Не хватает твоих прикосновений

Икуто медленно опустился на диван, уставившись в пустоту печальным взглядом. Постепенно приходило осознание того, что все произошедшее, было его виной. Их расставание, ее слезы, его безразличие. Как он мог быть таким черствым и холодным? Тсукиоми, откинувшись на спинку, запрокинул голову, зажмурившись. Чувства перемешивались внутри, превращаясь в безумный коктейль эмоций и переживаний. Что он ожидал, после того, как сам усадил Аму дома, теряя интерес к той домохозяйке, в которую она превратилась? К чему было это желание скрыть ее ото всех, спрятать, не выпускать? Ревность, страх потерять, который со временем перерос в равнодушие? А теперь, когда Хинамори так изменилась, она уже не принадлежала ему. Ладони, скользнув вверх, закрыли лицо. Что же делать? Она сейчас другая, совершенно и больше не будет слушаться его приказаний. Один неверный поступок, и Аму исчезнет навсегда из его жизни. Как же быть? Эта мысль билась в голове, но ничего путного на ум не приходило. - Черт! – выругался Икуто, подавшись вперед, сел, упершись локтями в колени, — Я должен что-то сделать. Шептал он, склонив голову, так что густые пряди скрывали его прекрасные черты. С каждой секундой Икуто все больше убеждался в том, что любит свою жену, но, как ни странно, он осознал это только тогда, когда потерял ее. Перед мысленным взором опять возникли янтарные глаза, наполненные слезами, тушь, растекшаяся по гладким щекам, губы, искаженные безумной улыбкой. Никогда, еще ни разу за всю их совместную жизнь, Тсукиоми не видел Аму в таком состоянии. Безысходность, равнодушие, пустота. Кукла. Да, она была, как марионетка, у которой отобрали душу, и все стало не важным. И это все, благодаря ему. Пальцы вцепились в темные пряди. Ему хотелось сделать себе больно, очень больно, чтобы физической мукой заглушить душевную. Такую невыносимую, что невозможно было вздохнуть. Он потерял ее навсегда. Нет. Он не допустит этого, он вернет ее, он возродит их чувство, которое не может умереть. Оно вечно. Ведь они рождены друг для друга. Тсукиоми ощутил безумное желание разбить что-то, разнести, выплеснуть наружу невыносимые переживания, иначе, его сердце, просто-напросто, лопнет, не сдержав сумасшедшую злобу на себя самого. Икуто, резко вскочив, начал, как свихнувшийся, метаться по гостиной. Взор, потемнев, ничего не видел вокруг. Что же делать? И внезапно его осенило. Точно. Он должен засунуть свою гордость, высокомерие, извечное пренебрежение и эгоизм куда подальше и унизиться. Да, сейчас настал его черед бегать, упрашивать, ухаживать, одаривать заботой, лаской и нежностью. И он сделает это, потому что, иначе, настанет конец всему. Странно, что он понял всю серьезность происходящего, когда уже все было почти потеряно. Янтарные глаза безотрывно смотрели на мобильный, который лежал рядом с Аму на кровати. В душе все переворачивалось, требуя утешения и, пускай, оно будет недолгим и иллюзорным, но, главное, что хотя бы на мгновение, она сможет забыть то, что сегодня похоронила любовь всей своей жизни. Слезы закончились, принеся с собой осознание того, что она больше никогда не сможет заплакать, ведь вся соленая влага закончилась, также как и ее чувства, отдающиеся последними, затухающими отголосками внутри израненного сердца. Как теперь быть дальше? Что делать? Ладонь, машинально скользнув вверх, провела по щеке, испачканной грязными разводами от туши. Голова отпустилась, скрыв покрасневшее от рыданий лицо за покрывалом перепутанных прядей, висевших некрасивыми клочьями. - Все пройдет, — губы безмолвно шевельнулись, а воспаленный взгляд уставился в пол, — Все пройдет, — в глазах возникла противная сухость, и с каждой секундой видимость становилась все мутнее, превращая ковер в размытое пятно красок. Какое-то время Хинамори сидела, не двигаясь, ощущая, как мертвое спокойствие заполняет все вокруг. Безразличие. Такое свинцовое и черное, как сама пропасть. Оно окутывало, забирая оставшиеся капельки эмоций и оставляя только равнодушие. Да, теперь ей было все равно. И неважно, что она все потеряла, ведь каждый что-то утрачивает. Это судьба, рок, провидение. Все, рано или поздно, падают очень низко, чтобы потом подняться, и она не исключение. Она лишилась, чтобы потом снова обрести, ведь когда-то мир повернется к ней, раскрываясь новыми гранями и возможностями. Протянув руку, Аму крепко сжала тонкими пальцами холодный пластик телефона, после чего, подняв крышку, поспешно набрала номер. - Рензо, — уверенно проговорила девушка, когда долгие нудные гудки на том конце сменились приятным мужским голосом, — Я хочу увидеться, — вздернув подбородок, молодая женщина твердо воззрилась в пустоту, полная решимости, наконец, окончательно избавиться от своего прошлого. - Хорошо. Когда тебе удобнее? – осведомилась трубка, и Хинамори, подумав, ответила. - Через два часа буду ждать тебя около моего дома, — и, захлопнув мобильный, Аму отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Выбор одежды занимал уже битых полчаса, и все из-за того, что Аму было совершенно наплевать на то, что она сегодня наденет. Однако, она просто обязана была выглядеть хорошо, ведь теперь началась новая жизнь. Наклонившись, Хинамори провела ладошкой по мягкой ткани желтого короткого платья. Пожалуй, в этом она будет смотреться просто потрясающе. Красивые губы исказились грустной улыбкой, и девушка, взяв симпатичную вещицу, ловко натянула ее через голову, ощущая, как тело облегает плотная синтетика, подчеркивающая все выпуклости ее стройной фигурки. - Хм…мило, — взгляд переместился на огромное зеркало, в котором отражалась прелестная молодая женщина в лимонном костюме, длинные роскошные пряди которой падали на узкие плечи. Да, с каждым годом она становилась все прекарснее, создавая тем самым впечатление, что зрелость только украшает. Пальцы провели по шелковистым локонам, укладывая их в чуть хаотичную прическу. Интересно, что сейчас подумает Икуто, когда увидит, что его жена уходит? Хотя теперь она не должна думать об этом, ведь они уже никто друг другу. Чужие люди. От этих мыслей по спине пробежала холодная дрожь, заставившая зябко поежиться. - Это конец, — прошептали губы, пытаясь убедить свое сердце в том, что пути назад нет, но, несмотря ни на что, внутри все горело и билось, жаждя вернуться в прошлое. Далекое и утерянное. Когда она так любила, до боли, до сумасшествия, готовая отдать все до последнего. Интересно, а эти чувства были взаимны? Или Икуто женился на ней только для того, чтобы доказать себе, что может иметь все, что хочет? Скорее всего, Аму всегда была для него лишь игрушкой. Душа сжалась, глаза защипало. Нет, она не должна плакать, не должна. Хинамори, еще раз глянув в зеркало, поспешно засунула ступни в туфли-лодочки на высоких шпильках, ощутив при этом, как тесная обувь стискивает ступню, захватывая ту в надежные тиски. В следующий момент, она, схватив сумочку, рванулась к выходу из помещения, и буквально пролетев, показавшийся бесконечным коридор, очутилась около лестницы. Дыхание прерывалось, а предательские рыдания так и рвались наружу, не давая нормально вдохнуть, от чего из груди вырывался хрип. Боже, помоги! Пожалуйста, помоги добраться до двери! Главное, оказаться как можно дальше от этого дома. А, вернее, от его хозяина, который сейчас стоял внизу и смотрел прямиком на нее. Синие глаза потемнели, а красивое лицо исказилось болью. Болью? Не может быть. Хотя, наверно, Икуто переживал, что марионетка вышла из под контроля, ослушалась, подняла голову, перестала подчиняться. Надо же, какая досада! Как она посмела? Ногти с силой впились в ладони, врезаясь в нежную кожу, а ноги сами понесли девушку вниз, легко переступая со ступеньки на ступеньку. - Аму, мне надо с тобой поговорить, — тихо позвал Тсукиоми, когда жена, пряча от него свои черты за водопадом шикарных прядей, пробегала мимо. - Нам не о чем больше говорить, — голос звучал сдавленно, прерываясь, что удивило Икуто, — Прости, но все темы исчерпаны, и я опаздываю. Повернувшись, Тсукиоми воззрился на удаляющуюся спину Аму. Еле слышный стук каблуков и глухой удар двери о косяк возвестил о том, что он остался один. Совсем один. Внезапно мозг пронзила кошмарная мысль, которая с каждой секундой становилась все ярче и четче, врезаясь в сознание и разрывая его на части. А вдруг, вдруг она ушла навсегда? Дымчатый взгляд наполнился ужасом, а тело содрогнулось от осознания того, что, возможно, он видел девушку, которую любил всем сердцем, в последний раз. Нет. Оцепенение. Страх. Что же делать? «Беги за ней! Скорее!» — неожиданно кто-то отчаянно прокричал где-то в самой глубинке его души, и Икуто ощутил, что способность двигаться снова вернулась, после чего, сорвавшись с места, рванулся к двери. Аму почувствовала облегчение только тогда, когда упала на мягкое сидение автомобиля и вытянула ноги. В душе все переворачивалось, но девушка, нацепив на губы улыбку, повернулась к Рензо, который в это время внимательно изучал свою попутчицу, заметив, что с той творится что-то нехорошее. — Привет, — голос звучал бодро и весело, но в каждой нотке ощущалась фальшь, говорившая о том, что она пытается скрыть свои настоящие эмоции под маской жизнерадостности, — Куда поедем? – пальцы нервно затеребили подол платья, а янтарный взор бегал из стороны в сторону, всеми силами стараясь не смотреть на собеседника, потому что Хинамори не хотела, чтобы брюнет заметил ее покрасневшие и чуть припухшие от недавней истерики глаза, в которых стояла гадливая муть. - Туда, куда пожелает леди, — произнес парень, шутливо наклонив голову, от чего черные волосы упали на лазурный взгляд, где плескалось волнение, ведь молодой человек специально делал вид, что упорно ничего не замечает, не желая еще больше расстраивать свою спутницу. - Я хочу в какое-нибудь тихое место. Хочу попить кофе, — опять уста растянулись в неискренней усмешке, а ладонь нервно провела по челке, поправляя растрепавшиеся пряди, — У меня сегодня был тяжелый день, поэтому мне не помешает немного развлечься, — она сидела, ссутулившись, будто бы на ее плечах лежало что-то неподъемное, хотя так оно и было. Все произошедшее за последние недели окончательно сломило Аму, и теперь ей требовалось много дней и часов, чтобы прийти в норму. - Отлично, тогда я знаю, куда тебя отвезти, — руки стиснули руль, и Рензо вдруг поймал себя на том, что ему невероятно паршиво, — Так что, готовься к веселому вечеру, — душа сжималась, испытывая боль от того, что Хинамори так плохо. Даже не спрашивая, можно было догадаться, что девушка находится в состоянии близком к истерике, и последующему за ней равнодушию ко всему в жизни. Да, так всегда. Рано или поздно, когда уже невозможно выдержать груз проблем, человек теряется, ощущая, как все становится безразличным и ненужным. И в данный момент, главным было не дать Аму впасть в глубокую депрессию, потому что она находилась почти в шаге от нее. Только вот сможет ли он помочь этой необычной девушке, к которой успел так привязаться, или все-таки, роль спасителя принадлежит другому? - Так чего же мы ждем?! – произнесла собеседница, и в следующий момент автомобиль мягко тронулся с места, тихонько шурша шинами по асфальту, а Аму, отвернувшись, уставилась в окно. Машина постепенно набирала скорость, вливаясь в поток транспорта, легкая тряска. Сонливость. Ненормальное спокойствие заполняло сущность, и Хинамори, расслабившись откинулась на удобную спинку сидения, готовая погрузиться в зыбкое забвение. Но внезапно внутренности скрутило, и девушка, согнувшись пополам, схватилась за живот. Спазм скрутил желудок, в котором творилось что-то невообразимое, горло судорожно сокращалось, а отвратительный ком грозил тем, что сейчас все содержимое вылетит наружу. - Эй, тебе плохо? – молодой человек, заметив, что его попутчица, резко побледнев, скорчилась на кресле, испуганно на нее воззрился. - Нет, просто немного тошнит, но это ерунда, сейчас все пройдет, — прохрипела собеседница, слабо улыбаясь. Мозг лихорадочно перебирал причины неожиданной дурноты, но ничего, кроме того, что она отравилась некачественными продуктами, в голову не приходило. Однако сегодня вся пища, съеденная Аму, заключалась в парочке булочек и кофе. Неужели хлеб тоже может превратиться в отраву? - Ты уверена? – лицо Рензо искажало волнение, — Может, нам лучше остан… Договорить парень не успел, так как, откуда не возьмись дорогу их автомобилю преградила серебристая «Хонда», на безумной скорости вылетевшая прямо на середину шоссе. И брюнет, голубоватые глаза которого ошарашено распахнулись от такой наглости и безбашенности водителя серой машины, резко нажал на тормоз. Шины истошно взвизгнули, тяжелый корпус повело в сторону. Несколько оборотов, и «Тойота» встала, как вкопанная, чуть не задев какого-то прохожего, изумленно шарахнувшегося в сторону. Остальные свидетели безумного происшествия только изумленно таращились на сумасшедших гонщиков. А потом, словно очнувшись, принялись вызывать полицию, что-то громко обсуждая. Все были шокированы тем фактом, что такое безобразие творится в самой оживленной части города, да еще и рядом с остановкой, где находилось много женщин и детей. Однако, помимо злости, люди испытывали и облегчение. К счастью, все закончилось благополучно и никто не пострадал. Аму в те секунды, когда все перед глазами крутилось, как в безумной карусели, уже успела попрощаться с жизнью, пролетевшей в лихорадочно бьющемся мозгу за одно мгновение. Внутренности окончательно свернуло и противная еда, подступив к горлу, чуть не вылезла наружу. Девушка до сих пор не могла понять, как ей удалось сдержать мерзкую рвоту, вкус которой стоял во рту гадкой кислятиной. Боже, почему ей так плохо? Наверно, это все нервы. От рваного поворота автомобиля, тело тряхнуло, легкий удар о сиденье, и все замерло. - Идиот! – выругался Рензо, все это время пытавшийся остановить ставший неподвластным водителю автомобиль, — Да это же…Икуто! – лазурный взгляд сверкнул удивлением, перешанным со злобой и раздражением. А Хинамори, услышав звуки столь знакомого и родного имени, вздрогнула, после чего машинально перевела взор вперед. Оцепенение охватило измученные мышцы, когда она увидела приближающегося к ним мужа, на лице которого светилась ярость.