Восьмая причина

Трехликая появилась, мало сказать, неожиданно. Крепко приложив гадко ухмыляющегося Сизифа о каменную стену темницы, Колдунья одним взглядом приподняла и развернула к себе Ареса. Меч выпал из его руки. - Здорово живете, - ухмыльнулся он, встретившись с огненными глазами, - женщины спасают мужчин из плена. Кажись, теперь я понял, зачем вы Кору сперли. Смачный плевок был тут же послан в нос отправителю. - Еще одно слово, и я задушу тебя, божок, - хищно улыбнулась Геката. - Ну-ка живо отпустил моего друга, и я, может быть, оставлю в твоей голове эту кашицу, что ты так гордо именуешь мозгом. - Я сын Зевса! - крикнул мужчина, прежде чем невидимая веревка сильнее сдавила горло. - А я дочь титана Перса, - откликнулась богиня. - Очень неприятно познакомиться. Руки Ареса онемели. Неведомая сила толкнула его к цепному кокону, именуемому Танатосом. Пальцы ловко, хотя сам хозяин всячески противился, сдернули добрых шесть замков. - Будь ты проклята, - шипел Арес, не переставая противиться, отчего и выглядел, словно припадочный. Геката стояла у стены, придерживая страшный клинок. В черных глазах плескалась магия. Наконец цепи ослабли, и Вестник выпал из их обьятий. Попытался встать, но ноги онемели и держали до крайности плохо. Одним кивком Арес разделил судьбу Сизифа. - Дурак ты, Танат, - улыбнулась Геката, помогая другу высвободить из пут крылья. - Свадьба еще не началась, а ты уже прикладываешься. Танат молчал, думая о чем-то своем. - Какая такая свадьба? - спросило то, что вывалилось из слепящей вспышки света. Обозрев поле боя, нечто скривилось и натянуло тетиву. - Аполлон, тебя за ногу, - выругался бог Смерти и отразил одну стрелу крылом. - Бери мой меч, - сказал Вестник, хватая богиню за руку. - Сражайся. Магия тут мало поможет. Геката и сама это поняла. Шкура Немейского льва защищала Лучника от всего, кроме Смерти воплощенной. Уже вторая стрела просвистела над плечом Гекаты. Богиня знала, что новый гость просто играет с ними. Хотел бы - давно б застрелил. Клинок явился на зов своего хозяина, и тот передал его подруге. Крепко схватившись за вечно холодную рукоять, она нанесла первый удар. - Верни мою невесту, ведьма! - крикнул Аполлон, пуская стрелу. Геката работала мечом, как ножницами: молча и сосредоточенно. Пока боги кружили в своем смертельном танце, Танат честно попытался встать и взять одиноко стоявшее копье Ареса. И это ему почти удалось. Если бы не впился в руку острый наконечник. В иной ситуации бог бы и не охнул, но сейчас по венам вместе с ихором бежала какая-то гадость, заботливо подсыпанная Сизифом в бокал. И спору нет, стрела тоже была отравлена. Ругнувшись, Вестник сполз по стенке, как одинокая капля. Сверкнули еще две вспышки, и на доску добавились еще две фигуры, вооруженные до зубов. Деймос и Фобос были точной копией своего батюшки и дрались так же безупречно. - Гипнос, - позвал чернокрылый тихо. - Бегом сюда. Куда "сюда" не уточнялось, но близнец явился незамедлительно. Мало кто видел его таким. По комнате прокатилась яростная волна, и Олимпийцы, отлетев в другой угол, засопели. - Прирежем их? - предложил спаситель, помогая брату подняться. - Мы не должны провоцировать Зевса, - напомнила Геката. - Идем. Перемещать раненого Таната с собой было бы до крайности глупо, а потому, пока Колдунья наводила портал, Гипнос приводил родственника в пристойный вид. К концу магического действа Танат был свеж и крепок, разве что не хрустел, как огурчик. - Времени у нас мало, - сообщила богиня. - Поэтому мы сразу же вольемся в процессию. Ясно? Ответить никто не успел. Сноп стрел, выпущенный очнувшимся Аполлоном, повстречавшись с щитом Гекаты, вспыхнул, опадая к ногам богов, будто листья. - Шустрее, - прикрикнул Гипнос и толкнул Колдунью в открывшийся проход. Вслед за ней растворился в воронке тумана и он сам. Последним прыгнул Танатос. Лучник выругался, видя, как последний неприятель скрывается в магическом проходе. Вытащив из валявшегося рядом колчана черную, как Хаос, стрелу, златокудрый бог выстрелил прямо в портал. - Пусть найдет она сердце Владыки, - кашлянул Арес, поднимаясь на ноги. - Может, тогда он успокоится? - Они женятся, - еле шевеля губами, молвил Аполлон. - Женятся. Понимаешь? - Ну да, - бог Войны сплюнул на каменный пол. - Проворонил ты девку. Расходимся. - Ты дурак, - Лучник закрыл лицо руками. - Я застрелил ее. Я убил Кору. Стрела с Ядом была. При слове "Яд" у Ареса затряслись руки. Он-то знал, что несет богу варево самих Мойр и как сложно его достать. Одна-две капли парализуют противника на день. Именно этой смесью мазали лезвия мечей его отец и дяди во времена Титаномахии. - Одна плоть, одна кровь, одно сердце, - растягивая слова, произнес свадебную клятву бог. - Да, братец, Деметра тебя точно в мрамор закатает. Ответом ему был высокочастотный скулеж. В Тронном зале стало жарко от факелов, чей свет, подобно знаменам, трепетал от залетавшего время от времени ветерка. По проходу, держа под руку невесту, шел Аид. В зале почти не было гостей. Только самые важные духи. Те, которые могли чем-то послужить в надвигающейся буре. Осмотревшись, Владыка не обнаружил ни Близнецов, ни Гекаты. И это было странно. Сжав ладонь богини, он попытался улыбнуться. Однако жест вышел скомканным. В голове бога прокручивались тысячи, если не больше, ужасных мыслей. Кора через пару минут станет его царицей. Здесь ее никто не достанет. - Ты волнуешься? - поинтересовался Кронид шепотом, вглядываясь в бледное личико. - Не больше тебя, - так же тихо молвила Кора. Где-то играл на своей кифаре Орфей, пела Эвридика, а вдали, будто раскаты грома, звучали песни и поздравления титанов. Эти ребята любили всякие гулянья. И неважно, какой повод. Черный с золотым орнаментом трон сдвинули в сторону, освобождая место для золотой розы-кресла с алмазными каплями росы на легких лепестках. У подножия их ожидала Рея, одетая в белоснежные одежды, и Иахе, державшая дрожащими руками поднос с венцами. Нимфа улыбалась, тихонечко всхлипывая, и слезы падали на ткань пеплоса. - Сегодня, - начала титанида, воздев руки к потолку, - двое станут одной плотью, одной кровью, одним сердцем. Под одобрительный ропот толпы боги принесли друг другу клятвы, и Рея поднесла им богато украшенный кубок с золотистым нектаром. - Пейте, - велела она, - чтобы ваша жизнь была такой же сладкой. От знакомого терпкого вкуса у Коры застучало в голове, а по спине разлилось тепло. Когда кубок вернулся в руки призрачной служанки, Аид подвел девушку к трону. Оба встали на колени. Дочь Урана взяла с подноса тяжелый венец из золота. Среди переплетения сверкающих нитей горели алые каменные капли граната. Корона была одета на голову Владыки, и титанида взяла в руки более изящный венец. Когда металл коснулся каштановых кудрей, Рея отошла, словно обозревая творение. - Поднимитесь, - приказала она, еле сдерживая слезы гордости. - Отныне вы ни перед кем не встанете на колени, ибо вы одна кровь, одна плоть, одно сердце! Зал взорвался аплодисментами, когда Аид поцеловал свою Царицу. А потом наступила тишина. Все взоры обратились к порталу, который, открывшись прямо посреди зала, исторг на пол трех помятых богов. - Танат, Гипнос, - Кора осторожно двинулась вперед. - Что... И снова тишина. Только легкий, едва уловимый свист и черный росчерк из незакрытой воронки. Если бы в тот момент у повелителя душ спросили его имя, он не ответил бы. Нежная улыбка медленно, будто не веря в свою ненужность, сползла с губ. В глазах засверкали желтые пятна, запахло ихором. И Кора, его любимая Кора, охнув, вдруг стала оседать, хватая ртом воздух и закрывая руками черный стержень, выходящий из груди. На темном шелке уже расцветало ужасное пятно. Танат невидящими глазами уставился на друга. Что-то прошептав, бог растянулся на мраморных плитах, съедаемый изнутри какой-то отравой. Геката кричала, чтобы девушку вынесли вон, Гипнос уже поил ее маковым настоем. Еле перебирая ногами, Аид кинулся к богине. Кожа ее побелела, ярче выделив красные губы. Глаза запали и теперь сверкали, лихорадочно всматриваясь в лица. - Кора, - позвал ее бог, - Кора моя, любимая. Отвар Гипноса начал действовать, и девушка уже мало что понимала. Однако, услышав голос, с трудом повернула голову и ободряюще коснулась его щеки. Рея, проявив несвойственную ей силу, оттащила полубезумного сына подальше, чтобы Крылатый унес прочь свою владычицу. Стрелу вынуть никто не пытался. Вздохнув сквозь немые слезы, титанида взглянула на неожиданно опустевший зал. Теперь здесь остались лишь она, не способная даже плакать Иахе и Аид, который методично бил кулаками в пол с такой силой, что по плитам пробежали трещины. - Нужно отвести ее на Олимп, сын мой, - преодолев тишину, севшим голосом сказала Рея. - Пэон ей поможет. - Геката... - Геката - ведьма, а не целительница, - напомнила ему титанида. - Вели запрячь самых быстрых лошадей. Времени у нас мало. Далее события развивались в лучших традициях драматургии. Конюхи снарядили самую быструю колесницу, едва не откинувшись повторно, когда в их пропахшее сеном и морковкой царство ворвался один из сыновей Гипноса. Открывая двери по-ковбойски, во двор выскочил Аид с Корой на руках. Богиня едва дышала. За ними молчаливой колонной двигался цвет подземной нации. Рея, уже собранная в дорогу, стояла у квадриги, предвкушая знатный замес, который ожидал их при посадке на светлом Олимпе. Сын же ее, ничего не ожидавший, просто прижимал к груди как-то сразу уменьшившуюся царицу. Он так и остался в том роскошном черном плаще. Прощания не было. Передав жену матери, Аид схватил вожжи и, прикрикнув на лошадей, погнал их прочь из своего царства. Танат и Гипнос молча следовали за своим другом. Во имя разбавления затянувшегося ангста стоит сказать, что свадебку справляли не только во дворце. И если там до пьянки дело не дошло, то сострадательный контингент покойничков работал за всю шарашку, неизвестно где надыбав с сотню бочек доброго вина. Гуляли все! Пелись песни, танцевались танцы. Данаиды, в составе пятидесяти штук, приняв на грудь наливали в кувшин винцо, тыря его у своих усопших собратьев, чем вызывали всеобщее недовольство. Дело бы дошло и драки, ясно дело, но Танат, пролетающий мимо аки жаворонок, пригрозил мечом. Хотя этого делать и не стоило. Вид несущейся со скоростью мысли процессии как-то резко отрезвлял и заставлял переосмыслить парочку последних веков. Состояние Аида описанию не поддается. Любитель запустить в обидчика крепким словцом или не менее крепким двузубцем теперь молчал, лишь мысленно прикидывая, как медленно будет разделывать на кусочки незадачливого стрелка. Наконец компания миновала вход в Подземку, приведя своим видом в чувство даже Харона, который по старой памяти объяснялся с веслом. Подрезав матерящегося как сапожник Гелиоса, Кронид и Ко приближались к Олимпу. Вот уже виднелась на горизонте Лысая Гора местного покроя. Лысая Гора… Хм, удачное сравнение. Как известно, на этом плешивом холмике обитают ведьмы. Противнющие, надо сказать, создания. Вышесказанное можно с легкостью подтвердить, только взглянув на ту, кто ждала гостей. Деметра была зла. Очень зла.