***
«Я не могу! Я не хочу это делать!» - твердил первый голос: «Это твой единственный шанс!» - не соглашался второй. - Я так больше не могу, - губы шепчут словно сами. Ягоды дрожат в руках, в правой – черника, в левой – волчьи. «Иначе – смерть!» - звучит в голове вновь противный голос. Правая рука разжимается – ягоды падают на траву. Волчьи ягоды ложатся на лист. - Прости… « Я в нём и не сомневался…»***
Те, кто мало разбираются в растениях, долго в лесу прожить не могут по определению. Австралия разбирался в них чуть ли не лучше всех – его позади оставить могли только славяне да Англия, вечно что-то химичащий с травами в своём подвале. Но тогда почему он умер, отравившись волчьими ягодами, принятыми за чернику? Вопросов было много, ответов не было вообще – ещё с того момента, как они вошли в лес, все они пропали. Тело его нашёл Англия, он же был рядом, когда Австралия ел ягоды. Но не предупредил его, он занимался другим делом. Да и что ему было смотреть – Кёркленд свою стряпню ест (Что ему какой-то яд…). Австралия умер через пять часов после решения действовать раздельно. На реакцию Англии старались уже не смотреть. И без того слишком много боли.***
Группы сначала пошли в разные стороны, но вскоре выбрали одно направление и двигались сейчас параллельно друг другу, на расстоянии примерно в километр. Италия кричал громко – услышал его не только Германия, но и Россия, за километр от него находящийся. Оба, прибежав, помрачнели мгновенно, на лицах их застыли одинаковые эмоции – недоверие вперемешку со страхом. В руки они взяли себя куда быстрее, чем Феличиано. Два скелета висели на дереве – кости обглоданы неравномерно, мясо только небольшими островками осталось на них. Узнать кто это по лицу было невозможно. Что это Бельгия и Нидерланды поняли по ошмёткам одежды и тому, что осталось от обуви – больше просто было не по чему. Группы начали действовать сообща через шесть часов после «распада».***
Первым из лесу выскочил летящий на всех парах Америка, в никакую довольный и безумно довольный: «Я герой! У меня получилось!» - а затем и его группа – помятый и потрёпанный после падения в овраг Англия, мрачный Франция и другие. Сразу же после точно так же быстро вылетели объединившиеся группы, которые полушли-полубежали с того момента, как обнаружили скелеты. Вышли они примерно в километре от первой группы. Последними были азиаты – все в репейнике, но тоже радостные – они-то обошлись без потерь и видов трупов. Они даже не слышали крика Венециано. Группы медленно сближались, крайние из них отделяло всего два километра.***
«Это мой последний шанс», - руки в кожаных перчатках легли на руль: «Больше не будет». «Проиграю – вечно мне жить в этой проклятой комнате!» - он резко дал по педали, выводя машину: «Последний раунд нашей игры». Охота на людей начинается. Проигрыш – и этот человек будет заперт в четырёх стенах. Скрип тормозов, пыль во все стороны – вновь «воссоединившиеся» страны бросились врассыпную, кто-то покатился по земле, кто-то в прыжке ушёл от автомобиля, кто-то, отлетев, пропахав собою приличные участки почвы.. Но не все успели отделаться испугом, шоком, царапинами – Англия, отброшенный на несколько метров, приподнялся на локтях. Казалось бы, всё закончено, они вышли из столь опасного леса, но игра, больше напоминавшая охоту, продолжалась. Страны побежали в лес, кто-то донёс Кёркленда. Деревья стали прекрасным щитом – убийца не мог заехать в лес, а, круто развернувшись, уехал. Резко подул ветер, донеся до стран еле уловимый запах бензина. Не смог.***
Впервые за долгое время они шли по ровной дороге, отовсюду не тянуло затхлостью. Впервые они понимали, что всё заканчивается – подобного ощущения не было и перед серым забором. Изредка кто-то срывался на бег, память услужливо подсовывала картины из прошлого. Как дурная служанка. Им повезло. Они выиграли. Но можно ли это было назвать везением, или же это шутка судьбы не более? И можно ли было после того, что случилось с ними, жить по-настоящему? Как бы им не хотелось бы это скрыть, они всё же были людьми, пускай не совсем, но были. Водитель грузовика сначала не хотел их сажать к себе. Но вперёд, на дорогу, выскочила светловолосая девушка в лиловом платье, испачканном в крови. Глаза её словно горели, и это внушало страх, но водитель понял уже позже. Ругаясь, он тогда спустился вниз, рассматривая нежданных попутчиков. Взгляд его невольно задержался на рослом мужчине с лиловыми глазами и в пальто, испачканном в чём-то, подозрительно напоминающем кровь, на блондине с перебинтованной рукой, на раненом, что странные люди несли. Не помочь становилось стыдно.***
Ольга, чуть прикрыв глаза, стояла под тёплой струёй душа. Ей хотелось смыть с себя всю кровь и грязь прошедших дней. А лучше бы и забыть это всё, как страшный сон. Впрочем, желала этого не только она. Боссу первым позвонил Америка, следом за ним и все остальные, по очереди. Телефоны работали, чему рады были все без исключения. В лесу они словно все разрядились и отключились. Этот лес, как позже выяснилось, был аномальной зоной, но пока об этом никто не знал, списывая на какую-то технику. Англия лежал в больнице, Германии просто поменяли повязку – всё-таки не зря многие страны умели оказывать медицинскую помощь. Из госпиталя им звонили уже несколько раз – один из них сам пришедший в себя Артур. Страны находились в небольшой гостинице на окраине города, мимо проезжали машины, пахло бензином на улице, шумели и кричали люди – город жил, и эта жизнь была тем, от чего персонификации отвыкли. Но кто сказал, что им от этого было хорошо?