Drink From My Cup

— Фрагмент души зависит от состояния сосуда. Она не может существовать без него…У тебя будут неприятности, если ты станешь зависеть от крестража. - Гермиона Грейнджер, Дары Смерти. Гермионе показалось, что кошмар, в который она попала, внезапно стал слишком реальным. Казалось невероятным, как она могла справиться с Томом Риддлом — величайшим тёмным волшебником, когда-либо посетившим Хогвартс. — Он всего лишь ребенок, - твердо сказала она себе. — Но Гарри тоже, и посмотри, чего он смог добиться, - ответил противный голос. Во время занятий они вели себя так, словно ничего не произошло. Том был замечательным актером. Даже Кейти, казалось, снова обожала его, хотя Гермиона подозревала, что это было результатом заклинания. Вся школа предполагала, что Том и Артемис каким-то образом связаны...они смотрели друг на друга и замечали в коридорах. Как Артемис, казалось, дрожала каждый раз, когда его рука касалась её. Ничего из этого не осталось незамеченным студентами Хогвартса в последние недели. Хотя ни один студент никогда не смог бы вообразить, что происходит между ними, останься они наедине. Что весьма было любопытно, потому что так часто случалось, парочка целовалась за гобеленом перед обедом. Но случилось так, что Том и Гермиона не целовались за гобеленами перед обедом. Они вовсе не целовались. Гермиона испытала одновременно разочарование и облегчение, когда Том стал исчезать после уроков и не появлялся до ужина. Она даже не видела его в библиотеке, возможно, это было связано с тем, что Гермиона уходила оттуда по крайней мере за час до закрытия. Большинство контактов приходилось на время занятий, когда учителя ставили их вместе. Гермиона вспомнила случай, произошедший неделю назад.… — Сегодня мы попробуем что-то более сложное. Это займет гораздо больше времени, чем пару часов, - объявил профессор Слизнорт однажды утром. — Министерство Магии попросило меня предоставить им образец Амортенции. Я подумал, что это будет прекрасная возможность проверить навыки моих лучших студентов. - Он широко улыбнулся сквозь густые усы, глядя на комнату, особенно в направлении Гермионы и Тома. — Итак, вы разбились на пары! Ингредиенты уже разложены на столе. Обратитесь к своим книгам, и к концу урока мы увидим, кто будет продолжать это зелье на следующей неделе. - Гермиона почти поверила, что сможет работать с Зопан, как... — Мисс Морган! Сегодня Вы будете работать с Томом. Я не могу смотреть, как вы двое будете растрачивать время впустую в других парах! Кейти пожала плечами и пошла работать со своей лучшей подругой Джилл. Гермиона неохотно повернулась к Тому, который уже сосредоточился на котле с зельем. Она уселась рядом с ним и начала аккуратно бесшумно нарезать ингредиенты. Так они обычно и работали. Как будто он не брал или она не отдавала ему себя, свои мысли, свои воспоминания.… Но это чувствовалось между ними. Том ощущал её разочарование, а Гермиона — его высокомерие. Это было впервые, с момента совместного купания в ванной старост. Гермиона знала, что он что-то задумал, и Том не хотел делиться этим с ней...пока. Поэтому они работали в тишине, каждый добавлял свои ингредиенты в соответствующее время, пока зелье не начало менять форму и превращаться в люминесцентное серебро. Гермиона поняла, что они всё делают правильно, когда из котла начал исходить соответствующий запах. У Гермионы защемило сердце, когда она вдохнула знакомый аромат. Она думала о Роне, вдыхая запах скошенной травы, пергамента и цветов. Что-то было не так. Третий запах был не тем, к которому она привыкла. Не такой запах ассоциируется с Роном. У Гермионы перехватило дыхание, когда она поняла, кому он принадлежит. Она взглянула на Реддла, выглядевшего нехарактерно смущенным. Он повернулся, чтобы встретиться с ней взглядом, и в груди Гермионы застучало. Не запах связывал её сердце с Роном: он изменился. Том стойко смотрел ей в глаза, но крестраж внутри неё открыл правду. Что это было? Волдеморт не умеет любить... Только небольшая группа Слизеринцев могла догадаться, что на самом деле происходит между их лидером и таинственной беженкой. И злились, если их не посвящали в детали. Они чувствовали себя преданными Волдемортом, но ничего не могли сделать, чтобы показать это. Если они выместят злость на девушке, им конец. Если бы они высказали свой гнев лидеру...эта идея была бы забавной, если бы не была такой опасной. Они поговорили друг с другом за закрытыми дверями и пришли к выводу: либо Артемис Морган станет одной из них, либо ей нельзя доверять. Только в начале декабря Гермиона узнала, что на самом деле задумал Том. Она предполагала, что это как-то связано с путешествиями во времени, чашами и крестражами. И была права. Он с лёгкостью зацепил её руку, стоило ей после ужина выйти из Большого зала. — Иди за мной, - прошептал он ей на ухо. Крошечные волоски на затылке Гермионы встали дыбом, и она позволила увести себя от толпы людей, направляющихся в свои безопасные и теплые спальни. Его хватка была жёсткой, когда он тянул ее за собой на четвертый этаж. Гермиона узнала тропинку, ведущую в Выручай-комнату. — Том? - Спросила она. Он замер и повернулся к ней лицом, схватив за другую руку и притянув ближе к себе. Он посмотрел ей в глаза. — Кажется, я просил тебя обращаться ко мне иначе, - прорычал он. Она не могла поверить, что он собирается заставить её называть его Волдемортом. Имя, которое она боялась произносить в течение многих лет — имя, при звуке которого она дрожала. Это было табу — проклятие. Назвать его так значило бы признаться самой себе, что лорд Волдеморт не ушел из этого мира, что он всё ещё жив, и это её вина. Он выжидающе смотрел в её лицо с вызовом, и её губы двигались против воли. — В-Волдеморт, - тихо сказала она. — Немного громче. Я тебя не расслышал. — Волдеморт! - Прошипела она. Гермиона чувствовала себя Гарри, вечно бросавшим ему вызов. Она почувствовала себя немного смелее, произнеся эти слова даже после всего, через что прошла, и после всего, что сделал или сделает стоящий перед ней мужчина. Том не выглядел удовлетворенным, но повернулся и потянул её к входу в Выручай-комнату. Он трижды прошел мимо и отодвинул гобелен, пропустил Гермиону вперед, быстро последовал за ней и захлопнул дверь. Грейнджер чувствовала себя загнонной в ловушку, как и тогда в "Боргин и Бёркс". Комната была достаточно большой, чтобы вместить их двоих и маленький столик в центре. Он жестом пригласил её сесть, и она нерешительно приземлилась на стул. Он сел напротив неё, доставая котёл и какие-то ингредиенты из своей школьной сумки. — Даже не думай снова делать это проклятое зелье, - сказала Гермиона с большей смелостью, чем бло положено. — Думаю, тебе понравится, - сказал он, поднимая голову и встречаясь с ней взглядом, быстро посмотрел на свои ингредиенты и начал их нарезать. — Итак, Гермиона, - сказал он мягко, не отрываясь от работы. Грейнджер вздрогнула, будто ей снова было двенадцать и кто-то только что произнес имя Тёмного лорда. — Этот медальон, я уверен, был крестражем. И ты не представляешь, насколько я рад, что в конце концов нашел его. Я боялся, что моя мать потеряла его, когда умерла. Ведь он принадлежит мне... Гермиона осторожно наблюдала за ним. Не в его характере было упоминать о матери. Он был далёк от сентиментальности, если вообще был на неё способен. — Так где ты его нашла? - Спросил он, разжигая огонь под котлом. Пламя отбрасывало оранжевые отблески по всей комнате. — Ты же знаешь, я не скажу тебе этого, - удрученно сказала Гермиона. Он по-прежнему не поднимал глаз, продолжая помешивать соджержимое котла палочкой. — Нет. Я так и думал, - сказал он как ни в чем не бывало. — Но ты здесь не для этого. Ты знаешь, что я имею в виду, говоря здесь, Гермиона? - Она почувствовала, как в ней закипает гнев. Он говорил с ней тошнотворно снисходительным тоном. — Ты имеешь в виду, в этой комнате, чтобы еще раз попытаться разобраться в своей одинокой и жалкой юности, хвастаясь, запугивая, пытаясь полностью контролировать меня? - Спросила Гермиона приторно-сладким тоном. Она видела, как напряглись его плечи, но он продолжал заниматься зельем, как будто она вообще ничего не говорила. — Я имею в виду здесь в это время. В моё время, - продолжал он, не давая ей времени отреагировать. — Ты в моем времени, чтобы предупредить меня о том, что есть силы, пытающиеся уничтожить меня. - Гермиона не издала ни звука, наблюдая, как тени пляшут на его лице. — И моя задача в том, чтобы остановить эти силы, предотвратив их появление. Твою руку, пожалуйста. - Он протянул ей свою. Гермиона почти протянула руку, чтобы встретиться с его. Крестраж внутри неё кричал о контакте с его кожей, но она сопротивлялась. — Как ты планируешь помешать этим силам? - Огрызнулась она. Том не видел в её мыслях, кто такой Гарри Поттер и что он сделал. Гермиона это уже отчётливо поняла. — На этот раз, Гермиона, у меня есть ты, - сказал он, наконец оторвав взгляд от котла. — Почему ты думаешь, что я присоединюсь к тебе? - прошипела она, отодвигаясь от стола. Из-за тесноты комнаты она смогла сдвинуться лишь на несколько дюймов. Он ухмыльнулся ей через стол, его благородные черты, чётко очерченные и заострённые в тусклом свете пугали. — Ты уже сделала это, - просто сказал он. — Ты-мой крестраж. Либо ты продолжишь носить мою душу, либо станешь Пожирателем смерти, как только я заберу её у тебя. — А если я откажусь? - Спросила Гермиона сквозь стиснутые зубы. — Тогда я убью тебя. - Его лицо было суровым, а глаза говорили, что он не врёт. Гермиона перевела вгляд на зелье. — Что это? - Гермиона больше не намерена была терпеливо ждать. И Том был готов дать ей ответ. — Это эксперимент, - он оглянулся. — Крестраж никогда не расстанется с предметом, в котором он содержится, если только последний не был уничтожен. Или как в случае с тобой, он был заколдован, чтобы перенести себя в случае опасности. - Гермиона была потрясена. Она не думала, что он добровольно отдаст ей крестраж. — И теперь ты хочешь вырвать из меня крестраж? - Она не была уверена, что чувствует по этому поводу. Если ему это удастся...он только что сказал, что заставит её стать Пожирателем или убьет. Если он потерпит неудачу...что может случиться с ней? — Я думал, ты обрадуешься. Этот год явно тебя измотал, - он замолчал и снова встретился с ней взглядом. Гермиона почувствовала, как внутри у неё всё сжалось. Когда он заговорил снова, его голос звучал ласковее, но твёрже. — Ты человек. Ты слаба, и поэтому тебе нельзя доверять мою душу. Если с тобой что-нибудь случится, я тоже буду в опасности. И мы бы не хотели этого, не так ли, Гермиона? - Спросил он злым голосом. — А теперь дай мне руку. Гермиона остановилась, глядя в лицо, которое она так хорошо изучила за последние месяцы. Она больше не хотела быть крестражем, но если она отдаст ему то, что он хочет сейчас — он будет охранять тщательней, чем раньше, а она ничего не будет значить. Если она отдаст ему крестраж, и он убьет её — все пропало. Лорд Волдеморт победит. Но если она отдаст ему крестраж и станет Пожирателем смерти, то сможет остаться рядом с ним, готовясь нанести удар и уничтожить последний крестраж. Гермиона подумала о Снейпе. В каком трудном положении оказался её учитель зелий. И если Слизеринец мог быть храбрым… Гермиона протянула руку. И она тоже сможет. Том торжествующе посмотрел на её руку и переплёл пальцы. Гермиона закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением. Она будет рада наконец избавиться от этого ужасного опьянения. Она вздрогнула, почувствовав, как что-то острое коснулось её ладони, и поняла, что Том порезал плоть. Она на мгновение запаниковала, не желая выдавать что-то настолько личное, но он держал окровавленную руку над котлом, в который капала кровь. Зелье зашипело и превратилось из ярко-красного в бронзовое. Том отпустил руку и поднес нож к своей, сделав такой же надрез на ладони. Он держал её над котлом, и кровь наследника Слизерина капала в него. Зелье стало таким тёмным, что казалось чёрным. Гермиона не могла не испытывать восхищения хорошо проделанной работой. — Как это действует? - Спросила Гермиона, и внутри у неё всё сжалось. — Сначала пьёшь ты, - сказал он, беря черпак и погружая его в зелье. — Я выпью, как только крестраж расстанется с тобой. Любопытство гудело в голове Гермионы, пока Риддл готовил зелье. Несмотря на страх и тревогу, она открыла рот, чтобы задать вопрос. — Я думала, что крестраж позволяет с ним взаимодействовать только в том случае, если его первоначальный цел, - сказала она, думая о том, что прочла не так давно. — Я уничтожила чашу. Это заявление явно рассердило Тома, он отложил черпак и задумчиво уставился на стол. На данный момент чаша Пуффендуя не его крестраж, ведь он создаст его, когда покинет Хогвартс. И пока даже не было идей для осуществления задуманного. — Определенные заклинания и ритуалы могут заколдовать предмет так, чтобы обеспечить его выживание, - наконец произнес он. — В другой раз я создам крестраж, который сможет сделать меня сильнее в будущем. Я уверен, ты знаешь, о чём я говорю, - добавил он, ища правду в глазах Гермионы. - Грейнджер кивнула. — Дневник. — И это сработало? - Гермиона чувствовала растущее волнение Реддла. Его тело было напряжено, а лицо выражало живой интерес. Она чувствовала себя больной. —Да, - тихо ответила она, думая о Джинни. Ненависть, которую она почти забыла, особенно к Волдеморту, хлынула на неё. — Ты чуть не убил одного из моих друзей. — Почти? - Тома, казалось, не смутила внезапная перемена в поведении Гермионы. Его интересовало только, как сработал его гениальный план. — Он был уничтожен, - выплюнула Гермиона. — Как вы знали, что это потенциально было возможно. Это был весьма опрометчивый поступок. В прочем, остальные постигла та же участь... — Другие? - Он продолжал с растущим волнением: — Сколько я смог создать? Кроме чаши, медальона, кольца, дневника? Что еще? Гермиона была расстроена тем, как много он уже знал. За свою жизнь он уже дважды расколол свою душу. После медальона и чаши оставался кусочек, который он поместит внутрь диадемы и Нагайны, и случайный кусочек, который засядет в Гарри. Она взглянула на его кольцо. Камень, о котором он не знал, на самом деле был Воскрешающим камнем. Гермиона не ответила. Она уставилась на что-то над его плечом, избегая взгляда. Реддл усмехнулся. — Не важно. Вот почему я должен извлечь свою душу из тебя. Ты слаба, не способна понять стремление к бессмертию. — Не когда речь идет о страданиях невинных людей, мой Лорд, - с горечью отрезала она. Том, казалось, не воспринял это как оскорбление. Вместо этого он выпрямился в кресле и ухмыльнулся ей через стол. Она подтверждала его планы на будущее и в то же время исправляла его ошибки. И он будет держать её рядом с собой, чтобы исправить всё, что успел испортить или не возымело должного эффекта в будущем. — Да, теперь я твой господин, - сказал он, поднимая палочку. Гермиона вздрогнула. — Очень приятно слышать это из твоих уст. - Он указал палочкой на котел, и пламя стало зеленым. — Готово. — Куда ты его поместишь? - Спросила Гермиона, имея в виду крестраж. Её голос не скрыл растущего беспокойства. Она вдруг почувствовала, как близка к тёмномагическому ритуалу. Том поднял брови и полез в свою школьную сумку. Он вытащил из неё то, что заставило Гермиону тихо вскрикнуть. Медальон. Это подтвердило худшие опасения Гермионы. Он изменил ход времени. — Похоже, ты этого не ожидала, - весело сказал Том, кладя медальон рядом с котлом на стол. — В самом деле, Гермиона, как бы много ты обо мне ни знала...разве ты думала, что как только я увижу медальон у тебя в голове, я не смогу успокоиться, пока не найду его? Особенно теперь, когда я знал, что он существует и когда-нибудь перейдет ко мне? Он уже начал менять свое будущее...будущее, в котором его будет невозможно победить. Том протянул половник Гермионе, которая была слишком ошеломлена, чтобы взять его. Он вздохнул и приблизился к ней над столом, сжимая её челюсть и вливая зелье в горло сопротивляющейся ведьмы. Гермиона шлёпнула Тома по руке, когда почувствовала действие зелья. Он сел напротив неё, разглядывая с любопытством. Сначала ей казалось, что она начала дрожать, но это ощущение быстро прошло. Гермиона в оцепенении дотронулась до своего лица и обнаружила, что ничего не чувствует. Том терпеливо наблюдал за ней, пока она ждала, что будет дальше. Казалось, наступил момент затишья, прежде чем всё в мире Гермионы загорелось. Её кожа горела. Она вскрикнула, когда что-то похожее на горячее пламя лизнуло ладонь. Она посмотрела на свои руки. Ничего. Они выглядели нормально, но что-то поглощало её, просто она этого не видела. Том с интересом наблюдал за ней, а ей хотелось кричать...Она закрыла глаза, натягивая свитер, пытаясь облегчить боль. Она умирала. Волдеморт пытался убить её. Внезапно она почувствовала, как что-то холодное коснулось горящей кожи. Это было единственным облегчением агонии. Пара рук тёрла её руки, ноги, любое место обнажённой кожи, которое было в зоне досягаемости. Гермиону начало трясти. Руки крепко схватили её, и она снова закричала. Казалось, прошли столетия, прежде чем жжение начало утихать. Руки, сжимавшие её, поднялись к лицу. Ей казалось, что к голове прижимают прохладную ткань. Она медленно открыла глаза и поняла, что стол опрокинут, а она лежит на полу. Пара рук принадлежала Тому. Она посмотрела ему в лицо и увидела, что оно по-прежнему непроницаемо. — Не сработало, - тихо сказал он. Гермиона застонала и снова опустила голову на каменный пол. Последнее, что она помнила до наступления темноты, было то, как он поднял её с пола и быстро вышел из комнаты, крепко прижимая к себе.