Я жив пока в глазах твоих рай

Я не видел Артема уже около недели. Дежурил на лавочке, возле его подъезда, ждал у школы, но он так нигде и не появился. Звонил, писал, бесполезно. Тишина в эфире. Метался по комнате не находя себе места. Да, я очень переживал за него. Все же не часто мне удавалось так влюбиться. Больше скажу. Это вообще первый раз в моей жизни, что я действительно люблю и мне не нужно от человека ничего. Просто чтобы был рядом. Однажды утром меня разбудил телефонный звонок, и я даже рывком сел, стряхивая остатки сна, в надежде на то, что это был, но не тут то было. - Димуша, привет, ну что, как вы там, не сильно переругались? – мерзко хихикает трубка. - Сука, - только и могу, что выдавить из себя я. - И я рад тебя слышать, дорогой, - издевается, гнида. - Слушай сюда, не знаю, где ты откопал мой номер, но лучше бы тебе стереть его из записной книжки и больше никогда не звонить. Если я еще хоть что-нибудь о тебе услышу, то тебе не жить, понял меня, мразь? – рычу я, сжимая кулаки до побелевших костяшек. - Ну не злись, милый, я ведь скучал. Хочешь, я приеду, и ты как и раньше вынесешь свой гнев на меня, мм? Обоим ведь хорошо будет, котенок. - Я чувствую, ты плохо догоняешь. Если я тебя увижу, от тебя и мокрого места не останется, уеба. - Ну, тише, тише, не агрись. Я просто хотел сделать нам обоим приятно. - Ты еще пожалеешь, что решил снова влезть в мою жизнь, тварь, - чуть ли не ору я в трубку и, нажав на сброс, запускаю телефон в стену, но тот, как ни странно, стойко переносит удар. Всего то задняя панель отвалилась и экран чуть поцарапался. Первый раз в жизни чувствую себя так паршиво. Любимый мальчик куда-то пропал, бывшая шлюшка наоборот снова объявилась и теперь всячески достает. Хочется забиться в угол, потеряться, исчезнуть. Сидеть дома больше не могу, слишком многое напоминает про Артема. Как, скажите мне, как можно было разломать такую идиллию? Хочется выть от осознания потери, биться головой об стены, делать вообще хоть что-нибудь, но только не сидеть на месте. Ради приличия решаю съездить-таки на работу. Понимая, что в таком состоянии за руль мне точно нельзя, вызываю такси. Двадцать минут ожидания, и автомобиль, который доставит меня навстречу нагоняю от отца уже стоит у подъезда. Быстро засунув в сумку то, что может понадобиться, подхватываю с вешалки толстовку и выскакиваю из квартиры. Садясь в машину, предупредил водителя, что доставить меня до места нужно как можно быстрее, таксист явно не торопился. Спокойненько так себе ехал, не разгоняя автомобиль больше, чем на 60. - Мужчина, вы издеваетесь? Я же, кажется, сказал вам, что очень тороплюсь. - Ну, извини, брат, быстрее по правилам не положено, оштрафуют еще,, а платить мне из своего кошелька. - Да что ты, в самом деле! Я заплачу, если остановят, давай, ускоряйся! – от негодования, какой мне правильный водитель попался, я даже перехожу на «ты». - Ну, смотри мне, когда доедем, я с тебя на две тысячи больше возьму. - Да хоть на три, мне без разницы, ты только ускоряйся. Ухмыльнувшись, водитель вжал педаль газа, и уже через каких-то пятнадцать минут, мы были возле офиса. - Спасибо, брат, выручил, - благодарю я таксиста, выходя из машины. - Да не за что, больше бы, таких как ты клиентов, - широко улыбается мужчина. – Ну, бывай, если надо будет, звони нам и проси Антипова прислать за тобой, я, если не в рейсе буду, подскочу. Я еще раз благодарю его и направляюсь ко входу в офис. Еще в холле меня предупреждают, что мне сильно достанется сегодня, так как вдобавок ко всем моим косякам, отец сегодня еще и сильно не в духе. Я, пожелав сам себе удачи, толкаю дверь в отцовский кабинет и замираю на пороге. - А, явился, - подняв голову, еле слышно произносит отец. - Да, пап… - дрожащими губами отвечаю я. - Ну, и где тебя носило? – все так же тихо и спокойно произносит мужчина. - Тут такие дела, пап… в общем, я живу не один, поэтому все мое время уходила ему. Пап, он маленький еще, за ним глаз да глаз нужен. Я не мог оставлять его одного дома, – опустив голову, оправдываюсь я. Вот вам покажется, чего бы я так боюсь, что мне влетит, он ведь спокоен и миролюбив. Но знаете, лучше бы он рвал и метал, чем был вот так мягок. - Неужели, это не очередная блядь, раз ты так переживаешь? Что, случилось то, чего ты так боялся? Или просто осознание того, что он еще ребенок, заставляет заботиться о нем? И вообще, ребенок – понятие растяжимое. Сколько на этот раз? - На момент встречи 16 было, сейчас уже 17. И… да, я влюбился по самые уши. - Вот как, - отец откладывает бумаги, которые изучал до этого. – Ну и чего же ты тогда приперся сейчас? - Он ушел…. – на выдохе произношу я, и плотно сжимаю губы. - Просрал? – уточняет мужчина. - Просрал, - соглашаюсь с ним я. - Ну, кроме этого ничего ожидать не следовало. Только проебывать все ты и умеешь. Сколько раз я вытаскивал твою задницу из всяких передряг? Кто восстановил тебя в университете? Кто предоставил хорошую работу? А ты бы хоть раз за два года спасибо сказал. Только о себе и думаешь, мудло ты гребаное, - все так же, не повышая голоса, произнес отец. – А сейчас ты опять приходишь, что бы я тебе помог. Ты ведь за этим пришел? - Да… пап, я не могу находиться в этом городе… - едва слышно произношу я. - Хорошо, я дам тебе командировку, но запомни хорошо то, что я сейчас скажу. Ты больше никогда не попросишь у меня помощи, слышишь? Я больше не буду подтирать тебе задницу. Пора бы уже вырасти и стать самостоятельным мужчиной. Работать теперь будешь, так же как и все, никаких поблажек. Три проступка – увольнение. Я опять же не собираюсь больше прикрывать твои косяки. С этого момента в пределах офиса, ты забываешь, что я твой отец. Я – твой шеф. Ни больше ни меньше. – четко и с расстановкой произносит отец. – И последнее. Поезжай, наконец, навести мать. После того, как ты истрепал ей все нервы, ты имеешь наглость не отвечать на ее звонки. Знаешь, в последнее время мне очень стыдно, что я вырастил такую тварь, как ты, Дмитрий. Все, свободен, – отец заканчивает монолог, и снова погружается в изучение бумаг. Вот вроде бы ничего такого сказано не было, да, но просто нужно слышать интонацию, с которой он все это говорил. Каждое слово как пощечина. Даже при полном спокойствии в голосе можно так говорить, что потом не возникает никакого желания, кроме как пойти и убиться, от своей никчемности. У секретаря я взял свой командировочный и погрузился в его изучение. Архангельск. Да, далековато ехать. Домой возвращаюсь на метро, просто чтобы как можно больше времени потратить на дорогу. Так не хочется снова оказаться в этой так непривычно пустой квартире. Раньше она была наполнена смехом моего мальчика, а сейчас меня встречает звенящая тишина. На автомате добираюсь до кровати и падаю на нее лицом вниз. Не хочу ничего, кроме как уснуть и не проснуться. Внутри бушует самый настоящий ураган. Побыстрее убраться из города – вот моя главная цель. Со стоном поднимаюсь и начинаю собирать вещи, которые могут мне понадобиться. Выходит очень так прилично. Обычной спортивной сумкой не отделаться. Придется доставать чемодан с антресолей. Через пару часов все готово к отъезду. Только вот маленькое «но». До отправления еще часов 16, не меньше. Снова опускаюсь на кровать. Поставить, что ли будильник, и вздремнуть часиков так пять? Да, именно так я и сделаю. В телефоне выбираю нужную опцию, выставляю время, кидаю мобильник на прикроватную тумбочку и, закрыв глаза, тут же окунаюсь в объятия Морфея. Проснувшись, минут на десять раньше будильника, потираю глаза. Рано еще, что ли? Тихо вздыхаю, и перевожу будильник на пару часиков попозже. Коснувшись головой подушки, я снова засыпаю, да только пришедший сон совершенно не радует. Точнее, то, что снится мне Темка, несомненно, греет, но просыпаться из-за этого не хочется совершенно. Будильник надрывается на тумбочке, а я лишь хмурю сквозь сон брови. Будильник замолкает, но через пять минут снова начинает надсадно звенеть, призывая меня к немедленному пробуждения. По стечению обстоятельств, ход сна тоже прерывается в этот момент, и я, скрипя зубами, открываю глаза. Шарю рукой по лежащей рядом подушке, но почувствовав пальцами холод, вспоминаю, что уже больше недели прошло, как он ушел. Сминаю в кулак простынь. Больно. Чертовски больно. Резким рывком поднимаюсь с постели и иду в ванную. Умывшись ледяной водой, смотрю на свое отражение. - Что, хреново без него, да? А ведь ты сам все испортил, открыв дверь, - подстегивает меня мое собственное сознание. С диким рыком заезжаю кулаком по зеркалу, от чего оно разлетается осколками. Свежие порезы на костяшках сочатся кровью. Зажмурившись, опускаюсь на холодный кафельный пол и сжимаю голову руками. Твою мать, какого черта я творю? Откидываю голову и больно ударяюсь об стену. Шишка будет. За то, этот удар каким-то образом приносит ясность в мою гудящую голову. Промыв руку, обрабатываю ее перекисью и заматываю в бинт. Бросив взгляд на экран телефона, понимаю, что пора бы уже ехать, а то опоздаю, чего доброго, отец опять злиться будет. Обуваюсь и, подхватив ожидающий своего часа у двери чемодан, выхожу из квартиры. Благо идти-то мне тут не далеко совсем, поэтому не нужно лишнее время ждать такси или что-то еще. Настроение, неожиданно, делает резкий скачок вверх. Оно и понятно, ведь совсем чуть-чуть, и я уеду из этого, так неожиданно ставшего противным мне, города. Регистрацию прошел удивительно быстро, и уже вскоре устраивался в кресле самолета. Ну что ж. Прощай, любимый город. Надеюсь, мы не скоро свидимся.