Синеглазая зараза, или что такое любовь

Илья, зайдя в дом, распахнул широко глаза. — И это все ваше? — мальчик все время путался, то выкал мне, то наоборот говорил «ты». — Да. — Здорово, а я где буду спать? Тут? — Паренек скосил взгляд на диван, и я рассмеялся. — Вообще-то, нет… Я задумался всерьез, комнат много, но было одно жирное и толстое «НО» — Вася очень сильно кричал во время оргазма. — Думаю, здесь. — Я провел мальчика в комнату для гостей, что была рядом с каминной комнатой, и снова увидел откровенное удивление ребенка. — Такая большая… — Тебе не нравится? Тут все есть, кровать, — вставая напротив двуспальной кровати. — Шкаф. А письменный стол мы спустим с Васей сверху, когда он придет. — С ума сойти. Илья робко посмотрел на меня и, видя, как я ему подмигнул, с гиком запрыгнул на траходром. — Класс! — Кхм-м-м, — протянул я, видя, как он прыгает на коленях на кровати. — Что? Нельзя, да… — Илья немного потускнел и сжался, только ежик волос упрямо встал торчком, как у дикобраза. — Да нет, это сколько угодно, — улыбнулся я маленькому мужичку. — Я хотел спросить, как ты учишься, я имею ввиду оценки. Можно, конечно, табель посмотреть, но лучше если ты сам скажешь, завтра мы идем к директору гимназии при университете, в котором я работаю. И, наверное, тебя протестируют, чтобы определить класс. — Я в пятом, — заявили мне серьезно. — И я не тупой. — Я не об этом, просто в гимназии классы по параллели отличаются по программе. Например «а» — обычно с математическим уклоном, туда берут самых успевающих, «б» — в естественные науки, «в» — гуманитарные. — А-а-а... — Илья почесал озабоченно затылок. — Наверное в «б». Я «а» не потяну, в последнее время много пропускал, — ответили мне честно, а потом зелеными глазами уставились на меня: — Вы… Васю и правда так сильно любите? — Да… — прошептал тихо я. — Если вы обидите моего братишку или маму. Я вам никогда этого не прощу! — пообещали мне громко. — Не прощай. — Я повернулся к выходу из комнаты. — А как ты меня представишь в этой самой школе? — снова перешли на тыканье. — Как племянника? А что, не пойдет? — повернулся я к замершему насупленному воробью. — Да нет, наверное… так будет лучше… Я ведь вам не приемный сын… и не брат. — Вот и договорились. Звать меня будешь дядей Сашей и на «ты». Понял? — отрезал я хмуро. — Переодевайся, отдыхай, через час поздний обед. Я оставил пацана одного, а сам вернулся в столовую и встал к плите. Надо хотя бы ужин приготовить вкусный, дабы подсластить горькую пилюлю Васе. Илья не выдержал, приполз ко мне на кухню в спортивном костюме. Одежонка была, как ни странно, но новая, и очень даже ему шла. — Давайте я, что ли, картошку почищу или лук с морковкой. Я не привык быть иждивенцем, — заявил он строго мне. — Держи, иждивенец. — Я вручил Илье корнеплоды, а сам занялся курицей, фаршируя ее чесноком и травами. А потом, уложив на противень старательно очищенные и аккуратно нарезанные овощи Илюшкой, все сверху закрыл разложенной курицей. — Здорово получилось, — кивнули мне с сознанием дела. Ну что ж, я хотел покормить ребенка, а потом пойти в спортзал. Через полчаса курица была готова, я положил кусок на тарелку Илье с картошкой, сам же сжевал небольшой бутерброд. — А вы что, есть со мной не будете? — схмурили брови. — Нет, у меня еще тренировка сегодня. Хочешь, можешь пойти со мной, но все равно перекуси хотя бы немного, — попросил я Илью. — Ладно… — Он ополовинил свою порцию, часть убрав снова в духовку. — Тогда вот так, а то если больше — будет тяжело. Я согласно кивнул, и после чая мы пошли пешком к спортзалу. Илья пока воинственно себя не вел, скорее сказать — слишком серьезно для своих лет. Вася чуть не упал на пол, когда увидел, кто со мной пришел. — Ты каким образом здесь? — Мой мальчик сурово навис над своим братишкой и получил не менее суровый ответ: — Лучше с вами двумя, чем с дурой Галкой и придурошной Ксюшкой. — Но как же так, я же просил маму? — начали с ужасом вникать в ситуацию. — Он сам согласился, — ткнули в меня пальцем. — И меня сегодня сразу же забрал. Вася поднял на меня синие испуганные глаза и поник плечами. — Но я же… Саша… я… — Успокойся, это была моя личная инициатива. Твоей маме сейчас нельзя волноваться и переживать. Поэтому я постарался ее разгрузить, как мог. Сейчас никого в раздевалке не было, посему я обнял своего мальчика и целомудренно при Илье поцеловал в щеку. Илья на наши обжималовки скривил нос, фыркнув под нос из разряда «телячьи нежности». — Но как же школа? И потом… денежные расходы… — прошептал Вася за моей спиной, показывая своему ехидно хмыкающему малому кулак. — Со школой я практически договорился. Денег достаточно, вы меня не объедите. Только одежду придется докупить Илье. В гимназии строгие правила — нужен костюм. — Снова расходы, — ужаснулась моя Синеглазка. — Не такие уж и большие. И потом, я его теперь родственник. Дядя. Так что могу и побаловать своего дорогого племянника, — подмигнул я Илье и, еще раз чмокнув в висок Василия, пошел в сторону Николая и Игоря. Скоро набегут ребятишки, и обжиматься при них не стоило. Мои друзья теперь обычно вдвоем вели каждый день тренировки. Отборочные осенние соревнования были на самом что ни на есть носу. Девушки сегодня особенно были навязчивые, но я их быстро отбрил, отходя к Николаю. — Это чадо чье? — Он кивнул в сторону Ильи, что повис обезьянкой на турникете. — Наше с Васей, — хмыкнул я. — Одно на двоих? Вот это финт, встречаются всего ничего, оба парни, а уже взрослый ребенок, — усмехнулся Игорь. — Это его родной братик, и теперь я официально для всех его дядя, так что попрошу без ерничества, — оскалился я и вдарил так по груше, что с потолка посыпалась штукатурка. — Ей-Ей! Белый! Оставь снаряд для молодого поколения. Такого удара ни один крюк не выдержит. Тем более у тебя груша персональная, живая и с синими глазками, — усмехнулся Игорь. — И да, к слову, как Серый? Женился? — Угу, вышел замуж, — кивнул я собственным мыслям и, подняв ногу вертикально, сделал растяжку, опирая ее о стену. — Ну да, с Меленой только замуж. Это точно! — поддакнул сбоку Николай. — Нет, за брата Мелены, — выдал я и увидел, как оба друга зависли в пространстве, как в какой-нибудь тупой компьютерной игре. — Какого? — прошептали слажено оба. — За Михаила Себастьяновича Шварца, среднего сына ректора и старшего брата Мелены, — оповестил я ровно о резко поменявшемся статусе Сереги. — Да он ведь… просто зверь! — вытаращил глаза Игорь. — Да у него же такой хер в штанах, что не вздохнуть не пернуть. Весь универ в курсе. Николай рвано сглотнул и спросил: — И как он? Еще жив? А я и не знал... что Михаил перешел на мальчиков. — Он «би» и помешан на блондинках любого пола. А что? — Я прекратил растяжку и воззрился на бледных, как сама смерть, друзей. — Да так… хорошо, если Серега еще жив… и с цельной жопой. Михаил суровый человек, хотя и справедливый. А за измену может кастрировать точно. Но ведь нашего Серого только могила исправит. Ведь так? — прошептал затравлено Игорь, даже в «эффекте» могилы мой друг был не уверен на все сто по отношению к ебливой натуре Сергея. — Я его примерно месяц не видел, но у меня его вещи еще лежат. — Месяц, говоришь… все, кранты нашему Сережке. Отъебся. В армии было бы проще, — усмехнулся криво Николай, а потом поменял резко тему: — Игорь, как милочка? — Какая? — улыбнулись нам прожженной улыбкой ловеласа, и мы оба поняли без слов. Старый этап у нашего друга закончился и наступил новый — поиск другой. — Пора начинать, — и Николай рявкнул на весь зал: — Построиться! Варенок! Марш к Белому. Все остальные направо — десять кругов! И понеслось. После пробежки, растяжки, отработки ударов и пары длинных спаррингов с Васей, Николай заставил нас с Игорем провести показательный бой. Игорь был слишком расслаблен после поездки, посему уже минут через пять лежал кверху лапками. — Мрак. Ты как собираешься на отборочные идти, дружище? — наехал на него Николай. — Варенок на настоящий момент в лучшей форме, чем ты! — Наверстаю. Тем более Вася, как я понял, уже как месяц беспробудно под Белым пашет. Вот и эффект, — проворчал Игорь, ему и самому было стыдно за такое поражение, он отобрал троих самых сильных из этой группы и увел на другой конец зала, поделив тем самым пространство пополам. — Следующий бой со мной. — Колька встал передо мной и поклонился. — Ты уверен, Николай? — замялся я, и хотя Колька был тяжелым и его удары просто ужасны, но если они не могли найти цель, то все было впустую. А Николай был медлительнее меня и намного. — Да, я с Валерой и Славой поднаторел, — и потом шепотом мне, чтобы никто не слышал: — Для тебя же стараюсь. Чтобы впечатлился твой новоявленный мелкий родственничек. — Дурак, мне не надо этого, — буркнул я упрямо. — Зато с тобой такая тренировка перед отборочными боями — просто сказка, так что не упирайся и кланяйся. И погнали, — хмыкнул Николай, слушая, как троих на том конце стали разделывать под орех. Нет, Игорь не был в ярости, он просто отрабатывал стандартные приемы, пытаясь вернуть себе былую форму. Чем-чем, а жестокостью мой друг никогда не отличался. — Игорь, пощади их хоть немного! Или Варенка возьми, а то зашибешь кого ненароком! — крикнул Николай через весь зал. — Не, Вася назавтра, если придет в секцию. А сегодня просто стандарт! — прокричал в ответ Игорь, пробивая защиту сразу двоим. — Потом только не плачься о загубленном имидже, — усмехнулся я в поклоне, и мы начали бой. У Николая было несколько особенностей и не очень приятных, о которых я, конечно, знал и старался их избежать. Первая заключалась в том, что он намеренно пропускал несколько первых ударов. Вторая, что он с этого зверел и набирал скорость, и третья самая паршивая — терял при этом контроль. Он раз даже поплатился за это — его сняли с соревнований, причем уже с призового круга. После этого Николай стал стараться держать себя в руках, но все равно не всегда выходило, особенно со мной. И так я помешал ему получить нужный допинг в виде пропущенных ударов. — Чего танцуешь? Белый, нападай! — рычал Николай, бой походил больше на балет, а не на то мочилово, которое хотел получить мой друг от меня. — Тебе надо. Ты и нападай, — оскалился я хитро, но Колька понимал, что при такой скорости нападать на меня, это как махать топором на комара, толку — ноль. — Засранец! — рыкнул Николай и сам стукнул себя по голове и, получив таким образом свой «допинг», ринулся в атаку. Но все впустую, обиды на себя он не чуял, посему оказался тут же на лопатках, но резво перевернувшись и прыгнув на ноги уже радостно-обозленным, осклабился ответно. — Теперь другое дело. Понеслась! Родимая! Это было уже хуже, я видел, как Колька мутузит практически каждый день Валерку и Славу. Так они же бойцы спецназа и крупнее меня в два раза. А один удар Николая мог сделать из меня фарш. Так дело не пойдет, я стал двигаться еще быстрее и, сделав захват, вынес ногой его на маты. Бой окончен, все. Кольке надо передохнуть. И успокоиться. Но Николай так не думал, он слез с них лихо и встал передо мной, дыша, как загнанный бык. Я же уже ритуально поклонился, прерывая бой. — Нет! Давай еще. Я только разогрелся, — стиснул Коля кулаки. — Полегче, Николай, — между нами встал Слава и Валерка, время, и правда, давно вышло, и пора было сворачивать тренировку, коль пришел спецназ. Даже Игорь, остановив свой тренировочный бой, влез в наши притирки. — Белый — не твоя весовая категория. И то, как ты машешь руками, уже не тренировочный бой, а бойня, — сузил холодно глаза под ежиком белых волос Слава. — Тебе бы контролировать эмоции нужно учиться. А не с нами кулаками махать, — заметил рыжий Валерка, а потом, видя, что Николай приходит в себя и кровавая пелена с его глаз спадает, подлетел ко мне, сграбастывая меня при всех в железные объятья. — Белый, любовь моя! С тебя поцелуй и тренировочный бой! Вытянули ко мне губы дудочкой, вызывая во мне волну омерзения. Опять он в своем пошлом репертуаре, я двинул локтем беспардонно ему в печень, а второй рукой сжал кадык. Конечно, этот тренированный мужлан — настоящая машина смерти, такое поведение разрешал только мне из-за странной симпатии. Вряд ли я его привлекал «в том самом плане», тем более у Валерки бабы не переводились. Но знал точно, Николая «за такое» он бы попросту вкатал бы в асфальт. А у Игоря не было бы и шанса пробить Валерке в солнечное сплетение, ибо второй мой удар локтем пришелся как раз именно туда. — Боже, Белый! Ты моя лапуся. Горячий как всегда. — Валерка объятья разжал, но держал за плечо той руки, которая сжимала несколько секунд назад его кадык, перехватив кисть. Парни из секции к такому поведению рыжего громилы давно привыкли, что из меня периодически пытался сделать плюшевую игрушку для обжималовок, даже Вася. А вот Илья огромными глазами стоял и смотрел на мое противостояние. — Один спарринг! Тет-а-тет! — громко на весь спортзал, а потом тихо, шепотом: — Можно… у меня, можно у тебя… Чего? С каких пор Валеру унесло в голубую степь? Скажите на милость. А я все думал, он ерничает над нашими «особыми отношениями» с Серым. Видно, в моих глазах все это и пронеслось, отражаясь как в калейдоскопе. — Я не шучу, — улыбка исчезла, глаза смотрели прямо, меж тем я слышал, как ребят отпустили, и они потянулись к душевым. В нашем противостоянии с Валеркой, которое обычно было каждый божий день, слава Богу, ничего интригующего никто не заметил. Даже девушки. Вася тоже отнесся обыденно и повернул за остальными в душевые, где обычно дожидался меня. Но в этот раз его за руку тормознул нахохлившийся воробьем Илья. И когда синие глаза старшего брата недоуменно воззрились в зеленые, то младший мотнул в сторону меня и рыжего. — Не обращай внимания… Они всегда так, — объяснил Васечка и попытался утащить братишку за собой, но тот уперто остался, и Василию тоже пришлось с ним застрять. Рядом с нами. — Я закончил уже на сегодня тренировку. — Я попытался выдрать руку из захвата, но держали профессионально и железно. Вырвать, конечно, можно и из такого положения, но я поврежу связки плеча или запястья. Но мы же не в настоящей драке, и все это пока еще дружественная обстановка. Посему я замер, ожидая, когда Валера меня отпустит сам, после того как ему все это надоест. Теперь уже Николай попытался влезть между нами, оттирая плечом серьезно настроенного Валеру. Игорь и Слава замерли напряженно рядом на всякий случай, но пока не вмешивались в наши разборки. — Валера, остынь, Белый на сегодня уже измотался. — Ты сам остынь, — оскалился Николаю в лицо Валера. — С таким отношением тебя на ринг вообще выпускать нельзя. А я по отношению к Сашке совершенно серьезен. Чем я хуже Серого? Тем более эта проститутка весьма неплохо поживает под сынком ректора. Сам видел! Я совсем обалдел от такого и представил себя рядом с Валерой. Жесть! Груда прокаченных мышц и я… Полный апгрейд. То, что он мне подставится, разговора не было, это меня как девочку разделают под орех, раскатав по кровати кровавым пластом. — Где? — но мои друзья ухватились за другое. — Хм-м-м, да так, в одном закрытом клубе. Мы там охраной подрабатывали на приватной вечеринке. Цветет и пахнет ваш Серый. Тачка у него навороченная, шмотки, брюлики и цепочки, да и сам подтянут, а не размазня как обычно, — хмыкнул Валера и, подняв зажатое мое запястье, поцеловал. — Так чем я хуже? Что, глазки не те?! А ты приглядись, Белый, ведь у меня же голубые глаза. Как ты любишь. Я поднял взор в распахнутые зенки Валеры, он их всегда щурил и не разглядишь особо какого они цвета. Или скрывал за густыми бровями, смотря набычась. И обалдел… А ведь и правда, у Валерки были голубые глаза, практически такие же... как у Серого, может более прозрачные, но не в этом суть. Трахаться с ним мне все равно не хотелось. Даже если этот мужлан брякнется передо мной раком и жопу разведет. У меня просто на него не встанет. Факт. — Я актив. И я занят, — я сухо пояснил своему новоявленному ухажеру. — Кем это, или эта шлюха к тебе от Мишки прибегает, не поверю, — меня попытались прижать к себе снова, но момент был уже упущен. Я скинул его руку со своей, освобождаясь. Делая шаг назад. На мое место переместился тут же Слава, понимая, что придется своего друга охлаждать. — Друг, прошу, не лезь. Это наше дело, — прошипел Валера Славке в лицо. — Он же тебе сказал, что несвободен. И не ляжет под тебя. Или ты не знаешь терминологию геев? — прорычал ему в лицо Славка. — Спасибо, рассказали. Но он же не пробовал! А вдруг? Этот момент прозевали все: и Николай, и Славка. Они оба отлетели в сторону, как кегли от легкого тычка возбужденного Валерки. А я, сделав отскок, все равно был прижат к деревянной стене железными мускулами. — А я буду очень ласков, — прошептали мне, выкручивая снова руки. Черт, зажал-таки, места — ни вздохнуть ни пернуть, и держали профессионально, навалившись всем телом. — И когда это ты вдруг решил попробовать с мужчиной? — недовольно прошипел я, пытаясь найти хоть слабинку в его захвате. — Давно, когда увидел твои глазки, куколка, — прошептали мне, а потом попытались поцеловать, но я отвернул голову, и губы пропахали по моей скуле. — Игорь, назад! Он тебя убъет к едрени фени! — заорал я, видя, как мой второй друг подлетает сбоку, пытаясь оттащить от меня возбужденного мужика, — и смотря, как к нам подбегает с тем же намереньем Вася, рявкнул: — Варенка оттащи! Игорь затормозил, сразу скумекав, что будет, если Валера влепит Васе. Реанимация точно! Он перехватил Василия за тонкую талию, пытаясь оттащить. Тот сильно моргал, сжимал челюсти и рвался молча в бой, как одержимый. А я ждал, когда очухаются Николай и Славка, ибо улетели оба нехило, а еще и приложились не слабо затылками: один об стену, а другой об железную арматуру. Как бы кто не сдох. — Это точно... убью, — усмехнулся Валера, выцеловывая мне шею. — Ну же, зайка! Мне двинули в пах своим, показывая нехилый стояк, зажатый в труселях. — Представь, как «это» будет здорово двигаться в тебе. — Не собираюсь. Что непонятного из слов "актив" и "занят"? — прошипел я. — Занят? Когда это ты успел, а? Как на весь зал разнеслось по-детски звонкое, но не менее суровое: — Отпусти его! Николай со Славой от такого крика пришли в себя и попытались подняться на ноги, у Николая на затылке была кровь, оно и понятно — железная арматура. Валерка скосил глаза на мелкого пацана, что подбежал с другой стороны от замерших в обнимку Васи и Игоря. — А это что за щегол, а? Белый, только не говори, что ты решил стать педофилом, — заметили игриво и подмигнули бутылочного цвета зеленым глазам. — Сам ты педофил! И садист! Тебе же сказали — занят! — решительно в глаза. — Тобой, что ли? — с явной усмешкой. — Им! — кивнули в сторону покрасневшего Васи. Валера недоуменно посмотрел на композицию Вася плюс Игорь и сплюнул брезгливо на пол. — Игорь вообще-то всегда был по бабам. Пацан, так что не мели чуши. — А причем тут Игорь? Я про Васю, вообще-то, — пробурчал Илья. — Как Васей? — Валера ослабил хватку, и этого для меня стало достаточно, чтобы вывернуться из захвата, звезданув его по шее и поддых от всей души коленом, уложить тут же стонущего на пол. — Черт, Белый! Какая же у тебя все-таки тяжелая рука. Любовь моя… — застонал, складываясь пополам Валера. — Игорь, посмотри Николаю и Славе затылок! — крикнул я друзьям, а потом, подмигнув Илюшке, прижал к себе дрожащего Васю. — Ну-ну, не переживай, это он не всерьез. Так... по глупости. Васька зарылся мне на груди, пока я ему целовал макушку и дул как маленькому на волосы, успокаивая. — Бля, Варенок! И когда ты успел? — Валера принял сидячее положение, а потом взглянул на мелкого, стоящего рядом пацана. — Хм-м-м... И кто ты, печальный вестник? Вау, ну и глазки, — подмигнули криво мелкому мальчишке. — Я — Илья. Кстати тоже по фамилии Варенок! А Александр Белый мой дядя. — Боже, куда катится мир? Слышь Белый, а ты не просто педофил, а еще и с уклоном в инцест. Коль трахаешься с родственником, — рассмеялись задорно с пола, смотря, как ко мне жмется Васенька. — Он не родной дядя, а троюродный, — вдруг наехал на этого нахала Илья, явно защищая нас с Васей. — Седьмая вода на киселе. И мой братишка учится уже в университете. И вполне взрослый для таких отношений. Понятно?! Кулачки вперили в боки, а потом почапали в раздевалки мимо обнимающихся нас. — Серьезный мужик. Не то, что твоя кисейная барышня, Васенька, — рассмеялся Валера, поднимаясь. — Все-таки снова ты меня урыл. Сашка, и как тебе это удается? С твоим-то весом и тонкой фигурой. А? — Ты с Ильей осторожнее, у него отец погиб на войне… — предупредил я улыбающегося мне рыжего и повел льнущего ко мне любимого в сторону исчезнувшей тонкой фигурки нашего упертого мужичка.