Puncture repair

Сон был очень странный: пациент, похожий на того мужчину с невриномой, беседовал с ним о своём состоянии, об этой «джазовой группе» в голове и о прекрасной музыке, которую они играли. Ему музыка казалась далеко не прекрасной, скорее похожей на ритмичные гудки, на… Пейджер. Черт! На мигающем дисплее с номером хирургического отделения значилось время: 4:44. Опять. Доктор немедленно позвонил в больницу. Трубку подняла одна из его стажёров, Эми Понд, у которой была смена этой ночью. — Доктор, мне ужасно неловко, но вам нужно незамедлительно быть здесь. — Хорошо. Что там? — он произнёс, надеясь, что голос не звучит слишком заспанным, ведь до звонка мужчина крепко спал. — Огнестрельное ранение, попытка суицида. Пациент в отделении «экстренной», скоро повезем на обследование. Давление и остальное пока в норме. Я написала Марте, она уже едет. — Хорошо, буду через двадцать минут. Отправь пациента на анализы как можно скорее. Доктор отключился и только после этого осознал ситуацию: ему нужно в больницу, Сэм проснется раньше, чем он успеет вернуться, а Клара спит в комнате для гостей. Черт! Если бы в доме не было девушки, он бы просто ушел, оставив Сэму записку с извинениями и указанием идти в школу пешком, благо, мальчик знал дорогу и не был таким уж беспомощным. Многие родители не одобрили бы такую безответственность, но Доктору доводилось побывать и не в таких передрягах, когда он был ещё младше, чем Сэм. Дети находчивы и не унывают в трудных ситуациях, и его сын как раз такой. Однако мужчину беспокоило не только то, что Сэм пропустит две недели занятий, но и то, что в доме была Клара. Черт! Что ж, придётся оставить записки им обоим. Впрочем, он не мог не прислушаться к навязчивому голосу где-то в глубине сознания, нашептывающему, что оставлять сына один на один с какой-то незнакомкой ещё хуже, чем одного. Может, это просто паранойя, но как только он схватился за штаны, до него дошло, что он не сможет заняться пациентом, пока не будет уверен в Кларе. Поэтому и позвонил Марте. — Доктор, я уже на подходе. Буду через десять минут! — он услышал, как девушка бойко шла. Она жила недалеко от больницы да благодаря преимуществам возраста легче просыпалась посреди ночи. — Я тоже скоро буду. Послушай… Клара спит у меня, и я просто хочу убедиться, что… — То есть, как это она спит у вас?! — Марта перебила его с ощутимым возмущением в голосе. Он слишком поздно осознал, как прозвучали его слова, и быстро исправился: — Я хотел сказать, что Клара приняла предложение, взялась за работу и хотела сразу же начать. Она выглядела такой уставшей, что сейчас спит в комнате для гостей. — А, ладно, — она была удивлена, но уже не так ошеломлена, как секундой ранее. — Так вот. Я же вынужден её оставить с Сэмом и просто хотел спросить… — И вы хотите спросить, уверена ли я, что моя подруга не маньяк с топором? — теперь в её голосе прозвучал смешок, который несколько разозлил Доктора. — Да, что-то в этом роде. Надеюсь, это не паранойя… — Он в надёжных руках, не беспокойтесь. У Клары никогда не было психопатических наклонностей, даю слово. Увидимся в больнице, Доктор. И да, я рада, что она взялась за работу. — Да, я тоже. Доктор быстро переоделся и присел, чтобы написать две записки. Он наконец-таки включил свет: для поиска одежды и переодевания в нём не возникло необходимости. Ему показалось, что он заметил в саду оранжевую вспышку, моментально исчезнувшую, стоило выглянуть в окно. Невозможно было понять, была ли эта лиса или же просто отражение. Хотя у него оставалось в запасе мало времени на обдумывание и подбор слов, мужчина постарался быть предельно точным и ясным в записках Сэмуэлю и Кларе. Он просунул записки под дверями, полагая, что они быстрее найдут их там, чем внизу, и быстро, тихо покинул дом, сел в машину и отправился в больницу. К счастью, в пять утра улицы были почти пустыми, и он добрался до работы меньше, чем за пятнадцать минут. Он встретил Марту в отделении «экстренной». Та приехала несколькими минутами ранее, но все равно успела разузнать чуть больше. — Эми отвезла пациента на сканирование. Скоро будут результаты. — Что ещё? — Двенадцатилетний мальчик… — Погоди, что? — он оборвал её. — Мы говорим всё о том же пациенте? Огнестрельное ранение, нанесённое самому себе? — Да. Он выстрелил себе в голову. — Боже! Прости, продолжай, — уже не в первый раз Доктор сталкивался с подобным случаем и часто вылечивал детей. Но это был первый раз с тех пор, как в его жизни появился Сэм. Марта тоже знала об этом. — Пуля вошла сбоку в правую лобную долю и вышла с правой стороны лба. Мальчик ненадолго пришел в сознание в «экстренной», но невозможно было установить, понимает ли он, что происходит. В лифте, доставившем их в отделение интенсивной терапии, Доктор размышлял, что же могло заставить двенадцатилетнего мальчика совершить суицид. И как, чёрт возьми, ему удалось справиться с оружием?! — Известно, как это случилось? — спросил он Марту. — Я не знаю всей истории. Но его привезла мать. Она ждёт нас, чтобы поговорить, как только мы получим результаты сканирования. — Хорошо. Заставив себя не думать о маленьком мальчике, спящем сейчас — он надеялся — в своей кровати, Доктор ускорил шаг, чтобы узнать результаты компьютерной томографии. Они уже загружались на экран прибора, когда они с Мартой вошли. Эми, полная тревоги, ждала их: она не привыкла к подобным кризисам. — Доброе утро, Доктор. Простите, я не отправила сообщение Рори. Я не знала, если… — Нет, пусть спит. Днём нам понадобится кто-то хорошо отдохнувший. А пока хватит и нас троих. Марта, что ты видишь? — След, оставленный пулей. Она прошла через правую часть черепа и оставила отметину в передней лобной доле. — Так. Эми, что мы делаем? — спросил он, желая успокоить своего стажёра, чтобы показать ей, что чёткие и последовательные действия важны и в экстренных случаях, как, например, сейчас. — Мы… мы оперируем. Чтобы предотвратить нагноение раны и промыть её, а потом восстанавливаем череп, — ответила Понд уже спокойнее. — Точно. Всё просто. Хорошо, что пуля вышла. Больше крови, меньше повреждений. Теперь, Марта, приготовь пациента к операции. Эми, ты идёшь со мной к матери ребенка. Марта кивнула и ушла, а Доктор и Эми отправились в приёмную отделения интенсивной терапии. Доктор с радостью заметил, как к ней постепенно возвращается решительность. Он знал: Эми чувствовала себя не так уверенно, когда рядом не было Рори, но ей следовало научиться полагаться только на себя. В конце концов, она же была способной ученицей. Теперь, когда он наконец-то увидел результаты сканирования и представлял, как именно оперировать, мужчина почувствовал облегчение. В первую очередь, это был пациент и уже потом — маленький мальчик. Впрочем, ему ещё предстояло объяснять ситуацию обезумевшей, наверное, от тревоги матери. Поначалу ему показалась, что её ещё нет в приемной, но, как только он назвал имя, с места поднялась блондинка. Доктор был удивлен её спокойствию и сдержанности. Он ожидал увидеть рыдающую, напуганную женщину. — Миссис Ховард? — он проверил ещё раз для уверенности. — Вы — один из врачей Тимоти? — спросила она совершенно спокойным тоном. — Да, я нейрохирург, который будет оперировать вашего сына. А это мой стажёр — Амелия Понд. Мы можем поговорить? О предстоящей операции. — Нужно что-то подписать? Эта фраза напомнила Доктору его собственную реакцию, когда он вчера забирал Сэма. Он задал тот же вопрос завучу. Но в первую очередь перед этим убедился, что с сыном всё хорошо. — Это непростая операция. Может, вам лучше присесть? — Я в порядке. Теперь расскажите мне, что вы собираетесь делать, — сказала она решительно. — Мы удалим повреждённые пулей ткани, чтобы рана зажила должным образом. Это называется хирургическая обработка раны. Ещё нам предстоит реконструировать его череп. Это что-то вроде паззла, если по-простому. К счастью, серьёзных повреждений нет. Так что ничего особо сложного в операции нет. Его показатели пока в норме, и мы надеемся на лучшее. Хотя пока ещё рано говорить, как он будет себя чувствовать, когда придёт в сознание, — Доктор объяснял медленно и спокойно, а женщина кивала каждые несколько секунд. Он сомневался, что ей было понятно всё сказанное, но надеялся, что она знает: они сделают всё, чтобы спасти ее сына. — Как долго будет длиться операция? — спросила женщина наконец. Доктору даже не нужно было смотреть на Эми, чтобы понять, как девушка поразилась этим вопросом. А он старался сохранять невозмутимость. — Это зависит от степени повреждения твёрдой мозговой оболочки и черепа. Возможно, несколько часов. — Ясно. Тогда я подожду здесь. Они оставили женщину в приемной, пообещав вернуться, как только операция будет закончена, и поднялись на лифте в операционную. Как он и предполагал, Эми ждала, как только за ними закроются металлические двери, чтобы выразить свое удивление. — Что это, чёрт возьми, было?! Она вообще ничего не спросила о своем сыне! И не сказала, что случилось! Доктор и забыл, какой напористой может быть его стажёр, когда чувствует свою правоту. — Возможно, она в шоке. Мы не можем её осуждать. И вообще, это не наше дело — спрашивать о пистолете. Надо сосредоточиться на пациенте. Уверен, что полиция уж точно будет интересоваться этим делом, и им-то ей придется рассказать. И мальчику тоже, как только он придёт в себя, — добавил он с грустью. — Вы уверены, что он придёт в сознание? — спросила Эми, когда открылась дверь в палату. Доктор взвешивал свои слова, сознавая, что он должен быть максимально реалистичным ради нее и себя самого. — Пока рано что-либо заявлять с уверенностью. К счастью, мальчик — правша, — не видя никакой реакции, а точнее, интереса на лице своего стажёра, он поспешил пояснить. — Подумай об этом. Тот же угол, но с левой стороны точно бы повредил речевой центр. Выздоровление бы затянулось на месяцы, если не годы. — И у него наверняка была бы частичная потеря памяти. — Ага. — Или он превратился бы в овощ. Доктор позволил произнести это, полагая, что Понд необходимо видеть все возможные сценарии. Он тоже размышлял над ними, но после всех этих лет ему больше не нужно было озвучивать их. — Иди ассистировать. Вы с Мартой обе нужны там. Это хорошая практика, хотя случай довольно распространенный. Его шансы на выздоровление достаточно велики. А я поговорю с анестезиологом. Эми кивнула и ушла, а Доктор воспользовался ещё несколькими секундами, чтобы сосредоточиться перед операцией. Он, бывало, оперировал, когда спал гораздо меньше, а сейчас чувствовал себя достаточно отдохнувшим. Но всё равно сосредоточиться для предстоящей работы оказалось труднее, чем казалось.

***

Солнце уже взошло, когда Клара проснулась. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, где она. Благодаря удобным подушкам и тишине в доме вставать не хотелось. Конечно, это было бестактно, тем более, что на часах уже было почти 9:30. Она не сожалела о своём вчерашнем решении и надеялась, что и Доктор не передумал, раз у него имелось несколько часов на раздумья. Клара не без интереса ждала встречи с его сыном, но слишком удобно устроилась в кровати, чтобы вставать. Девушка не чувствовала себя настолько хорошо отдохнувшей уже давно. Но теперь у неё была работа. Она вовсе не была гостьей в этом доме, и пришло время вести себя соответствующе. Клара села, оперевшись на белый деревянный подголовник, и осмотрелась. В утреннем свете комната с деревянной мебелью и вездесущими книжными шкафами отливала белизной. Здесь было предостаточно места, чтобы разместить все её вещи: ещё немного книг, одежда, картины и всякие безделушки, которые она насобирала в путешествиях за последние несколько лет. Клара снимала меблированные квартиры с тех пор, как вернулась для поступления в университет. И вот, в первый раз за всё это время у неё появилась собственная, нереальных размеров кровать — непозволительная роскошь, которую она не могла упустить. Наконец она встала. Ей подумалось, что было бы неплохо переодеться во что-то чистое. Девушка надеялась освободить свою квартиру на Кентиш Таун в течение дня. Она могла бы упаковать все свои пожитки в один большой чемодан. Но сначала мисс Освальд стоило встретиться с причиной её проживания здесь. Как только она открыла ставни, чтобы насладиться дивным видом соседних крыш и заднего двора, то наконец-то заметила записку на полу, которую немедленно подняла. Мне очень жаль, но я должен срочно уехать в больницу. Располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Надеюсь вернуться к ланчу и позвоню, если что-то изменится. Сэм, скорее всего, проснётся к девяти, поскольку ему не надо в школу. Пусть примет парацетамол, если рука будет болеть; он знает, где его найти. И не стесняйтесь звонить на пост, если будут какие-то проблемы. Надеюсь, вы хорошо спали. Ещё раз простите, что сбросил все заботы на ваши плечи так скоро. Доктор. Ну, вот и начался её рабочий день. И Сэм, наверное, уже встал. Она по-быстрому освежилась в душе, надела вчерашнюю одежду — к счастью, не слишком мятую — и тихо спустилась вниз. Клара заметила, что комната мальчика по-прежнему закрыта, но всё равно проверила и остальные тоже. В доме было до жути тихо. На улице тоже: звук проезжающих машин доносился лишь изредка. Она выглянула в кухонное окно и заметила вчерашнюю голубую лодку на канале. Заинтригованная, девушка надеялась заглянуть внутрь на днях. Она задержалась в зале, рассматривая корешки книг и размышляя, не взять ли ей какую-нибудь почитать в ожидании Сэмуэля. Многие казались занимательными, но Клара остановила свой выбор на приготовлении чая. Она наблюдала за Доктором вчера, поэтому знала, где что находится, и была рада, обнаружив, что холодильник и буфет хорошенько забиты. По крайней мере, они не умрут от голода, пока хозяина нет дома. Как только девушка присела с кружкой чая, ей послышались мягкие шаги наверху. Мальчик вошёл на кухню, читая что-то на листке, загораживавшем его лицо. Клара догадалась, что Доктор оставил записку и ему. Когда мальчик, наконец, опустил записку, она заметила, что он нисколько не удивлен её присутствию. — Вы Клара? — поинтересовался он. Голос его был тихим, но чистым. — Да, это я, — она улыбнулась. — Подруга Марты? Видимо, так Доктор представил её в записке. Она кивнула. — Ты встречал её? — спросила девушка, заметив, что он доверяет ей, но не отказался бы от некоторых деталей. — Видел в больнице. И она приходила сюда пару раз, — ответил он просто. Они смотрели друг на друга какое-то время, и Клара, в конце концов, не смогла удержаться и выпалила: — Ты очень похож на своего папу! Самуэль почти незаметно пожал плечами, но так ничего и не ответил. Она вспомнила, что Доктор говорил вчера, как сильно был поражён сходством между ними при первой встрече, и теперь она поняла, почему. Он был таким же высоким и худым, с такими же правильные чертами и узким лицом, с такими же серыми глазами. И с такими же русыми растрепанными вьющимися волосами, какие могут быть только у девятилетнего, только что проснувшегося ребёнка в немного коротковатой полосатой пижаме. Кларе его вид показался довольно забавным, особенно для мальчика с таким серьёзным взглядом. Сэм открыл холодильник и начал готовить завтрак, не обращая внимания на девушку. Он явно не боялся её, и присутствие незнакомки, казалось, не волновало его. — Тебе помочь? — спросила Клара, глядя, как он встал на цыпочки, чтобы достать из холодильника малиновый джем. — Я справлюсь. Доктор предупреждал, что мальчик привередничает только с завтраком, и это было именно так. Как только всё было приготовлено по его вкусу, он уселся за кухонный бар, оставив место между ними свободным. Сэм взглянул на пустой стул, и ей показалось, что он хотел что-то спросить, возможно, об отце. Левой рукой он добавил в Coco Pops* апельсиновый сок и молоко. Он всё же смог намазать на тост джем ножом правой, так что она не стала донимать его расспросами и дала ему возможность спокойно разбираться с завтраком. Похоже, он не испытывал боль в руке. Клара решила позавтракать тоже, так что съела несколько тостов с маслом. Сэмуэль снова ничего не сказал и молча доедал. Девушка подождала, пока он доест, чтобы снова заговорить. — Папа написал тебе, во сколько вернётся? — Сказал, что к ланчу. — Он часто так делает? Оставляет тебя одного посреди ночи, когда у него экстренный случай в больнице? — Пока что только во второй раз. И я не против побыть один. Клара не знала, защищает ли он отца или ему просто хорошо одному. Судя по его поведению, скорее всего второе. А задать вопрос о его руке она так и не успела, потому что послышался звук открывающейся двери. Сэм выпрямился, словно в ожидании, но попытался скрыть это от Клары. Доктор вошёл на кухню, заметно удивлённый, что они вместе в одной комнате. Его волосы могли бы посоперничать в растрёпанности с шевелюрой Сэма, так что ночь для него была длинной — или короткой. — О, хорошо, что вы оба встали, — заметил Доктор и направился к ним. Он нежно положил обе руки на голову мальчика и погладил его волосы. По тому как Сэм замер поначалу, девушка поняла, что Доктор нечасто так делал. Но вскоре мальчик расслабился, и Доктор, в конце концов, убрал руки. Это выглядело так, будто он таким вот странным образом хотел убедиться, что голова сына цела. — Вы хорошо спали? Надеюсь, я вас не разбудил, — он обернулся к ней. — Не беспокойтесь. Я ничего не слышала и хорошо спала. Спасибо, что позволили остаться. — Не за что. — Хотите чаю? Вода должна быть ещё горячей, — произнесла она, вставая. — Да, спасибо. Это было бы прекрасно, — выдохнул Доктор, присаживаясь на свободное место рядом с сыном. — Как твоя рука? — спросил он тихо и, не дожидаясь ответа, осмотрел его правую руку. — Нормально. Болит не так сильно, как вчера, — отрешённо ответил мальчик. — Пошевели пальцами… Хорошо. Теперь сожми мою руку. Сэм поморщился, стоило ему только попытаться. — Надо сделать рентген, чтобы убедиться, что всё в порядке, — решительно заявил Доктор. — Но вчера ты сказал, что она не сломана. Клара поставила кружку с чаем перед Доктором и тайком наблюдала за его реакцией. Он уже принял решение. Она была уверена, что с рукой мальчика всё в порядке, но мужчина, в конце концов, был врачом. — Знаю. Возможно, ничего не сломано, но я хочу удостовериться. — Почему? — настаивал мальчик. — Потому что это важно. Иди переоденься, мы сейчас уходим. Сэм не особо обрадовался решению, но всё же послушно покинул кухню. Клара стояла с новой кружкой чая, оперевшись о шкафчик, лицом к Доктору. — Вы в порядке? — спросила она, наконец, заметив, что тот молчит и не двигается с места. Он, казалось, удивился вопросу, как будто считал, что она спросила не того, кого надо бы. Мужчина провёл пальцами по волосам, оперся локтями о стол и, казалось, размышлял над своими словами. — Да. Операция прошла хорошо. Быстрее, чем я ожидал. Клара испытала искушение заметить, что он не ответил на вопрос, но вместо этого задала другой. — Какая? — Что? — Операция. Что это была за операция? — Хирургическая обработка раны. Огнестрельное ранение в голову, — Доктор отпил чаю, полагая, что она закончила с вопросами. Но это было не так. — И кто был пациент? — Какая разница? — Просто интересуюсь вашей работой. Марта рассказывала о своих пациентах, — она попыталась защитить себя, надеясь, что Доктор не воспримет это как попытку заставить его рассказать больше. Доктор вздохнул, поставил кружку на стол и приготовился отвечать ещё раз. Девушка словно чувствовала, что заставлять его говорить было немного жестоко, когда он выглядел таким вымотанным, но ей казалось, что она нащупала, откуда появилось намерение отвести Сэма на рентген, и просто хотела убедиться. — Двенадцатилетний ребенок. Мальчик. Пуля задела правую лобную долю и повредила череп, но он выздоровеет, — он наконец-то произнёс. Теперь Клара поняла, почему он почувствовал необходимость дотронуться до головы Сэма, когда приехал. Но что-то ещё оставалось. — И кто стрелял в него? — Никто. Он сам, — он быстро посмотрел прямо ей в глаза. О, вот оно! Она получила все ответы и теперь, конечно, не станет отговаривать его от поездки в больницу. Это будет нечестно. Тем более что теперь ей понятно, почему Доктор чувствует, что должен это сделать. По крайней мере, Клара постарается упростить ситуацию для него. — Это ужасно! Операция, должно быть, была напряжённой. Вам нужно вернуться в больницу? И остаться там после того, как Сэму сделают рентген? — Нет. Я сказал, что могу вернуться к прежнему графику. У меня будет ночная смена завтра. Так что всё в порядке. Но могут вызвать, когда пациент проснётся и будут какие-то проблемы. — Тогда почему бы вам не отдохнуть прежде, чем отвезти Сэма? Выглядите неважно, — она рискнула заметить. — Я привык к короткому сну и вообще-то неплохо спал ночью до того, как мне написали. Всё хорошо. Клара и забыла, что он может быть упрямым. Впрочем, как и она. — Мы только начали беседовать с вашим сыном перед тем, как вы вернулись. Вы были правы: он не очень разговорчив. Я могла бы попытаться снова до того, как вы уедете в больницу, — Клара не врала: она хотела поговорить ещё с Сэмуэлем — ей было что сказать, но Доктору необязательно знать о скрытом мотиве и насчёт него самого. — О, хорошо. Простите, я просто бросил Сэма на вас, а вы ещё не имели возможности нормально поговорить с ним. — Всё хорошо. Не беспокойтесь. — Знаете… если вы изменили своё решение насчёт работы, я пойму. Я действительно оставил вас на перепутьи сегодня утром, и Сэм может быть… — Не будьте таким безрассудным. Я не изменила своего решения. И ваш сын — прекрасный ребенок, умный. То, что он немного отстранённый и стесняется, нормально. Просто мне понадобится больше времени, чтобы узнать его. И, кстати, он удивительно похож на вас. Доктор печально улыбнулся, но она увидела, что слова его тронули. Он потёр щетинистые щёки и, кажется, решил: — Ну, думаю, вы правы. Я могу хотя бы принять душ и побриться. А вы сможете поговорить с Сэмом. Клара кивнула и улыбнулась в благодарность. Доктор встал, допил свой чай и вышел из кухни. Глядя на его заторможенные движения, она решила, что хороший короткий сон ему бы не помешал. Но говорить об этом уже было бы слишком. В конце концов, это всего лишь её первый день на этой работе. У неё будет время всё улучшить. Несколько минут она расставляла посуду или складывала в мойку, хотя это не было её обязанностью, но ей хотелось занять себя чем-нибудь, пока Сэм не вернулся. Ожидание не заняло много времени: вскорости мальчик, расстроенный, заглянул на кухню. — Твой папа принимает душ до того, как вы уедете, — сообщила она. — Хорошо, — его тон напомнил тон Доктора. Мальчик уже, наверное, собирался пойти наверх в свою комнату, как она позвала его: — Мы можем немного поговорить? Не похоже, чтобы Сэм был рад перспективе, но последовал за ней в зал и сел в кресло. Клара снова устроилась на диванчике, помня, как удобно на нём было вчера. Она также не хотела садиться слишком близко к мальчику, чтобы не спугнуть его. — Отец сообщил в записке, что я могу остаться здесь на какое-то время? — наконец спросила она, заметив, что Сэм не собирается начинать беседу. — Да, — ответил он просто. — Ты не возражаешь? — мальчик пожал плечами и ничего не сказал. Клара решила подобраться с другой стороны. — Твой папа сказал, что ты хорошо учишься. Но если тебе понадобится помощь, можешь попросить меня. Сэм промолчал; девушка заметила, что он рад предложению, хотя и пытается скрыть это. Он был совсем ещё ребёнком, но понять его было непросто. Клара надеялась, что Сэм вырастет не таким замкнутым, как его отец. — Вообще-то у меня тоже есть домашнее задание. Я пишу диссертацию для университета. — Клара не была уверена, знает ли он, что такое диссертация, но мальчик удивил ее, задав вопрос: — О чем она? — О литературе для детей начала двадцатого века. Такие книги, как «Винни-Пух», «Питер Пэн» и другие, — она была рада, что он проявил интерес хоть к чему-то. — Ты читал их? Сэм снова пожал плечами и произнёс: — Мне больше нравятся книжки по истории. Об инках или Древнем Египте, что-то в этом роде, — Клара не удивилась, вспомнив, кем была его мама, но сейчас было не время говорить о ней. — Мне может понадобиться твоя помощь в написании диссера. Ты не против, если я спрошу твоё мнение о некоторых книгах? Он пожал плечами пару раз, но всё же кивнул. Идея ему немного понравилась. — Спасибо. Прекрасно. Это мне очень поможет. Иногда бывает сложно говорить о детской литературе, когда ты взрослый. — У вас есть дети? Клара была удивлена его вопросу, но, наверное, для девятилетнего мальчика она казалась мамой. Хотя ей всего двадцать семь. Достаточно, чтобы иметь собственную семью. Эта мысль заставила её задуматься, но она всё равно с улыбкой ответила Сэмуэлю. — Нет, у меня нет детей. Но однажды, может быть, — боясь, что не успеет спросить обо всем, что планировала, прежде чем придёт Доктор, она вновь сменила тему. — Твой папа иногда рассказывает тебе о работе? — Знаю, что он хирург. Делает операции на мозге в больнице. — Похоже, трудная работа. Но моя подруга Марта сказала, что он отлично справляется, — мальчик никак не отреагировал, но хотя бы проявлял интерес к теме беседы. — Он когда-нибудь рассказывает о своих пациентах? — она продолжила. — Да не особо. Только рассказывает немного, когда ему нужно вернуться в больницу на операцию, после школы. — Кстати, он рассказал мне о своем утреннем пациенте. Это мальчик чуть старше тебя. — И что с ним случилось? — Он получил пулю, которая прошла через голову, — она подумала, что мальчику необязательно знать, что тот пытался застрелиться. — Твой папа провёл операцию, чтобы исправить это. — С ним всё будет в порядке? — Да, так думает твой отец. Мне кажется, ему тяжело было оперировать ребенка. И его родители, наверное, ужасно волновались. — Ага, — Сэмуэль задумчиво согласился. Доктор вошёл в зал вскоре после этого, с гладко выбритым лицом и ещё мокрыми от душа волосами. Он выглядел немного лучше, чем когда приехал. — Ты готов, Сэм? — Да, — мальчик быстро вскочил. Его энтузиазм, казалось, удивил отца. — Кстати, а Марта там будет? — невинно спросила Клара. — Да, её смена закончится чуть позже. — Как думаете, у неё будет время поговорить со мной? Давно я её не видела. Не беспокойтесь, это не займет много времени, и я не буду отвлекать от пациентов. — Конечно. Вы можете поехать с нами, если хотите. — А, и было бы славно узнать, где вы работаете. На всякий случай. — Согласен. Вы готовы ехать сейчас или?.. — Да, только захвачу сумку, — она улыбнулась, радуясь, что план сработал. Вообще-то она сразу решила поехать с ними, но Доктору знать об этом было необязательно. Ей стало любопытно, как мужчина будет вести себя с сыном на работе. Ну, а Марта станет бонусом. И да, действительно, таким образом она в самом деле откладывала на потом мгновение, когда ей придётся вернуться в квартиру за вещами.