У меня переполняет такой стыд О моих действиях И моё прошлое тоже. Я никогда не чувствовал сожаления раньше в своей жизни Но я отказываюсь от поцелуя. Стала самой большой ошибкой В моей короткой завершающейся жизни Я чувствую себя ещё дальше от бога Как никогда раньше Я чувствую, как его слёзы текут по моим волосам. Вместо того, чтобы его дух дышал в меня Единственный способ излечить меня от этого проклятия Это значит позволить Буре прийти Вместе с дождём Так что я могу быть очищен. У моей алой ноше Это моя вина. Это моя вина.
Гермиона помнила только отрывки прошлой ночи. Том устроился сверху, когда они углубили поцелуй, каждый из них пытался вести. Она начала паниковать. Гермиона попыталась взять себя в руки, но Том этого не хотел. Он схватил её запястья и прижал их к голове, целуя прямо под подбородком. Грейнджер попыталась отгородиться от образов, но они обрушились на нее, как неумолимые волны. Она выгнулась, пытаясь заставить его прекратить дразнить её и освободить руки. Он понял и расслабил свои ладони. Она села, вынуждая его отступить, руки потянулись к пуговицам на её рубашке, пока она стягивала мантию с его плеч. Гермиона отказывалась открывать глаза, боясь того, что может увидеть вокруг. Её рубашка была сброшена, когда она начала ослаблять его галстук. Почему он всегда носит этот чертов галстук? Его руки блуждали по её телу в поисках знакомого ритма, которого до сих пор не было. Ей удалось снять галстук и расстегнуть рубашку, прежде чем он потерял терпение и толкнул её обратно на простыни. Что она сделала с его пульсом внутри себя? Гермиона почувствовала пульсирующий ритм. Она прекратила манипуляции с рубашкой, когда он заставил её отступить. Она смотрела на него, и разум был совершенно ясен. Он смотрел на неё сверху вниз с удивлением и подозрением. Даже сейчас он не доверял ей. Он только хотел доказать, что она снова принадлежит ему. Он страстно поцеловал, надеясь получить желанный ответ. Она застонала и обвила ногами его талию. Она, конечно, отвечала ему, как обычно. Но это была совсем другая ситуация. Он продолжал страстно целовать её губы, словно экспериментируя. Он опустил руки к юбке и задрал её до талии. Она подавилась воздухом. — Том! - Вздохнула, отрываясь от его губ. — Нет! Он прищурился, глядя на нее. — Нет? - Ему не понравилось, что она приказывала ему. — Я не могу, - выдохнула она. Гнев захлестнул Тома. Гермиона резко открыла глаза, чтобы не видеть мелькающих перед ними образов, но любопытство прислушалось к памяти. Она не могла сказать ему "нет". Она принадлежала ему. Он должен контролировать её действия. Ему было все равно, чего она хочет. Его гнев, казалось, просачивался в неё, и места, где их кожа соприкасалась, горели. Он поднял брови от этого нового ощущения, пока она боролась. — Стой! - Она вскрикнула от боли. Он хотел проигнорировать этот крик, но замер. Он убрал руки с её талии. Он хотел, чтобы она хотела его. Любопытство сменило гнев. Он внимательно наблюдал за ней, осторожно положив руку ей на плечо и проследив за движением. Она вздрогнула. Он улыбнулся. Теперь он кое-чего добился. С ужасом и трепетом она поняла, что душа внутри неё начала пускать корни. Теперь они боролись за возможность контролировать. Он выигрывал. Она дрожала, когда он исследовал дюймы её кожи; его глаза сверкнули безумной гордостью. Настала её очередь злиться. В ней поднялась ярость, и он сразу же заметил перемену в настроении. Он остановился, и их глаза встретились. Он ухмыльнулся, и она покраснела. Её ноги все еще обнимали его за талию. Гермиона увидела комнату, которая её окружала. Зеленые стены, дразнили. Он положил руки ей на икры, провел ими по всему телу и снова поцеловал в шею, чтобы успокоить. Она закрыла глаза и вздохнула. Гермионе было тепло. Позади неё был источник тепла. Она задумалась, стоит ли ей отойти от него или устроиться поудобнее. Они вернулись к ритму, который был до того, как она заговорила. Он крепко поцеловал её, кусая губы, когда руки спустились к его талии, чтобы расстегнуть ремень. Гермиона знала, что произошло дальше. Ей больше не нужно было вспоминать. Она слегка повернула голову на подушке и увидела Тома, мирно спящего рядом с ней, собственнически обняв её одной рукой. Слёзы жгли глаза. Как она могла позволить этому зайти так далеко? Это все изменило. Она медленно отодвинулась от него, стараясь не разбудить, схватила одежду с пола и поспешно собралась. Гермиона должна была всё взвесить. Его власть над ней становилась пугающе сильной и могла возрасти после того, что они сделали. Грейнджер поспешила к двери. И подумать только, у неё сейчас должны быть занятия. Гермиона в ужасе обернулась, чтобы проверить время. У них были занятия! Часовая стрелка забежала далеко за девять часов. Первый урок уже закончился. Гермиона чуть не застонала вслух. Теперь ей придётся отрабатывать в свободное время. Беспокойство девушки об оценках исчезло, когда она краем глаза заметила, как зашуршал Том. Домашнее задание казалось таким тривиальным по сравнению с проблемой, с которой она столкнулась. Гермиона уже собралась повернуться и уйти, когда увидела свою палочку, лежащую на прикроватном столике. Он оставил её там нарочно? Это не имело значения. Гермиона тихо подкралась к нему и подняла. Как только волшебная палочка оказалась в её руке, Грейнджер бросилась к двери, выходя из комнаты, словно она была в огне. Гриффиндорка почти побежала по коридору. Она чувствовала себя грязной. Ей нужно было принять душ, торопиться было уже некуда. Она бросилась по коридору в ванную старост, пароль к которой дала ей Кейти, так неудачно вышедшая из-за угла. — Артемис? - Гермиона чуть не подпрыгнула. Она обернулась и увидела обеспокоенное выражение лица Зопан. — О, привет, Кейти, - сказала она фальшиво бодрым голосом. — Где ты была сегодня утром? Это был отличный урок Защиты от тёмных искусств. Мы говорили о непростительных, - спросила она, подходя к Гермионе. Гермиона почувствовала облегчение. По крайней мере, она не упустила ничего, чего еще не знала. Однако облегчение покинуло её, когда она вспомнила прошлую ночь и заклятье Круциатус. Кейти нервно посмотрела на неё. — Артемис, ты в порядке? Ты очень бледная. - Кейти протянула руку, чтобы потрогать лоб Гермионы. Грейнджер подскочила. — Д-да, я в порядке. Я плохо себя чувствовала этим утром. Я...я просто спала, - Гермиона выдавила улыбку. Как только Кейти открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, из-за угла выскочил источник неприятностей Грейнджер, поправляя на ходу галстук. То немногое спокойствие, что оставалось на лице Гермионы, исчезло. Кейти заметила выражение лица однокурсницы и, обернувшись, увидела, что к ним направляется Том. — Доброе утро, Кейти, - сказал Реддл, заставляя себя улыбнуться. Ему, похоже, не нравилась мысль о том, что девочка из их класса застала их обоих в коридоре после того, как они отсутствовали на первом уроке. — Доброе утро, Артемис, - сказал он, внимательно глядя на неё. — А ты где был сегодня утром? Тоже заболел? - Спросила Кейти, склонив голову к Реддлу. Казалось, она складывает два и два. Она оглянулась на Гермиону, которая всё ещё была в замешательстве. — Боюсь, что да. Кажется, мы с Артемис заболели, когда были в Хогсмиде, - ответил он, стараясь говорить вежливо. Гермиона заметила, что он чувствует себя неловко. — Понятно, - ответила Кейти, не купившись на игру Реддла. — И я думаю, именно поэтому Артемис вернулась в Хогвартс отдельно от тебя. — Да, - коротко ответил Том. — Она плохо себя чувствовала и побежала вперед. Верно, Артемис? - Он сурово посмотрел на неё, словно ожидая, что девушка, на которую он претендовал прошлой ночью, подчинится ему. Он ожидал от неё только одного ответа. — Нет, - Гермиона удивилась, услышав собственный голос. Кейти взволнованно посмотрела на неё. Глаза Тома вспыхнули. — Что случилось, Артемис? - Спросила Кейти, подходя ближе к Гермионе, словно защищая её от Реддла. — Ничего не случилось, - отрезал Том. Он начал паниковать. Если Артемис скажет Кейти правду, вся его репутация в Хогвартсе будет уничтожена. Его могут исключить. — Она была больна. И я сказал ей бежать вперед. Она была очень расстроена. Его нельзя выгнать из Хогвартса. Это был его дом. Школа Салазара Слизерина. У него было больше прав на здание, чем у любого, кто ходил по его залам. Гермиона почувствовала гнев и панику, охватившие Реддла. Она знала его прошлое. Она взглянула на его лицо, такое же белое, как и её собственное, но всё ещё сохранявшее обычное настороженное выражение. — Всё в порядке, Кейти. Всё отлично. Правда, - добавила она, заметив раздражение на лице Кейти. Кроме того, если она расскажет, что произошло на самом деле, то подвергнет старосту опасности. — Иди в класс. Мне нужно поговорить с Томом. Кейти открыла рот, чтобы возразить, но Гермиона бросила на неё весьма красноречивый взгляд. Зопан пожала плечами и ушла, оглянувшись на Реддла, когда завернула за угол. Они снова остались вдвоём. Том повернулся к ней. Она чувствовала его гнев, сочащийся из каждой поры. Он почти успел приблизиться. Гермиона отреагировала инстинктивно и вытащила палочку, направив ему в лицо. Том замер: торопясь найти её, он не захватил с собой палочку. Ошибка. Теперь он злился и на себя самого. — Если ты ещё раз пригрозишь мне, если когда-нибудь пошлёшь своих Пожирателей смерти похитить меня или наложить проклятие, - выплюнула Гермиона, чувствуя горечь от заклинания, которое Беллатрикс Лестрейндж наложила на неё не так давно, — снова на мне, или если ты попытаешься контролировать меня, я расскажу всей школе, что ты сделал, и даже больше. Рука Гермионы была тверда, когда она направила палочку между глазами Реддла, встретившимися с её. Он верил, что так и будет. И он знал, что она знает о нём много важного, хотя и не догадывался откуда. — Я ясно выразилась? - Они смотрели друг на друга несколько мгновений, прежде чем Реддл был вынужден коротко кивнуть и вернуться в свою комнату. Гермиона смотрела ему вслед с гордостью и подозрением. Она знала, что отныне он будет осторожен, опасаясь потерять свою драгоценную школу. Но Том также знал, что если потеряет её, то утратит и бессмертие.***
Том злился на себя, когда вернулся в свою комнату, решив пропустить оставшиеся занятия. Завтра он просто заявит, что был болен. Он дал ей слишком много власти. Он позволил ей стать слишком близкой, и теперь он расплачивался за это. Она угрожала оторвать его от единственного места, где он когда-либо чувствовал себя как дома. Он почувствовал, как холодные волны гнева и паники захлестнули его. Он позволил себе привязаться к ней...как ни отвратительно это признавать. Он позволил себе заботиться о ней больше, чем хотел контролировать. Это было очевидно прошлой ночью. Том задыхался в своей комнате. В воздухе пахло ею. Он схватил палочку со стола и яростно замахал ею над кроватью. Простыня исчезла, оставив матрас дымиться, будто постельное белье сгорело. Её запах все еще висел в воздухе. Том понял, что от него тоже пахнет ею. Он быстро стянул с себя мантию, пытаясь освободиться от неё. Его затошнило. Был ли он единственным, кто контролировал ситуацию? Теперь, оглядываясь назад, он не мог этого сказать. Конечно, он манипулировал ею, но не контролировал себя. В ней жила частичка его души, но его так привлекала сама девушка. Она угрожала уничтожить его, ослабить. Она бросила ему вызов и каким-то образом была его крестражем. Кто эта девушка? Том в отчаянии схватился за волосы. Он терял контроль над собой и над девушкой, которая была частью его самого.***
Гермиона вздрогнула, ступив в горячую воду. Она не принимала душ с тех пор, как вернулась из "Боргин и Бёркс"… Но, скользнув под воду в ванной старост, она удовлетворенно вздохнула: наконец-то ей удалось разгадать одну загадку. Он, конечно, рассердится на неё, но какое ей до этого дело? Он был лордом Волдемортом. Он должен был злиться из-за чего-то. — Он глупый маленький мальчик, который сердится, когда не добивается своего, - твёрдо подумала она. — Прошлой ночью он вел себя не как маленький мальчик, - добавил тоненький голосок в голове. Гермиона тщательно вымылась. Преимущество, которое она имела после того, что случилось, состояло в том, что она знала: Реддл не будет отдаляться. Он будет следить за каждым её движением после данной угрозы, и она использует это в своих интересах. Девушка расслабила ноющие мышцы в теплой воде и поиграла с гигантскими мыльными розовыми пузырями, окружавшими её. Она откинулась в ванне и закрыла глаза, пытаясь выкинуть из головы воспоминания о прошлой ночи. Тихий щелчок проник в мысли. Гермиона вскочила в душе, прислушиваясь к источнику шума. — Не нужно вставать из-за меня, - услышала она низкий угрожающий голос. Гермиона чуть не закричала. Она инстинктивно подтянула колени к груди, чтобы защититься. — Убирайся! - Зарычала она, когда Том Реддл появился в поле зрения. Её глаза горели Адским пламенем. — Откуда эта новообретенная скромность, Артемис? Том стоял, глядя на нее сверху вниз, тень сомнений пробежала по его аристократическому лицу. Он снова оказался в ситуации, с которой не знал, что делать, но он не мог просто позволить ей уйти от него, веря, что она выиграла бой. Никто не победил Волдеморта. Ей придётся заплатить. Том склонил голову набок, изучая тело, дрожащее от ярости. Она была важна для него, содержала что-то столь драгоценное...но это только добавляло отсроты ощущений. Он сбил с толку Кейти. Он не мог позволить девушке разгуливать по школе, сплетничая о своих подозрениях. Одного простого заклинания было достаточно, чтобы она забыла весь разговор между ними тремя и обнаружила, что Артемис была в ванной старост. Он поспешил к ней, забыл о портрете у входа и быстро вошел, думая только о том, что должен взять себя в руки. — Моя ошибка. Я не знал, что кто-то ещё купается, - сказал он с тошнотворной вежливостью. — Хотя должен отметить, что здесь нет ничего такого, чего бы я не видел. — Убирайся, Реддл, - снова рявкнула Гермиона. Образы того, что он делал с ней прошлой ночью, почти затуманили её сознание. — Нет, я так не думаю, - просто ответил он, ослабляя галстук. Гермиона покраснела. — Что? Тебе, кажется, вчера не нравилось, что я ношу его, - сказал он, снимая зелёный шёлк с воротника. Он начал расстегивать рубашку, все еще вызывающе ухмыляясь. Гермиона опрометчиво подумала, не выйти ли из воды и не взять ли палочку. Она закрыла глаза, услышав его смешок. — Почему ты так напряжена, Артемис? - Она услышала его голос и с ужасом отметила, что он прозвучал ближе, чем раньше. — Вчера тебе так хотелось быть ближе ко мне...и в тот день в "Боргин и Бёркс " ... - в его голосе прозвучали угрожающие нотки. Гермиона набралась храбрости и открыла глаза, чтобы посмотреть на него сверху вниз. Она увидела, как он опустился в похожую на бассейн ванну. У неё перехватило дыхание. Как будто вода была проводником его энергии. Ванна была наполнена тем же головокружительным ощущением, которое исходило от него. Гермиона сильнее вжалась в край ванны, пытаясь увеличить расстояние между ними. Он шел к ней, пока они почти не соприкоснулись. Его запах пьянил. — Ты же не думала, что я позволю тебе разрушить всё, ради чего я столько работал? Артемис, нам надо поговорить обо всем, что произошло между нами. - Он практически рычал. — Зачем говорить, когда ты уже решил, что между нами будет, Реддл? - Спросила она, затаив дыхание. — Можешь оставить формальности с моей фамилией, Артемис. Мы слишком близки, чтобы продолжать это, - сказал он, протягивая руку и накручивая палец прядь золотисто-каштановых волос. Прищурившись, он посмотрел на локон в своих пальцах. — Знаешь, Артемис, ты, возможно, лучшее, что случалось со мной. И можешь стать самым худшим из всего, что мне грозит. Но я не хочу этого допускать. Колени Гермионы все еще были прижаты к груди. Она временно потеряла способность говорить, когда почувствовала, как волны его энергии текут по воде и окружают её. Том придвинулся ближе, убрал руку с её волос и медленно провел пальцами от лодыжки до икр. Гермиона почувствовала, как ноги непроизвольно расслабились и опустились ниже. Он провел рукой по бедру, и её ноги раздвинулись, позволяя ему встать между ними, заставляя их грудные клетки соприкоснуться. Том наблюдал за реакцией. Она, казалось, боролась, наслаждаясь этим сценарием и крича о помощи во всю силу своих легких. Он смотрел в её карие глаза, полные страха и гнева. Он почти забыл о цели своего визита, когда наклонился, чтобы коснуться влажного лба. Он хотел завладеть её губами и воспроизвести наяву события прошлой ночи. Но он не мог потерять концентрацию. Это было причиной его проблем. — Легилименс, - прошептал он сурово. Гермиона не была готова к атаке. Он легко проник в её сознание и узнал информацию, которую искал последние два месяца. Она ахнула, когда он покинул её мысли, слёзы собрались в уголках глаз. Он схватил её за руки, удерживая на месте, пока она пыталась вырваться. — Молодец, Гермиона, - мягко начал он, не в силах скрыть удовлетворения в голосе. — Скажи мне, как ты нашла эту чудесную чашу? — Отпусти, Риддл! Клянусь, я расскажу всей школе, кто ты! - Закричала на него Гермиона, испуганная тем, что он собирается с ней сделать. Он крепко прижал её к стенке ванны, убирая руки с плеч и используя одну, чтобы схватить за подбородок, а другую, чтобы чувственно погладить её тело. — Ты сделаешь то, что я скажу, Миона, - насмешливо прорычал он ей на ухо. — И отныне ты будешь называть меня Волдемортом.