I. Маска Зорро. Черная жемчужина

      — Изабелла, моя малышка, ты слышишь меня?       Чей-то голос настойчиво пробивался сквозь плотный туман.       — Я здесь, посмотри на меня.       Изабелла почувствовала, что кто-то держит ее на руках.       — Ну же, открой глаза.       Его голос...       Вокруг все снова растворилось в темноте.       — Моя маленькая, только не засыпай.       Что-то горячее обожгло ее плечо.       — Сейчас нельзя спать. Изабелла, посмотри на меня! — раздалось совсем близко.       На шее тоже заполыхал неудержимый пожар. Девушка вздрогнула и резко распахнула глаза. Она судорожно взглянула наверх и тут же чуть не потеряла сознание от глубокого инстинктивно вдоха, который, словно в бездну, ворвался в ее грудь.       Она не понимала, где находилась и что происходит.       — Сеньор... — едва слышно произнесла она и в бессилии откинула голову назад.       Вокруг было темно, только сквозь какое-то широкое окно лился яркий лунный свет.       — Моя крошка, я с тобой, не бойся.       Изабелла почувствовала его дыхание на своем лице. А потом и его поцелуй...       — Моя девочка, моя умница, — шептал он ей в губы. — Ты задержала дыхание, да?       О, неужели это, правда, он?..       Она потянулась к его плечу и сразу же почувствовала, как Зорро приподнял ее и посадил к себе на колени.       — Что у тебя болит? Скажи мне.       Молодой человек взял обе ее руки в свою и поднес к губам.       Изабелла несколько мутным взором попыталась осмотреть помещение и тут же вздрогнула: весь ее правый бок, начиная от плеча и почти до самого бедра, нестерпимо заколол. Значит, она все-таки успела извернуться, чтобы не упасть на воду всем телом. Но что было потом? Судя по всему, ее оглушил удар о поверхность воды и она начала тонуть.       — Прости меня, это моя ошибка, — услышала она его голос и почувствовала его руку у себя на талии. Он осторожно провел ею по обожженной ушибом коже и поцеловал онемевшее от боли плечо. — Я был на другой стороне.       Перед глазами наконец стали проясняться очертания темных стен. Изабелла захотела повернуть голову и тут же зажмурилась: от малейшего ее движения все запрыгало и закружилось.       — Где мы? — прошептала она.       — Тебе надо снять мокрую одежду, — вместо ответа произнес молодой человек и, быстро подхватив девушку на руки, пошел куда-то вперед.       Она услышала знакомый каменный гул и внезапно оказались в совершенной темноте.       Ей это все снится? Откуда здесь двери? Они под водой? В воздухе? Что это за место?       — Сейчас переоденешься, и сразу же пойдем наверх, — снова услышала Изабелла, осознавая, что ее поставили на ноги.       На дальней скалистой стене заплясал небольшой ореол пламени, разбавив один угол мягким полумраком, и через мгновение девушка почувствовала, как ее наряд затрещал по швам.       — Что Вы делаете? — с трудом выдавила она.       — Здесь холодно, а ты насквозь мокрая.       — Вы же рвете платье, — попыталась положить руку на его плечо Изабелла, но тут же уронила ее обратно.       — Я куплю тебе новое.       — Постойте...       Мокрая ткань упала на пол. Девушка, все еще не понимая, что происходит, судорожно обхватила себя заледеневшими руками. Она чувствовала, как сверху опустилось что-то большое и мягкое и как молодой человек начал быстро растирать ей спину и плечи. Но ей было холодно изнутри. Страх и глубокая темная вода сковали ее намертво.       Зорро быстро сорвал с себя рубашку и прижал Изабеллу к груди.       — Обними меня, — произнес он.       Девушка попробовала поднять руки, но не смогла пошевелиться. Она понимала, что он раздел их обоих для того, чтобы она смогла согреться о его тело, потому что другого столь же большого источника тепла здесь не было, но все равно ничего не могла сделать.       — Моя малышка, — услышала она его едва уловимый шепот. Внутри что-то вспыхнуло и задрожало. Он положил ее руки к себе на шею и приподнял над каменным полом. — Моя крошка, вся замерзла.       Изабелла уронила голову ему на плечо и закрыла глаза. Она еще не раз вспомнит и придет в ужас от того, что позволила ему себя раздеть. Но не сейчас. Когда он так близок к ней, так горяч и так нежен. Когда он так сильно обнимает ее...       А в следующий момент что-то яркое сверкнуло в ее памяти и заставило резко вскинуть взгляд. Господи, он же жив! Он здесь! Рядом с ней! С ним ничего не случилось!       — Вы живы! — выкрикнула она.       И все сразу стало на свои места.       Кто-то толкнул ее, когда она стояла одна на берегу океана. Она не смогла удержаться и начала падать вниз. Еще до удара о воду она зацепила плечом выступ скалы. В этот момент она поняла, что летит вниз, и извернулась, чтобы не попасть на воду плашмя. И все же ей не хватило времени, чтобы принять в воздухе правильную позу, поэтому она вошла в холодные волны боком. Она сильно ударилась и, по всей видимости, потеряла сознание, но перед этим успела сделать глубокий вдох. Появись Зорро хоть десятью секундами позже, она бы так наглоталась воды, что он не смог бы привести ее в чувство. Но он успел. И сейчас они находились в какой-то пещере, располагавшейся под той самой поляной, где несколько минут назад подходил к концу праздничный вечер.       — Вы живы, — еще раз повторила она уже шепотом.       — Жив, — ответил он и, кажется, улыбнулся.       — Почему Вы не сообщили? Вас же не было целых...       Он не дал ей договорить.       Его губы коснулись ее груди — сердце сразу же истошно затрепетало, и Изабелла впервые со времени своего падения почувствовала тепло. Она больше не стояла ногами на холодном полу, она освободилась от ледяных оков намокшего платья, ее спину грело пламя небольшого факела, а тело плавилось от прикосновения губ и рук ее спасителя.       — Если бы ты знала, как напугала меня, — снова услышала она его близкий шепот и почти растаяла у него на груди. Он говорил так мягко и так тихо, что его голос почти слился с шумом океана и ночного ветра. — Я ошибся уже дважды. И оба раза ты пострадала.       — Если бы не Вы, меня бы уже давно не было, — одними губами произнесла Изабелла. — Я с Вами, как за каменной стеной, но вместо благодарности доставляю тысячу проблем. — Она сцепила руки за его шеей. — Прошу, простите меня за тот вечер. Я не знаю, что со мной случилось. Я не хотела Вас сердить... — ее голос задрожал и сорвался. — Я до сих пор не понимаю, как мне в голову пришла эта идея. Я должна была сразу Вам все рассказать.       — Расскажешь позже. Сейчас нужно немедленно возвращаться.       В его интонации послышалась привычная строгость и выдержанность. Изабелла мысленно заставила себя собраться: можно было вечно греться у него на груди, всем телом осязая его нежный шепот, но наверху сейчас сходила с ума ее семья. Даже если с берега и видели, что Зорро нашел ее в темной воде и вызволил оттуда, они уже отсутствовали слишком долго, а это неминуемо зарождало опасения, что ему до сих пор не удавалось привести ее в чувство.       — Размер не твой, но в этом ты согреешься, — тем временем произнес молодой человек, и девушка поняла, что они прошли в противоположный угол грота, а где-то за ее спиной находился шкаф или полка с одеждой.       Оборачиваться она не решилась: слишком свежи были в памяти воспоминания недавнего всплеска любопытства, но увиденное все же заставило ее распахнуть и без того огромные посиневшие глаза. Это был повседневный мужской костюм примерно того же фасона, что и обнаруженный ею в нижней части Подземелья. Брюки и жилет спокойного бежевого цвета с золотистой вышивкой. По крайней мере, такими они ей показались в неровном свете далекого факела.       Зорро поставил ее на пол — под ногами оказалась какая-то мягкая ткань. Изабелла, лишившись единственного укрытия в виде тела своего спасителя, с визгом вцепилась в саму себя руками и попыталась закрыться, но в тот же миг на ее голову опустился невесомый шелк белой мужской рубашки, который скользнул по спине и остановился чуть выше колен. Девушка с непередаваемым облегчением влезла в бесконечные для нее рукава и тут же увидела перед собой уже знакомый костюм.       — Я же не смогу сделать в этом ни шага, — переняла она вещи, чуть ли не вдвое большие ее по всем измерениям.       — Надевай.       Категоричный тон ознаменовал окончание не начавшегося спора, и Изабелла тут же утонула в предложенных ей штанах. Жилет, словно средневековые латы, обездвижил ее окончательно, и она застыла посреди помещения с опущенными чуть не до земли рукавами, тщетно ловя сквозь них поочередно падающие штанины.       Молодой человек не стал переодеваться. Впрочем, на нем уже и так не осталось ничего, кроме черных брюк и маски. О том, откуда здесь была его одежда, Изабелла побоялась не только спросить, но даже и подумать, равно как и о том, что это вообще было за место. Но при этом она отчетливо понимала, что сейчас все, кто не успел уехать до ее падения, увидят на ней повседневную одежду Зорро. И это ввергало ее в сильнейший трепет: вдруг кто-то узнает этот костюм? Что тогда будет? В такой момент... Она боязливо посмотрела на приближающийся к ней высокий облик. Но ведь он сделал это из-за нее. Чтобы она не замерзла. Девушка почувствовала, как он подхватил ее на руки, и оказалась в воздухе.       Так рисковать, зная, что наверху ей смогли бы найти, во что переодеться. Кто-то снял бы рубашку, кто-то отдал бы сюртук, кто-то — накидку. Недостатка в одежде точно не было бы. А что касается переодевания — Керолайн придумала бы, как огородить свою принцессу от посторонних взглядов. И все же он не отнес ее сразу наверх. Не доверял? Или знал, что на нее нападут с тысячами вопросов, не дав прийти в себя, согреться и успокоиться.       Она положила голову ему на плечо. Ее темный ангел-хранитель...       Изабелла не поняла, как они оказались наверху, но уже через мгновение после того, как они покинули таинственный грот, она почувствовала на себе сразу несколько пар рук и утонула в гуле голосов. Кто-то спрашивал, как она себя чувствует, кто-то пытался выяснить, как она упала, кто-то настаивал на том, чтобы немедленно показать ее врачу, кто-то кричал, что ей нужно домой, — десятки мужских и женских интонаций закружили ее в водовороте вопросов и предложений, и, если бы не крепкие объятия, надежно прижимавшие ее к сильному телу, наверное, сейчас она вернулась бы в то состояние, в котором очнулась в каменном гроте несколько минут назад.       Голова шла кругом, и Изабелла с трудом разбирала отдельные слова, но все же среди этой нескончаемой вереницы образов и прикосновений она явно чувствовала руки подруги и отца, первыми схвативших ее тонкие замерзшие пальцы. Рикардо и дон Алехандро стояли сразу следом за ними, ограждая, насколько это было возможным, ее и Зорро от приближения посторонних лиц. Изабелла слышала, как поверх остальных голосов прорывалась высокая речь Фионы, однако в общем шуме не могла разобрать, о чем она говорит. Хотя что она сейчас могла сказать? Что Небеса уберегли ее сестру от страшной смерти? Что это счастливейший день ее жизни? Что она больше не спустит с нее глаз, что приставит к ней личную охрану, что будет денно и нощно следить за ее безопасностью?       У нее все было продумано и отрепетировано, и ни в одной ее фразе никто не усмотрел бы подвоха.       — Сеньоры, просим никого не расходиться, — внезапно раздался еще чей-то голос. И Изабелла с удивлением поняла, что знает его, но не может понять, кому он принадлежит. — На принцессу было совершено покушение, и мы не разойдемся отсюда, пока каждый не расскажет, что он видел.       Девушка вздрогнула. Значит, кто-то видел это. Значит, ей не показалось. Ее действительно толкнули. До настоящего момента она боялась даже немного углубляться в эту мысль. Сейчас же она взметнулась перед ней так ярко, словно пламя огня.       Хозяином знакомого голоса оказался дон Антонио Веласкес — тот самый владелец двух торговых кораблей, о котором недавно рассказывал Рикардо. Он и его сын были последними, кто говорил с Изабеллой до того, как она упала. И именно в их сопровождении ушла Фиона, оставив сестру в одиночестве на краю обрыва. Значит, Фиона не была к этому причастна лично. У нее было прекрасное алиби. Но кто же тогда? Люди Монте?       Губернатор, дон Ластиньо и дон Антонио последние десять минут занимались допросом всех присутствовавших, никого не отпуская домой даже после окончания разговора. Но, если бы это и было позволено, все равно никто не покинул бы место трагедии: фактически на глазах самой влиятельной части населения Эль Пуэбло была осуществлена попытка спланированного убийства, и ее представители в ужасе представляли себе его исход, если бы не внезапное появление героя в маске.       Они видели тень Зорро, метнувшегося к обрыву, видели, как он исчез под водой, как через несколько мгновений появился на поверхности с белым свертком в руках, но даже при свете факелов так и не смогли понять, куда он исчез ровно с половины пути наверх. У всех гостей сейчас вертелись на языке десятки вопросов, в том числе и о том, мог ли кто-то видеть раньше костюм, который был надет на Изабелле, ведь все сразу поняли, кому он принадлежал, однако говорить об этом сейчас никто не посмел. Главной целью было собрать как можно больше сведений о случившемся.       Тем не менее время шло, а новой информации не появлялось. Всего одна девушка и двое юношей сказали, что видели, как чья-то тень отпрыгнула от принцессы и стремительно исчезла среди деревьев. Ни о каких приметах не могло быть и речи, потому что в такой темноте они вообще с трудом смогли заметить нахождение на обрыве кого-то еще, кроме Изабеллы. Именно поэтому никто не бросился ловить преступника в первую же минуту: подавляющее большинство гостей думало, что Изабелле стало нехорошо и она упала сама. Трое же молодых свидетелей оказались в таком потрясении от случившегося, что сразу побежали к обрыву вслед за Зорро, появившегося словно из воздуха. И лишь когда они увидели молодого человека и принцессу уже на поверхности воды, то один из них, в ответ на чье-то заявление о плохом самочувствии Изабеллы, возразил, что ее толкнули. Эта фраза прозвучала для оставшейся небольшой компании словно гром посреди ясного неба, и в нее бы с трудом поверили, если бы свидетелей, в конечном итоге, не оказалось трое.       И все же ничего определенного они сказать не смогли.       Керолайн не отходила от подруги ни на шаг и в первую же минуту, как Зорро передал Изабеллу ей в руки, занялась просушкой мокрых волос. Сам Зорро вместе с Рикардо отошел на то место, откуда упала Изабелла. Девушки видели, что они осматривали этот небольшой каменный выступ в попытке найти хоть какую-нибудь зацепку, однако все произошло так быстро, что никаких улик остаться не могло. О погоне же спустя двадцать минут после происшествия уже можно было не думать.       — Я хочу домой, я не хочу ничего выяснять, — прошептала Изабелла.       — Сейчас нельзя. Потерпи немного, — сдавленно произнесла фрейлина. Она проверила результат своей работы и, явно оставшись неудовлетворенной, с новой силой бросилась растирать влажные волосы.       — Если бы кто-то еще что-то видел, это бы уже выяснили.       — А ты сама… ничего не помнишь? — Кери запнулась и вцепилась в легкий сюртук Рикардо, который был пожертвован в качестве полотенца.       — Нет. Я почти ничего не почувствовала.       — Ясно, — фрейлина шумно втянула воздух и активно зашуршала за спиной своей принцессы. — Ты узнала, где Зорро был все это время?       — Он не сказал.       — С ним все в порядке?       — Вроде бы ран не было. Я не знаю, там было так темно.       Кери встряхнула тяжелую гриву волос:       — Ты можешь мне внятно объяснить, где вы были?       — Боюсь, что нет.       — А примерно?       — Какая-то пещера. Под этой поляной.       — Прямо под нами?!       — Да.       — И там была дверь?       — Да.       — Такая же, как в Подземелье?       — Мне показалось, что она открывалась так же. Хотя я ни в чем не уверена.       — Это еще один дом?       — Нет, я бы не сказала. Скорее, склад... Только пустой. Я не знаю, что это.       — Склад? Для чего?       — Я же говорю, не знаю. Я не поняла. Может, им уже не пользуются.       — Тогда откуда там эта одежда?       — Возможно, осталась с каких-то времен.       — Но ведь это его?       — Да.       — Уверена?       — В этом — да. Посмотри на размер.       — Может, это кого-то из его слуг?       — Этот жилет стоит половину годового жалованья. Какой слуга сможет себе его позволить?       — Может, это подарок, — небрежно повела плечом Кери, словно гончая на охоте почувствовав, как ее принцесса начинает оживать.       — Размер, Кери.       — Вдруг у него есть двухметровый слуга?       — И именно его одежда оказалась в этой пещере?       — Ну, не знаю.       Девушки замолчали. Им не хотелось говорить о Фионе и о том, что произошло. Тем более что последняя приняла самое активное участие в допросе и ни на шаг не отходила от губернатора и дона Ластиньо. К сестре она подбежала лишь в самом начале в общей толпе, но наедине с ней так и не осталась...       Фиона знала, что Изабелла не сможет устоять перед бескрайними, посеребренными полной луной водными просторами, несущими в своих волнах волшебные мелодии края свободы. Знала, что, оставшись в одиночестве, Изабелла задумается и уйдет в себя. Что она ничего не услышит и не заметит. А даже если бы она что-то и заподозрила, то ничего не успела бы сделать: Фиона специально отвела сестру так далеко и поставила на самый край обрыва, и никто не усмотрел в этом жесте ничего странного. И она сделала так, что рядом с ней самой находились неоспоримые свидетели ее непричастности к падению. Более того, они первыми увидели ее искаженное ужасом лицо и услышали ее вопль, вырвавшийся вслед за исчезнувшим в темных водах криком Изабеллы. Они же, скорее всего, начали удерживать ее в тот момент, когда она бросилась вслед за сестрой.       Фиона безошибочно просчитала каждый жест.       Изабелла механически подняла руку и проверила волосы. Вот к чему вели эти два дня. Все это было подготовкой. Снискать себе славу любящей и заботливой родственницы, чтобы потом оказаться вне списка подозреваемых. Хотя ее и так никто и никогда бы не заподозрил. Как можно? Родная сестра...       И все же, несмотря на то, что произошло, Изабелла не могла сдержать легкой усмешки. Она вполне представляла себе картину, которая возникла перед глазами Фионы несколько минут назад: ее герой — а интонация Фионы при упоминании имени Зорро во время подслушанного разговора с Монте моментально расставила все по местам, — без рубашки, без обуви, в одних намокших брюках появляется из глубин ночного океана. По его черным волосам и скулам стекает вода, его глаза горят, обнаженная кожа отражает яркий лунный свет... Прекрасное зрелище, вполне в духе старшей принцессы, всегда отличавшейся преувеличенным видением поэтических образов. Пожалуй, сегодня у нее был шанс написать неплохую оду, если бы этот образ не был отягощен небольшим свертком, крепко зажатым в сильных руках.       — Ты что там улыбаешься? — подозрительно протянула фрейлина, выглядывая из-за плеча. — Головой ударилась?       — Да нет, я так...       — Отогрелась?       — Вроде бы. Сколько времени прошло?       — Не больше тридцати минут.       — Как будто полночи.       — Тебе так кажется.       Кери была права. С того момента, как Зорро поднял принцессу наверх, прошло не больше получаса, однако за это время губернатор и два его помощника в лице дона Ластиньо и дона Антонио успели расспросить практически всех гостей. Впрочем, не считая их самих, на побережье оставалось всего около двадцати человек: принцесса Фиона, все трое советников, четверо музыкантов, четверо слуг, два солдата гарнизона, главный казначей с женой, уже было севшие в экипаж, но вернувшиеся, заметив страшное происшествие, два крупнейших плантатора, имевшие голоса в совете Эль Пуэбло, помощник губернатора по судебным разбирательствам в сопровождении дочери и сына — дона Хосе, которого Зорро около месяца назад спас на этом самом месте, — и два посла по внешнеэкономическим делам Калифорнии.       — Думаю, с минуты на минуту поедем домой, — предположила Кери, внимательно вглядываясь в лица губернатора и дона Ластиньо.       — Скорее бы.       — Сразу примешь горячую ванну, что-нибудь перекусишь и ляжешь спать.       — Хорошо.       Спорить с фрейлиной сейчас было бесполезно. К тому же Изабелла совершенно не возражала против такого ритуала. Наоборот, мысль о том, что она скоро окажется в кровати и сможет ненадолго обо всем забыть, придавала ей немалое количество сил.       Надо сказать, что сэр Генри Освальд подошел к дону Алехандро в первую же минуту после того, как Изабеллу подняли наверх, и попросил о том, чтобы принцесса в ближайшее время оставалась в главной гасиенде Эль Пуэбло и дополнительно под защитой Зорро. Это решение советники приняли единогласно, и оно, несмотря на всю трагичность ночи, означало, что сегодня дом губернатора одержал немаловажную победу в череде битв неозвученной войны. Старший советник не поделился ни одним из своих соображений относительно случившегося, однако задумчивость, с которой он слушал допрос гостей, не могла остаться незамеченной.       — Сэр Генри не произнес ни слова, только ответил на вопросы дона Антонио, — шепнула Кери, укладывая волосы подруги невесть откуда взявшейся у нее расческой.       — Да.       — Может, он что-то подозревает?       — А ты бы смогла что-то подозревать на его месте?       — Вряд ли, — вздохнула Кери. — Я ведь ничего бы не знала. И все же он очень задумчив.       Девушки ненадолго замолчали и сосредоточились на изучении узоров волнующего жилета.       — Красивый, — протянула фрейлина, разглаживая рельефную вышивку. — Неужели здесь есть такие искусные мастера?       — Его могли привезти.       — Откуда?       — Из Мексики. Или из Южной Америки.       Подруги снова уставились на богатый рисунок.       — Далеко не все в Эль Пуэбло смогут позволить себе такие вещи, — хмыкнула Кери.       — Я не хочу сейчас об этом думать, — отмахнулась ее принцесса, в очередной раз вспомнив свое недавнее расследование и его последствия.       — Ладно, — сменила тему фрейлина. — Как твой бок?       — Уже не так болит.       — Надо будет приложить к нему травяной отвар.       — Он просто онемел. Сейчас уже лучше.       — Посмотрим. Что ты хочешь на ужин? Может... Что-то они раскричались.       — Да, странно... Вообще-то я не очень хочу есть.       — Даже не думай, — взвилась Кери и поучительно вознесла расческу к небу, как вдруг сзади раздался голос ее трубадура, и Изабелла в тот же миг почувствовала, как ее быстро подхватили на руки.       — Убираемся! — как ненормальный, закричал Рикардо, перекидывая через одно плечо обездвиженную необъятным костюмом сестру, и хватая другой рукой Керолайн.       — Рикардо! Что происходит?! — взвизгнула фрейлина, волочась на его локте.       — Быстрее!!!       — Изабелла! Керолайн! Уходим! — бежал навстречу дон Ластиньо.       Изабелла почувствовала, что ей стремительно стало плохо. У нее закружилась голова, перед глазами замельтешили разноцветные круги вперемешку с серыми точками, а все происходящее стало слышаться словно сквозь плотное одеяло. Все движения казались замедленными и вместе с тем дерганными, и хотя Рикардо уже давно снял ее с плеча и взял на руки, все, что ее окружало, все равно виделось ей каким-то перевернутым.       Вокруг все бегали и что-то кричали. Стоял суматошный гул. Казалось, даже океан начал гудеть вместе с небольшой группой людей на побережье.       — Стойте! Туда нельзя! — все время прорезался поверх невообразимого шума чей-то голос. — Мы не успеем!       Его голос... Что происходит?       — Не садитесь в экипажи! Поверните обратно!       Почему он кричит? Почему все бегут?       Какое-то страшное слово окружило Изабеллу со всех сторон. Оно шептало и накрывало ее с головой своим звучанием. Она слышала его отовсюду, но не понимала значения.       — Зорро! Надо уходить! — послышался крик дона Алехандро.       — Мы не успеем! Разворачивайте всех обратно! — раздался его голос совсем рядом.       — Ты понимаешь, что говоришь?!       — Быстрее!       — Это верная смерть!       — ...!       Изабелла ни слова не разобрала из того, что молодой человек крикнул в ответ, однако поняла, что это был такой отборный лексикон, после которого оспаривать что-либо было невозможно.       Она почувствовала, как попала в другие руки, и уже сверху услышала его крик.       — Оставьте экипажи! Быстрее! За мной!       Лошади бесновались и пытались вырваться из пут, некоторые уже давно сорвались с места и умчались в сторону поселения. Их ржание смешивалось с криком людей и жутким гулом со стороны обрывистого берега. Повсюду были разбросаны вещи, которые не успели собрать и отправить в крепость. Изабелла краем глаза успела ухватить бросившуюся вслед за ней и Зорро толпу и оказалась повернутой в сторону океана.       В горле все перехватило. Он был белый. Совсем белый. Куски страшной белой пены выстреливали по всей его длине куда-то вверх, словно фонтаны, а затем обрывались вниз, в бушующую черную пропасть. При этом стояла ненормальная духота. Ветра не было совершенно. Черная вода вздымалась сама по себе.       Изабелла почувствовала, как у нее онемели руки.       — Быстрее! — слышала она его надрывный крик.       Они стояли на небольшой площадке около отодвинутой каменной глыбы. Мимо них мелькали бледные лица в разноцветных одеждах.       — Мы не успеем! — раздался чей-то женский визг, и Изабелла почувствовала, как кто-то бросился Зорро на грудь, несмотря на то, что у него были заняты руки. — Она подходит! — оглушил ее тот же пронзительный высокий голос.       — Во второй зал! — донеслось сверху.       Кажется, впавшую в истерику сеньориту оторвали от молодого человека и втолкнули в пещеру.       — Дон Алехандро! Быстрее!       Изабелла в оцепенении смотрела на вставшую перед ней черную бурлящую стену. Она поднялась из ниоткуда. Словно ее зацепили за белые гребни и потянули наверх на несколько десятков метров. Она закрыла собой все: и небо, и полную луну, и многотысячные звезды.       Внезапно перед глазам стало темно, страшное видение куда-то исчезло. Они попали в него? Не успели уйти?       Внизу мелькнуло темно-серое полотно. Сзади закрылся каменный обелиск. Страшный нарастающий гул, словно стая диких раненых зверей, взвыл прямо в спину и вдруг все сотряслось. Со всех сторон раздались крики и звуки падения. Сверху посыпалась каменная крошка. Под ногами зашевелился пол. В следующее мгновение в первом гроте раздался бешеный грохот.       "Вырвало главную дверь", — безотчетно метнулось в сознании.       Океан встретил на своем пути первую преграду и разнес ее в клочья. Судя по оглушительному звуку, дверь выдернуло в первую же секунду и, откинув на противоположную стену, разбило на куски, и сразу же все первое помещение до отказа заполнилось бурлящей соленой водой.       Послышался знакомый механический шум: из второго помещения внезапно открылся еще один проход куда-то вглубь скалы.       — Быстрее, проходите! Сейчас может ударить еще раз! — раздался голос Зорро, отдаваясь громким эхом под невысокими темными сводами.       Толпа людей, до этого полулежавших-полустоявших у каменных стен, сорвалась со своих мест и бросилась в новый грот. Еще через секунду закрылся и этот проход, и сразу же вся пещера сотряслась под новым ударом. Вслед за этим за смежной стеной что-то заскрежетало. Стало казаться, что скалу сейчас разорвет на части изнутри. Кто-то в противоположном углу сорвал с себя крест и начал неистово молиться. К нему сразу присоединилось еще несколько человек. Их слова, забиваемые диким ревом природы, почти не были слышны, и все же это было единственным, что сейчас спасало обмирающую душу.       Леденящий кровь треск и оглушительный пушечный удар за стеной дал понять, что стихия подмяла под себя и вторую дверь. Это было то помещение, где еще совсем недавно Изабелла грелась о тепло факела, тая в руках своего спасителя и всем телом чувствуя его дыхание. Сейчас там уже ничего не было. Может быть, там уже даже не было внешней стены и от самой пещеры ничего не осталось.       Они все еще были живы лишь благодаря тому, что третье помещение стояло не в одном ряду с первыми двумя, а уходило вглубь, и ни одна из его стен не являлась внешней, поэтому потоку воды нужно было дважды изменить вектор давления, чтобы добраться до последней преграды. И все же это была лишь каменная дверь, а против нее сейчас восставал весь мировой океан...       Перед глазами снова все задрожало. Третий удар обрушился на скалистого исполина, охраняющего побережье Эль Пуэбло от сильнейших бурь и приливов. Сверху что-то затрещало. Раздался истошный визг: сквозь невидимые щели начала просачиваться вода, кажущаяся огненными подтеками из-за света горящего рядом со входом факела, который Зорро, видимо, оставил догорать после ухода наверх. Со всех сторон доносился глухой тяжелый рокот. Изабелла в беспамятстве бросилась молодому человеку на шею и, целуя его в губы, исступленно зашептала:       — Мой сеньор, скажите, что Вы никому не отдадите меня! Я умру, если кто-то другой прикоснется ко мне! О, пожалуйста, не дайте этому произойти. Я могу принадлежать только Вам! — с надрывом вырвалось из ее груди.       Она не чувствовала оглушающего сердцебиения, не ощущала боли в теле от недавнего падения, не слышала мечущихся голосов за спиной.       — О, мой сеньор, — едва уловимо прошептала она, — молю, скажите, что я Ваша...       — Ты моя, — прозвучал его сильный голос.       И сразу же сбоку от них раздался сжимающий сердце железный скрежет.       — Линарес! К двери! — услышала она, понимая, что внезапно оказалась рядом со своей бесчувственной подругой.       Уже со стороны она увидела, как ее брат метнулся к каменной глыбе и как следом за ним кинулось еще несколько мужчин. Стало нечем дышать. Вода пробивалась в нескольких местах большими фонтанами. Над головой что-то царапалось и гремело: необъятная масса воды волочила по обнаженному уступу камни и вырванные с корнем деревья, обрушиваясь далеко за те пределы, за которые можно было успеть убежать.       Металлический гул стал превращаться в каменный треск, сопровождаемый человеческим стоном и криками. Все мужчины, находившиеся в пещере, прильнули к двери и держали ее руками и спинами, отдавая все силы на то, чтобы помочь гигантскому механизму справиться с напором стихии. Толща воды, непрерывно подходящая со стороны океана, заполнила до отказа два первых грота и теперь готова была ворваться в третий. Отступать было некуда. Последний рубеж отделял их от верной смерти. Такой мощный по сравнению с ними и такой незаметный для гнева природы...       Догорающий факел брезжил в полумраке, освещая неровным светом до предела напряженные фигуры и черный каменный контур.       А если бы они побежали в сторону поселения? Пусть даже в экипажах или на отпряженных лошадях. Что было бы, если бы Зорро не позвал их за собой? Никого бы уже не осталось в живых? Хотя, может, судьба просто дарит им еще несколько минут...       Опять эта повязка на его плече. Это точно не было ранением. Он что-то скрывал.       Интересно, кто-нибудь увидел рисунок на его спине? Там наверху было темно, а здесь все же горел один факел.       Изабелла положила голову на колени.       Оказывается, из второго зала был проход еще дальше... Так глухо. За стеной совсем ничего не слышно, как будто все помещение забили ватой. Правда, она превращается в воду и просачивается сквозь щели. А сверху все грохочет, вода утягивает за собой поверхность земли...       Можно ли считать это примером схватки неодолимой силы с неодолимой преградой? Они так часто обсуждали это с учителями, а вот сейчас она видит это воочию. Кто бы мог подумать, что здесь такое происходит, и местное население знает, что это. Такое странное слово они все кричали. Цунами...       — Изабелла, ты слышишь меня?       Кто-то зовет ее.       — Изабелла, посмотри наверх.       Его голос. Странно, он же стоял у двери. Почему сейчас он рядом?       — Моя малышка, все закончилось, слышишь? Ну же, открой глаза.       Его руки. Он так нежен.       — Кери, мой котеночек, не плачь, все хорошо, — послышался где-то вдали голос брата. — Вода ушла.       Со всех сторон начал пробиваться какой-то шелест. Под негромкое потрескивание факела и изредка сыпавшийся с потолка на пол каменный песок люди шепотом успокаивали друг друга и своих родных.       — Есть раненые? — внезапно громко и отчетливо прозвучал голос дона Алехандро.       В груди сразу же появился воздух, а из головы начала испаряться неприятная глухота. Изабелла осмотрелась. Все сидели около стен небольшими группами. Наверное, семейными или соседскими кругами.       — Нет, вроде бы нет, — раздался ответ дона Антонио.       — Зорро, Рикардо, у вас кровь на спине и плечах, — перебил его дон Ластиньо.       Изабелла интуитивно перевела взгляд на плечо молодого человека: оно действительно все было покрыто порезами и царапинами. Девушка передернулась. Сколько сил отдал он и ее брат несколько минут назад, чтобы спасти тех, кто оказался заперт неумолимой водной стихией в каменной темнице? Ведь именно они приняли на себя львиную долю нагрузки. Напряжение в их высоких атлетических телах виделось до сих пор.       Молодые люди почти одновременно отмахнулись. Кери, всхлипывая, начала осторожно снимать рубашку, припекшуюся к спине Рикардо кровью и испариной. Надо было хоть немного протереть травмированную кожу. Изабелла огляделась в поисках необходимых инструментов и только сейчас заметила, что сбоку от нее образовалось целое озеро. Видимо, у противоположной от входа стены был уклон, и вся вода, хлынувшая сквозь щели, по прошествии времени скопилась в одном месте. Впрочем, сейчас им это было только на руку: они хотя бы могли сидеть на относительно сухом полу. Конечно, на нем все еще оставалась вода, и Изабелла, как и все остальные, была почти до пояса мокрой из-за бивших недавно сквозь стены фонтанов, но все же им сейчас не надо было стоять по щиколотку в холодной луже.       Она почувствовала, как Зорро передал ее в чьи-то руки, и увидела его тень, направившуюся к факелу. Дон Ластиньо перенял к себе на колени маленький кулек и укрыл его чудом оставшимся сухим пиджаком. Сразу стало теплее. Но ее взгляд, равно как и взгляд всех остальных, все равно был прикован к высокой темной фигуре. В объединенном сознании уже брезжило понимание того, что их ждало.       Зорро снял со стены факел и подошел к выходу. Он медленно повернул голову в сторону рычага и коснулся его рукой. Ничего не произошло. Ни движения двери, ни металлического гула работы скрытой системы, никакого другого звука.       Механизм был сломан. Тридцать человек оказались заживо замурованными за гигантским каменным обелиском.