Сырой воздух неприятно ударил в сознание, прогоняя сны и заставляя дыхание учащаться. Невероятно сложно было что-либо ощущать, ибо непонимание происходящего нагоняло неуверенность и подозрительный трепет. Веки казались свинцовыми, а жажда усиливалась с каждым вдохом. Под спиной что-то твердое и холодное, доставляющее боль, а над головой ослепительный свет, из-за которого хочется жмуриться.
Пересилив себя, Рут с трудом приоткрыла веки. Она не помнила, сколько спала, ведь огромное количество снотворного сделало свое дело - вызвало разбитость, апатию и предательскую слабость. Никаких солнечных лучей, лишь лампы и ежедневная пустота вокруг. Подобная атмосфера заставляла сердце бешено колотиться, ибо в свете последних событий можно было напридумывать себе чего угодно. Скорейшей смерти, например. Или чудовищных опытов. А что еще может прийти в голову, когда ты даже не знаешь, где находишься?
Единственное, на что Рут тратила силы, так это на попытки прогнать пульсирующую боль в голове. Еще немного, и она приподнялась на локтях. Тело ныло, а по венам, казалось, текла не кровь, а раскаленный металл. Пошатываясь, блондинка проковыляла к выходу из помещения, минуя операционные столы и холодные каменные койки. Последнее, что она помнила, это поход в лес с друзьями. Тогда бедняге стало очень плохо, причем не из-за болезни или недосыпания, а, теперь она точно знала, по вине тех, кто стоял за всеми ужасами в школе.
Когда она обессиленно упала на кровать, Каролина, сидящая рядом, еще что-то говорила. Её голос успокаивал, заставлял глаза слипаться, а после... пустота.
- Откройте, пожалуйста... - Рут еле слышно дернула за ручку наглухо закрытой двери. Жар мгновенно превратился в озноб - что творилось в организме бедняги, никто не знал. Её не волновало прошлое, не волновало будущее - сейчас нужно было разобраться в происходящем, осознать, насколько ничтожны шансы освободиться. Но, к сожалению, дверь издала протяжный грохот лишь спустя двадцать минут попыток хоть кого-то позвать.
Всё это время девушка просидела, прижавшись спиной к ледяной бетонной стене. Кажется, из-за сырости и холода она хорошенько простудилась. Главное, не подхватить воспаление легких, иначе придется остаться в тайных помещениях "Гросс-Розена" навсегда. А Рут не собиралась сдаваться, ведь желала выбраться как можно быстрее.
Совсем скоро дверь все-таки отворилась, и в помещение зашел высокий мужчина. Блондинка видела его впервые, а потому засомневалась в том, что находилась под школой. Пансион окружали горы и лес, мало кто мог прятаться неподалеку.
- Вы кто?.. - глухо спросила она, почувствовав, что голоса почти нет. Обхватив колени, Рут снизу вверх осматривала ухмыляющегося незнакомца. Он отличался от остальных хотя бы высоким ростом и отнюдь не крепким телосложением. В его движениях проскальзывало нечто грациозное и слишком... хитрое? - Умеете вы заботиться о своих заложниках, - не удержалась от колкости блондинка.
Со стороны мужчины это вызвало лишь усмешку. Задумчиво проведя пальцем по почти что седой щетине, он пронзил ученицу надменным каре-зеленым взором. Сколько бы Рут не всматривалась в глаза незнакомца, цвета различить не могла - из-за падающих теней он доходил даже до черного.
- Простыла? - проговорил предполагаемый похититель с нескрываемым сарказмом. Французский акцент разогнал все сомнения, и теперь блондинка округлила бешеные глаза. Если это тот, о ком не раз рассказывал компании Иван, то её дни сочтены. Пусть ее не убьют сейчас, тогда замучают до смерти чуть позже. А ведь здоровье уже оставляло желать лучшего, время от времени побуждая беднягу кашлять.
- Немного, - раздалось еле слышно. Рут не могла откровенно рассмотреть человека, стоящего над ней, но она готова была поклясться своей жизнью, что его звали Жаком Ноиретом. Все-таки, ученица слишком увлеклась расследованием, а потому это сыграло ей на пользу - желая узнать все обо всех, она вовремя установила личность незнакомца.
- Я вижу, ты дрожишь, - хитрая ухмылка стала невыносимой, и француз опустился перед жертвой на корточки. Тыльной стороной ладони он провел по щеке перепугавшейся ученицы, почувствовав, как у той застучали зубы. Рут никогда не умела вовремя замолчать, как и когда-то покойная Каролина, а потому совершила роковую ошибку:
- Вы приемный отец Ивана, так? - как-то боязливо спросила она, снизу вверх посмотрев на похитителя и вжав голову в плечи. Во взгляде собеседника моментально что-то переменилось, причем не в лучшую сторону. Постаравшись удержать эмоции в нужном русле, француз предупреждающе протянул:
- Ты задаешь слишком много вопросов, девочка, - прядь светлых волос чужой рукой была убрана за ухо. - Моё имя - Адриан Кастильо. Не советую тебе спорить с этим фактом.
Поборов в себе желание прошипеть парочку проклятий, девушка шумно выдохнула. Она ни на минуту не сомневалась в том, что нацист просто сменил данные. Компания ребят из "Черной Лагуны" поведала о том, что судьба Ноирета так и осталась неизвестной, а единственное, что они позже узнали, так это его нахождение в психиатрическом диспансере. Не так уж и сложно выбраться оттуда, чтобы продолжить свое дело.
- Пришли навестить меня перед смертью? - цинично вопросила девушка. Терять ей было нечего, учитывая окружающую обстановку и человека, который был способен вонзить нож в спину кому угодно. - В таких условиях я быстро здесь кони двину.
- Не двинешь, если будешь слушаться, - легкие движения псевдо-Адриана напрягали. Не став церемониться, француз приподнял ученицу за плечи и требовательно повел её к выходу из помещения. Шанс убежать был нулевым - ударь она похитителя и беги, влетит в тупик или очередного злодея. Рут шагала вперед, чувствуя цепкую хватку на плечах и молясь о том, чтобы все закончилось.
Ослепительный свет продолжал резать глаза. Если раньше блондинка представляла тоннели под усадьбой старинными и таинственными, то сейчас, кроме отвращения, они не вызывали ничего. Бетонные комнаты, лишенные дверей, напоминали давно заброшенные газовые камеры. В один момент девушке показалось, что на стенах остались следы от ногтей молящих о помощи людей, но позже она сослала все на свою фантазию.
"ОТТОХ" давно развалился, уверяла себя она, они больше не повторят своих прошлых ошибок. Сейчас эти люди должны преследовать менее корыстную цель, быть может, даже полезную в чем-то. Не просто же так они воскресили ранее умерших учеников, правильно? Но, к сожалению, подобные мысли закончились лишь печальным вопросом:
- Кому я вру?..
- Задумалась о чем-то? - ехидный тон заставил вздрогнуть. - К тебе гости.
Когда многочисленные бетонные стены миновали, а холодный пол перестал отдаваться болью в ногах, Рут остановилась. Её привели в мрачное помещение, где ничего, кроме двух скамей и тусклой лампочки видно не было. Одно единственное окно, перекрытое решеткой и непонятно почему построенное. За ним лишь еще одна стена, не позволяющая вдохнуть и капли свежего воздуха.
- Задай ей все необходимые для работы вопросы и иди наверх, - приказал нацист незнакомке, стоящей в темноте. Когда он исчез, Рут обомлела - сделав шаг вперед, перед ней предстала... она сама. Алые пятна не то ярости, не то страха поплыли перед глазами. Иллюзия? Лекарство? Сон?
Шарахнувшись назад, блондинка замотала головой. Стало до слёз страшно. Страшно настолько, что больше не помогали никакие оправдания. У блондиночки не должно быть сестёр, их не может быть ни единым образом. Тогда почему дама, столь похожая на саму Рут, стоит и улыбается?
- Не бойся ты, - одержав паузу, проговорила Мануэла. Она прекрасно знала, что Иван, обо всем поведавший друзьям, умолчал только об одной детали. О своем прошлом. О ней. Эл всегда была его маленькой тайной, а потому никто и ни за что не догадается, кто она такая. - Садись, - рукой блондинка указала на подвешенную скамью, но Рут и шага вперед не сделала. Она смотрела с презрением и животным страхом, который готов был вырваться наружу.
- Кто ты такая, чёрт возьми? - сквозь зубы прошипела жертва обстоятельств. Казалось, еще немного, и чаша ненависти ко всему миру переполнится. Вопрос "как?" быстро сменился вопросом "зачем?", и теперь Рут не могла держать себя в руках. - Что тебе надо от нас всех, тварь?
- Потише, дорогая, - притворно округлила глаза Мануэла. - Я здесь по той же причине, что и вы все. Я преследую... цель, за которую играю твою роль.
- Какая может быть цель?! - ослабленные пальцы моментально обрели силу, и Рут вцепилась в плечи соперницы. - Я не знаю ни тебя, ни твоих жалких причин и желаний. Но просто так я бы здесь не находилась. Уходи, проваливай, дай нам жить спокойной жизнью!
- Нет никакой спокойной жизни, детка, - перебила свою копию девушка. - Я всю жизнь искала шанс сблизиться с одним человеком. Стать по-настоящему важной, реальной, - каждое слово она произносила четко, медленно. Заставляя Рут сгорать в нетерпении и убиваться из-за осознания своей ничтожности. - Сейчас этому человеку грозит опасность, а единственной девушкой, которая может ему помочь, являюсь я. Разве притвориться наивной дурочкой ради этого сложно?
- Кто? Кабано? - еще немного, и Рут готова была вцепиться в волосы конкурентки. Ее настораживала лишь обстановка и француз, который мог объявиться в любой момент. - Кино, Иван?! Кто?! - блондинка не прочитала ответ во взгляде Мануэлы, ибо та не собиралась чего-либо говорить. На самом деле, девушку не меньше коробило то, что Рут была столь похожей на неё.
Разве легко, когда тебе звонят откуда-то издалека и напоминают о человеке, дороже которого никого нет? И после заявляют, что он в огромной опасности, а чтобы его спасти, нужно лишь следить за одной интересной компанией. Притвориться кем-то другим. После же все идет наперекосяк, когда осознаешь, что столкнулась с помешанными нацистами, а та, кем нужно притворяться, является твоей копией. Клоном.
Мануэла помнила, как помогла Ивану с документами о его фальшивой смерти, об усыновлении и покупке. Уже знала, на что был способен его приемный отец. Когда же он восстал чуть ли не из мертвых, чтобы взять её в помощники, отказываться было опасно.
- Ты - жалкая копия, - в конце концов, выдала Рут. Хватка опять ослабла, но то лишь придало Мануэле уверенности.
- Нет. Копия здесь только одна, - не сдаваться, ни на минуту не признавать своего поражения. Неизвестно, кто являлся реальной личностью, а кто лишь дешевой подделкой. Эл до конца желала верить в то, что на работу её взяли не просто так. Нацисты? Переживет, нужно лишь в точности выполнять все их указания. Притворяться той, кого не знаешь? Только аккуратно, всё ради Ивана. Шантаж? Неважно, главное, что Ноирет будет рядом. А ощущение власти слишком сладко, чтобы от него отказываться.
- Что будет теперь? - жалобный голос Рут дрогнул. Она выглядела потерянной и преданной, никак не могла позвать на помощь, закричать о своем присутствии. Все верили, что блондиночка рядом, а её в то же самое время заменяла другая.
- Я буду спать с твоим парнем, - как ни в чем не бывало, заявила собеседница. - И с Иваном тоже, рассорю его с девчонкой. Можно с Маркосом, чтобы рядом Каролина не ошивалась, - блондинка старательно вспоминала имена незнакомцев. Нужно было рассердить собеседницу до налившегося кровью взгляда, а вот правдивость слов значения не имела. - Вы все разбежитесь и не будете лезть не в свои дела. Останетесь в школе, как на блюдечке с голубой каемочкой, - продолжала язвить ученица. - После... вас используют для своих целей, я предполагаю. А там уже...
- Заткнись, черт возьми, заткнись! - по щекам покатились слезы, а удар произошел внезапно. Вцепившись в Мануэлу, Рут слепо била по лицу конкурентки, не задумываясь о дальнейшем. Беспомощность превратилась в желание растерзать и стереть с лица Земли. Кто она такая, чтобы врываться в чужую жизнь и забирать родных людей? Кто такая? В конце концов, когда из разбитой губы Эл потекла кровь, а сама она устала отмахиваться от блондинки, в камеру ворвался француз.
- А ну-ка ко мне, девочка, - ничуть не испугавшись, он прижал к себе заплаканную Рут. Мануэлу мужчина трогать не стал, так как за некоторое время отлично с ней сблизился. Ученица была молодой, но весьма инициативной, причем сразу же приняла все условия договора. Еще немного, и ей можно будет доверить большую часть планов. Такая марионетка - на вес золота. С жаждой власти, мести и... нежности. - Пошла, - требовательный толчок в спину, и блондинка вновь движется в неизвестном направлении.
- И помни, - подала голос Мануэла, - кроме меня среди вас есть еще один доносчик, - сие было последним, что услышала Рут, но обернуться ей не позволил шагающий сзади нацист.
***
Жизнь в "Гросс-Розене" продолжала идти своим чередом. Люди, несмотря на потери и несчастья, старались радоваться мелочам. Солнцу, которое так редко вставало над горизонтом; мокрому снегу, что выпадал раз в три дня и тут же таял, предупреждая приход зимы. Вкусному завтраку или шоколадным круассанам, которые давали так редко.
Хулия двигалась по наполненному людьми коридору и здоровалась с одноклассниками. Она пребывала в невероятно прекрасном настроении, которое ничто не могло испортить. Разрыв Паулиты и Горки дался ей тяжело, но прежде чем пытаться спасти их отношения, следовало закончить одно интересное дело. Всего лишь взять ситуацию в свои руки, задать Йоланде так, как никому другому. Доказать, что Хулия - не та, что сдастся при первом же бойкоте. Отнюдь не та.
Юбка подвернута так высоко, как только можно; на губах любимая алая помада; волосы игриво взлохмачены. И, конечно же, декольте - как можно откровеннее. Нет, больше никаких прелюдий, лишь отвисшая челюсть Йоли и на этот раз вечная победа. Или...
Совсем скоро на горизонте появилась сама Карбальяр. Девушка выглядела ничуть не менее уверенной, жизнерадостной и чертовски обаятельной. Настолько, что на момент у Медины предательски подкосились ноги. Сглотнув комок, подбежавший к горлу, девушка признала, что более серьезной соперницы, чем Йоли, не существовало. Она двигалась настолько непринужденно и легко, что хотелось провалиться сквозь землю. Но не в этот раз.
Ускорив шаг, Хулия быстро сравнялась с Йоли. Брюнетка, не обратив внимания на одноклассницу, хотела было зайти в душевые комнаты, но резко упершаяся в дверной косяк рука Медины перегородила ей дорогу.
- Стоять, - ослепительно заулыбалась охотница за призраками. В ответ, как и обычно, послышалась тишина. Йоли не собиралась лезть в драку или язвить, но то было лишь до тех самых пор, пока острый язык Хулии не продолжил: - Кофе пьешь? Вкусно, - заметив в руках соперницы одноразовый стакан с напитком, Медина отобрала его и сделала несколько жадных глотков. - Сахара много, переборщила.
- Слушай... - собралась закатить глаза Йоли, но так и не закончила. Внимательный взгляд Хулии заставил замолчать и растерять все мысли.
- Слушаю.
- Иди ты к чёрту! Правда, найди себе парня и хватит за мной увиливать, - Йоланда нагловато прикусила губу и почувствовала своё превосходство. Хулия заметно побледнела, так как вспомнила об Иване, а то было хорошим знаком. - Ой, у тебя он уже есть? - посочувствовала Йоли. - Так не потеряй. Я знаю, что я ослепительна, но не настолько, - подмигнув сопернице, девушка хотела было убрать с прохода руку Хулии, но не тут-то было.
- А ну, - встала в позу брюнетка, - в чем ты ослепительна? Из-за своей глупой привычки крутить задом перед каждым встречным парнем? Или любовью лапать любого, кто проходит мимо? - девушка почувствовала, как адреналин в крови зашкаливает. Хочется большего, лучше прочувствовать свою победу - надменности, страсти, шалостей. - Ах, еще глазки строить, да?
Мимо проходящий Кабано не сразу заметил двух девушек, готовых взорвать усадьбу из-за ненависти друг к другу. Когда же его взгляд упал на разукрашенную Хулию, парень округлил глаза. Со словами:
- О, Боже, нет, - он развернулся и зашагал в том направлении, откуда пришел. Стать свидетелем её поступка, которого не было бы без советов Цезаря, не хотелось. Однако улыбка с лица юноши не сползала - молодец, Хулия, взяла себя в руки.
- Чем привлекательна ты, а?! - Карбальяр с вызовом посмотрела в глаза соперницы. - Может, призраки толпами и падают при виде тебя, но явно не нормальные парни, выскочка.
- Выскочка? А ты разукрашенная шлюха, - не побоялась этого слова Медина. Она сама любила одеваться откровенно, но яркие наряды Йоли всегда издевались над её воображением. Как ни странно, последняя фраза не заставила ту уйти. Она лишь подлила масла в огонь:
- Глазки не болят, красотка? - Йоли усмехнулась и демонстративно приоткрыла декольте еще больше. - Если захочу, я стану такой разукрашенной, что
это покажется тебе цветочками.
- Спорим? - охотница за призраками приподняла брови. Если война не собиралась заканчиваться, то и армиям стонать не стоило - следовало идти в наступление. Чем быстрее, тем лучше. - С этого дня мы снимаем дешевую форму и носим только самые откровенные наряды, - нагловатый тон чуть не лишил Йоли речи, Хулия же была полностью уверена в себе. - У кого появится больше поклонников, тот и победил.
- А кто останется в дураках, покрасит волосы в розовый? Детским садом себя почувствовала? - в шутку брякнула брюнетка, но не знала, что это повлечет за собой. После минутной паузы Йоли закачала головой. - Даже не думай, Медина, я тебя с землей сравняю!
- Чувствуешь свое поражение? - округлила глаза Хулия. - А что, розовый и мне пойдет... замётано, - рука была убрана с косяка двери и протянута в сторону Йоланды. Та же, глубоко вздохнув, дала свою в ответ. Не хотелось лишаться прекрасного цвета только из-за больной фантазии конкурентки, но не следовало показывать своей слабости. Нацисты, наверное, умрут со смеху, если когда-нибудь поймают в своих коридорах девушку с розовыми волосами. Да и учителям это не понравится...
Одноклассницы, распрощавшись парочкой ласковых фраз, направились по своим делам. Пари обещало быть ярким и долгим, а потому следовало хорошенько подготовиться. Нельзя было терять времени.
***
Как ни странно, Рут не пришлось вновь терпеть сырость незнакомой ей комнаты. Жак Ноирет, пожалев жертву, отвёл её в единственное помещение, где было достаточно тепло. Выделив блондинке несколько пледов и предложив горячий чай, нацист оставил её наедине с размышлениями.
Девушка не знала ни его истории, ни того, как он выбрался из психиатрической клиники. Зачем он это сделал и почему привязал к себе Мануэлу? Мысли путались и не хотели приходить в порядок, что заставляло ученицу время от времени всхлипывать. Дверь снова намертво закрыта, но теперь хотя бы нет риска подхватить простуду и умереть от холода. Эл до сих пор оставалась самой большой загадкой и шоком, который когда-либо испытывала Рут. Кто-то из девушек копия, определённо. Или, быть может, они обе являются последствиями экспериментов, а всю жизнь этого не знали? Еще и слова о доносчике...
- Кино? - предположила блондинка. Не так давно он умер, а спасли его чудом. Обратили в воскресшего мертвеца и теперь ждут, пока он начнет сливать информацию? Кто-то из более близких людей? Паулу с Горкой могли запугать ребёнком, ради которого они были готовы на все. Ивана матерью, что жила за тысячи километров и не могла сама за себя постоять; Йоланду братом, которого она любила до безумия. Подозревать можно любого, но кто... кто на самом деле?
Размышления ученицы прервал скрип открывшейся двери. Француз, который осточертел ей всего за несколько часов, вновь присел неподалеку, с интересом уставившись на ученицу.
- Больше не набрасывайся на моих помощников, - чуть ли не пропел мужчина, да так слащаво, что девушку передернуло. - Мне придется тебя наказывать, а это на здоровье скажется не очень хорошо... - с наигранным сожалением добавил он.
- Уже неважно, - повела плечами Рут. - Вы нашли, кем меня заменить. Я - жалкая копия, почему бы и не умереть, - всё казалось слишком простым. Не было ни желания двигаться дальше, ни сил, ни чего-либо еще. Даже вопросов задавать не хотелось.
- Ты здесь не потому, что нам тебя якобы с дороги убрать захотелось, - усмехнулся нацист. Девушка уже поняла, что является ничем иным, как экспериментом когда-то развалившегося "ОТТОХа". С самого рождения, ничего не осознавая, она жила нормальной жизнью, а правду частично узнала только сейчас. - Мы продолжаем кое-какие опыты.
После фразы, сказанной французом, по спине пробежала ледяная волна. Рут не успела спросить, зачем ей это доверили, потому что Ноирет продолжил:
- Тебе следует заботиться не только о себе. Будь аккуратна, - с этими словами Жак неторопливо привстал с дивана и покинул комнату, предварительно её заперев. Животный взгляд, который застыл, смотря вслед ушедшему, не мог сравниться ни с чем. О ком еще можно заботиться, будучи закрытой в четырех стенах? Что этим самым хотел сказать похититель?
Устала...
Невозможно...
Плохо...
В сознании тут же появились воспоминания о любимых друзьях и беззаботной жизни. Мир поплыл перед глазами, заставляя легкие сжиматься от нехватки воздуха. Паника, охватившая Рут, вызвала дрожь в руках - не было сил даже на то, чтобы плакать. Неужели здесь она останется до тех пор, пока не испустит последний вздох? И о ком следует заботиться, когда рядом лишь уничтожающая пустота?
Девушка, судорожно схватившись за живот, все еще не могла понять, что ей сказали - она просто перестала соображать.
Шумно выдохнув, Рут почувствовала, как мир в глазах начал темнеть. Еще момент, и она бездыханно падает на диван, на котором сидела. Всё вокруг перестает существовать, оставляя место лишь мраку и неверию в происходящее.
