Тихоня

Я уже битый час лежала на своей кровати в темной комнате, рассматривая потолок. Подушка даже не успевает впитать слезы, как льются новые. Сердце внутри сжимается, будто его кто-то надувает и сдувает как воздушный шарик. В комнате было прохладно из-за открытого окна, поэтому я дрожала. Когда терпеть этот холод стало совсем неприятно, я, не вставая с кровати, достала из-под себя одеяло и накрылась им с головой. Плакать я уже перестала, но слезинки еще скатывались по щекам. Достав и разблокировав телефон, я тут же убавила яркость экрана, чтобы глаза привыкли. Никогда в жизни я не была такой чувствительной. Для меня заплакать — значит признать поражение, но я никогда не сдавалась, по крайней мере, до того, как я встретила Нито Аико и ее семью. Вся моя жизнь была наполнена предательствами и насмешками со стороны, но я держалась. Во втором классе начальной школе, пока я была у учительницы по рисованию, мой портфель выкинули с окна, после чего мне пришлось терпеть крики родителей. Единственной моей опорой на тот момент была Эл, девушка, которая сейчас хочет найти Кирияму и встречается с Чон Дже. В первый же год старшей школы, когда я пришла в новый коллектив, меня сразу будто исключили из класса, а Эл стала общаться с Инхи, которая уже тогда получала много внимания. Они прозвали меня мышью, потому что я всегда пряталась от их шуток и оставалась после уроков убирать кабинет. Мышь. Я снова пустилась в слезы. Все уже внутри пекло от вечных рыданий, легкие саднило от теплого воздуха под одеялом, поэтому я высунула голову и отвернулась к стенке, прижимая крепче к груди телефон. Сколько себя помню, я всегда пыталась приобщиться к классу, но из-за чего-то меня вечно выставляли посмешищем. Даже когда меня облили помоями стоило мне только зайти в класс, я лишь молча сглатывала подступивший к горлу ком и сжимала кулаки, в надежде, что все это закончится скоро. Закончилось. Я оказалась в больнице из-за отравления. Кто-то подсыпал мне в еду что-то из кабинета химии. И тогда, когда я лежала в больнице, весь класс пришел передо мной извиняться. Не знаю, но кажется, они просто боялись остаться виноватыми в чьей-то смерти, потому что тогда меня еле спасли. А родители в то время, пока я наслаждалась больничной едой, были в командировке, а как узнали о приключениях дочери, так просто пожаловались директору. Свое безразличие они списывали на работу. Пусть они и добрые, но со мной ведут себя так, будто я вообще не их дочь. Они не ходили на родительские собрания, не интересовались моей жизнью за пределами дома и не ездили со мной куда-нибудь. — Эй, ты спишь? — Я услышала тихий голос Нито и всхлипнула, поворачиваясь к двери. — Ты чего? Ты плачешь? — девушка мигом подбежала ко мне и присела рядом на кровать. — Нет, ты что, просто ссора с родителями в глаз попала, — глухо отозвалась я, отвернувшись обратно к стене, такой же холодной, как и мои родители. — Ты просто рассказала им правду, а, как ты знаешь, правда не всегда бывает приятной… — Только давай без нотаций, окей? Я не в состоянии размышлять на тему отцов и детей, — грубо оборвала я, жмурясь, чтобы вновь не заплакать. — Хорошо, просто запомни, что ты всегда можешь обратиться ко мне, — сказала японка и поправила мои волосы, сбившиеся в причудливые фигуры. Девушка вышла из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями, из-за которых я просто хотела отрезать себе голову. Столько всего было у меня в мозгу, столько приятного и отвратительного. Наконец, собравшись с силами, я снова разблокировала телефон и нашла диалог с Луханом. Я закрыла глаза и подумала, хочу ли я писать ему. Хочу. Не смотря на то, что я вроде как девушка Сехуна, я хочу написать именно тому, кто внушает у меня гораздо больше доверия. Но как только я уже держала палец над кнопкой «Отправить», в комнату зашла мама. На самом деле я ее не видела, но тот стук подошвы домашних тапочек, которые носит только она, сразу дал мне понять, кто пришел. — Я разве не говорила тебе спать? — будто повелительным тоном спросила она, подходя к кровати. — Давай на сегодня забудем все. Уйди, пожалуйста, отсюда, — прошипела, чувствуя напряжение в теле от ее присутствия. — Джина, мы на самом деле не хотим тебе зла, нам приходится вечно работать, чтобы дать тебе достойное образование в будущем, ты не должна воспринимать каждую нашу ссору в штыки. Тем более, у тебя есть личная жизнь, в которую мы не лезем, — с постоянными вздохами говорила мама, а я повернулась в ее сторону. Искренне ли она говорила? Глаза говорили, что да: они сверкали от подступивших слез, но голос был холодным как сталь. — Поэтому мы с отцом решили, что ты не поедешь на свою Битву в целях твоей же безопасности. Я на мгновение потеряла дар речи, пытаясь найти подходящие слова. Что это значит? Они хотят войны? Битва Параллелей — единственное место, где я смогу понять, что все-таки происходит с Кириямой, да и прояснить свои чувства с Сехуном не мешало бы. У меня в голове уже сверкнула неплохая мысль, поэтому я перестала смотреть на маму, и отвернулась обратно к телефону, сказав короткое «Хорошо». — Вот и отлич… Что? Ты согласна? — я по голосу поняла, что у мамы сейчас шок, она ведь знает, что если что-то идет не так, как мне надо, я начинаю раздражаться. – Ну, смотри, предупредишь завтра свою руководительницу, — сказала она, подходя к двери. Эх, ее голос был таким спокойным, как будто это не она час назад кричала на меня, срываясь после каждого слова. — И еще… извини и спокойной ночи, — добавила женщина и закрыла за собой дверь. «Извини» — слово, которое труднее сказать, чем «прости». Вроде синонимы, но «извини меня» — значит избавь от вины, а вот «прости» ничего не значит, это будто извинение без признания вины. Неужели мама действительно понимает, что неправа? Если да, то извинить ее будет гораздо проще, чем человека, непонимающего, что он сделал не так. С этой мыслью я заснула, хотя думала, что не смогу уснуть всю ночь. Может, это из-за вялого, но все-таки извинения? Скорее всего, я просто это и хотела услышать от мамы. И от своих одноклассников, быть может, тогда бы была более приветлива с ними. Нито, как оказалось, спала в гостиной по просьбе моей мамы. Девушка слегка опешила, когда я ее разбудила. Она и не думала, что я вообще из своей комнаты выйду. — Сколько времени? — сонно спросила японка, вытянув руки и ноги и потянувшись. — Полседьмого, — быстро ответила я, уже стаскивая ее с кровати. Она была такая вялая, что казалось, можно ее на шпагат усадить, и она не заметит. А я вот наоборот была бодрой, словно после ночной депрессии меня подзарядили и вставили новую карту памяти, чтобы отчистить мысли от всякого хлама. Вот бы так можно было… — Сегодня опять тренировочный день? — Не опять, а снова! Энергии во мне хоть отбавляй. Хочется уже поехать на эту чертову Битву, но завтра, все будет завтра. Родители проснулись ровно тогда, когда мы с Аико уже обувались. Я сухо поздоровалась с ними и сразу вышла из дома. Не хочу напрягать ни себя, ни их. Однако Аико еще задержалась, хотя вроде обулась она быстрее меня. Я топталась на пороге в предвкушении насыщенного дня. Аико не выходила уже минут пять, а на улице уже не лето. Пальцы были ледяными, а спортивные штаны, совсем некрасиво обтягивающие ноги, вовсе не грели. Я наблюдала за оживляющимся районом: вот наша соседка, имени которой я, к сожалению, не припомню, вышла на работу; вот круглосуточный патруль. Все выглядит так здоровой и живо, что мне даже позабылись все ужасы, которые я пережила. Наконец-то вышла Нито с лучезарной улыбкой на лице. — Чего это ты так скалишься? — неосторожно спросила я. — Я рада, что с тобой все в порядке, — не задумываясь, она ответила, а у меня где-то в мозгу отложились эти слова. — Не будь тебя в моей жизни, я бы давно не выдержала. Я посмотрела время на телефоне и увидела еще значок-оповещение, что кто-то написал мне сообщение. Не сам ли О Сехун мне написал? «Будь готова, весь интернет кишит новостями о нас. Инхи сдала все твои фотографии в наше агентство, только я не знаю зачем, там ведь все знают обо всем». Даже такая неприятная новость об Инхи не смогла ухудшить моего настроения, поэтому я воодушевленно пошла в школу, но морально я все-таки подготовилась к атаке со стороны фанатов.

***

Мне всучили школьную газету, где уже была новость, которую я больше всего хотела увидеть. Ну, не то, чтобы хотела, просто мне жутко приятно было поухмеляться в сторону незнающих. «Юн Джина и О Сехун встречаются!» О, да, да-да, этого я и ждала! Красными буквами, на полстраницы, с кучей фотографий! Это ли не популярность? А хорошая или плохая, значения не имеет. Нисколько не замедлив шаг, я направилась на поле, где еще никого не было, кроме Инхи, которая, увидев меня, сразу скривила лицо. Ха! Сехун мой, поняла? Выкуси! Во мне бушевал океан дерзости и отличного настроения. С одной стороны: горящий вулкан моей ненависти, лава с которого остывает в соленом море моего прекрасного настроя на сегодня. — Я сдала ваши фотографии агентству, — противно протянула Инхи, от чего я поморщилась, какой же противный у нее голос! — Спасибо, а то в газетах уже нечего публиковать, — дерзко ответила, тут же ухмыляясь. Но в этот момент у меня появилась самая глупая мысль: не Инхи ли подослала фотографии родителям, из-за которых я полночи прорыдала в подушку? У нее есть все основания, чтобы меня ненавидеть и мстить… — Ох, есть, я не все отдала, — оскалилась та и подошла ко мне вплотную, дыша как бык. Ее глаза мгновенно сузились, а губы были сжаты в тонкую полоску. Сколько же в ней самодовольства и себялюбия. Ее взгляд напоминал взгляд тех похитителей, которые пытались меня изнасиловать: то же чувство превосходства и силы, та же агрессия. Где-то в области живота противно заныло. Мне хотелось хоть раз доказать, что я лучше, но меня вечно опускали, и сейчас этому не произойти вновь. Если я развернусь, то признаю поражение. Я вся напряглась в ожидании ее действий, но ничего не было, лишь зрительный контакт. Наконец она не выдержала и влепила мне смачную пощечину. След от ее пальцев, наверное, остался у меня на щеке, кожу адски запекло, как после ожога. Я тут же приложила ладонь к больному место, чувствуя этот жар. — Получила свое? — злобствуя, пропыхтела красавица. Она уже открыла рот для продолжения, но я ударила кулаком ее в нос. Сколько же операций она на него сделала? Над губой тут же сверкнули две красные линии, к которым девушка прикоснулась безымянным пальцем. Она пошатнулась назад и закатила глаза, валясь на траву. Что я наделала? Ноги стали ватными, и я упала на колени, смотря на свои руки с чуть приоткрытым ртом. Сзади меня послышались крики, но я не обернулась, ожидая увидеть лишь одноклассников, но к моему удивлению к Инхи подбежала Нито, следившая за всем сзади. — Ты что творишь? Совсем, что ли? — крикнула она, кидая на меня растерянный взгляд. Японка уселась подле этой дуры, вымеряя у нее пульс. Через две минуты сюда подбежали только что пришедшие одноклассники. Они отнесли ее в медпункт, а я так и осталась сидеть на поле, не желая говорить о случившемся. В любом случае, это просто обморок. — Джина, ты вовсе не понимаешь, что делаешь. Разберись в себе до начала игр, а то худо будет, — сказала Аико, презрительно на меня посмотрев, и ушла за классом. Я ссутулилась, а потом улеглась на мокрую от утренней росы траву. Возле моих глаз были травинки, которые одна за другой колыхались на легком ветру. Мысли смешались в один большой комок, который я не смогу распутать. — Привет, — над ухом послышался приятный голос с бархатными нотками. Я развернулась и увидела лицо Лухана, который навис надо мной. Он был так несравнимо спокоен; его ровное дыхание и кофейные глаза, от которых я не хотела отрываться, все было так умиротворённо. От чего-то мое сердце забилось быстрее, а дыхание стало прерывистым. Зрачки в его глазах расширились, а на губах появилась тень приветливой улыбки. Я, наверно, жутко порозовела! Я даже почувствовала, как краснеют мои щеки. Это было так по-детски нелепо, что мне стало до жути неловко. Я резко сглотнула и поднялась с травы, усаживаясь напротив него. Как бы я ни старалась удержать свой взгляд на чем-нибудь другом, кроме его глаз, я не могла! Что со мной? — Наш класс скоро придет сюда, мы сегодня вместе занимаемся, — сказал парень, а я неотрывно следила за движениями его губ, которые были влажными. Это на мне так сказывается любовь к песням его группы? — Я-ясно, — выдавила я, пытаясь найти возле себя спортивную сумку, с которой пришла в школу. — Наверное, Нито забрала. Да, скорее всего, — начала говорить сама с собой, будто ума лишенная. — А как она? Нормально себя чувствует? Я слышал, она была в больнице… — Сумка? Ой, прости, ты про Аико, — я отмахнулась, будто пытаясь заставить его забыть эту нелепость. — Она нормально, но лучше спроси сам, — быстро закончила, оттряхивая штаны. — До встречи. — До встречи, — пожал плечами Лухан, и я, отвернувшись, направилась к раздевалкам. Стоило мне отойти на десять безопасных метров, как я начала несильно бить себя по голове. Ну что за глупость я сказала? Что со мной случилось, когда он навис прямо сверху, будто мы хорошо знакомы, а я совсем не девушка его друга? А-а-ай! Пока я следовала за потоком своих не совсем разумных мыслей, то совершенно не заметила неожиданно выросшего из ниоткуда Сехуна, в которого с успехом впечаталась носом. — Эй, смотри, куда идешь, — шикнул он своим хриплым голосом, с вечными надломами на низких нотах. Я посмотрела на него снизу вверх, убедившись непонятно в чем и кивнув самой себе, и хотела было пойти дальше, но мой фиктивный парень успел схватить мое запястье и повернуть к себе лицом. — Что ты тут за танцы плясала? – неожиданно спросил он. — Что? — я недоумевающе взглянула на него, пытаясь найти в его взгляде хоть что-нибудь цепляющее, как у Лухана. — Ты только что била себя по голове и топтала землю, ты не помнишь? — поднимая бровь, с усмешкой спроси Се. Я тут же поняла, что выглядело очень глупо со стороны, когда корила себя за такую глупую ситуацию с Луханом. — А… Это, ну, вырастешь – поймешь, — сморозила я, но тут же поняла, что сказала полнейшую чушь. Кажется, я еще не отошла от этого взгляда китайца. — Я, между прочим, старше, — заметил парень и довольно улыбнулся. — И что-то мне подсказывает, что ты, моя девушка, неравнодушна к Лухану, — он прищурился и наклонился к моему лицу, заглядывая в глаза, из-за чего я потупилась назад и чуть не упала, но Сехун вовремя схватил меня чуть выше локтей, притянув к себе. Я учуяла приятный мятно-ванильный аромат от парня и вдохнула его еще раз. Мне хватило секунды, чтобы запомнить этот запах, такой причудливый и вкусный. — Джина, что-то ты меня пугаешь в последнее время, больно ты чувственная стала. А ведь в первый раз, когда ты на меня упала, ты даже не подумала извиниться, — сказал парень и уставился на что-то сзади меня; я машинально развернулась, пытаясь найти источник привлечения его внимания, и увидела Лухана, который с поля подзывал его к себе. — В общем, мы еще поболтаем. И да, чуть не забыл, после трех Миринэ просила зайти, только не забудь, — в спешке говорил Сехун, уже убегая к Лухану. Я снова поспешила к раздевалкам, но когда я туда зашла, то Нито не было. Не сидит ли она с Инхи в медпункте? Развернувшись на пятках, я поспешила к кабинету, минуя своих одноклассников и учеников из параллели. Возле кабинета никого не было, да и внутри было тихо. Я открыла дверь и прищурилась от большого количества белого цвета вокруг. Кроме медсестры, сидящей на стуле возле Инхи, которая была бледнее своей обычной естественной бледности, а родинки на ее лице будто стали еще темнее, как и волосы. Девушка лежала неподвижно, стараясь не шевелиться лишний раз, но только я вошла, как она сразу развернула голову на меня и внимательно посмотрела, очевидно, требуя извинений. — Пришла? — хрипло начала она. Я мялась в проходе, не стремясь зайти, ведь я пришла только за японкой. — Я рада, что ты пришла, — неожиданно сказала Инхи, поворачивая голову обратно к потолку. Кажется, девушка уловила мой непонимающий взгляд, потому что усмехнулась и предложила сесть. — Если что, то позови меня, — сказала медсестра, выходя из кабинета, где неприятно пахло чистотой и стерильностью. Этот запах, наверно, уже въелся мне в волосы и кожу. — Я панически боюсь крови, ты знала? — посмотрев на меня, сказала она; я заметила, что ее щеки стали розоветь. — Но это не важно. Важно, что ты пришла. Надо же мне кому-нибудь рассказать суть мои пререканий в твою сторону, а то мы вроде как подрались, а из-за чего? А, стой, я скажу тебе перед этим спасибо, потому что потом этого сказать не смогу, — начала Инхи, а я уже почувствовала комок в горле. Мне не хотелось слушать ее оправдания за все эти подлые шутки надо мной: — Слушай, отдыхай, а историю свою расскажешь в другой раз, окей? Я зашла за Аико, а не за объяснениями, — прервала я, намереваясь встать со стула, но тонкая рука первой красавицы быстро ухватилась за мою коленку, из-за чего я села. — Послушай, пожалуйста, никто этого не знает, а держать в себе уже третий год я просто не могу, — умоляющей смотря на меня, просила Инхи. — Знаешь, что? Я не собираюсь выслушивать твои оправдания за эти несколько лет издевательств. Ты уже и так на вершине, чего еще надо? Думаешь, мое мнение изменят три минуты твоего монолога? Хватило уже и облитой клеем школьной формы. Когда я хотела взять дополнительный проект, ты выхватила у меня его прямо перед носом, и кто, как ты думаешь, получил «отлично», а кто «неудовлетворительно»? В школе тебя обожают, но они просто не знают о тех черных пятнах в тебе, которые как черные дыры засасывают твою человечность. А сейчас, когда все узнают, что я тебя ударила, то я получу наказание и не смогу быть ведущей на играх, а мне, как никому другому, нужна эта роль. И если я не вернусь с Битвы Параллелей живой, то половина вины будет на твоих плечах, Инхи. Как же сильно я хочу, чтобы мне представился шанс ударить тебя перед играми еще хоть раз, — ответила я, заглядывая прямо ей в глаза, черные, как смородина, которые будто просили пощады, ведь мои слова как никогда сильно ее задели, и я это чувствовала. Скинув ее руку с колена, я встала и направилась к двери. — Бей, — строго заявила девушка, и я почувствовала ее пристальный взгляд мне в спину. — Что тебе сейчас мешает? — Ничего. Люди, которые мстят — самые нищие люди, и ты даже со своими богатыми родителями нищая, — не поворачиваясь, сказала я и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь. Подперев стенку, я выдохнула и посмотрела на потолок. Я же сказала все верно? Не знаю. На спортивном поле собрались два класса: мой и Сехуна. Я огляделась в поисках японки, но вместо этого нашла свою спортивную сумку на трибунах. Инициативу проводить тренировочный день взяла на себя худосочная девушка из другого класса, но мало кто ее слушался. Подбежав к трибунам, я заметила и Нито, которая лежала на спине на одной из лавочек так, что ее совсем не было видно. — Эй, поднимайся! — крикнула я, и японка развернула голову в мою сторону, приоткрыв глаза. Я тут же поднялась на две трибуны выше, чтобы заставить ее встать, но она цокнула языком и отвернулась от меня. — И что это? — задалась я вопросом, пихая девушку в бок. — Бойкот? Договорились, — сказав это, я спустилась обратно к своей сумке, оставив Аико в гордом одиночестве, и пошла в раздевалку, чтобы оставить там вещи. Здесь ютились три девчонки, которые, наверное, отлынивали от тренировки, но я не обратила на них внимания и прошла к первому свободному шкафчику. «А вы слышали, она встречается с Сехуном!» — якобы шепотом сказала одна из них, но она сказала это так громко, чтобы я услышала. Продолжая не обращать внимания, я сняла два кольца с пальцев и завязала волосы в конский хвост. «Они еще в кино ходили!» — со знанием дела говорила уже другая. «Вот же счастливая. Почему мне так никогда не везет? Я завидую…» — наконец, сказала третья, и я с грохотом закрыла металлический шкафчик. Везет? Они и вправду думают, что мне нравится быть подставной девушкой? Меня бесит вся эта ложь, из-за которой меня теперь обсуждают, бесит до нервного тика. Такое чувство, что я игрушка, которую можно взять и выкинуть. На поле все еще разминались, поэтому я присоединилась к ним, будто все это время была здесь. На свою удачу я встала прямо возле моего парнишки, который вместо наклонов поправлял волосы, тоже мне, красавчик нашелся. Другое дело Лухан, он и внутри красивый и снаружи. А его голос? Вообще шикарный. — Где была? — спросил Се, наклонившись ко мне в сторону. Я тут же стала наклоняться в противоположную сторону, но он снова подхватил тот ритм, когда мы с ним постоянно чуть ли не касались ушами друг друга. — В медпункт ходила, — сухо произнесла я, переставая наклонятся и начиная потягиваться верх. — А что? Что-то случилось? — голос парня несвойственно ему задрожал, будто он волновался. Я мельком на него взглянула и обратила внимание на стройное худощавое тело, которое скрывалось под свободной футболкой. Парень покрутил плечами, и мышцы на его спине напряглись и начали перекатываться. Не скажу, что меня это привлекло, но отвлекло точно. К двенадцати часам на поле возвратилась Инхи, которую тут же все начали расспрашивать о случившемся, но на вопрос, кто же это сделал, она посмотрела на меня и соврала: «Мы с Джиной случайно столкнулись, и я упала. Так получилось случайно». Ради чего она врет? Все и так знают, что мы как кошка с собакой. Тем более, несколько наших одноклассников как раз подошли к тому моменту, как я ее ударила… Был объявлен перерыв, и я пошла к Нито, которая до сих пор лежала на трибунах. За мной почему-то поплелся Сехун, который уселся рядом, прижавшись к моему плечу. — Скажи, ты волнуешься перед завтрашним днем? — открыв бутылку воды, спросил Сехун. Мне бы ему ответить, что нет, но ведь меня неимоверно сильно колотит даже от самого слова «завтра». — Ну, знаешь, чуток, — соврала я. Завтра будет только первый день Битвы, всего лишь первый день, а мне кажется, что именно завтра все и случится: меня убьют и я облажаюсь в роли ведущей… — Надеюсь, мы будем жить в хорошем домике, — сказал парень и отпил немного воды из бутылки. В этот самый момент в нашу сторону полетел футбольный мяч. Я зажмурилась и инстинктивно прикрыла лицо руками, но лишь услышала гулкий хлопок. Оказалось, Сехун отбил мяч. За что я ему благодарна. Сильно много благодарностей на этого звездного мальчика. В моей голове неожиданно прояснилось, что я-таки буду делить комнату с ним! Это что же такое значит? Я смотрела на парня испуганными глазами, пока в моем сознании вертелась эта мысль. Не сделав ни малейшего движения, я икнула, из-за чего парень ухмыльнулся лишь одним уголком губ. Что-то очень сильно начало сжимать меня внутри вначале в узел, а потом резко отпустило. Комок эмоций подкатил к горлу, что стало невозможно дышать, поэтому я начала хватать ртом воздух, не имея возможности вымолвить хоть словечко. — Эй, ты в порядке? — забеспокоился парень, на что я выставила пятерню перед его лицом, мол, все нормально, жить буду, и криво улыбнулась. — Ты хоть помнишь наш разговор? А? — вдруг нервно отозвался Сехун, цокнув языком и убрав руки от меня. — Я — твоя девушка, помню я все! — огрызнулась и приняла от него воду, сразу делая глоток. — Если ты будешь идти по улице, а тебе вслед крикнул проклятие, то ты не злись, — сказал он, будто это обычное дело. После трех мы зашли к Миринэ вместе с Сехуном. Учительница суетилась по всей школе, но выделить на нас время все-таки смогла. Она позвала нас в кабинет химии и раздала план мероприятий на «Битве Параллелей». Бегло пробежавшись по тексту, я кивнула и посмотрела на Сехуна, который внимательно изучал каждый пунктик. Его брови были сведены на переносице, а лоб напряжен, будто он учебник по алгебре зубрит. Парень через каждые пять секунд облизывал губы, это немного напрягало. — Завтра в восемь я жду вас возле школы. Не беспокойтесь, об играх я буду напоминать за час до начала, а так вы можете делать, что хотите в лагере. Это, в принципе, все, остальные бумаги я уже сдала, — сказала учительница, улаживая прядки волос на голове. — А можно попросить два домика для ведущих? Я не смогу с ним жить! — измученно попросила я, но Миринэ отрицательно покачала головой, прикусив нижнюю губу.

***

— Тебя подвезти? — спросил Лухан, садясь за руль машины. Я помотала головой и попрощалась с ним, но только я отвернулась, как меня в охапку схватил Сехун, только что подошедший к машине, и потащил за собой. Я сопротивлялась некоторое время и позже успокоилась, вспоминая, что являюсь девушкой Се, и мне не подобает вести себя подобным образом. — А где Аико? — начал Лухан, заводя машину. Мы с моим псевдо-парнем сидели сзади, он приобнимал меня за плечи, а я пыталась сидеть от него как можно дальше, но это плохо выходило. — Да мы сегодня весь день не разговаривали. Кажется, она объявила мне бойкот, — призналась я, вспоминая, что последний раз видела девушку на трибунах. Надеюсь, она не останется там ночевать и придет домой, а то мне достанется от мамы еще раз. — Правда? Я вроде видел, как ты с ней разговаривала на поле, хотя, может, это была не ты, а Инхи, вы ведь так похожи, — сказал Лу, а я поперхнулась собственными слюнями. — Зря ты это сказал, — встрял Сехун. — А что? — невинно спросил парень. — Вы не общаетесь? — Они меня просто не поделили, — самодовольно сказал Сехун и посмотрел на меня, ухмыляясь. Я фыркнула и сбросила его руку со своего плеча, отвернувшись к окну. - Больно ты нам нужен, - вякнула я, показав ему язык, на что парень не сдержался и повторил мой жест. - Хочешь сказать, я ударил Инхи в нос? - подстрекнул он. - Ты все видел? - я в шоке округлила глаза и открыла рот от изумления. - Я много чего видел, знаешь, я наблюдателен. Я даже видел, как ты ходила в магазин в домашних розовых штанах и такой же розовой кофте, которые размера на три больше тебя, - ответил Се, кивнув на мою спортивную кофту, которая идеально на мне сидела, в отличие от штанов, вечно сползающих с меня из-за плохой резинки. - Когда это было? - с удивлением спросила я, пытаясь вспомнить, когда последний раз ходила в магазин. - По-моему, около недели назад, - ответил парень, а я опустила голову, вспоминая свою домашний костюм, которому, наверное, уже года три или четыре, а он до сих пор на меня большой. Как он мог это видеть?.. - Ты... следил за мной? - мгновенно кривясь, протянула я, догадываясь в чем дело. - От части да, я просто проезжал мимо на машине, а тут бац! Идет Юн Джина, которая такая гордая в школе, в огромных штанишках и кофте, да еще с неописуемой тучей на голове. Погодь, я, кажется, еще и сфоткал это, - заявил он и полез в телефон. Я мгновенно сделала пунцовой, ведь в таком виде меня лучше никому не видеть, и так изгой, да еще и это... Если он на машине там ехал, то значит и Лухан видел! Так неудобно! В этот момент парень поднес к моему краснющему лицу свой мобильник, показывая фото, где я смело шагаю в таком виде по улице. Я отвернулась, но Сехун двигал свой телефон вслед за моим лицом. - Отвали, - гаркнула я, тыкая носом в экран, от чего перелистнулась фотография, и я увидела фотографию меня в танце на тусовке в честь перехода парней в нашу школу. А что еще хуже, так это название альбома "~Юн Джина~"