Глава 2. Месть Реддла
14 октября 2014 г. в 22:14
Гермиона невольно дёрнулась и очнулась, издав стон боли. Полное и абсолютное истощение крепкими верёвками сковало её тело, которое ещё спало, мозг отказывался воспринимать окружающую обстановку. Мышцы словно налились свинцом, а дыхание стало глубоким и рваным, но проснуться сейчас было жизненно необходимо. Она издала ещё один стон, и её глаза распахнулись.
Грейнджер лежала в нескольких шагах от места падения, но вокруг что-то было не так, и она это чувствовала. И главное отличие этого Хогвартса от того, в котором она была — отсутствие Гарри и Рона. С осознанием этого факта, мозг начал усиленную работу, отказываясь понимать очевидное. Она попыталась поднять своё ещё не до конца отошедшее от падения тело, в итоге лишний раз убедившись в том, что мышцы нещадно болят при каждом движении. И у неё было более чем логичное объяснение для случившегося, которое она обязательно расскажет друзьям, как только найдет их. Гермиона сощурилась, вспоминая события до потери сознания, только сейчас понимая, что это была защита чаши… Она была настолько глупой, что повелась на эту уловку… Но больше всего волновало, почувствовал ли её уничтожение Волдеморт или же, он даже не знает об этом и ничего не ощутил? Только сейчас она поняла, насколько ужасную ошибку сделала, испытав эти муки на себе.
Грейнджер попыталась сфокусировать взгляд, что далось ей с огромным трудом, но всё же позволило осмотреть кабинет директора. Портреты бывших хозяев замка спокойно дремали и, казалось, даже не замечали её. Гермиона почувствовала приступ раздражения так явно, что стало противно. Ну, конечно, это ведь вполне естественно: ученица корчится от боли на полу, а они спят как ни в чем не бывало. Но от портретов мысли Гриффиндорки оторвал неприятный шум в голове, который ужасно раздражал и, едва появившись, уже начал надоедать. Грейнджер осторожно поднялась на ноги, подавляя стон боли, готовый сорваться с уст при любом движении. Но сейчас это волновало меньше всего… Теперь шум в голове начал усиливаться, очень не кстати концентрируя на себе внимание девушки.
Гермиона снова осмотрела кабинет, отметив про себя, что сейчас в нём почти нет безделушек и гаджетов, некогда наполнявших эти стены и полки, как во времена Дамблдора, так и во время управления директором Снейпом. Так же Грейнджер заметила, что комната выглядит несколько темнее, в отличие от того, как было до приступа боли и исчезновения друзей. Тогда утреннее солнце только-только заглядывало в окна, заставляя учеников просыпаться и покидать свои тёплые мягкие кровати. Инстинктивно Гермиона повернулась к портрету Дамблдора в надежде пролить свет хотя бы на одно из непонятных ей преображений комнаты, но и тут её ждала неудача. На мгновение она удивилась тому, что на стене не было портрета Армандо Диппета, не то, что Дамблдора. Грейнджер вскрикнула и почувствовала слабость в коленях, падая в кресло, пытаясь понять причину таких изменений, но мозг отказывался воспринимать информацию и тем более переваривать её, а разум упорно пытался найти любой вариант. В носу защипало, а в уголках глаз собралась влага, но плакать девушка не собиралась. Даже для неё эта ситуация была слишком запутанной и сложной. Да, она не ела с тех пор, как они ворвались в Гринготтс… Да, она не спала перед тем, как прийти в Хогвартс… Но это не должно было так изменить кабинет директора.
Последние несколько часов она провела, уничтожая крестражи, сражаясь с Пожирателями смерти и помогая сохранить весь грёбанный Магический мир от его полного уничтожения. И вот, когда возвращение в Хогвартс подарило такие долгожданные чувства защищённости и свободы, она осознала весь ужас от того, как мимолетно время и как мало его, этого чёртового времени, осталось на поиски и ликвидацию последних крестражей. Но вместе с чувством свободы, появилась радость, ведь Рон впервые поцеловал её, однако и это счастье не длилось долго, вдребезги крушась о смерть Фреда. И вот, опустошённая и уставшая, Гермиона, услышавшая, что её лучший друг, надежда всего Магического мира, мёртв, не могла нарадоваться падению Волдеморта. Сейчас же, вытерпевшая череду испытаний, словно взобравшись на гору, Гриффиндорка положила руки на глаза и всхлипнула. Она никогда не думала, что сможет выдержать подобное испытание судьбой. Девушка разрыдалась, чувствуя, как тяжелеет тело, как же страшно было осознать, что подобное её сломает. Оказаться здесь, в кабинете директора, изменившимся до неузнаваемости было похоже на то, что судьба нарочно забрала у неё счастливый конец. Она продолжала рыдать, уткнувшись в ладони, не замечая ничего вокруг, даже не понимая, когда мужчина вошёл в кабинет.
— Извините, что происходит? - Голос, полный беспокойства вырвал Гриффиндорку из рыданий, окатив холодной водой. Грейнджер подскочила, уставившись на вошедшего, замечая знакомые черты лица, смотря на незваного гостя с потрясением.
— A-Армандо Диппет? - Гермиона заикается, но с облегчением выдыхает, понимая, что есть хоть один человек, с которым она знакома.
— Да, я профессор Диппет, мисс. - Отвечает мужчина, подозрительно глядя на девушку. — Что-то произошло? Почему Вы плачете в директорском кресле в пять утра? - Его голос, казалось, сочился фальшивыми мягкостью и добродушием, а Гермиона подскакивает, только сейчас замечая, где сидела. Она с трудом обошла вокруг стола, буквально падая в кресло для посетителей. Её мозг начал усиленно перерабатывать информацию, в поисках ответа на вопрос: как мог Диппет быть живым? Но даже самое логичное объяснение, влетевшее в начитанную голову, словно ураган, не воспринималось уставшим от длительной работы мозгом. Грейнджер снова посмотрела на мужчину и попробовала уложить картинки в одну чёткую линию, но все старания были напрасны. Оставался лишь один выход: спросить самого Диппета, но Гриффиндорка не была уверена в том, что хочет задавать вопросы после всего, что случилось.
— П-профессор Диппет? - Девушка всеми силами старалась заставить голос звучать уверенней, чувствуя новую волну истерики. — Какой...какой сейчас год? - Гермиона подавилась воздухом, узнав в поднявшейся брови профессора схожий жест, выражавший удивление преподавателя Трансфигурации.
— Тысяча девятьсот сорок четвёртый. Если быть точнее, то первое сентября тысяча девятьсот сорок четвёртого, - ответил мужчина, как ни в чем не бывало. — Теперь мисс, я должен спросить, кто Вы и почему Вы в таком состоянии? Вы не студентка этой школы, и я вижу Вас здесь раньше, чем следует. Да и к тому же, Вы выглядите так, словно уже закончили Хогвартс. Но посторонний не может зайти в замок, без моего ведома, или, по крайней мере, хотя бы один учитель должен знать о вас. И я буду крайне удивлён, если Дамблдор ничего об этом не знает. - Диппет остановился, сомкнув на переносице брови. — Да, я думаю, стоит найти Альбуса. Подождите здесь, - приказал он, быстро прошёл через свой кабинет и вышел.
Эта короткая речь профессора Диппета в мгновение успокоила Гермиону, сильно облегчив задачу её мозгу, и так слишком занятому работой. Профессор был отличным психологом, знавшим что нужно говорить напуганной девушке. Её убеждение, относительно того, что Армандо Диппет лучше справлялся со сложной работой директора, подтверждалось тем, насколько хорошо профессор общался со студентами. Но теперь, когда Грейнджер снова оказалась в одиночестве, холодный страх начал ползать по её спине, словно змея, затрагивая чувствительные точки на позвоночнике и рождая стайки мурашек. Особенно добивала Гриффиндорку мысль о том, что она снова увидит директора Дамблдора, умершего в её времени.
Грейнджер с трудом сдержала вновь подступившие слёзы, стараясь оставаться спокойной, ведь теперь ей придется объяснять директору, как она здесь оказалась. Гермиона смирилась с внезапно свалившимся на неё путешествием во времени, попутно бегло осматривая комнату. Взгляд карих глаз зацепился за новый выпуск "Ежедневного пророка", лежащий на столе директора, убедившись в правдивости слов Диппета, относительно даты, в которую её закинуло. И, кроме того, что она могла сказать Дамблдору, жившему более пятидесяти лет назад? Она уже нарушила самое важное правило путешествия во времени: её видели, и Грейнджер была уверена, что этот Дамблдор, как и убитый Снейпом директор, ожидал, что она будет придерживаться этого магического закона.
Должна ли она сбежать? Возможно, она могла бы уйти сейчас и избежать более тесного взаимодействия с народом этого времени, пока она не сможет вернуться в своё. Она может занять секретный проход позади "Горбатых ведьм" в Хогсмиде, не регистрируясь в гостинице. Таким образом, она всё ещё будет среди волшебников, но в состоянии держаться в стороне. В действительности у девушки такой возможности не было, она не могла избежать встречи с директором, потому что…уже слишком поздно, ведь в противном случае может случиться нечто ужасное. Гермиона нахмурилась при этой мысли, но во всяком случае, она ведь должна попытаться? Поэтому, решившаяся было Гриффиндорка была готова подняться с кресла и покинуть кабинет директора, как судьба снова посмеялась над ней: до слуха девушки донеслись голоса двух волшебников. А она так хотела избежать встречи с дрейфующими по ступеням мужчинами.
— Клянусь, Дамблдор, если это Ваша очередная шутка… - Профессор сделал эффектную паузу, но вскоре продолжил: — Не думайте, что я забыл о той маггле, выскочившей из торта, который Вы прислали мне на Рождество в прошлом году. Я никогда прежде не хотел наложить на себя Обливейт больше, чем в тот день, - гневно закончил Диппет.
— Я уверяю вас, я бы никогда не устроил подобное в первый день сентября, - со знакомым девушке весельем в голосе ответил Дамблдор. — Вы не описали эту девушку, как полураздетую… - Многозначительно изрёк профессор, и Гермиона была готова поклясться, что он сейчас закрыл глаза и указал в потолок соответствующим пальцем. — Так что я могу смело предположить, что это не проделка любого другого учителя, но я бы не был так уверен, относительно Горация. - Грейнджер хотелось весело рассмеяться, и в то же время рыдать взахлёб. Голос Дамблдора ничуть не изменился за эти полвека, а ведь она так жаждала услышать его вновь.. И вот, профессор здесь, живой и здоровый, полный жизни и веселья, поднимается в кабинет директора. Внезапно сознание Гриффиндорки пронзила лишь одна мысль, заставлявшая её совесть грызть ещё сильнее, чем раньше. Как она могла желать сбежать от человека, который, возможно, единственный, кто сможет ей помочь? Грейнджер тряхнула головой, прогоняя лишние мысли и села в кресло, терпеливо ожидая, пока мужчины поднимутся. — Это звучит так, словно девушка, сидящая в кабинете, нуждается в нашей помощи, Армандо. Она может быть беженкой с континента, есть ли у неё акцент?
— Нет, по крайней мере, я его не слышал. Но просто поговорите с ней, Вы в подобных ситуациях разбираетесь лучше меня.
Дверь распахнулась, пропуская Диппета, за спиной которого виднелась каштановая шевелюра Дамблдора, действительно выглядящего на пятьдесят лет моложе, но не таким светлым сердцем человеком, каким он казался по голосу. Его лицо сохранило признаки реального возраста, даже несмотря на отсутствующую седину. А вот глаза не изменились: такие же небесно-голубые, как и в будущем, какими их запомнила Гермиона. Сейчас перед девушкой стоял мужчина, в котором она, Гарри, и Рон нуждались больше, чем кто-либо другой в последний год обучения в Хогвартсе, который погиб, сражаясь против Волдеморта. А сейчас он стоит перед Гриффиндоркой, не зная о её и своей судьбе. Но стоило взгляду Гермионы встретиться с этими глазами, как на её собственные навернулись слёзы, сдерживать которые она уже была не в силах.
— Не могли бы Вы оставить нас наедине, Армандо? - Попросил Дамблдор, смотря на плачущую девушку, приказным тоном. Грейнджер услышала, как закрылась дверь и почувствовала, как профессор сел на колени рядом с креслом. Гермиона всхлипнула, поднимая голову на несколько сантиметров. Гриффиндорка улыбнулась про себя тому, что уровень глаз профессора был таким же, как и у неё, даже несмотря на то, что он сидит на коленях. А она уже и забыла, каким высоким он был. — Мисс, Вам стоит выплакаться, но я бы хотел, как можно точнее узнать, кто Вы и как здесь оказались. - Его голос был спокойным и нежным, но искренним, в отличие от Диппета, в нём было столько власти, по которой она уже успела соскучиться. Гермиона сделала несколько глубоких вдохов, перед тем как посмотреть на волосы профессора, переводя взгляд на Дамблдорскую шляпу. Она не могла снова смотреть ему в глаза.
— Я не знаю, сколько я могу сказать Вам, - дрожащим от слёз и истощения голосом ответила Гриффиндорка. — Я не отсюда. Я нарушаю законы и…Я думаю, что я всё испортила. - Грейнджер понимает, что её голос срывается, и она вцепилась в полы своей мантии, судорожно сжимая ткань, ища в ней спасение.
— Нет, я не думаю, что в этом есть Ваша вина. Прошу прощения за мою грубость, но в тот момент, когда мы с Вами встретились взглядами, я использовал на Вас Легилименцию. Мне удалось узнать, что Вы из будущего. Я не буду просить Вас о невозможном, допрашивая, в надежде получить дополнительную информацию. Я сомневаюсь, что можно делиться информацией о будущем, - профессор замолчал, и Гермиона растерялась.
— Пожалуйста, профессор…мне нужно вернуться, но я понятия не имею, почему я здесь. Даже хроноворот не помогает... А он работал всегда… Такого не было даже, когда мы с Гарри… - Гермиона замерла, закрыв рот рукой. Она забыла, что Дамблдор понятия не имел, кто такой Гарри Поттер, и о произошедших на пятом курсе событиях. Вся эта ситуация была совершенно нереальной. Дамблдор поднял брови, желая услышать продолжение, как только она будет готова. Гермиона убрала дрожащую руку ото рта, продолжив: — Я думаю, что я всё испортила. У меня нет другого объяснения. Я не могу сказать Вам, как я здесь оказалась, так как Вы просили. Я не расскажу вам ничего из будущего, просто.. Я и сама не знаю всего… - Гермиона замолчала, думая о горячей жидкости в чаше Пенелопы Пуффендуй. Она заманила её в транс, заставила бороться за собственное выживание. Гермиона застонала и закрыла глаза.
— Я уверен, что всё, что Вы сделали можно исправить, мисс… - Дамблдор сделал паузу, ожидая её имени.
— Грейнджер, - правдиво ответила девушка. — Гермиона Грейнджер.
— Мисс Грейнджер, было бы замечательно, если бы я мог помочь Вам вернуться в Ваше время. Независимо от того, столкнетесь ли вы здесь с кем-либо из своего времени, это будет лучше, чем Ваше бездумное скитание и бесполезные попытки, плана которых у Вас даже нет. Вы должны вернуться. - Гермиона кивнула в знак согласия, чувствуя, как облегчение распространяется по уставшему и обессилившему телу. Внезапно в голове появился образ Рона. Он остался в её времени, ждал и волновался. И они, чёрт возьми, были вместе. Она просто обязана вернуться к нему. Не для того она ждала семь лет, чтобы теперь застрять в другом времени… Не для того, чтобы потерять его за несколько часов. — И у Вас есть шанс получить больше от этого путешествия во времени, - профессор смерил девушку взглядом. — Но я не знаю ни одного способа, который можно использовать для перемещения в будущее. И поиски хоть какой-нибудь возможности могут занять некоторое время. А до тех пор Вы должны оставаться в Хогвартсе, чтобы я мог присматривать за Вами. В Вашем времени Вы уже окончили школу?
— Мне восемнадцать, сэр. Но я не училась на седьмом курсе. - Гермиона замолчала, давая понять, что не расскажет лишнего, позволяя директору продолжить.
— Значит, сегодня Вы пройдете распределение и будете учиться на соответствующем курсе, - заключил Дамблдор, но заметив немой вопрос в глазах девушки, продолжил: — Мы скажем, что Вы ученица по обмену. С континента. - Кивнул сам себе мужчина.
— А как объяснить отсутствие акцента?
— Скажем, что один из Ваших родителей родом из Англии. Причина, по которой Вы оказались здесь — Гриндевальд. - Вздохнул Дамблдор, и на мгновение он выглядел как тот директор, каким его знала Гермиона. — Никто не будет удивлён, что Вы нашли защиту в стенах замка. - Грейнджер кивнула, не сомневаясь в верности слов профессора, ведь сейчас она снова была под присмотром Великого волшебника. Он еще никогда их не подводил, несмотря на недостатки, а теперь Гриффиндорка посмотрела в его мудрое лицо, впервые зная его тёмное прошлое. Её сердце наполнилось жалостью к мужчине, а Дамблдор, казалось, почувствовал изменение состояния девушки и, погладив её по ноге, поднялся. — И ещё.. Вам бы следовало сменить имя до тех пор, пока вы не вернётесь в своё время, - обречённо произнес директор. — И было бы гораздо лучше, если бы Вас считали чистокровной. Тогда к Вам будут относиться без предрассудков, и вы избежите лишнего внимания. - Закончил Дамблдор, виновато оглянувшись, на ученицу, а в душе Гермионы появился давно забытый гнев, раньше прятавшийся среди чувств страха и вины.
— Но я не чистокровная. И не горю желанием считаться таковой. - Яростно возразила девушка, ведь не для того она старалась победить во Второй магической войне, чтобы окунуться в эту грязь вновь. Сейчас она должна спрятать переполнявшую её гордость, лишь потому что перенеслась в прошлое?
— Гермиона, пожалуйста, - мягко сказал директор. — Я рад, что Вы не подчиняетесь общему настроению, ведь у Вас нет необходимости стыдиться Вашего происхождения, но сейчас не время для гордости. Это время для безопасности. В этот день и год волшебный мир всё ещё держит высокое предубеждение, относительно магглорожденных волшебников. Пожалуйста, прислушайтесь к моему совету. Есть ли ведьма из истории, которой Вы восхищаетесь?
— Артемисия Луфкин, - уверенно ответила Гермиона, всё ещё чувствуя возмущение, вызванное советом мужчины.
— Тогда Вы будете Артемис Морган. Эта немецкая фамилия очень соответствует Вашей внешности. Если кто попросит Вас сказать что-нибудь на языке, пожалуйста, ответьте им, что он возвращает слишком много ужасных воспоминаний. Этого должно быть достаточно. - Посоветовал Дамблдор, получив в ответ слабый кивок. Гермиона, встретившись с глазами директора во второй раз, уже была рада тому, что она могла остаться в безопасности. — Но Вы устали, и Вам просто необходим отдых. Что бы ни случилось с Вами, необходимо поддерживать свой организм энергией и пищей. Сортировка начнется завтра вечером, так что у Вас есть время, чтобы расслабиться и отоспаться. Я позабочусь о том, чтобы медсестра приготовила Вам зелье Сна без сновидений. — И получив неуверенный кивок, Дамблдор схватил её за руку, помогая подняться. А между тем Грейнджер отметила про себя, что у директора довольно сильная хватка для человека с таким телосложением. Они открыли дверь, чтобы найти Диппета, который, очевидно, пытался подслушать то, что происходит в кабинете. Иначе как объяснить его, сидящим на пятой точке, когда дверь открылась?
— Профессор Диппет, это Артемис Морган. Перевелась из Дурмстранга, в поисках убежища от Гриндевальда. Мы должны позволить ей пройти распределение, а пока она будет отдыхать в Больничном крыле. Она прошла долгий путь и очень много испытаний, поэтому сейчас нуждается в хорошем сне. - Не дожидаясь ответа, Дамблдор прошёл мимо Диппета, чьи брови поднимались, пародируя небезызвестного профессора Зельеварения, которого случайно вспомнила Грейнджер, посмотрев на негодующего мужчину.
Альбус знаком пригласил студентку следовать за ним, покидая лестницу, ведущую в кабинет директора. Злость и недовольство профессора можно было почувствовать даже со спины, но у Гермионы было не так много сил, чтобы возмущаться. Внезапно работавший без отказа мозг объявил бойкот, и Гриффиндорка почувствовала, что еще немного и в Больничное крыло её будут левитировать. Но вся усталость прошла, стоило девушке оказаться в ныне пустых коридорах прошлого, вспоминая какими они стали в её времени. Они почти дошли, но будущий директор остановился, удерживая девушку от столкновения с неизвестным юношей.
— Ах, Том, я вижу, профессор Диппет одобрил запрос на Ваше возвращение на день раньше, - сказал Дамблдор, а тем временем Гермиона отметила, как напрягся мужчина, стоило юноше появиться в поле его зрения. Но в следующее мгновение сердце девушки сделало кульбит, заставляя удивлённо, оглянуться на Дамблдора, а после и вовсе спрятаться за его спиной.
— Да, я прибыл вчера по каминной сети, - Том случайно встретился взглядом с Гермионой, заставляя девушку сжаться под влиянием чёрных глаз. Почему-то взгляд семнадцатилетнего юноши испугал девушку больше, чем всё, что Грейнджер видела за свою недолгую, но не менее весёлую жизнь, хотя казалось, что первое место по опасности и холоду в жилах занимали образы ста дементоров, борьба великанов и огромных акромантулов.
Это был молодой человек, высокий и красивый, с тонким лицом и чёрными, как смоль, волосами. Очень даже милый юноша, если не учитывать одного: его зовут Том Реддл. Что-то пошло неправильно. Почему Гермиона не поняла, что когда она попала на пятьдесят лет в прошлое, она увидела то, что должна была видеть? Гермиона, наконец, осознала, почему чаша отправила её именно сюда, хотя она всё ещё не понимала, как.
— Профессор, она в порядке? - Низкий голос эхом отдался в голове Гермионы, прежде чем тело наполнилось могильным холодом, который был гораздо более привлекательным, чем мысль о том, что она может быть причиной возвращения Тёмного лорда.