и еду. Защищала тебя от клана Хьюга. Ты глупая девочка, не понимающая эту реальность... - Вы жестоко воспринимаете эту реальность! - Закричала Сен. - Она же беременна! Мито-сама не причиняла вам вреда! - Да что ты можешь знать о моей реальности? - Усмехнулась Юкидама. - Ты бывала на войне? Поверь мне, я была, и я знаю что это. Сейчас до сих пор идет война между Сенджу и Учиха, пусть и молчаливая. Клан Сенджу - дом, где меня не приняли, но все же это МОЙ дом. Мито забралась в этот дом и села на почетное место в роли бедняжки, которая вышла замуж за Хашираму Сенджу ради спасения клана Узумаки. О, как я могла забыть! - Развеяла руки в стороны Химе. - Я ведь тоже вышла замуж ради спасения отношений Сенджу с Учиха. В отличие от ловко подстроенной игры этой рыжей твари меня выдали против моей воли, подложив под незнакомого мужчину, одного из самых опасных шиноби в мире. И кто решил так сделать? - Спросила Юкидама и рассмеялась. - Мои родные братья. Но почему-то все то дело говорят о невероятном героизме Узумаки Мито, которая отдала свое будущее в руки Хаширамы Сенджу, а на Юкидаме-но-Сенджу все смотрят с призрением в лесном клане. Я потеряла ребенка, а эта грымза пришла ко мне посмеяться! Пусть благодарит Богов, что я не уничтожила ее и ее чертов клан с лица земли одним лишь пузырьком яда. Такова она - моя реальность! - Но вы травили ее! - Ее! Но не плод, - улыбнулась холодно Юкидама. - А ты мне нравилась, Сен. В тебе были все навыки шиноби, но... нет потенциала. Ты не видела истинную реальность этого мира, Сен. Не стоило тебе писать письмо, - сжимая сверток в руке, сказала девушка. - Хотела меня перехитрить? - Что вы со мной сделаете? - Предатели не меняются, - пожала плечом Химе и посмотрела на Акумо, стоящи рядом. - Голову с плеч и из сердца вон. - Есть, Химе, - кивнул парень и обнажил кунай.       Юкидама разворачивается к ним спиной и уходит из этого леса, смотря на белоснежную луну. Она сегодня прекрасна. Прекрасна как тогда в детстве, когда забрала жизнь у волка, которому эту самую жизнь сама и спасла, когда он был голодным и испуганным волчонком.       Краем уха она слышала, как там ведут сражение Акумо и Сен. В конце куноичи болезненно стонет и затихает, на что Юкидама приостанавливается и смотрит через плечо на Акумо, который держал ее отрубленную голову за волосы и бросал тело в реку. Обитающие здесь медведи сто процентов растерзают ее усопшее тело. Так что можно было не волноваться о том, что ее найдут.       Вскоре Юкидама заходит в деревню и направляется к своему дому. Постовые шиноби здороваются и не задают вопросов. Юкидама идет усталыми шагами, еле перебирая ногами. Уже время трех часов ночи. Весь этот маскарад утомил ее.       Зайдя домой, она замечает свет свечи на кухне и идет туда. За столом сидел Мадара, держась за бутылку с саке. Он был изрядно пьян, и, заметив у дверей жену, говорит ей идти спать. Но Юкидама идет отнюдь не спать, а к нему и подсаживает рядом с ним. Взяв с его рук фарфоровую бутылочку, которую Мадара отдал нехотя, сама присасывается к горлу. - Если ты не получишь титул Хокаге ты устроишь войну? - Спрашивает Юкидама.       Мадара хмурится и хмыкает. - Опять кровопролитие и бесконечные смерти, - говорит Юкидама. - Тебе не понять, - шипит яростно Мадара. - Мои братья... Сестры... Родители... Они... Их нет. - Мадара, - зовет альбиноска и прямо смотрит в его глаза. - Ты не один и ты не одинок. Я понимаю тебя и все, что ты чувствуешь. Моя семья... у меня она тоже была. Не ты один пострадал... Не ты один остался без чада. Моей семьи не стало еще до того, как члены семьи умерли.       Мадара стихает, а алкоголь за миг улетучивается из головы. Юкидама встает и уходит на улицу, а он сидит. Думает. Он слышал, что Сенджу в планах воспитания очень жестоки и требовательны. Сама Юкидама ни разу не говорила между слов о матери, например, упомянув ее при виде выпечки, мол, вот она тоже любила печь. Или не говорила о братьях. Ни о живых, ни о мертвых. Но, судя по тому, как Хаширама буквально продал родную сестру ему, Мадара догадывался, что Юкидама была не любимицей. Она не говорила об отце, хотя... Один раз все же сказала, что Буцума Сенджу удивительный человек. Это было первый и в последний раз, когда он услышал из ее уст про ее семью.       Мадара, спустя некоторое время, выходит вслед за женой на улицу. Юкидама сидела на беседке, подперев рукой щеку и смотря на листья деревьев, которые шелестели при каждом дуновение ветра. На улице было прохладно, но сегодняшняя ночь была прекрасна: луна была полной, чистой, белой и... так близка. Белесые волосы Юкидамы так красиво сочетались с луной в эту ночь. Мадара впервые увидел в своей жене... красоту.       На пришедшего мужа альбиноска не реагирует. Молчит, даже когда он подсаживается непривычно рядом - так близко, что они касались локтями - но вздрагивает, когда Мадара, сняв с себя плащ, аккуратно накидывает на ее хрупкие плечи. Мгновенно тело укутывает тепло и запах... Его собственный. За полтора года ставший таким знакомым. Его плащ был в разы больше, отчего девушка кутается в нем как в одеяле.       Юкидама переводит измученный мыслями взгляд на Мадару и молчит. Они смотрят друг на друга. Изучают лица, будто видят в первый раз. Первой отводит взгляд альбиноска, замечая кровоподтеки на его груди, просочившиеся через тонкую футболку. - Лучше бы оставил плащ при себе, - охрипшим голосом говорит Юкидама. - От холода твои раны могут воспалиться. - Я пережил холод с рваной раной в Стране Железа, так что вряд ли я умру, - пожимает плечом Мадара. - Там красиво? - Спрашивает она и, положив на стол свои согнутые руки, ложится на них, все время смотря на мужа. - Там холодно... Ты не бывала там? Клан Сенджу ведь сотрудничает с Самураями. - Меня не выпускали из клана. Как член семьи Сенджу я знала слишком много о клане и не выпускали, боясь, что меня возьмут в заложники или еще что, - отвечает она. - Я бы хотела там побывать... Говорят там сплошной снег. Читала, что обитают снежные совы. Такие белые, с желтыми глазами. - Да, они есть. Там в принципе все белое, - фыркает Мадара и проводит руками по черной гриве. - Мои волосы там сильно выделяются на белом фоне. - Черный цвет на белом фоне, - улыбается Юкидама. - Клан Сенджу и Самураи ведь родственники. Ты знал? - Не может быть, - не верит Мадара, но многообещающая ухмылка жены заставляет его удивиться и недоверчиво нахмуриться. - Самураи не отдают своих шиноби другим кланам. - Да, но мы тесно связаны. Раньше Самураи были белыми как снег, а их глаза алыми как кровь. Потом к ним присоединялись другие шиноби, после этого белесость куда-то пропала. Но до этого кровосмешения клан Сенджу разделился и некоторые примкнули к Самураям, поэтому у нас в геноме есть такие бесцветные как я и Тобирама: белые как снег и алые как кровь. - Твоя мать была Самураем. - Ее предки были Самураями, - поправляет Юкидама и устало вздыхает.       Мадара принимает эту информацию и смотрит на почти спящую жену. Белые волосы, чуть более темные брови и ресницы, совершенно бледная кожа. Как снег. Почему он раньше не подумал? Раньше Самураи и вправду были как снег белыми, холодными с ясным разумом. И он слышал, что клан Сенджу и Самураи когда-то были родственниками, поэтому и по сей день встречаются альбиносы среди них. Эта информация ему ничего не дает, он просто... узнал что-то новое о своей супруге. И ему хотелось узнать еще, но Мадара никогда не лез с вопросами от любопытства на рожон. - Тебе пора спать, - говорит Мадара, но ему не отвечают. - Кхм... Юк-кидама?       Он впервые зовет ее по имени. Голос аж дрогнул, а по телу пробежались мурашки. Мадару даже передернуло от волнения. Но сама Юкидама не слышала, она уже была в мире сновидений.       Мадара решается ее будить и, когда собирался дотронуться до ее плеча, его посещает мысль, что он не хочет ее будить. Хотелось, что бы она спала и дальше, набиралась сил на завтра. Такие странные мысли его посещают впервые.       Немного задумавшись, Мадара аккуратно встает и стараясь не разбудить жену, укладывает к себе на грудь и бережно берет на руки. Она была легкая, как снежинка. Ее вес даже не чувствовался в его руках. Юкидама продолжила спать, лишь у кровати открывает глаза и устало смотрит на мужа. - Я бы сама дошла, - заново засыпая, шепчет альбиноска. - Спасибо.       Мадара бросает в сторону плащ и ложится на кровать с другой стороны. Впервые за долгое время его мысли были пустыми перед сном. Впервые он не желал ничего, кроме сна у себя дома. И впервые его совесть дала о себе знать, напоминая, что именно он, Мадара, забрал ее ребенка.       Где-то там... за пределами деревни... десятки кошек и одна единственная женщина во всей округе кружились над удобством ребенка на люльке, улыбаясь и желая спокойных снов продолжателю рода клана Учиха и Сенджу.