Puncture repair

На следующее утро Доктор не пришёл на завтрак вовремя, но у него хватило совести оставить Кларе записку с извинением, где заодно сообщал о срочной операции. Верить ему или нет было уже другим вопросом. И чем больше она думала обо всём этом, тем больше злилась. Поговорить с Сэмом не получилось: мальчик закрылся в своей комнате, но, по крайней мере, съел сэндвич, который она оставила под дверью перед тем, как уйти спать. За завтраком она решила воздержаться от разговора, хотя он все равно не стал бы её слушать. По дороге в школу они оба молчали, и Клара горячо надеялась, что мальчик не станет выплескивать свою ярость на чей-либо нос. Она думала заехать в университет, но, добравшись до дома и не заметив никаких признаков возвращения Доктора, решила его дождаться. Ей на ум едва ли приходило что-то, кроме угроз. Она ненавидела то, как он «спрятал голову в песок» и притворился, что ничего вчера не произошло. И ненавидела себя за то, что не заставила его действовать немедля. Сэм по-прежнему верил, что всё это время Доктор знал о нём и решил познакомиться с ним, только когда это стало неизбежно. Клара не двигаясь сидела на кухне с кружкой остывшего чая, когда услышала, как открывается входная дверь. Она хотела заговорить, как только он появится на пороге, но одного взгляда хватило, чтобы понять, что это было бы невероятно жестоко. Он выглядел совершенно выжатым: волосы его были всклокочены, лицо иссекли морщины, которых раньше Клара точно не видела. Девушка молча наблюдала, как он готовил себе кофе, и позволила сделать ещё чаю для себя. Затем он ушел в гостиную, и она последовала за ним. Мужчина присел на диван. Клара же осталась стоять. — Прошлой ночью на автомагистрали была большая авария, и скоро мне придется вернуться в больницу. Но я хотел немного посидеть здесь. Чтобы поговорить, — мрачно начал он. Кларе показалось, что он сказал это вовсе не для того, чтобы вызвать сочувствие. В конце концов, он уже достаточно хорошо её узнал. К тому же, Доктор был последним человеком на свете, который стал бы просить о жалости. — Доктор, скажите, что вчера произошло, — спокойно попросила она. — Не думал, что Сэм знает, что у его матери была менингиома. Мне казалось, он не догадывался, что у неё был рак. Если бы я знал, никогда бы не рассказал ему о той пациентке, — он глубоко вздохнул и медленно покачал головой. — У его матери был очень серьезный и редкий тип рака. Ничего нельзя было поделать, даже если бы его обнаружили раньше. Да и она узнала об этом очень поздно. Я видел результаты. — И вы никогда не спрашивали Сэма о том, чем болела его мама? — Клара спросила, нахмурившись. — Нет, никогда. Называйте меня трусом, если хотите. Мне всё равно. Я это заслужил. — Вы не трус. И перестаньте быть таким пассивно-агрессивным. Это бесит, — заметила она, сложив руки на груди и глядя на него сверху вниз. Доктор встал и холодно улыбнулся. Он не пытался напугать Клару, но девушка почему-то ожидала, что тот набросится на неё за откровенность. Но не стал. Доктор начал расхаживать по комнате, совсем как вчера вечером. Ей показалось, что ещё секунда — и он примется рвать на себе волосы. — Не думаю, что, сказав ему правду, я что-то изменю. Уверен, он мне не поверит, — произнёс он. — Так заставьте его поверить! Он всего лишь девятилетний ребенок, только что потерявший маму. И вспомните, как близки вы стали за эти несколько недель и с каким уважением он к вам начал относится… — Думаете, я этого не знаю? — он резко оборвал её, и Клара с радостью заметила, что в его голосе звучит беспокойство. — Ну что ж, хотите вернуться к началу? — спросила она так же прямо, подойдя ближе. — Хотите, чтобы он продолжал говорить, что ненавидит вас? — Конечно, нет! — вскричал Доктор, подняв руки и сжав кулаки. — Тогда прекратите врать ему, — просто сказала она, надеясь, что голос прозвучал спокойно. Но, поскольку мужчина стоял близко, об этом трудно было судить. Она видела, как его глаза приобретают тёмно-синий оттенок и как ярость исчезает с лица. Они оба тяжело дышали, и Кларе вдруг нестерпимо захотелось приблизиться ещё чуть-чуть, чтобы посмотреть, что будет. Но прежде чем девушка успела понять свою реакцию, Доктор повернулся к ней спиной. Она облизнула пересохшие губы и подобрала оставленную кружку чая. — Так, я приму душ и потом возвращаюсь в больницу. Я сообщу, когда вернусь, но это займёт время, — произнес он хриплым голосом, даже не взглянув на неё. — Справитесь с Сэмом до тех пор? — Конечно, — ответила она рассеяно. В машине Доктор проигрывал в голове свой разговор с Кларой. И совершенно ничего не понимал. Вот они кричат друг на друга, а в следующий момент… Он не был уверен. Ему показалось, что, глядя в её глаза, он увидел… Нет, конечно же нет! Это невозможно, наверное, показалось. К тому же, ему нельзя отвлекаться: в больнице ожидают две сложные операции, и есть ещё сын, который вновь ненавидит его. Для другого нет места. Весь день он занимался реконструкцией черепных коробок и лечил острые субдуральные гематомы. К счастью, эта работа позволила отвлечься от мыслей о Сэме и Кларе. Доктор решил не возвращаться домой: всё равно он закончил в час ночи и через пару часов должен был снова приступить к работе, а потому устроился на диванчике в своём кабинете. Ему снова снился Сэм, приставивший пистолет к голове. Но в этот раз, как раз перед тем, как громкий выстрел заставил его проснуться, ему почудилось, будто бы его сын что-то кричит. Проснувшись, он в страхе проверил свой телефон. Новых сообщений не было. Весь следующий день мужчина был рассеян. Так сильно, что анестезиолог, заметив это, уточнил во время простой операции, не позвать ли Марту. Прежде такого не случалось, и Доктор понял, что не может продолжать притворяться, что между ним и Сэмом всё будет хорошо. Он должен что-то сделать. Но точно неизвестно, что именно. Доктор позвонил Кларе после полудня и попросил привести Сэма после школы. Она не стала спрашивать, зачем, но мужчина догадался, что ей было трудно сдерживать любопытство. Когда они оба вошли в кабинет, он понял: Сэм не изменил своего мнения за прошедшие сорок восемь часов; он даже не взглянул на отца. Доктор поместил на негатоскоп три рентгена. — Подойди сюда, Сэм, — попросил Доктор. Мальчик не сдвинулся с места, так что он тихо добавил. — Пожалуйста. Его сын отреагировал на это слово и соизволил посмотреть, куда ему сказали. — Узнаешь первую картинку? Это те двухдневные результаты моей пациентки. Те, что я показал тебе дома, — Сэм ничего не говорил, но смотрел на картинки. — Мы называем её менингиомой первой степени. Доброкачественная, а это означает, что она не раковая и растёт очень медленно. Около восьмидесяти пяти процентов менингиом такие. Их легко оперировать, и обычно с пациентами всё в порядке. Тогда он обратился ко второй картинке, и, к счастью, Сэм продолжал следить за его пальцем и не перебивал. — Это менингиома второй степени. Такие менингиомы атипичны, что означает, что они выглядят не так, как первая степень, но и не являются раковыми. Но если позволить им развиваться, они могут быть опасными. Таких около десяти процентов. Они могут вырасти вновь, но пациенты чувствуют себя хорошо в течение многих лет. Доктор глубоко вздохнул и указал на последнюю картинку. — А это результаты твоей мамы. И Клара, и Сэм — оба резко обернулись и пристально взглянули на него. Он заметил, как шокирован был Сэм, но всё же продолжал удерживать внимание на картинке, ожидая объяснений. — Это менингиома третьей степени. Точнее, такие мы называем злокачественными анапластическими менингиомами. Они очень серьёзные, раковые. Проникают в мозг рядом с опухолью, и оперировать практически невозможно. Потом клетки болезни попадают в кровоток и заражают другие части тела. Их два-три процента, и они всегда смертельны, даже если их обнаружить, потому что они вновь вырастают. Прости, Сэм, никто ничего не мог сделать, даже я. Мальчик стоял, не шевелясь и глядя на картинку. И когда он начал дрожать, Доктор встал на колени, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Он взял обе руки сына в свои и заставил его повернуться к себе. — Сэм, посмотри на меня. Я знаю, что это тяжело, и, может быть, мне не стоило тебе это показывать, но я хотел, чтобы ты понял. Я хотел, чтобы ты сам всё увидел, — ребенок принялся тихо плакать: он опустил голову и зажмурился, надеясь остановить слезы. Доктор обернулся к Кларе и увидел, что она молча поддерживает его. — Сэмуэль, мне нужно сказать тебе ещё кое-что. Она никогда не говорила мне о тебе. Я и представления не имел, что у меня есть сын, пока вы оба не очутились на моём пороге, — Сэм открыл глаза и принялся качать головой, но так ничего и не произнёс. — Если бы я знал… Боже, Сэм, если бы я знал, я бы был рядом с самого первого дня! — медленно и честно сказал Доктор. Сэмуэль заплакал уже в открытую и приподнял голову, чтобы положить её на отцовское плечо. Доктор на секунду замер, но затем крепко обнял мальчика и поглаживал его по спине, пока горячие слёзы капали на рубашку. — Я был бы рядом, несмотря ни на что, и проводил бы с тобой каждый момент своей жизни, клянусь! И научил бы тебя всему, что знаю, — он чувствовал, как мальчик полностью опёрся на него в своём отчаянии, и у него не осталось другого выбора, как прижать Сэма ещё крепче. — Мне жаль, мне так жаль, что меня не было рядом, — наконец добавил он, его горло больно сжалось, и ему захотелось спрятать лицо за шеей сына. Он ощутил, как мальчик постепенно успокаивается и перестает дрожать. Сэм поднял голову и вытер лицо рукавом рубашки. Колени Доктора начинали уже сильно саднить, но он всё еще не смел двинуться с места. Хотя и был вынужден, когда в его кабинет ворвался Рори с диким выражением лица. Стажёр даже не сообразил, что происходит, и принялся, заикаясь, тараторить: — Д… Доктор, пациент… Он… И Эми, она… Доктор, нахмурившись, встал. — Какой пациент? — Тот, у которого, по-вашему, аневризма. Тот… Он не хотел, чтобы его обследовали, и сопротивлялся, и Эми… Доктор, пожалуйста, вы должны пойти со мной! Он бросился за Рори, который побежал в сторону палаты. Клара и Сэм отправились следом за ним, но у мужчины не было времени остановить их, прежде чем они попали в сумятицу. — Я же сказал, я не хочу лезть в вашу машину! — кричал пациент. Он привлёк довольно большую толпу, но никто не знал, что нужно делать. Эми стояла к нему ближе всех и пыталась утихомирить. Увидев одноразовый скальпель в руке пациента, Доктор сразу понял, почему никто не решался пригвоздить мужчину к полу. Должно быть, он утром украл его из «неотложки». Разозлённый, он двигался хаотично. Всякий раз, когда пациент потрясал скальпелем в сторону Эми, на лице Рори появлялся страх. — Сэр, бросьте скальпель, — спокойно произнес Доктор, подходя ближе. — Нет. Она хочет запихнуть меня в эту опасную штуковину! — ответил пациент, враждебно оглядев всех вокруг. — Эми, отойди. Я сам разберусь, — обратился Доктор к интерну. — Но Доктор! — отозвалась она неуверенно. — Всё хорошо, просто делай, как я говорю, — добавил он, становясь на место Эми. — Сэр, мы не хотим навредить вам. Мы просто хотим сделать снимок вашего мозга. Это будет недолго, — произнес он, стараясь смотреть пациенту в глаза. — Со мной всё в порядке! — крикнул он, глянув теперь только на Доктора и держа скальпель очень близко к нему. — Вам нужно бросить скальпель, и потом мы поговорим об этом. Если не хотите проводить обследование, хорошо. Но вам нужно положить скальпель на пол, — сказал Доктор насколько мог спокойнее. Он был уверен, что теперь, когда он завладел его вниманием, пациент не бросится на него, но мужчина недооценил последнего. — Оставьте меня! — рявкнул пациент. Диким движением он разрезал воздух, и скальпель вонзился Доктору в грудь, с силой разорвав одежду. — ПАПА! Всё произошло в мгновение ока. Первое, что заметил Доктор, было это новое слово, слышанное им прежде в кошмарах и только что выкрикнутое его сыном. Второе — что прекрасный, логичный метод, который он использовал по отношению к пациенту, не дал никаких результатов. Третье было болью. — Зачем, чёрт возьми, вы это сделали?! — воскликнул он, взглянув на мужчину и радуясь, что при его приближении тот насторожился. Доктор легко предугадал следующий выпад. Он следил за фигурой пациента и заметил, что тот перенес весь свой вес на выпрямленную правую ногу. Если мужчина решит напасть ещё раз, то Доктор не станет сомневаться и разобьет ему колено. Принять это решение не заняло и секунды. Старые добрые рефлексы гаснут медленно. Когда пациент еще раз замахнулся скальпелем в его сторону (и он услышал несколько криков позади), Доктор не почувствовал ни капельки вины, отправляя мужчину на пол одним точным ударом. Как только пациент оказался на полу, Доктор отбросил ногой скальпель подальше от него, хотя мужчина выпустил инструмент еще раньше. Из-за болезненного стона, который тот испустил, Доктор решил, что пациент не станет больше тянуться к скальпелю. Обернувшись, он понял, что толпа значительно увеличилась. Эми подбежала. — Доктор! Вы… — Ты и Рори, идите, проследите за пациентом. Как только сделают снимок его колена, запихните его для компьютерной томографии. Внимание на аневризму в его лобной доли, она жмет на миндалины. А я пока не буду показываться в ортопедии. Эми хотела что-то возразить, но, заглянув ему в лицо, поняла, что сейчас не лучшее время обсуждать приказы. А Клара стояла позади, с силой удерживая Сэма на месте. И Доктор был благодарен за это. — Я сейчас вернусь. Только приведу себя в порядок, — обратился он к ним, стараясь не смотреть в глаза сыну. Он не хотел, чтобы Сэм видел его в таком состоянии, тем более, что струйки крови уже начали стекать по ноге. — Марта Джонс, ты как раз вовремя, — произнес он, наконец, заметив интерна. — Нужно, чтобы кто-нибудь меня зашил, и ты прекрасно подходишь для этой работы. — Доктор, что, ради всего святого, здесь произошло?! — спросила она с открытым от изумления ртом. — Давай переместимся в кабинет для осмотра, хорошо? — сказал он, увлекая её за собой в конец коридора, крепко зажимая рукой рану. Дрожь от вспышки адреналина начала проходить, зато появилось головокружение. Он присел на стул и наконец осмотрел порез. — Господи, он чуть ли не задел аппендикс! — охнула Марта. Рана была небольшая, но довольно глубокая и обильно кровоточила. Доктор чувствовал, что вот-вот потеряет сознание, поэтому был рад, что сидел на стуле. Он не мог поверить, что таким крошечным инструментом удалось прорезать джемпер и рубашку и причинить столько вреда. — Подлатай-ка меня, — произнес мужчина, задирая одежду вверх. На мгновение он закрыл глаза. — Давай только поскорее, а потом можешь быть свободна. Ты это делала тысячу раз. — К чему такая спешка? — спросила она, но принялась подготавливать инструменты. — Мне надо вернуться к Сэму. Ты его видела. — Он выглядел напуганным, — согласилась Марта. — Да и я тоже. Что случилось? И где вы научились так драться? — Я не дрался… ай! — ответил Доктор, кривясь от боли. — Не дёргайтесь, — шикнула интерн, надавила рукой в перчатке на его грудь. — Я только приступила к промыванию. Ещё понадобится хирургическая обработка. — Лидокаин? — спросила она, заметив, как нервничает Доктор. — Без вопросов. Как думаешь, сколько швов? — поинтересовался он. — Хм, около двенадцати. — Так много? Полегче с лидокаином, я не хочу проторчать здесь всю ночь, — решительно заявил мужчина. — Доктор, но ведь будет больно, — предупредила его Марта. — Знаю, но я хочу пойти домой. Я здесь уже скоро сорок восемь часов и не хочу, чтобы Мартин поймал меня до… АЙ! — Сказала же, перестаньте дергаться! И вы, наверное, разбили пациенту колено, конечно, глава клиники захочет с вами поговорить, — заметила Марта. — Должно быть, только сломал… Ууу, чёрт! — вскрикнул Доктор. — Помните свои слова? Врачи — худшие пациенты. И это так. А теперь перестаньте двигаться. Вы сказали: «никакого лидокаина». — Я сказал: «полегче с лидокаином», а не никакого. Я что, расплачиваюсь за что-то? — Знаете, может быть. Вы, в конце-то концов, в моей власти, — пошутила Марта. Ясно, что Доктор хотел поскорее уехать из больницы, и она была уверена: причина в его сыне, а не в руководстве. — Почему вы не дождались охрану? — спокойно спросила она, приступая к зашиванию раны. Мужчина вздохнул; девушка заметила, что ему больно, но больше он не жаловался. — Не знал, когда они появятся. И к тому же, мне казалось, я сам справлюсь. И справился, — коротко бросил он, с силой сжав зубы. — Да, но он мог серьезно вас ранить. Вы поступили опрометчиво. Он вздрогнул и закрыл глаза. — Вы уверены? Может быть, увеличить дозу лидокаина? — Нет, — заупрямился мужчина. Некоторое время она работала в тишине, стараясь быть как можно более нежной, аккуратной; затем девушка нашла другую тему для разговора. — А что между вами и Кларой? — невинно поинтересовалась она и увидела, как широко раскрылись глаза Доктора. — Что ты имеешь в виду? — Вы поспорили, — сказала она, стараясь скрыть улыбку. — Нет, — ответил он сердито. — Да. Она рассказала мне по телефону. — И что она сказала? — с беспокойством спросил мужчина, приподнимаясь на локтях. — Лягте обратно! И расслабьтесь. Она просто сказала, что вы повздорили. Ничего нового в действительности, — ответила девушка невозмутимо. — Ну, она бывает невыносима, — произнёс он слегка уязвлённо. — Знаете, кого вы двое мне напоминаете? — спросила девушка, не в силах больше сдержать усмешку. — Не надо, — попросил он, уже зная ответ. — Эми и Рори, — ответила она, не обращая внимания на его просьбу. — И вы знаете, что я о них думаю. — Да, определённо. Ты скоро закончишь? Или вербальная и физическая пытка продлится чуть дольше? — Почти закончила. Сейчас повяжу марлю. Помните, что швы надо снять… — Через восемь-десять дней. Да, помню. Сам сделаю. Спасибо. Марте пришлось убеждать Доктора позволить Кларе отвезти их домой. А он даже не желал переодеваться, утверждая, что только белая рубашка в крови, но не темно-синий джемпер. Она сдалась и оставила его на попечение Клары, зная, что уж та точно сможет справиться с ним. Девушка решила перезвонить подруге, чтобы узнать её версию истории, и отправилась на поиски Эми и Рори, чтобы удостовериться, действительно ли у пациента аневризма, как сказал Доктор. Он определённо был прав. Так же как и Марта, что он разбил пациенту колено. Клара видела, как мучился Доктор в машине. Откровенно говоря, этот идиот заслужил мучения. Он просто напугал сына, который теперь тихо сидел на заднем сиденье. Дождавшись пока они приедут домой, Доктор решил поговорить с ним. — Ты в порядке? — спросил мальчик, всё ещё вздрагивая от воспоминаний о том, что произошло в больнице. Доктор попытался присесть на стол, но передумал и облокотился о посудомоечную машину. — Да, не волнуйся. Со мной всё хорошо, — ответил он, хотя Клара видела, что ему больно. Однако она должна была признать, что, как и во всем другом, в притворстве Доктор был мастером. — Что случилось с тем дядей? — добавил Сэм, тоже встав. — Я совершенно уверен, что у него аневризма, которая давит на часть головного мозга, ответственную за эмоции. На миндалину. Вот почему он вёл себя так агрессивно. — Это можно вылечить? — Не уверен, — честно сознался Доктор. — Если она у него давно, то ущерб может быть непоправимым. Но мы можем попытаться помочь ему с этим. — Ясно, — сказал Сэм без особого облегчения. — Сэм, если хочешь спросить меня, о чём мы говорили в кабинете… — Всё хорошо, — смело ответил мальчик, немного улыбнувшись. — Можно я пойду наверх делать домашку? — спросил он, несмотря на то, что сегодня была пятница. — Конечно. И скоро поужинаем, ладно? Мальчик кивнул и убежал наверх. Как только Сэм исчез, Клара заметила, как Доктор опустил плечи и нагнулся над машиной. Он доплёлся до выдвижного ящичка, достал какое-то лекарство. И, закрыв глаза, проглотил сразу две таблетки. — Я переоденусь и вернусь обсудить ужин, — сказал ей мужчина, захромав в сторону лестницы. Обсудить ужин, подумала Клара в ужасе. Так. Несколько секунд она расхаживала по кухне, открыла холодильник, потом ещё раз, как только поняла, что даже не посмотрела, что внутри, в первый раз. Девушка вздохнула и решила, что необходимо срочно поговорить с Доктором. Когда она оказалась у его спальни, то не стала долго ждать. И, только войдя, осознала, что даже не постучалась, а ведь он стоял посреди комнаты наполовину раздетый. Ну, обнажённым вообще-то был только торс. Ничего такого. Даже несмотря на это, она на несколько мгновений забыла, что хотела сказать. Доктор вопросительно поднял брови, однако не выглядел таким уж оскорбленным или смущённым её присутствием. — Знаю, что пропустил какую-то лекцию, — он начал невозмутимым тоном, который разозлил Клару ещё больше, и, в конечном счете, напомнил ей, ради чего она ворвалась к нему в спальню. — Вы не в своём уме?! — воскликнула она, надеясь, что её голос не прозвучал слишком громко. Когда стало ясно, что Доктор может ответить и ответ будет утвердительным, девушка подошла к нему ближе. — Я не имею в виду вообще то, что вы и так чокнутый, я говорю сейчас про фокусы в больнице. — Мои фокусы? — повторил он сконфуженно. — А как ещё это назвать? Попасть в передрягу и начать драку в палате? — добавила Клара ему прямо в лицо. Доктор пожал плечами, поскольку уже получил возражения по этому вопросу. Он взглянул на вывернутую наизнанку одежду в своих руках, не зная, почистить ли её и заштопать или просто выкинуть. Так и не решив, мужчина в замешательстве отбросил вещи в сторону и обернулся к молча наблюдавшей за его действиями Кларе, которая, судя по всему, ещё не собиралась заканчивать. Она прежде никогда не замечала этой стороны его личности. Саркастичной, искушённой. Так же, как она не встречала человека, в которого он превратился, когда пациент накинулся на него. И единственным эпитетом, пришедшем ей на ум, был «дикий». — Доктор, вы не можете больше так себя вести, — она постаралась сказать это спокойно, подойдя еще ближе. — В каком смысле? — спросил он удивленно, передумав открывать ящик, чтобы достать чистую рубашку. — Вы должны думать о Сэме. Вы не можете больше бросаться с головой в опасности и надеяться на удачу. Вы — это всё, что у него есть. Что бы произошло, если бы этот мужчина серьёзно вас ранил? Доктор словно не ожидал подобной лекции. Он молча стоял, глядя в задумчивости куда-то мимо Клары. Он не смотрел прямо на неё, но почувствовал, как её руки легли на оголённые плечи, и обернулся. — Он только что потерял свою маму. А вы, Доктор, ужасно напугали его. Мне пришлось силой удерживать Сэма, чтобы он не бросился к вам, когда пациент ранил вас, — сказала она тихо. Когда мужчина посмотрел вниз, Клара по инерции опустила руки на грудь, чтобы заставить его посмотреть ей в глаза. — Что случилось с вами? Что такого случилось, что вы решили пожертвовать собой? Когда она почувствовала ритм его ускоряющегося сердца под своими пальцами, до неё дошло: то, что началось как легкое прикосновение, превратилось уже в ласку. Но заставить себя убрать руки она не смогла. Пока он смотрел на неё сверху вниз, девушка снова заметила это выражение в его глазах, то, которое заметила вчерашним утром в гостиной. Но в этот раз Клара решила довериться своим инстинктам. Она встала на цыпочки, и Доктор встретил её на полпути. Касание губ вовсе не было невесомым, дружеским, и уж точно не невинным. Это был поцелуй, который из причуды простого любопытства стал в один миг жадным, когда напористо соприкасались языки, когда руки блуждали по телу. Вздохи превратились в страстные стоны. Одежда очевидно стала казаться лишней, вскоре руки мужчины скользили по спине Клары. И неизвестно, куда бы завел этот поцелуй, если бы Клара не задела повязку на груди Доктора. — Прости! — прошептала она, чувствуя его дрожь на своих губах. Девушка быстро убрала руки с его груди, Доктор выпустил её из объятий. — Прости, — повторила она ещё тише, чуть отступая, замечая в ярких голубых глазах Доктора страх. Он испугался того, что она просит прощения за поцелуй. Чтобы убедить его, что дело не в этом, она в последний раз положила руки на его грудь, ощущая под пальцами биение сердца, улыбнулась и сказала, что будет на кухне готовить ужин. Ужин, в ужасе подумал Доктор. Но, прочистив горло, пообещал, что скоро спустится вниз. Неудивительно, что ужин прошел в тишине. Они ели механически с похожим выражением задумчивости на лицах. Сэм затерялся в воспоминаниях о событиях в больнице, Клара — в том, что произошло наверху, а Доктор — в мыслях о них обоих. Как только они всё убрали со стола, то пожелали друг другу доброй ночи: уже было довольно поздно, все выглядели сонными. Но Кларе уже не верилось, что у неё получится уснуть. Когда она, всё ещё одетая, встала с постели и увидела по пути вниз свет в дверных проёмах комнат Доктора и Сэма, то решила пойти и поговорить с мальчиком. Разумно, решила она. Клара не переставала чувствовать себя виноватой за то, что ей не удалось посидеть с ним с тех пор, как они вернулись из больницы. У неё получилось успокоить его, пока они ждали, когда его отцу зашьют рану. Но она знала, что мальчику ещё нужно поговорить о произошедшем. О том, что произошло в коридоре и раньше, в кабинете Доктора. Постучав и не получив ответа, она тихонько открыла дверь, полагая, что мальчик уснул, не выключив свет. Но когда увидела пустую комнату и заметила открытое окно, то поняла: что-то действительно не так. Она бросилась в спальню Доктора, громко постучала и, не дожидаясь ответа, открыла дверь. Он был одет, но выглядел обеспокоенным столь скорым повторным появлением Клары в его комнате. — Доктор, Сэм пропал! — Что вы имеете в виду? Пропал?! — спросил он; в считанные секунды беспокойство перешло в ужас. Вместе с ней он направился в спальню сына и быстро осмотрел всё, прежде чем броситься вниз и заглянуть в каждую комнату. — Окно… — начала Клара. — Да, я заметил. Оно невысоко. Он мог легко спрыгнуть. Знаю, — бросил он, бегая из комнаты в комнату и напрасно зовя сына. — Тардис! — вскрикнула девушка, полагая, что мальчик мог спрятаться там. — Точно, — согласился Доктор, ища ключи от лодки и на бегу надевая плащ и также помогая Кларе одеться. Но лодка была пуста, и Доктор принялся метаться по пустынной улице. А Клара пыталась понять, куда мог сбежать маленький мальчик в столь позднее время. — Чёрт, я думал… Я действительно думал, что в больнице он мне поверил, — произнёс Доктор, выглядевший отчаявшимся, но неспособным остановиться. — Он поверил. Дело не в этом, — уверенно сказала Клара. — А в чём же тогда? — зло спросил он. — В его маме. Он думает о ней, я знаю, — ответила девушка, не обращая внимание на его поведение: она волновалась за Сэма так же, как и он. — О, прекрасно! Может, мне стоит поймать кэб на Хитроу и проверить ближайший вылет в Египет? — заметил он с сарказмом, и Клара поняла, что эта его сторона натуры вырывается на свободу, только когда он напуган или загнан в тупик. Она взглянула на открытое окно спальни Сэма и проиграла в уме всё, что знала о его матери. — Похоже, я знаю, где он может быть, — внезапно осознала Клара. — Кенгсингтон-Гарденс, — добавила она и пошла, Доктор поспешил следом. — Что? Но он сейчас закрыт! — уверенно сказал он. — Знаю. В этом все и дело! — ответила она, чувствуя вину. Статуя, история — все это была её вина! Хорошо, что они знали, где искать мальчика. По дороге никто не сказал ни слова, шли они быстро. Клара старалась вспомнить улицы, по которым она с Сэмом возвращалась домой в тот день, полагая, что они могут встретить его по пути. — И что теперь? — тяжело выдохнул Доктор, когда они оказались у закрытых ворот. — Ну, здесь не слишком высоко для нас. А он мог перелезть между прутьями рядом со входом, — объяснила она. Пока Клара решала, как им перебраться на другую сторону (ни один из них не проскользнул бы сквозь решетку), она наконец заметила, что Доктор, побелев как полотно, держится за бок. — Доктор… — Все нормально, — перебил он. — Иди первая, а я за тобой. Поищи Сэма, ладно? — просил он, подсаживая её. Клара нахмурилась, но послушалась. Она старалась не слишком опираться на него, пока мужчина поднимал её, и тихо спрыгнула внутрь сада. Зная, что Доктор хотел, чтобы она поскорее нашла Сэма, Освальд направилась в сторону статуи Питера Пэна. Она не слишком обращала внимание на то, что было вокруг, пока не осознала, что кто-то стоит позади неё. Она решила, что это охранник. — Хороший вечерок для прогулки, — сказал он. Незнакомец был то ли пьян, то ли под кайфом, то ли и то, и другое. Клара не обратила на него внимания и решительно продолжила идти. Но мужчина не отставал, бормоча себе под нос что-то такое, что девушка старалась не слушать. Когда он схватил её за локоть, она почувствовала ещё чьё-то присутствие. — Отвали-ка, приятель, — мрачно заявил Доктор. — Сейчас действительно не время. Пьяный был выше Доктора на голову, но всё равно быстро отступил. Доктор был той силой, с которой приходилось считаться, когда он становился именно таким. Каким Клара уже видела его в больнице. И в этот раз она заметила, что его акцент уроженца Глазго стал ещё заметнее. — Извини, чувак. Не знал, что это твоя подружка. Без обид, ладно? — отступил пьяный, признавая своё поражение и предпочитая отвязаться. Когда-нибудь она узнает, кто же этот человек, таившийся внутри него. Но сейчас, разумеется, было не то время, как заметил Доктор. Так же, как и не время указывать ему, что бок, за который он держится, начал кровоточить. Несмотря на темноту, она ещё могла прочесть в его глазах угрозу. — Пошли, — позвал он её, чуть прихрамывая. Оба облегченно выдохнули, как только достигли скамейки: Сэмуэль сидел на месте и смотрел в их сторону. Но Доктор сомневался. Он не был уверен, должен ли подходить ближе. — Идёмте, Доктор, — она повторила его последние слова, придерживая его за предплечье, чувствуя, что ему нужна и моральная, и физическая поддержка, чтобы подойти к сыну. — Простите, — первое, что сказал мальчик, глядя на них умоляюще, — я знаю, что не должен был так поступать. Простите. — Ты в порядке, Сэм? — тихо спросила Клара, держа Доктора под руку. Мальчик быстро кивнул и посмотрел на отца. — Прости. Не хотел тебя напугать или что-то еще… Я просто… Я пытался вспомнить мамин голос, но не смог. И пришел сюда. Клара понимала, что для Доктора смысл его слов был неясен. Но мужчина всё равно встал на одно колено. Движение оказалось болезненным, и он тяжело вздохнул, встретившись глазами с мальчиком. — Я не знал твою маму так хорошо, как ты. Но если хочешь, можешь приходить ко мне поговорить о ней. И, знаешь, я с радостью послушаю о ваших путешествиях, — сказал он Сэму. — Мы правда много путешествовали. И она действительно была очень-очень хорошей мамой. Но сейчас её нет, и… — мальчик замолчал, не зная, как рассказать о своих страхах. — Её нет, но это не значит, что ты должен её забыть, Сэм. Она всегда с тобой, все воспоминания о ней с тобой. Знаю, это не то же самое, что её присутствие рядом, но мы справимся с этим, хорошо? Сэм кивнул, и Кларе показалось, что мальчик изо всех сил хотел верить отцу. — И ещё, я абсолютно уверен, что где-нибудь в интернете найдутся видео с её выступлений на конференциях и что-то такое. Мы можем поискать. Так ты не забудешь её голос. — О, это будет отлично! — взволнованно воскликнул мальчик. — Вот и славно. Ну что, можем идти домой? — спросил Доктор, в его голосе немного чувствовалась боль. — Конечно. Извините. Я больше не буду убегать. — Хорошо, — ответил Доктор, поднимаясь с трудом, так что Кларе пришлось помочь ему. Он улыбнулся Сэму, заметив, что тот нахмурился. — Давайте постараемся вернуться, не попавшись охране, — добавил он. Так же, как и Доктор, Клара заметила, что мальчик дрожит, пока они добирались до выхода. На нём не было куртки, а мартовская ночь выдалась холодной. Доктор накинул на плечи сына своё пальто, и Сэм практически потерялся в нём. — Папа, у тебя же кровь! — воскликнул мальчик и остановился. На мужчине больше не было пальто, чтобы скрыть это от глаз Сэма, и Клара видела, как Доктор мысленно проклял себя за оплошность. Белая рубашка особенно не оставляла простор для воображения, но натёкшей крови хотя бы не было много. — Всё нормально, — сказал он, сжимая бок крепче. — Думаю, пара швов разошлись. Марта разозлится на меня. Но до завтра протяну. — Уверен? — спросил мальчик с серьёзным видом. — Да, Сэм, уверен, — ответил Доктор и подтолкнул мальчика вперёд, положив свободную левую руку ему между лопаток. — Ладно, пап. Но ты можешь опереться на меня, если надо, — произнес мальчик, вздёрнув голову, чтобы взглянуть на отца. И на этот раз Клара поняла, что Доктор услышал его слова. — Спасибо, Сэм, — улыбнулся он, оставив левую руку на прежнем месте.