***
— Друг, мне нужна помощь! Срочно, Тири! Посоветуй, что мне, черт побери, делать!!! — нервно размахивал руками высокий темноволосый парень, бегая по просторной комнате-студии, совмещавшей в себе функции гостиной, спальни и кухни-столовой. — Ну выкладывай, — со вздохом проговорил хозяин вышеописанной жилплощади. — Только без криков, истерик и по существу! Что там у тебя приключилось на этот раз? — юноша отложил в сторону книгу, внимательно следя за взволнованным другом. — Ты помнишь того чувака, которому мой преподаватель по курсам показал мои работы — ну, я про него тебе рассказывал в прошлый раз! — Тири величественно кивнул, и Рэмо, захлебываясь словами, продолжил: — Ты представляешь что?! Он меня запомнил!!! И ему понравились мои работы!!! — Ну, так в чем суть проблемы-то? — Да там на фото-выставке, через неделю, где соберутся известнейшие фотографы города, и где публике будут представлены подающие большие надежды новички, вроде меня… — Не тяни! — фыркнул, нахмурившись, Тири, ибо знал, как долго мог Рэмо восхищаться работой всяких профессионалов. — Так вот! Там у одного фотографа какой-то скандал вышел с его моделью, потому он не сможет представить свои работы на этой выставке и… — И дай угадаю: тебя попросили за неделю создать и воплотить тщательно проработанную фотоэкспозицию к этому знаменательному событию? — Тири иронично изогнул бровь и с видом «ты что, дурак?!» посмотрел на разом поникшего друга. — Я не мог отказаться: это мой шанс, понимаешь? Там же будут все известные фотографы! И даже если меня никто не заметит, это такая возможность вживую поглазеть на самых настоящих профессионалов своего дела! — неутомимые искорки радости вновь засияли в глазах парня — казалось, его позитивный настрой не мог сломить даже тот факт, что за неделю создать достойную фотоэкспозицию практически нереально! — Это все, конечно, здорово, но что ты собираешься делать со сроками? Неделя «на всё, про всё» слишком мало, даже для профессионала. — Именно поэтому я и здесь! Ти-ири-и-и, ну помоги-и мне! Ты же из любой, даже самой фиговой ситуации можешь найти выход! — проныл Рэмо, просительно заглядывая в глаза хмурящегося друга. Тири тихо фыркнул: что правда, то правда. Он всегда помогал добрым советом всем, кто к нему обращался, и всегда его советы были чудо как действенны! Но дело не в особенной мудрости парня, а в его иномирном сознании и в непривычном для этого мира взгляде на вещи. Да-да, Тири на самом деле попаданец. Человек с планеты Земля, если быть точным. Попал на Верею Тири давно, почти пятнадцать лет назад, и уже успел привыкнуть к местному темпу жизни, хоть поначалу было и нелегко. Но он справился! Хотя, может быть причина в том, что сам Тири (в прошлом по паспорту Терицын Сергей Иванович) к собственному попаданству отнесся весьма пофигистично. А что? Мир, в который он попал, оказался вполне приличным — жить можно! Да и тело, что досталось бывшему землянину, было не в пример лучше его родного. А еще жизнь на Верее, так похожей на старую добрую матушку-Землю, в принципе была легкой и беззаботной. Тири быстро обзавелся довольно большой компанией друзей, нужными связями, необходимыми знаниями и умениями, и сейчас жил припеваючи в своей «однушке» на зарплату «вольного наемного работника рекламной сферы». И он ни о чем не жалел! Хотя… жаль было свою любимую «зеркалку», которая верой и правдой служила Сергею в его бытность человеком, и которая «почила смертью храбрых» из-за прямого столкновения с лобовым стеклом потерявшего управление автомобиля… Эх, как бы ни была прекрасна жизнь верейского рекламщика, а Тири довольно часто грустил, вспоминая, свою прошлую работу помощником-«фотошопером» в одной известной фотостудии. Он бы все отдал, чтобы хотя бы еще раз побывать по ту сторону объектива. Но увы: на Верее стать фотографом всё равно, что пробиться в президенты! Так как местное, неизвращенное всякими изысками искусств и моды, общество только недавно сообразило, что помимо физического развития существу необходимо и развитие духовное. Подобная «не избалованность» жителей Вереи связана с многочисленными войнами против «пришельских монстро-захватчиков» — у бедолаг в течение всей их истории не было времени на всякие развлечения. И лишь пятьсот лет назад ситуация более-менее стабилизировалась, и тогда в этот мир пришли хандра и скука. В результате чего и появилось на Верее искусство! Ну, это так — к сведению… А сама проблема того, что Тири в новой жизни не может заниматься своим любимым делом, заключалась в том, что фотографами на Верее не становятся, а рождаются. В прямом смысле: подобная профессия как титул передается по наследству, как и всяческие «секреты» фотографирования. Хотя, должен с усмешкой подметить Тири, местные фотографы были очень и очень далеки от своих земных коллег. Если кратко, то священный процесс фотографирования на Верее сводился к единообразному и уже сильно надоевшему запечатлению хмурых рож местной элиты для страниц ежемесячных журналов с пафосными названиями вроде «Отражение сущего», или «Через призму идеала». Пфе! Да когда Тири впервые взял в руки подобный журнальчик, его чуть не вывернуло от откровенно непрофессиональной работы местных «профессионалов»! И они еще себя Фотографами называют! Да даже любители с Земли со своими сэлфи-палками снимали куда лучше, чем эти «ваятели идеала»! В общем, Тири до сих пор приходил в жутчайшее негодование, видя фото в местных журналах. И он на дух не переносил всех местных фотографов, которые кичились своим профессионализмом, талантом и исключительной индивидуальностью! Ау!!! Какой, нахрен, «талант»?! Какая, к черту, «индивидуальность», когда на всех фото в каждом журнале модели сняты одинаково, можно даже сказать идентично: хмуро смотрящие в камеру, в строгих траурных костюмах и с горделивой прямой осанкой! Хотя, Тири должен согласиться: эти самые модели были просто высшего класса! Не зря ведь снимали лишь местную элиту, «людей первого сорта» — риштов, так похожих на земных демонов: с рогами, хвостом и мощным сильным телом. Да-а, таких не грех и поснимать! Хотя, надо заметить, на Верее, помимо риштов, было довольно много интересных экземпляров, сходных с земными героями фэнтези. К примеру, сам Тири — «альз» по классификации верейских «национальностей», — представлял собой эльфа светлого, канонного: со светлой кожей, светлыми длинными волосами, завораживающими голубыми глазами и с худощавым хрупким тельцем. И сам Тири считал, что ему просто сказочно повезло оказаться в теле такого вот красавчика! Да даже его друг Рэмо — тиор по рождению — являя собой просто идеал земно-вампирского образа, был красив до безобразия со своими острыми клычками, выглядывающими из-под верхней губы, темными волосами до плеч и статной подкаченной фигурой. Но увы, местные могли восхищаться лишь идеальными от рогов до кончика хвоста риштами, при этом напрочь игнорируя свою собственную привлекательность. В общем, проблема местных фотографов понятна. Однообразие фотографий так приелось народным массам, что само это искусство медленно теряло свою популярность. Оттого и начали приглашать на всякие выставки молодых и неизвестных фотографов, вроде Рэмо, дабы их неизвестность не мозолила глаза зрителям. Кстати, Рэмо являлся единственным другом Тири, с которым можно было пообсуждать любимое дело. И причина не в том, что другие фотографы не хотят дружить с Тири — это сам парень не может и секунды находиться в их компании. Он пытался как-то указать на ошибки своего бывшего знакомого из фотостудии, так тот так оскорбился, так истерил, что сам Тири чуть не уверовал в свое «варварство» и «необразованность в сфере искусства»! А Рэмо ничего — по мере сил и способностей пытается следовать советам друга, которые, кстати, еще ни разу его не подвели. Взять хотя бы прошлую выставку на курсах начинающих фотографов, где Рэмо оформил свои работы по велению Тири несколько нетрадиционным способом. И вот результат: его заметили! — Ти-и-ири-и! Ну что мне делать? Модель за неделю я найти не смогу. Да и денег у меня сейчас нет на оплату работы этих рогатых зазнаек! Да у меня даже нет средств, чтобы купить рамы для оформления, не то что для гонорара модели! — сетовал Рэмо, снова ходя кругами по комнате. О! Еще один «косяк» местных фотографов — оформление работ. По давно сложившейся традиции фотографии следует выставлять в едином — стандартном размере, «закованные» в тяжелые на вид, массивные, золотые рамы, как у старых картин земных гениев живописи! И это просто кошмар какой-то! Издевательство над искусством! Подобная, неуместная в данном случае пафосность выглядела просто до жути нелепо, некрасиво и безвкусно! — Так! Во-первых, сядь! Хватит мельтешить перед глазами! — решительно начал Тири, и Рэмо послушно присел рядом с ним прямо на пол. — Во-вторых, если хочешь, чтобы я помог тебе за неделю сделать просто шикарную фотоэкспозицию, то ты, Рэмо, должен будешь слушаться меня во всем, не сопротивляться моим требованиям, и тогда твои работы на предстоящей выставке произведут настоящий фурор! — с не напускной серьезностью проговорил Тири, твердо смотря на задумавшегося друга. — Фурор?.. Хм, это же… круто! Я согласен на все, что бы ты там ни придумал! Потому что знаю о неординарности твоей личности и о том, что всякие твои затеи в итоге заканчиваются успехом! Я согласен! Когда начнем? — Рэмо с готовностью поднялся с места, азартно сверкнув глазами. — Прямо сейчас, — усмехнувшись подобной решительности друга, Тири также встал на ноги рядом с парнем. — Ну что, готов шокировать общественность? — Готов! *день фотовыставки* Рэмо с тревогой оглядывался в сторону арки, ведущей в зал, где была расположена его фотоэкспозиция. Да-да, та самая экспозиция, которую он готовил под руководством Тири за неделю до дня начала его первой выставки. Во время процесса создания самих фото Рэмо идея друга очень даже нравилась. Да что там! Он был просто в восторге от их совместной работы! Да только придя на выставку и просмотрев работы других фотографов, юноша пришел в уныние: ему казалось, что его работы, так явно выбивающиеся из привычных рамок, на этой выставке были чем-то… убогим, недостойным. По крайней мере сам Рэмо рядом с маститыми знаменитостями из мира фотографии ощущал себя жалким оборванцем — так снисходительно и горделиво поглядывали на него окружающие. «И что бы там не говорили другие, как бы на тебя не смотрели, ты не должен опускать голову и признавать этих напыщенных индюков мастерами своего дела! Ты меня понял?! Будь уверенным в себе и своем таланте!» — твердо прозвенело в голове последнее напутствие Тири, и Рэмо, встряхнувшись, оторвал взгляд от пола и придал своему лицу уверенности и некоторого превосходства. Да, не нужно сравнивать свою работу с работами окружающих «консерваторов», как их по-странному называл Тири. Да и вообще, он знал, на что идет, обращаясь к альзу за помощью, и сам по себе результат этой помощи вышел лучше всяких ожиданий! Так что нечего «нюни распускать», как говорил Тири во время работы. «Надо верить в себя!» — мысленно подбадривал себя Рэмо, искоса следя за входом в «свой» зал. На выставке у каждого фотографа было свое, строго определенное место в одном из нескольких просторных залов выставочного центра. Также под фотоработы выделялась строго регламентированная площадь белой стены, на которой, собственно, эти работы и вывешивались их авторами. В результате этого выходило, что у всех фотографов было одинаковое количество фотографий, если еще вспомнить про стандартные размеры каждого фото и массивные тяжеловесные рамы, которые больше того место на стенах занимали! А само распределение фотографов по залам зависело от их известности. Ну, это понятно: «профессионалы» на самом «видном» месте, а новички вроде Рэмо где-нибудь «на задворках». Конечно, можно было ожидать нечто подобное, но все равно обидно было, когда Рэмо указали на его место в самом дальнем — последнем, зале, который он делил вместе с таким же новичком, отличающимся от него самого крайне неприятной напыщенностью и явной стервозностью. «Сосед» лишь презрительно хмыкнул, секунду понаблюдав за работой товарища, и горделиво осмотрел свою собственную идеальную, как казалось только ему, фотоэкспозицию. Рэмо в ответ промолчал, занятый распределением своих многочисленных фотографий по площади белой стены. Тири и тут надавал ему советов, как лучше и выгоднее преподнести свою работу зрителям. Так вышло, что все их фото были абсолютно разные и не только по сюжетам, краскам и ракурсу, но и по размерам. Рэмо, тщательно следуя письменному руководству дотошного друга, прикрепил фотографии к стене на самые обычные канцелярские кнопки. Но это лишь на словах звучало убого, а на деле просто оформленные, без всяких позолоченных рамок, фотоработы, в беспорядке «разбросанные» по стене, выглядели свежо и необычно. «Просто и со вкусом», как сказал бы сам Тири. Рэмо в последний раз критически оглядел свою выставку и остался доволен: может, его экспозиция и отличается от работ профессионалов, но явно сделана не хуже! Кивнув своим мыслям, юноша поспешил выйти из зала, чтобы пробежаться и посмотреть на другие работы и их авторов. А так как Рэмо не хотелось пропустить момент, когда кто-нибудь зайдет в «его» зал и увидит его работы, он не стал уходить далеко и в настоящий момент с тревогой косился в ту сторону. Но увы, основная часть зрителей циркулировала в начале и в центре вереницы выставочных залов, и мало кто забредал «на задворки для новичков-фотографов». А сами участники выставки предпочитали вообще не отходить от своих экспозиций, с надменными лицами глядя на соперников и равнодушно принимая знаки восхищения от фанатов. А рядом с ними со скучающими каменными рожами возвышались «модели»-ришты, на которых люди глазели не менее активно, чем на сами фотографии. Рэмо удручающе вздохнул: мероприятие подходило к концу, зрители постепенно расходились по кучкам, дабы обсудить новые работы своих кумиров. И по залам уже ходила компания жюри, бесстрастно оценивающих представленные фото, чтобы в конце определить фаворита сегодняшнего вечера. И вот жюри, состоящее из самых известных жителей города, дошло до той части выставочного центра, в которой располагались работы новичков. На самом деле таких «начинающих фотографов» было не так много: мероприятие ведь достаточно серьезное, да и для подобных работ существуют свои выставки, проходящие в виде соревнования между разными школами-«курсами фотографии». Половина существ на данном этапе покинула состав оценивающей комиссии, ведь «тут даже и смотреть не на что!», другая же половина максимально быстро обошла оставшиеся залы. И вот он — «момент истины»! Парочка хладнокровных тиоров, надменный золотоволосый альз и явно скучающий сохот — нэк по-земному — вошли в арку, ведущую в заветный зал! Сосед Рэмо тут же встрепенулся — его экспозиция находилась ближе к входу — и резво поскакал к жюри, на минуту остановившимся напротив его работ. На любезно воркующего фотографа, с гордостью рассказывающего о своей, несомненно прекрасной, фотоэкспозиции, никто и не обратил внимания. Рэмо, стоя в сторонке, хмуро наблюдал за этим цирком, и ему казалось, что эта компания, устав от настойчивой болтовни «соседа», сию же секунду покинет зал, так и не взглянув на его собственную выставку. Но тут — о чудо! — рыжеволосый сохот покосился в сторону следующей экспозиции и, заинтересованно дернув ухом, прошел вперед. Рэмо показалось, что сохот натурально «завис» напротив «его» стены, во все глаза рассматривая представленные работы — он не шевелился и стоял так где-то минут пять, лишь изредка взволнованно дергая пушистым хвостом. А Рэмо буквально дыхание задержал, ожидая вердикта своего первого зрителя, как вдруг остальные члены жюри, заметив отсутствие товарища, стремительно приблизились, желая узнать, что так заинтересовало разборчивого сохота. И они тоже впали в прострацию, стоило им лишь подойти к рэмовской экспозиции. Они также, ничего не говоря, просто рассматривали фотографии, а у Рэмо сердце буквально в горле стучало, и перед глазами слегка потемнело — так сильно одолели его волнение и страх! Казалось, прошел целый час, прежде чем жюри, отмерев, о чем-то тихо зашептались между собой. Еще минута, и один из тиоров стремительно выбежал из зала, а остальные продолжили молча «залипать» на фотографии. Но они хотя бы начали двигаться, то отходя от стены — для оценки всей экспозиции в целом, то наоборот носом утыкаясь в фотографии, рассматривая одним им ведомые «интересности». Но это еще что! Настоящий балаган начался через пару минут, когда в зал вернулся знакомый тиор вместе с остальными членами жюри, хмурыми, но явно заинтригованными. И вот тут-то Рэмо окончательно впал в прострацию, как сквозь сон наблюдая за тем, что происходило возле «его» стены. А происходило там то, что ранее никогда не видели ни на одной местной выставке! Работы Рэмо, как и предполагалось, вызвали настоящий ажиотаж! Только пришедшие члены жюри, по традиции, сначала зависли на пару минут, а потом прямо-таки разразились комментариями! В зале поднялся такой гул, что у бедного, переволновавшегося Рэмо даже голова заболела. Представители оценивающей комиссии бурно переговаривались, громко высказывали свое мнение, размахивали руками и тыкали пальцами в отдельные фотографии. Хотя сам Рэмо прекрасно их понимал! Ведь его фотографии, как уже говорилось ранее, очень и очень отличались от традиций и стандартов. И дело даже не в размере и отсутствии привычных золотых рам, а в том, что было изображено на этих самых фотографиях… *неделей ранее* — Рэмо-о? — серьезно протянул Тири, смотря на друга, проверяющего настройки своей аппаратуры. — М? Что? — поднял голову парень, с непониманием взглянув на хмурого альза. — Ты помнишь наш уговор? — Я должен неукоснительно выполнять все твои требования, какими бы бредовыми они мне не казались, — твердо проговорил Рэмо в ответ и, отложив свою камеру, спросил: — Ты говорил, что сам найдешь модель и место для фотосессии. Хотя я до сих пор не понимаю, как тебе это удалось, ведь я только вчера обратился к тебе за помощью! Но ладно место — его устроить довольно просто. У нас, на курсах, так вовсе на фоне кристально-белой стены фотографировали! Но вот договориться на счет модели… — с некоторой подозрительностью протянул Рэмо, вспомнив, как он сам в прошлый раз уговаривал своего «знакомого» ришта для позирования в фотосессии. Юноша с досадой поморщился, ведь этот самый «знакомый» потребовал от Рэмо такую оплату, какую обычно берут с полупрофессионалов, закончивших курсы, но еще не набравшихся опыта в своем деле. А ведь он был даже не полупрофессионалом, а всего лишь учеником, но ришт даже слышать не хотел, мол, «или плати, или ищи другого». И Рэмо пришлось, скрепя сердце, отдать наглецу почти все свои деньги, и данный факт его удручал даже сейчас, спустя столько времени… Пока Рэмо предавался своим мрачным думам, Тири вновь кривился, вспоминая фотографии, виденные в местных журналах. Еще одна особенность данной сферы искусства на Верее — это так называемый «сюжет» фото, точнее полное его отсутствие. Модели на фотографиях просто стояли и смотрели в камеру. И ничего! Никаких улыбок, изящных наклонов головы, скрещенных на груди рук или хотя бы примитивных поз! Ни-че-го! И даже фон был традиционный — чисто-белый! В профессиональных студиях чаще всего была натянута специальная кристально-белая дорогая материя, а в школах и на курсах фотографировали просто на фоне белой стены. И данный факт ну совсем не нравился Тири, именно поэтому он решил взять на себя организацию самого процесса предстоящих съемок, включая фон, антураж и одежду для модели. И самое главное было сейчас то, чтобы Рэмо не взбунтовался, не пошел против него, а покорно и неукоснительно следовал всем его «бредовым» советам. — Итак… — Рэмо в ожидании посмотрел на заговорившего друга. — Для начала снимать мы будем здесь. — Как здесь? — изумился Рэмо, оглядевшись вокруг. Комната-студия была несомненно просторной, а стены ее были светлыми, но делать фотографии для столь серьезной выставки здесь… Тири внимательно всмотрелся в растерявшегося друга: он хоть и был удивлен, но явного возмущения не выказывал, что было только на руку. — А твоей моделью для экспозиции буду Я, — финальным аккордом «добил» парня альз. — Доверься мне, хорошо? — поспешно добавил Тири, видя неуверенность в глазах друга. — Мы произведем фурор на выставке, тебе нужно только поверить мне и старательно выполнить все мои просьбы, хорошо? Рэмо медленно кивнул, думая, что правы были окружающие, называя Тири странным, но в хорошем смысле этого слова. Ведь он даже подумать не мог о подобном, и в первую очередь, узнав о выставке, он мысленно посетовал на то, что следующий месяц ему придется жить на сух пайке, так как все свои деньги ему придется отдать какому-нибудь нахальному ришту в качестве оплаты работы его моделью. Но даже и так, помыслить о ком-нибудь другом для позирования казалось чем-то из разряда фантастики! — Знаю-знаю! Только ришты достойны запечатления на всех многочисленных фотографиях, и бла-бла-бла! Но послушай меня! Я считаю, что это неправильно! В мире много красивых существ и помимо риштов! И почему бы тебе, как первооткрывателю, не показать это остальным? — после этих слов Рэмо на минуту задумался: а вправду, почему бы не изменить традициям и не представить в своих работах кого-то не рогато-хвостатого с надменным взглядом… — И вообще, ты что, считаешь меня столь ужасным, что даже отказываешься сфоткать пару раз? — деланно надувшись, пошутил Тири, стремясь нарушить давящую атмосферу. Рэмо нерешительно улыбнулся и внимательнее оглядел друга. Нет, он не считал альза некрасивым, просто в обществе, где идеалом красоты являются могучие и величественные ришты, сложно замечать в остальных их природную привлекательность. Но Тири же говорил, что в этом-то и ошибка местных фотографов: они не видят прекрасное в других существах, кроме риштов, оттого их работы и стали надоедать зрителям. Да что там! Порой сам Рэмо со скукой перелистывал журналы, не желая даже смотреть на эти хмурые постные рожи. А тут… «Тири прав: это же такой шанс показать, что есть существа прекраснее и привлекательнее надменных риштов! Что каждая раса красива по-своему, и считать идеалом только одних представителей рогато-хвостатой нации — в корне неправильное утверждение!» — думал про себя Рэмо, все больше и больше загораясь данной идеей. — Ну что ты решил? — с едва заметным волнением спросил Тири, и Рэмо поднял на него решительный взгляд: — Сделаем это! *настоящее время, фотовыставка* За прошедшие полчаса в зале, где выставлялась фотоэкспозиция Рэмо, народу заметно прибавилось. Это обычные зрители, услышав споры взволнованных членов жюри, решили посмотреть, что же произошло в самом последнем зале выставочного центра. И просмотрев необычную выставку неизвестного новичка-фотографа и проникнувшись царящей здесь атмосферой, они, взбудораженные, быстро разнесли весть о подобной «неформатной» работе, и вскоре сюда потянулись просто толпы желающих увидеть данную «интересность». Поначалу другие фотографы, «профессионалы» которые, лишь едко усмехались, провожая угрюмым взглядом уходящих от них фанатов, но после, не сумев одолеть свое любопытство, «местные гении» чинно прошествовали туда же, куда и все. И вот тут-то и произошел тот самый фурор! Между присутствующими завязался горячий и громкий спор на счет самой этой выставки: «профессионалы-консерваторы» называли Рэмо дикарем и варваром, а его фотографии — позором, «выродком искусства» и откровенным мусором. А обычные рядовые зрители, на стороне которых была, кстати, и часть жюри, восхищались Рэмо, называли его гением, а о его работах говорили с благоговением! И так эти два лагеря и переругивались, столпившись вблизи стены, увешанной работами «неизвестного варвара-гения». А сам Рэмо в этот момент тихо-мирно стоял в уголочке, отстраненно наблюдая за гудящей толпой и стараясь вернуть себе самообладание, утерянное еще на первых минутах разгоревшегося спора. Через полтора часа, когда дольше тянуть с закрытием выставки уже не могли — а само это закрытие планировалось еще час назад, — местное руководство кое-как разогнало зрителей, призывая народ к порядку, а жюри — к началу церемонии награждения победителей сегодняшнего мероприятия. И когда в дальнем зале выставочного центра никого не осталось, Рэмо наконец смог перевести дух и, еще с полчаса потратив на то, чтобы окончательно прийти в себя, начал неспешно снимать со стены свои фотографии. А зачем ему торопиться? Какой бы ажиотаж не вызвали его работы, его, новичка, никогда не наградят как победителя столь серьезной выставки. Наверняка, победу присудят какому-нибудь самоуверенному фотографу-ришту, который больше всех плевался здесь, называя Рэмо бездарностью и «самым отвратительнейшим фотографом за всю историю искусства». Нет, Рэмо совсем не расстроился, услышав, как его обзывали часом ранее эти презрительно-надменные «профессионалы». Хотя бы потому, что гораздо больше он услышал похвалы и восхищения в адрес своих фотографий от самых обычных зрителей. Хотя, какие же они обычные, если ходят по столь серьезным и дорогостоящим выставкам? Вот так, лениво размышляя обо всем, что произошло за сегодняшний вечер, Рэмо аккуратно отлеплял канцелярские кнопки от стены и предельно осторожно складывал фотографии в специальную папку, попутно рассматривая их. Вот эта фотография была самой первой. Точнее… Тири пришлось забраковать почти двадцать первых фотографий, прежде чем Рэмо понял, что от него требуют. Так что, эта фотография была первой, хорошо получившейся и — главное — понравившейся дотошному другу фотографией, на которой запечатлен в полный рост, привалившийся к стенке, нагло усмехающийся Тири… Когда альз просто встал у стены и сказал Рэмо фотографировать, тот подумал, что это просто шутка. Потому что на Тири была надета его повседневная одежда: узкие синие — молодежные, джинсы и простая белая рубашка навыпуск, которая был слегка великовата ему, отчего из-за полурастегнутого ворота постоянно выглядывали острые ключицы. И если одежда модели не вызывала у Рэмо столь яркого возмущения, то вот фон — светлую стену со странным черным рисунком в виде замысловатых узоров — он опрометчиво попросил сменить. На что Тири ехидно напомнил о своем условии «полного подчинения друга его, Тири, «бредовым» советам». Так что Рэмо пришлось со вздохом покориться и продолжать фотографировать на этом «неканонном» фоне. Рэмо сделал около тридцати кадров, из которых Тири, к его ужасу, выбрал всего две (!!!) фотографии! А ведь тиор, наивный, считал, что на этом все, а оказалось, что это было только начало… Усмехнувшись своим воспоминаниям, Рэмо взял в руки следующую фотографию, на которой Тири сидел на широком низком подоконнике и, обняв одну ногу, а другую — вытянув перед собой, смотрел в огромное окно. Это фото особенно нравилось Рэмо, потому что оно буквально дышало светом, а его модель, в лучах яркого солнца, казалась еще прекраснее. Хотя, Рэмо пришлось потрудиться, чтобы найти нужный ракурс и не засветить фотографию чересчур ярким естественным светом. Но он, однако, очень гордился этой работой, потому что сделал ее почти сам, без поминутных советов от всезнающего Тири. Потом было еще много разных фотографий: Тири, сидящий с ногами на самом обычном стуле; Тири, расслабленно лежащий на шоколадного цвета диване; Тири в окружении яркой сочной зелени (которую ему одолжила соседка-флорист); Тири крупным планом, ехидно смотрящий в камеру поверх огромной белой кружки с дымящимся черным кофе, и многое другое. Поначалу Рэмо было сложно следовать советам друга — он просто не понимал, что от него хотят, ведь на курсах при объяснении основ фотографирования всё было совсем не так. Но Тири жестко приказал ему «забыть обо всех этих стереотипах» и «делать так, как хочется ему самому». Тири сказал, что «фотограф все равно, что художник: он не должен ограничивать себя рамками и должен действовать по наитию, пользуясь чистой импровизацией». И Рэмо его послушал, и уже спустя пару сотен забракованных другом фотографий, он и сам влился в этот процесс, начав не только фотографировать без подсказок Тири, но и сам давая указания для позирования в следующих фото. Они провозились с фотографированием целый день, ни на что не отвлекаясь. И в конце Тири предложил сделать одно фото на фоне почерневшего ночного неба. Он открыл настежь створки своего огромного окна, отдернул легкие занавески в стороны, выключил в комнате свет и уселся на подоконник посередине, чуть откинувшись назад. У Рэмо прямо дух захватило от получившейся картины! И он бы долго любовался мягким, чуть размытым светлым силуэтом Тири на фоне темного неба с точками звезд сверху и яркими огоньками ночного города ближе к низу, если бы парень не попросил поторопиться, мол, у него уже спина отмерзла от сквозняка и прохлады ночного воздуха. И тогда Рэмо сделал с десяток разных фотографий, лучшая из которых была распечатана в максимально большом формате и сейчас занимала почетное центральное место его выставки. Рэмо еще раз подивился красоте и некоторой мистичности получившейся фотографии и уж начал было откреплять кнопки с ее уголков, как вдруг из-за его спины раздался чужой властный голос: — Сколько Вы хотите за эту фотографию? Рэмо поспешно обернулся. Перед ним стоял сам Рионор Антуарский, ришт, не раз бывавший моделью у самых известных фотографов города! Кажется, рассматривание его фотографий в журналах никогда бы не надоело Рэмо, ибо на подобное великолепие можно было смотреть вечно! — Так и за сколько же я могу купить у Вас эту фотографию? — настойчиво повторил свой вопрос ришт, продолжая невозмутимо смотреть на поплывшего от его прекрасного величия Рэмо. Тиор, дернув головой и переварив сказанное Рионором, весь как-то стушевался под его настойчивым взглядом, и оттого начал мямлить что-то вроде: — Я… эм-м… как бы я… это… не это… — Двести альдеров устроит? — все также невозмутимо спросил ришт, а у самого Рэмо, кажется, глаза на лоб полезли. «Двести альдеров»! Если учесть, что за билет на эту, очень даже дорогостоящую, выставку зрители платили около десяти альдеров, а вполне сытная жизнь в среднем районе города в год обходилась Рэмо в тридцать альдеров, то можно представить, почему так удивился тиор. Это же просто огромные деньги! И может, работа Рэмо и очень хороша, но платить за обычную фотографию, сделанную буквально за один день, целых двести альдеров — это как-то… слишком фантастически нереально! — Хм, триста альдеров? — по-своему расценив ошарашенное молчание Рэмо, тут же предложил Рионор, на что бедный парень яростно замахал руками: — Что Вы, что Вы! Целых триста альдеров?! Вы, должно быть, шутите! Моя работа и сотни-то не будет стоить! — Я бы не стал так принижать Вашу работу, и сто альдеров — это слишком мало, — твердо ответил ришт, дернув аккуратным ухоженным хвостом с кисточкой на конце. — Да что Вы такое говорите, да я же всего лишь новичок! — Новичок, не новичок, а сегодня Вы вызвали настоящий ажиотаж своей экспозицией. И я уверен, что сейчас, после окончания церемонии награждения, сюда потянется народ, чтобы успеть купить хотя бы одну из Ваших фотографий. И мой Вам совет: не продавайте эти прекрасные фотографии меньше, чем за сто альдеров. Подобным талантам, как Вы, не пристало принижать свои работы! — с достоинством, но в то же время дружелюбно, проговорил Рионор, отчего Рэмо чуть не прослезился! — Хорошо, я продам Вам эту фотографию за двести альдеров. Плюс в подарок бесплатно любую другую фотографию, которую Вы выберете, — улыбнулся Рэмо и отошел к папке с уже снятыми со стены фотографиями. Рионор, кивнув, сделал шаг к стене и принялся аккуратно убирать кнопки с нужной ему фотографии. И когда та оказалась у него в руках, ришт завороженно провел пальцами по светлой хрупкой фигурке, белеющей на фоне почти черного провала окна. После мужчина отдал Рэмо богато расшитый мешочек с деньгами и выбрал из папки фотографию чуть меньшего размера, на которой Тири был запечатлен крупным планом со спины, лукаво смотрящий в камеру через плечо. Рэмо кивнул вышедшему из зала ришту и только собрался снять со стены следующее фото, как вдруг к нему подбежало несколько возбужденно сверкающих глазами сохотов с подобным предложением купить у фотографа парочку его работ. Рэмо даже удивиться не успел, как зал буквально наполнился существами, желающими прикупить себе фотографии «столь талантливого молодого фотографа». И понеслось. Руководство выставочного центра даже не пыталось вмешаться и разогнать этот балаган. А «покупатели» все лезли и лезли, чуть ли не дерясь за право купить понравившуюся фотографию. В конце концов Рэмо даже и не понял, как он смог продать абсолютно все свои фотографии! Он даже не пересчитывал деньги, которые ему всовывали в руки благодарные покупатели. Но, кажется, ни одна его работа не была «отдана» бесплатно — высшее общество же! Рэмо, устало протерев глаза, не глядя сгреб все мешочки с деньгами — а их было около тридцати — по числу фотографий, — и, провожаемый заинтересованными взглядами работников выставки и презрительно-ненавидящими — уже знакомыми фотографами-профессионалами, спешно покинул выставочный центр. Выйдя на улицу и сделав пару глубоких вдохов-выдохов, Рэмо поплелся в сторону дома Тири. Парень чувствовал себя как пришибленный чем-то до жути тяжелым: голова соображала туго, конечности мало слушались, в теле еще гуляло напряжение от последних часов выставки, а сумка, буквально забитая мешочками с несколькими тысячами альдеров, как-то неприятно оттягивала плечо. А еще Рэмо было странно: ему до сих пор казалось, что это всё сон, начиная как раз с того момента, как его учитель с курсов рассказал ему о приглашении на выставку, которая состоится через неделю… — Рэмо? Что с тобой?! Господи, ты выглядишь, будто на тебя напали в подворотне и жестоко избили или даже изнасиловали! — раздался рядом обеспокоенный голос Тири, который в этот момент как раз решил сбегать в магазин за сладостями. Рэмо бессмысленным взором оглядел растрепанного друга и скорбно покачал головой, молча продолжив свой путь в сторону дома Тири. Альз внимательно посмотрел вслед поникшему Рэмо и поспешил за ним, держась поблизости, чтобы, в случае чего, успеть поймать подозрительно шатающегося друга. Уже оказавшись в квартире, Рэмо устало завалился на знакомый «шоколадный» диванчик и молча кивнул замершему рядом Тири на свою сумку. Тот, дернув плечом, перетащил тяжелую сумку в центр комнаты и открыл. А после минуты молчания просто разразился матами и ругательствами, которые сводились к одному единственному вопросу: «Ты что, придурок, местный банк ограбил?!». И чтобы успокоить не в меру заведенного альза, Рэмо пришлось со вздохом пересказать все события сегодняшней выставки, а также пояснить о причинах появления в его сумке столь солидной суммы денег. Тири довольно-таки спокойно выслушал товарища, а потом разразился смехом пополам с ехидным: «Я же тебе говорил: мы произведем фурор! Вот, наконец-то кто-то утер нос этим «профессионалам»-зазнайкам! Их, небось, всех инфаркт хватил там! Вот! Тири плохого не посоветует! А еще я так люблю шокировать местную общественность!». — Ага, это все благодаря твоей помощи, потому все эти деньги — твои по праву! — величественно провозгласил Рэмо и подвинул сумку к застывшему другу. — Конечно, от денег откажется лишь дурак, да и я, признаю, заслужил награду, но я не стану брать их все. Пара сотен альдеров меня устроит, — серьезно кивнул Тири, взяв из сумки парочку мешочков с монетками. — Да там же почти семь тысяч!!! Что я с ними делать-то буду?! — с паникой воскликнул Рэмо, тут же принявшись пихать остальные мешочки в руки альза. Тот же шустро складывал их обратно, крича вслух, мол, «когда много денег, это развращает — не надо мне такого счастья!». На что Рэмо парировал, что он тоже не хочет превращаться в надменного скрягу, хочет оставаться всё таким же милым раздолбаем, как и раньше! А Тири возмущался, что друг хочет его, белого и пушистого, развратить своими деньгами и сделать его черным и жадным. Эта перепалка длилась еще долго, но в итоге парни успокоились, изредка хихикая и перекидывая друг другу звенящие монетками мешочки. — Ну, Рэ-эмо-о-о! Ну забери ты эти деньги — ты же сам говорил, что хотел бы купить себе новую фотокамеру и всякие прибамбасы для нее, как у самых настоящих профессионалов! — обвиняюще тыкал в друга Тири, лежа на полу на пушистом мягком ковре рядом с полусонным Рэмо. — М-м-м… а ты мечтал съездить в тур по стране. Вот, держи, деньги на билет теперь у тебя есть — в добрый путь! — зевая, парировал Рэмо и плюхнул на живот альза несколько тяжелых мешочков. — Это слишком много! Мне этого и на заграничное турне за глаза хватит! А-а-а! Я понял! Ты хочешь от меня избавиться, да?! — Тири повернулся на бок, в сторону тиора, который уже сопел и видел, наверное, двадцатый сон — так сильно утомила его сегодняшняя выставка. — Ладно, спи… Но не думай, что сможешь так легко спихнуть на меня эти деньги… *** После той злопамятной выставки прошло где-то восемь дней, когда в квартире Тири, где в это время гостил Рэмо, расслабленно хлебающий горячий ароматный чай, раздался тот самый звонок, с которого всё и началось… «Рэмо Лиарон?» — спросили в трубке властным голосом. — Да, это я, — неуверенно ответил Рэмо, переглянувшись с нахмурившимся Тири. «Перейду сразу к делу. Меня зовут Тэйро Ситиёри. Я — владелец фотостудии «Сквозь объектив», — на этом моменте, прекрасно слышащий весь разговор Тири тихо присвистнул. — «У меня к Вам деловое предложение. Я плачу Вам две тысячи альдеров за день работы в моей студии. Вы должны будете представить мне тридцать фотографий, желательно — с той самой Вашей моделью, что и на фото с прошлой выставки. Все подробности Вы узнаете через два дня, придя к девяти часам в фотостудию. Увидимся. Доброго дня», — и в трубке раздались звонкие гудки. Ничего не понимающий Рэмо положил телефон рядом и с вопросом посмотрел на понимающе усмехнувшегося Тири. — Это судьба, брат… *спустя два дня, фотостудия «Сквозь объектив»* Рэмо, стоя рядом с равнодушно оглядывающимся по сторонам Тири, нервно переминался с ноги на ногу, ибо ему казалось, что все вокруг смотрят только на них двоих. Они сейчас находились в самой известной фотостудии города — «Сквозь объектив», которая принадлежала тиору Тэйро Ситиёри, и который два дня назад по телефону лично пригласил Рэмо на однодневную работу в свою студию. Поначалу Рэмо даже и поверить не мог, что сам Тэйро Ситиёри позвонил ему, как оказалось, узнав его номер через учителя курсов. После, осмыслив данный факт, он даже порадовался подобной возможности поработать хотя бы один день в столь известной фотостудии. Но чуть позже Рэмо пришел в уныние, потому как он до сих пор считал, что приключившееся с ним на выставке было не более чем случайностью и счастливым совпадением. Боже, право, — он же не профессионал в искусстве фотографии! Всего лишь новичок! И как же он будет работать в этой фотостудии, если даже курсы еще не окончил?! — Соберись — на нас все смотрят. И прекрати уже себя накручивать! Сейчас отработаем по-быстрому часов шесть, утрем нос всем этим местным «гуру фотографии» и свалим домой, — тыкнув Рэмо в бок, тихо проговорил Тири, позволив себе ободряющую улыбку. — Шесть часов! Я не смогу работать здесь, когда на меня все смотрят, — шепотом проныл Рэмо, затравленно оглядываясь по сторонам. — Доброе утро! — выпрыгнул, как черт из табакерки, светловолосый сохот, надменно-вежливо усмехаясь. — Меня зовут Митир. Мне поручили просветить вас на счет вашей работы в нашей студии. Итак: вы можете работать на любой незанятой другими фотографами площадке, — сохот рукой обвел пространство перед собой, где, навскидку, как раз таки не было ни одной незанятой площадки для фотосессии. Тири невольно подумал, что это какое-то тонкое издевательство, ибо не может быть, чтобы всем фотографам вдруг срочно понадобилось именно сегодня и именно к девяти часам явиться в фотостудию, чтобы сделать свою работу. Да эта студия ведь выпускает свой журнал «Сквозь объектив — к идеалу», по традиции, раз в месяц. Так что здесь по определению не может быть столько много народа, да еще и почти в конце месяца, когда подходит срок выпуска журнала. Если только местные не решили посмотреть на новичка, который произвел фурор во время последней выставки. Или же, что более вероятно, кто-то специально согнал сюда всех работников, дабы поставить в неловкое положение Рэмо. Но местные задиры обломятся, ибо у Рэмо есть такой замечательный друг как Тири, и уж он-то точно не даст тиора в обиду, да еще и надерет задницы всем этим нахалам… — А здесь вы можете подобрать одежду для своей модели, — слащаво пропел сохот, подведя друзей к длинной стойке с самыми разнообразными, но преимущественно деловыми костюмами. — Ой, боюсь, на вашу модель ничто из этого не подойдет… — с притворной жалостью протянул Митир, одарив хмурого Тири взглядом, полным усмешки и превосходства. — Ничего, мне не нужна подобная одежда, мы справимся своими силами, — вернул усмешку Тири, похлопав рукой по набитой вещами сумке. — Кхм… а это — ваша аппаратура на сегодняшнюю фотосессию. Наш директор милостиво разрешил пользоваться вам всем, что может вам понадобится! Тири скептически оглядел кучу хлама в углу, в который их привел провожатый. Да этими фотоаппаратами пользовались еще в прошлом веке! А некоторые из них явно уже доживали свои последние деньки — того гляди и развалятся в руках, а потом еще заставят платить за порчу казенного имущества! — Ох, это так мило с Вашей стороны, но у нас есть своя аппаратура. Правда, Рэмо? — тиор молча достал из своей сумки навороченную фотокамеру последней модели, которую он купил не так давно на вырученные деньги, поддавшись угрозам друга. Тири с усмешкой наблюдал, как Митир с досадой поморщился и даже по достоинству оценил взглядом дорогую профессиональную фотокамеру, но тут же вернул себе вежливо-напускной вид, решив продолжить свою экскурсию по фотостудии. Сохот показал новичкам расположение всех служебных помещений, вроде туалета, душевой, кухни и комнаты отдыха. Вообще, сама студия располагалась на трех этажах одного из высотных зданий в самом центре города. На условно первом этаже размещалась этакая приемная, кабинеты начальства, а также отделы по распечатке фотографий и мини-типография журнала. Сама же студия занимала третий этаж целиком и представляла собой одно просторное помещение, разграниченное на секции-площадки для фотосессий. А второй этаж был общим, где располагались служебные помещения и большая комната отдыха. — Вот, вроде бы все. Моя работа на этом окончена. Прощайте! — с мерзопакостной ухмылкой проговорил Митир и тут же убежал по своим делам. — Чертов кошак, даже не сказал, к кому можно обратиться, если нам что-нибудь вдруг понадобится, — пробурчал себе под нос Тири, смотря вслед убежавшему сохоту. — Ну что, приступим к работе, Рэмо? Рэмо лишь удрученно кивнул, смотря в пол перед собой. Он, конечно, понимал, что своим «блистанием» на прошедшей выставке нажил себе врагов среди фотографов-профессионалов, но даже и не думал, что его будут ненавидеть до такой степени! Пока они с Тири ходили по этажам фотостудии, тут и там при виде него фотографы презрительно кривились, смеялись и бросали в спину обидные комментарии, вроде: «Эй, новичок! Ты ошибся адресом — здесь тебе не песочница для игр! Здесь работают только профессионалы», или кратко и лаконично: «Проваливай!». И от позорного, но такого желанного бегства спасала лишь безмолвная поддержка друга, который, несмотря ни на что, пришел сегодня вместе с Рэмо в эту «обитель Ада». — Не кисни, друг! Мы еще им покажем! — попытался подбодрить Тири поникшего Рэмо, как вдруг совсем рядом, от прошедшего мимо фотографа, донеслось презрительное: «Дорогу профессионалам, выскочки! Думали: пара фоток, и вы уже звезды? Обломитесь!» Рэмо от этих слов лишь еще больше склонил голову, а Тири наоборот, как-то подозрительно быстро взяв себя в руки, ласково и обманчиво спокойно проговорил: — Ну всё. Они вывели меня из себя, — Рэмо нахмурился, чувствуя еле сдерживаемую ярость в голосе друга, и невольно зарядился этим чувством пополам с решительностью. — Сейчас мы им тут всем мозги повзрываем, не так ли, друг мой Рэмо? — тиор с усмешкой кивнул и расправил плечи. — Конечно, покажем им! — Да, пошли. Я тут видел одно местечко, которое просто идеально подойдет для нашей фотосессии. А то все местные площадки, увы, заняты. Хотя, нечто подобное я и ожидал… Тири настойчиво потянул друга в самый конец фотостудии, за пластиковые постройки, которые стояли в паре метров от стен и были призваны закрывать студию от попадания внутрь солнечных лучей, иногда так мешающих работе фотографа. В этом проеме между лжестеной и окном было бы довольно просторно, если бы сюда не складывали всякий ненужный хлам, вроде поломанной аппаратуры и старой мебели. Но Рэмо и Тири оперативно расчистили себе площадочку ближе к одному из широких окон. Благо, пыли и мелкого мусора здесь не было — особая ионная уборка помещения поддерживала просто идеальную чистоту даже в самых труднодоступных уголках студии. Тири еще раз осмотрел уже очищенную площадку для предстоящей фотосессии: бетонная шершавая шпаклевка стены серого цвета была просто идеальным фоном, равно как и темный каменный пол, настолько идеально гладкий, что в нем все отражалось, как в зеркале! А уж большое окно с широким подоконником было просто невероятным! Также, во время уборки этого закутка, Тири попутно выцепил из кучи старой мебели парочку подходящих для фотосессии атрибутов: старый деревянный стул с почти облупившейся белой краской, странную железную арматуру черного цвета, похожую на кусок решетки с окна, и длинную черную же цепь, толщиной звеньев в два пальца. Рэмо лишь непонимающе посмотрел на Тири, когда тот с уверенным: «Это нам еще пригодится!», отложил в сторонку найденные вещи. И вот, когда с подготовкой площадки было покончено, настал этакий организационный момент. — Чтобы утереть нос всем местным нахалам и шутникам, мы с тобой сейчас сделаем то, до чего ранее не додумывался ни один фотограф этого мира! — пафосно начал Тири, решительно посмотрев на друга. — И что мы такого сделаем? — Рэмо был заинтригован, и ему уже не терпелось приступить к работе, ибо у него было ощущение, что то, что на этот раз придумал Тири, будет в сто раз круче, чем та памятная выставка! — Мы будем снимать фотографии в стиле полупорно! — радостно резюмировал Тири, и где-то со стороны пластиковой перегородки послышался сдавленный смешок. Рэмо мучительно покраснел и подумал, что уж ПОДОБНОЕ снимать и вправду еще никому в голову не приходило… — Придурок! Я же сказал «ПОЛУпорно», а не порно! Это значит, что фотографии будут лишь с намеком на порно! Я не собираюсь раздеваться догола перед камерой даже ради десяти тысяч альдеров! — с возмущением воскликнул Тири, ткнув смутившегося друга в бок. — Ну так что? Ты мне веришь? — Тири со всей серьезностью посмотрел в глаза Рэмо, и тот решительно кивнул. — Тогда что стоим, кого ждем? У нас не так много времени, чтобы рассиживаться! Быстрее начнем, быстрее закончим! Рэмо еще раз кивнул и споро принялся за установку своего оборудования. Тири же тем временем открыл свою сумку и достал оттуда нужные ему вещи. Он решил не брать что-то такое кардинальное или экстравагантное и надел вместо футболки просторную белую рубашку, оставив на себе темные джинсы в обтяжку с низкой посадкой. Сняв обувь, Тири с удовольствием подметил электронный обогрев пола, что было очень кстати: не хотелось бы, лежа на холодном камне, отморозить себе почки. Изящным движением растрепав свои длинные светлые волосы, Тири бросил взгляд на пластиковую перегородку, за которой, по его ощущениям, сейчас прятались несколько любопытных работников фотостудии. Альз поморщился, подметив про себя, что им даже не предоставили обязательного помощника, который помог бы с настройкой света — еще минус сто к карме местного руководства! И вот настройка аппаратуры завершена, как и создание образа для фотосессии, и можно было начинать работу. — Так-с, Рэмо, как и всегда прошу тебя мне довериться. Ты же знаешь: я плохого не посоветую… — Буду исполнять все твои «приказы» в лучшем виде! — с готовностью проговорил Рэмо в ответ на неуверенность Тири, и тот, мягко улыбнувшись, продолжил: — Сейчас будем снимать полупорно, так что ты уж постарайся — от этого зависит, в первую очередь, твоя репутация как не простого «новичка-выскочки», а знающего свое дело профессионала! — У него ничего не выйдет, — насмешливо хмыкнули из-за перегородки, и Тири проговорил громким голосом специально для этих незримых «наблюдателей»: — А вам, дорогие зрители, я бы посоветовал выйти из-за стенки, чтобы в деталях пронаблюдать за процессом работы настоящего фотографа-профессионала! Может, чему и научитесь… Рэмо! Начинаем фотосессию! Наша цель: сорок фотографий — тридцать по контракту и еще десять сверху в подарок нашему «дорогому» нанимателю! — Пф, «сорок фотографий», да вы даже десятку не наснимаете! — хмыкнул один из фотографов, пришедших понасмехаться над работой «новичка-выскочки». Все вокруг сразу же захихикали, ведь это была отчасти правда: даже самые маститые фотографы едва могли двадцатку хороших фотографий с одной фотосессии набрать. Ага, вы попытайтесь выбрать двадцать достойных фото из пятидесяти абсолютно одинаковых снимков! Потому что все варианты фотографий отличались лишь удаленностью камеры от модели: можно было снять лицо крупным планом, по плечи, по грудь, до талии и во весь рост. Всё! Больше вариантов никаких, потому что в местных фотосессиях не использовали декорации и какие-либо атрибуты. А модели никогда не меняли позы и даже не переодевались! Вот так вот! — Вообще-то, после наших фотосессий набирается фоток двести-триста, — как бы между прочим подметил Рэмо, а остальные лишь неверяще фыркнули. — Посмотрите потом, сколько мы наснимаем! И я вам говорю, у нас наберется с сотню разных фоток, которые не грех будет выпустить в вашем хваленом журнале! — тонко усмехнулся Тири, стрельнув убийственным взглядом в насмешничавших фотографов, и твердо скомандовал: — Рэмо, начнем же наконец! Рэмо тут же собрался, включив освещение и настроив его по советам Тири. Первая поза: привалившись спиной к стене подальше от окна. Как сказал Тири: «Начнем с простого». Но даже эта простая поза была преподнесена альзом как образец соблазнительности: прямой томный взгляд из-под ресниц, соблазнительно прикушенная губа, пряди светлых растрепанных волос, перекинутые на одну сторону, рубашка, сползшая с одного плеча и оголившая шею и ключицы, общая расслабленность тела — даже сам Рэмо оценил сексуальность модели на десять из десяти. Что уж говорить о «наблюдателях», которые живо замолкли, подавившись своими едкими комментариями. Тири соблазнительно усмехнулся, и в его глазах зажглось удовлетворение. Повисшую тишину разбавляли лишь щелчки вспышек фотокамеры Рэмо, который азартно бегал вокруг замершего на минуту Тири, посекундно меняя ракурс. Небольшая смена позы: поднятые над головой руки, наклон головы к плечу, дабы выставить на обзор открытую изящную шею, небольшой прогиб в спине и чуть расставленные в стороны длинные ноги. Последний штрих: коронный соблазнительный взгляд и полуулыбка на покрасневших губах, и кто-то из зрителей рвано выдохнул, явно испытывая проблему вполне конкретного рода. И снова Рэмо начал мельтешить перед своей моделью, тихо прося ту посмотреть туда, наклониться вперед, чуть напрячь мышцы на руках и тому подобное. В таком темпе прошла первая часть фотосессии, названная Тири «Для разогрева». Он еще пару раз менял позы, стоя у стены, поворачиваясь спиной к камере, развратно прогибаясь, скребя ногтями по каменной кладке. Даже в такой простой обстановке вариантов для поз была куча, но надо же было двигаться дальше. А дальше Тири решил все же оправдать выбранный стиль полупорно и, для начала, расстегнул свою рубашку. Дальше работа пошла живее: Тири как и раньше соблазнительно щурил свои чарующие голубые глаза, прикусывал алеющие губы, прогибался в спине и принимал совершенно невыносимые по своей развратности позы. Рэмо тоже пришлось поднапрячься, ибо снимать крупным планом лежащую на полу модель — это вам не шутки. Потом была третья часть с использованием добытого Тири стула. О, уж тут альз поизгалялся над бедной мебелью от души! Кажется, этот самый стул еще долго будет фигурировать в эротических фантазиях некоторых особо впечатлительных зрителей… Потом Тири пофоткался у окна, стоя на подоконнике, лежа на подоконнике, смотря в окно, стоя на краю открытого настежь окна. Благо, вид, открывавшийся с этой части здания был чудо как хорош: все же высота, на которой располагался этаж студии, была приличная. И вот после нескольких часов работы, Тири милостиво объявил перерыв, но не столько для себя и Рэмо, сколько для перевозбужденных зрителей, которые все это время стояли и молча терпели, дабы не пропустить ни минутки данной фотосессии. С наглой усмешкой проводив взглядом ускакавшую в сторону служебных помещений толпу, Тири подошел к уткнувшемуся в экран фотоаппарата Рэмо. — Двести тридцать шесть! Пора начинать записывать количество фотографий за одну фотосессию — будем выводить список и определять свой собственный рекорд! — с улыбкой подметил Рэмо, усевшись прямо на пол там, где стоял. — Кстати, этих фотографий нам с тобой за глаза хватит для выполнения задания Тэйро Ситиёри. — О нет, мой друг! Я настроен очень решительно! Тем более, я же обещал фотосессию в стиле полупорно, а то, что мы снимали до этого, это лишь полу-полупорно, самое «интересное» ждет впереди… — многообещающе проговорил Тири, соблазнительно потянувшись. Рэмо лишь пожал плечами: он заметил, с каким удовольствием друг «работал на камеру», скорее стремясь завести стоявших позади существ, чем сделать идеальные фото в выбранном стиле. Но кто он такой, чтобы запрещать Тири это делать?.. Чуть позже, перекусив в общей столовой этажом ниже, парочка вернулась на свое место, чтобы продолжить работу. На подходе к своей площадке Рэмо и Тири подметили про себя, что зрителей стало не в пример больше. Тем пришлось даже убрать несколько пластиковых перегородок в сторону, чтобы поместились все желающие понаблюдать за фотосессией, заинтересовавшей многих. И кажется, к общей куче еще прибавились ришты из числа моделей — эти надменные рогатые встали ближе всех к рабочему месту фотографа. И Тири, с предвкушением усмехнувшись, поставил себе новую цель — довести этих наглецов до срыва… Следуя выбранному стилю, Тири надел притащенный из дома черный кожаный ошейник, обмотал запястья черной цепью и вытащил из угла найденную ранее решетку, надежно установив ее на подоконнике. И первая часть данной фотосессии была посвящена как раз таки этой решетке. Тири фотографировался с ней, словно он — узник, посаженный в темницу. Он кривил искусанные до крови губы в соблазнительном оскале, непокорно сверкал глазами и отчаянно сжимал в руках прутья. И все это настолько правдоподобно, что и сам Тири пришел в восторг от увиденной на фотографии картины! А вот после Тири, воодушевившись, в буквальном смысле пошел в разнос, стремясь выполнить свою цель и довести до срыва стоящих неподалеку риштов, от которых уже сейчас во все стороны расходились волны напряжения… Все началось со стены: Тири встал спиной к камере и, словно закрепив цепь сверху, поднял скованные руки вверх. Потом отошел чуть назад и максимально прогнулся в спине, грудью упершись в стенку перед собой и расставив ноги на ширине плеч. Волосы были тут же перекинуты вперед, открывая соблазнительную спину и не скрытую тканью джинс поясницу. А потом Тири, обернувшись через плечо, приказал Рэмо подойти ближе к нему и провести когтями по его спине, оставляя кровавые отметины. — Ты что?! Я не стану! — праведно возмутился Рэмо, даже отступив на пару шагов назад. — Дурак! Я ж альз! На мне все быстро заживет — и моргнуть не успеешь! Да и болевой порог у меня высокий, так что не бойся — царапай! — Тири твердо стоял на своем, и Рэмо пришлось ему подчиниться. Тиор, все же не хотя причинять боль другу, легко провел короткими когтями по бледной коже спины Тири, и раны тут же окрасились красным, а пара капелек алой крови медленно скатилась вниз. И это было столь соблазнительным зрелищем, что Рэмо даже на секунду залип. Нет, он хоть и был похож на земного вампира, но к крови был абсолютно равнодушен! — Снимай давай, пока царапины не зажили! — прошипел Тири, напрягая мышцы спины и сильнее припадая грудью к камню стены. И Рэмо, очнувшись, начал быстро-быстро щелкать фотоаппаратом, сделав для одной позы рекордные тридцать два снимка. После этого Тири улегся на пол и приказал Рэмо сесть ему на ноги и также провести по груди когтями, оставляя соблазнительные следы. Тири живописно разметал свои волосы по полу и черной змейкой уложил на грудь и живот цепь. И снова пара десятков просто невероятно эротичных фотографий, от вида которых дух захватывало! И подобного мнения был не только Рэмо, но и зрители, о которых сам Тири даже забыл на время… Искоса глянув на собравшихся, Тири про себя отметил, что их стало как-то меньше. Скорее всего, остались лишь самые стойкие. Или импотенты. Хотя, надо заметить, из первой линии здесь были все, но сам Тири не знал, хорошо это было, или плохо. Ибо ришты стояли, все как один, напряженные, сжав руки в кулаки и стиснув зубы. Хвосты у этих демонов либо напряженно обматывали ногу своего хозяина, либо нервно и резко, но неслышно, рассекали воздух, словно плеть. А еще эти ришты жадно принюхивались, словно большие злобные собаки, ждущие команду хозяина для погони за дичью, и смотрели так… странно: с голодом, отчаянием, жаждой и просто неукротимой страстью. И хоть эти взгляды и пугали Тири, но он точно знал, что так не может смотреть человек, желающий кого-то грубо, сию же секунду изнасиловать — во взглядах риштов была именно страсть, а не животная похоть. И страсть эта заключалась в желании долго и с оттягом отлюбить одного, явно нарывающегося светловолосого нахаленка… Тири решил, что пора заканчивать, но чтобы достойно завершить свою фотосессию и навсегда остаться в памяти местных работников, нужно было придумать что-то такое, супер-полупорно! И Тири не стал долго собираться: встал на пол около стены на колени, еще больше приспустил джинсы, закрепил цепь на шее и дальше попросил Рэмо крепко обмотать ею весь его торс. Прикусил до крови губу, чтобы алая капля стекала из ее уголка, чуть раздвинул ноги и прогнулся назад, отчего из-под белой идеальной кожи проступили ребра. Потом в последний раз встряхнул головой, немного поднял подбородок вверх, мучительно зажмурился, чтобы в уголках глаз собралась пара слезинок. И еще немного: напрячь все мышцы, прищурить слезящиеся глаза и соблазнительно медленно облизнуть окровавленные губы. Привычные звуки фотовспышки в абсолютной тишине и чей-то сдавленный стон на периферии. — Всё! Снято! Фотосессия окончена! — вроде негромко крикнул Рэмо, а все вздрогнули, как от звука взорвавшейся бомбы. Рэмо уткнулся в экран фотоаппарата, листая последние фотографии, и совсем не заметил, как к все еще скованному цепями Тири, как по команде, бросились несколько риштов. Сам Тири даже испугаться не успел, как его повалил на пол один из окончательно спятивших из-за его представления риштов. Хотя, там и пугаться-то было нечего: на него просто громко рыкнули и звонко скрябнули каменный пол рядом с головой. Да, в глазах Тири даже нотки страха не проскользнули, ибо он же с Земли, и в свою бытность школьником пересмотрел все когда-либо снятые в мире фильмы ужасов, а это вам не хухры-мухры! В общем, Тири даже не вздрогнул, в отличие от Рэмо, который, подняв голову на шум, разом побледнел и, помедлив всего миг, дернулся на помощь другу. Но его тут же обрычала парочка стоящих неподалеку риштов, таких же невменяемых, как и тот, который сейчас всем своим весом прижимал Тири к черному полу и, не отрываясь, смотрел в его глаза, безумно скаля немаленькие, в общем-то, клыки. Тири отстраненно подумал, что не зря этих хищных красавцев считают идеалами красоты — очень трудно с чем-то не согласиться, если на тебя так убийственно смотрят! Спустя две минуты Тири, у которого уже ребра начали ныть из-за навалившегося «поклонника», начал медленно закипать. А что? Повалили, значит, на пол, а дальше всё — словно выключили! Так и хотелось сказать: «Эй, ты вообще собираешься что-нибудь делать, или мне можно поспать пару часиков, пока ты там будешь готов «к активным действиям»?!» Но Тири справедливо опасался высказывать свое возмущение вслух, ибо не стоило забывать, что над ним сейчас навис кровожадный, потерявший контроль из-за одного, не очень дальновидного альза, и жаждущий праведного возмездия ришт! И Тири уж было хотел запаниковать для приличия, как вдруг всё прошло: рвано выдохнувший сквозь зубы ришт последний раз рыкнул — или, может, матюгнулся по-своему, по-ришторски — и одним махом взлетел над полом. Секунда, и давешних рогатых безумцев и след простыл! — Фух! — громко, с облегчением выдохнул Рэмо, устало плюхнувшись на пол рядом со все еще лежащим там, где оставили, Тири. — Я думал, они нас на клочки порвут! — А должны были? — робко поинтересовался Тири, вспоминая: может, он своим «недостойным» поведением оскорбил какие-нибудь чувства этих демонюг «с тонкой душевной организацией»? — Никто раньше не видел, чтобы ришты теряли контроль над собой! Это случалось лишь на поле боя во времена Великих Восстаний! И те, кто видел обезумевшего ришта, не прожили дольше пяти секунд… — страшным шепотом поведал Рэмо, и Тири зябко поежился. — Ну, считай, что мы с тобой — счастливчики! — попытался подбодрить хмурящегося друга альз, поспешно поднявшись с пола и натянув свою рубашку. — Ну что, пойдем сдадим свою работу начальству да свалим из этого «гостеприимного» места — что-то мне тоже стало не по себе… Рэмо с готовностью кивнул и споро начал складывать свою аппаратуру. Тири подобрал свой реквизит, расставил по местам мебель и попросил друга поторопиться, ибо ему совсем не хотелось попасться на глаза работникам фотостудии, которые — Тири знал — сейчас, очухавшись, совершенно точно пристанут к ним с разными разговорами. Но еще больше не хотелось встретиться с риштами — Боже упаси! Да после «страшилки» Рэмо он теперь этих психованных рогатых будет сотой дорогой обходить! Чур меня, чур!.. * * * Фотографии Тэйро Ситиёри понравились. Хотя, чего скромничать?! Владелец фотостудии и его многочисленные помощники, и редакторский отдел журнала, и работники мини типографии — все были в крайнем восторгошоконедоумении! Кажется, столько раз за один день фразу «Это же ШЕДЕВР!!!» Тири не слышал никогда! А Рэмо просто в псевдокому впал от свалившихся на него комплиментов его исключительной профессиональности! «Срочно в печать!!!» — орал Тэйро Ситиёри, бегая по этажу и поминутно возводя руки к потолку, и шепча что-то явно благодарственное неизвестным высшим силам. Редакторский отдел и типография тут же активизировались. Несмотря на то, что новый номер журнала уже почти был готов, его выпуск отодвинули на второй план, вплотную занявшись составлением нового супер-мега-крутого спецвыпуска под названием «Сквозь объектив — в объятья страсти», в который, ожидаемо, вошли только работы недавно нашумевшего новичка-фотографа Рэмо и его модели — альза Тири. Но всё это самих «героев спецвыпуска» никоим образом не касалось: Рэмо и Тири, отдав фото своему работодателю, в обмен получили свои честно заработанные две тысячи альдеров, и на этом их сотрудничество с фотостудией «Сквозь объектив» было закончено. Хотя ребята еще задержались на пару часиков, чтобы пронаблюдать за реакцией Тэйро Ситиёри во время его просмотра фотографий, и ничуть не пожалели об этом! Ибо увидеть столько эмоций на лице обычно холодного и надменного тиора было самой настоящей удачей! Ситиёри пересматривал все фотографии по двадцать раз снова и снова, и его глаза буквально горели от переизбытка чувств. Потом директор фотостудии созвал срочную пресс-конференцию для всех работников первого этажа, чтобы «похвастаться» своей находкой. Рэмо и Тири из вежливости даже попросили остаться, но потраченных трех часов им было ничуть не жаль! Ведь просматривать на просто огромном экране свои собственные фото было так захватывающе, равно как и следить за ошарашенно-вожделенными лицами всех собравшихся. Тири потом еще долго хохотал, вспоминая особо впечатлившие его рожи. И да, весь этот балаган продлился почти до самой ночи, хоть Рэмо и удалил большую часть фотографий с рабочей флэшкарты, оставив лишь положенные по заказу Тэйро Ситиёри тридцать фотографий и плюс десять сверху — «чисто из любви к искусству». Но как бы работники фотостудии ни восхищались работами Рэмо, как бы ни боготворили «идеал соблазнительности» в лице Тири, о них самих забыли на следующий день. Ни звоночка, ни писем с благодарностями, ни внушительной суммы премии, ни предложений о работе в фотостудии на постоянной основе — ни-че-го! А ведь Тири был уверен, что после подобного Тэйро Ситиёри просто обязан был пригласить его талантливого друга к себе на работу. Но, похоже, этот тиор не был столь дальновиден, или же, как и ожидалось, он просто захотел приписать все лавры себе, нагло отодвинув истинного гения в сторонку. Дурак, что поделать! — Знаешь ли ты, друг мой Рэмо, что будет дальше с Тэйро Ситиёри? — неспешно попивая свой любимый кофе на кухне своей квартиры, спросил Тири у сидящего рядом тиора. Тот, несколько обиженно хрустя печеньем, мрачно мотнул головой. — А вот что будет! Когда он выпустит этот свой спецвыпуск, и популярность его фотостудии взлетит до небес, Тэйро Ситиёри будет купаться в лучах славы и всеобщего обожания! А мы с тобой будем, как и прежде, сидеть на моей кухне и жевать сухарики, запивая их дешевым чаем. Но чуть позже, примерно через месяц, когда читатели журнала «Сквозь объектив» будут в нетерпении ждать новый выпуск с подобными экстравагантными фотографиями, они получат в руки очередное издание с опостылевшими фото от «самых известных фотографов»! Ну, или на крайний случай — жалкую пародию на нашу неповторимую работу! Вот! Из-за этого рейтинг журнала упадет хуже некуда, продажи понизятся, а наш дорогой Тэйро Ситиёри будет бегать по своему кабинету, сетуя на несправедливость жизни! Потом он, конечно, попробует вновь связаться с тобой, дабы предложить работу на день за всё те же две тысячи альдеров, но уже будет поздно! Да-да! Тири не прощает пренебрежение по отношению к себе и своим друзьям! Ты не станешь соглашаться на работу у Ситиёри, так как мы уже будем работать на другого издателя, в другой фотостудии, за совершенно другие деньги, которые явно будут больше этих злополучных двух тысяч! Вот! — пламенно продекламировал Тири, возбужденно потрясая своей кружкой. — Почему ты так уверен, что нас пригласят в другую фотостудию? Ведь Тэйро Ситиёри же не делал наших фото, значит, он не собирается печатать в журнале наши имена, как авторов тех фотографий, — мрачно подметил Рэмо, залпом допив свой чай. — Элементарно! — воскликнул с всезнающим видом Тири. — Твои фото слишком отличаются от традиционных! И многие смогут провести параллель между фотографиями, опубликованными в журнале, и теми, что произвели недавно фурор на выставке! И кому надо, те сами найдут нас! И причиной им будет служить внезапно возросший благодаря твоим работам рейтинг нашей дорогой фотостудии «Сквозь объектив». — Будем надеяться… — вздохнул Рэмо, мало веря в оптимизм друга, ведь известие о том, что его работы в фотостудии решили нагло приписать себе, не указав имени настоящего автора сих шедевров, наивного тиора очень и очень расстроило. Но, как говорил Тири, «еще не вечер»… * * * Перечитывая пришедшие за этот день электронные письма, Рэмо все никак не мог поверить своей удаче! Его все-таки пригласили работать фотографом! И не в одну студию, а сразу в семь! И четыре из них по уровню можно было сравнить с печально известной фотостудией «Сквозь объектив»! Все-таки Тири был прав! — Естественно! Тири плохого не скажет! — самодовольно откликнулся альз, прислушиваясь к радостному верещанию друга. Да, только сегодня утром в продажу поступил спец выпуск журнала «Сквозь объектив — в объятья страсти», который мигом стал самой обсуждаемой новостью во всем городе! Фотографии Рэмо, ожидаемо, вызвали бурю эмоций у читателей и искреннюю зависть у конкурентов фотостудии. Наверняка, в этот самый момент Тэйро Ситиёри вальяжно сидит в своем удобном кресле, воображая себя Царем, и с самодовольной улыбкой перечитывает тонны писем с восторженными отзывами от своих читателей, попутно выслушивая отчеты помощников о буквально возросшей до небес, собственной популярности! У-у-у, гнида клыкастая! Тири, карауливший открытие местной газетной лавочки еще с пяти часов утра, одним из первых приобрел скандальный спец выпуск и с горечью удостоверился в истинной мерзопакостной натуре этого тиора! Он бы еще простил, если бы фотографии Рэмо поместили в журнал без всякой подписи, но нет же! Этот… нахал уж совсем обнаглел, поставив под фото, сделанными Рэмо и Тири, свое собственное имя! Каков мерзавец, да? Но мало было этого! Эти придурки из этой придурошной студии просто обезобразили их шедевральные работы, окрасив изначально серый фон в вульгарно красный цвет, добавив больше яркости и — о ужас! — поместив фотографии на страницах журнала в эти свои вычурные золотые рамы!!! На этом моменте Тири даже подумал, что хорошо, что фотографии не были подписаны их именами, ибо это был просто кошмар! Конечно, местным неискушенным читателям даже подобное красно-золотое безобразие казалось верхом красоты, но сам Тири в топку бы выкинул весь тираж этого гребаного спец выпуска! Да как можно так изуродовать фото?! Неужели в самой известной фотостудии города, у самого известного деятеля искусства Тэйро Ситиёри, работают полоумные бездарности?! Уж чего-чего, а хоть мало-мальски работать с «фотошопом» должен уметь каждый уважающий себя редактор журнала, тем более такого журнала, в котором печатаются исключительно фотографии! Да «Фотошоп» же — это «основа мирозданья» для помощника фотографа! Вот сам Тири в своей земной жизни был просто мастером фотошопа! И все работы его были сродни мировым шедеврам! И хотя здесь, на Верее, аналог данной программы был откровенно «слабоват», но все же он мог существенно помочь в работе над фотографиями. Здесь все зависело лишь от умения самого работника. Ну и, как показала практика, от вкуса и знания грамотного сочетания элементов цветового спектра… — А от наших «друзей» из «Объектива» письма нет? — спросил Тири у счастливо скалящегося Рэма, который все никак не мог оторваться от экрана своего планшета. — Нет. — Значит, еще не одумался… А уже и поздно! Рэмо, выбирай любую фотостудию, в которой хочешь работать, и пиши ответ… м-м-м, где-то ближе через недельку, — задумчиво протянул Тири, подойдя к другу. — Почему лишь через неделю? — Потому что там будет конец месяца. «Сквозь объектив» выпустят отложенный номер своего журнала с обычными же фотографиями, и слава Тэйро Ситиёри быстро пойдет на убыль! Он, конечно же, решит исправить ситуацию и позвонит тебе. А ты такой: «Извините, так и так — у меня уже есть нормально оплачиваемая работа, с нормальным уважающим меня директором, который уж точно не будет приписывать себе МОИ работы! И я сделаю все, чтобы отблагодарить своего нового щедрого начальника, и обязательно сделаю так, чтобы именно такая-то-такая-то фотостудия стала популярнее, чем Ваша! Прощайте!», и ты такой горделиво вешаешь трубку! И этому тиору останется лишь локти кусать от досады, что упустил таких талантливых работников! Вот! — Хэй, я это не запомню! — с довольной усмешкой воскликнул Рэмо, на что Тири величественно кивнул: — Я тебе напишу на листочке всю эту гневную речь. Тебе надо будет лишь порепетировать перед этим знаменательным событием… — Так точно, мой господин! Друзья еще немного посмеялись и начали обсуждать достоинства и недостатки работы в той или иной фотостудии, что прислали Рэмо приглашения для «сотрудничества». * * * Все произошло, как и предсказывал Тири: спустя недельку «Сквозь объектив» выпустили свой прошлый — отложенный из-за спец выпуска номер журнала, добавив пару страничек с просто ужасными пародиями на фото Рэмо, и, ожидаемо, провалились, вызвав недоумение и гнев у своих читателей. Те просто разочаровались в любимой фотостудии и завалили Тэйро Ситиёри гневными отзывами. И директор студии тут же бросился звонить Рэмо с предложениями о работе, но друзья только этого и ждали! Рэмо достойно сыграл надменного и самоуверенного фотографа, витиевато послав тиора с его «щедрым» предложением куда подальше, а Тири, не вытерпев, в конце всего разговора напоследок крикнул что-то, вроде: «Так тебе и надо, присваиватель чужой славы!». Чуть позже, после празднования сего мероприятия в узком «кругу семьи», Тири надиктовал Рэмо достойный ответ для одной из выбранных ими фотостудий. Тири не хотелось, чтобы история повторилась, потому в условиях работы он приказал другу обязательно указать несколько пунктов. Во-первых: опубликованные в журнале работы Рэмо должны быть подписаны и только лишь его именем. Во-вторых, редакторам журнала запрещается что-либо делать с фотографиями, будь то выравнивание фона, настройка яркости или оформление работ в золотые рамы. В-третьих, Тири хотел написать, чтобы из фотостудии на время их съемок убрали всех риштов, но Рэмо, усмехнувшись, покачал головой. Да, ришты — единственные модели для фотосъемок, и на любой, мало-мальски известной фотостудии их будет пруд пруди! Так что выгнать подобных «звезд сцены» было бы невозможно. Тири понуро вздохнул и согласился вычеркнуть данное условие из своего списка. Также Рэмо от себя добавил еще один необсуждаемый пункт будущего договора: его моделью во всех съемках на протяжении всей работы будет Тири. Сам альз лишь пожал плечами на вопрос Рэмо о том, будет ли он с ним работать и дальше. Но в уме он чуть ли не ревел от признательности к своему другу: он-то уже настроился на то, что тиор, возгордившись, тут же его бросит и забудет о нем. Ан нет! Рэмо даже не собирался бросать Тири, искренне заверив друга, что все деньги пополам! Хотя вопрос с будущей заработной платой был для альза едва ли последним в списке его проблем — Тири просто не хотел терять столь хорошего «человека» из-за вдруг разыгравшейся «звездной болезни». Но все обошлось, и друзья слезно заверили друг друга в преданности «до гроба» и радостно выпили за это, просидев без сна целую ночь напролет. Не прошло и двух дней после отправления письма на фотостудию, как Рэмо пришел ответ. Студия под простым и не столь вычурным названием «Вспышка» благодарила фотографа за то, что он выбрал именно их для своей работы. На этом моменте Тири благосклонно хмыкнул — похоже, руководитель «Вспышки» не был столь глуп и понимал, что они не единственные, кто отправил приглашения на работу для прославившегося новичка. И он, похоже, не был столь высокомерным и знал, что с тем же успехом Рэмо мог выбрать его конкурента. — Это нам на руку! Значит, эта «Вспышка» сделает все, чтобы тебе у них понравилось, и чтобы ты не ушел, поддавшись соблазну, к какой-нибудь конкурирующей студии! — провозгласил Тири и кивком попросил друга продолжить чтение пришедшего письма. «Мы понимаем Ваши опасения на счет Ваших работ и с радостью выполним все Ваши пожелания!» — читал Рэмо вслух, а Тири одобрительно комментировал каждое предложение. — «Но также мы бы хотели, чтобы и Вы поняли нас и выполнили всего лишь два условия, поставленные руководством фотостудии во избежание неприятных ситуаций». Тири весь подобрался, приготовившись слушать эти самые условия работы, ведь от них в большей степени сейчас зависело, будут ли они работать в «Вспышке» или нет. Потому что если местное руководство окажется уж совсем наглым и самонадеянным, они тут же откажутся от дальнейшего сотрудничества! Но сам Тири пока еще не знал, какие условия работы были бы для них приемлемыми, а за какие стоило послать «Вспышку» далеко и надолго, потому альз навострил ушки и вслушался в голос несколько напряженного Рэмо: «Первое: на время работы в нашей студии Вы и Ваша модель не должны будете сотрудничать с другими фотостудиями, так же как и продавать свои фотографии в другие журналы». — Ну-у, этого следовало ожидать: «купив» нас для работы, они также покупают себе твое имя, которое обязательно сделает их журнал популярным у читателей. Да и для самого тебя это очень даже выгодно: если твои работы начнут печатать во всех журналах, твоя слава быстро пойдет на убыль, а это не есть хорошо, — задумчиво протянул Тири, и Рэмо, видя, что друг не сердится, легко улыбнулся и кивнул. «Второе условие: в съемках, помимо Вашей модели, присутствие которой Вы указали в своих пожеланиях, будут участвовать модели от нашей студии». — А вот это интересно! — удивленно поднял брови Тири и, прикусив губу, начал вслух высказывать свои мысли: — Зачем им это? Меня одного в качестве модели вполне достаточно… Хотя, может, они, как и «Сквозь объектив», хотят выпустить отдельный выпуск журнала только с твоими, Рэмо, фотографиями, м? Тогда это оправдано: ведь постоянные читатели будут несколько огорчены отсутствием в журнале привычных моделей-«любимчиков». Но! Возможно, они также понимают, что повторить твои работы их фотографы будут не в силах, потому они во время работы подсовывали бы тебе разных моделей. Да и одна модель со временем бы приелась, хотя, я со своей стороны стопроцентно заверяю, что у меня достаточно опыта, ума и фантазии, чтобы удивлять читателей даже после сотого спец. выпуска с моим фейсом на обложке! Рэмо на уверенные слова друга широко улыбнулся, мол, он и не сомневался в профессиональности и таланте Тири. А альз еще полчаса с воодушевлением расписывал все свои достоинства, и что конкретно его голубоглазая физиономия не может приесться ни одному самому строгому критику искусства фотографии! Рэмо покорно кивал на словесные излияния друга и перечитывал присланный ему электронный пробный вариант договора. Когда Тири наконец-таки выдохся, тиор, оторвав взгляд от своего планшета, проговорил: — Здесь написано, что нас ждут послезавтра к двенадцати в офисе студии «Вспышка», где мы сможем еще раз обсудить детали и подписать окончательный вариант договора. — Хорошо, — покладисто кивнул Тири и отпил остывшего чаю из своей кружки. — Ну что, постараемся и на этот раз?.. * * * Встреча с руководством фотостудии «Вспышка» прошла вполне успешно. Причиной этому служил не только тот факт, что в офисе Рэмо и Тири встретили достаточно тепло, без лести и без так ненужного сейчас пафоса. Особенно важную роль сыграло то, что друзьям сразу же, буквально с первых секунд, пришелся по душе сам директор студии — невысокий изящный сохот по имени Ритцу. Этот живой, активный и искренне улыбающийся Ритцу просто не мог не нравиться! Он заражал всех вокруг своим позитивом, был по-настоящему добрым ко всем и уж очень походил на непоседливого ребенка, случайно забредшего в офис третьей по известности фотостудии. И Рэмо даже пришел в недоумение, когда их представили друг другу — ну не вязался в его голове образ серьезного директора успешной фотостудии с этим ушастым недоразумением! А Тири, напротив, умилился, лишь только увидев этот мелкий рыжий ураганчик, так напоминавший его собственную бывшую начальницу с Земли. Оттого альз и проникся симпатией к Ритцу, безоговорочно доверившись улыбчивому сверх меры существу. А сохот, заслужив приязнь своих новых сотрудников, отнюдь не спешил этим воспользоваться, ибо это было совершенно не в его характере. Так что, подписав контракт и обговорив все детали за чашечкой вкусного чая, новоиспеченные друзья разошлись, довольные друг другом. А на следующий день Рэмо и Тири пришли на свою новую работу в фотостудию «Вспышка», которая была чем-то похожа на ранее известную «Сквозь объектив», но занимала всего два этажа высотного офисного здания. Но зато здесь царила совершенно другая атмосфера: хоть все и поглядывали с любопытством на новичков, но не спешили задирать их или как-то по-другому указывать места «выскочек». Наоборот, через пять минут экскурсии по студии, многие, осмелев, даже подходили знакомиться, по-доброму шутили и желали удачного первого дня на работе. И Тири, вначале ходивший напряженным и ожидавший какого-нибудь подвоха, быстро расслабился и даже начал шутить в ответ. А на красавца Рэмо тут же начали сыпаться комплименты и различные приглашения на обед от местных сотрудников сохотов, кокетливо крутивших хвосты. Но бегающий по близости Ритцу быстро разогнал «бездельников» и потом еще полдня ревниво сверкал глазами на всякого, кто отвешивал комплименты смущенному тиору. А Тири улыбался, наблюдая за другом, которому и нравилось это внимание, но при этом он краснел как юный девственник от комплиментов чересчур настойчивых поклонников. После экскурсии был легкий завтрак в большой и шумной компании, состоящей не только из Ритцу и его первых помощников, но и из всех работников фотостудии и мини-типографии. Позже этой же большой компанией они все завалились в фотостудию. Как понял Тири из объяснений незатыкающегося Ритцу, обычно в студии работает около половины состава фотографов и их помощников, но сегодня все они пришли только для того, чтобы понаблюдать за работой «новичка-гения» Рэмо. Тири досадливо вздохнул: это значило, что во время съемок не ждать ему тишины, но Ритцу тут же клятвенно заверил альза, что эти «наблюдатели» будут вести себя прилично. — …иначе кого-то будет ждать наказание, — мило улыбнулся сохот, махнув пушистым хвостиком, и все вокруг как по команде замолкли, сделав благообразные лица. Тири мысленно присвистнул и благодарно улыбнулся Ритцу. Рэмо подозрительно осмотрел «мелкое рыжее недоразумение» и на всякий случай отошел на пару шагов. Оказавшись в самой фотостудии, половина народа разбрелась по площадке, другая же преданно ходила вслед за «святой троицей» во главе с весело подпрыгивающим на месте сохотом. Как оказалось, никто сегодня даже и не собирался работать, и в распоряжении Рэмо и Тири были все имеющиеся площадки для съемок. Тут альз некстати вспомнил другую фотостудию, в которой все ее работники собрались для того, чтобы поглумиться над «выскочками», не дав им даже метра съемочной площадки для работы. Здесь же все было совсем наоборот: Рэмо мог ткнуть в любую понравившуюся ему площадку, и ему никто и слова поперек не сказал бы! А еще Ритцу предложил удивленному подобной щедростью тиору выбрать себе самое лучшее оборудование из всего имеющегося у них ассортимента. В общем, отношение местных было не в пример лучше, чем в печально известной студии Тэйро Ситиёри, так что Рэмо и Тири были просто на седьмом небе от счастья! Обойдя все площадки фотостудии, Тири выбрал парочку понравившихся, так как сегодня он планировал провести не одну, положенную по контракту фотосессию, а несколько — благо, позитивных впечатлений, как и вдохновения на «подвиги», было предостаточно! Но пока что надо было решить вопрос с моделями… — Да-да! Я чуть и сам про них не забыл! А ведь они ждут нас с девяти утра, а сейчас уже все двенадцать… — притворно сокрушался Ритцу, при этом так хитро улыбаясь, что Тири сразу понял, что здесь что-то не так. — А эти модели, из которых Рэмо должен выбрать… Они — ваши сотрудники? — деланно спокойно спросил альз, стрельнув подозрительным взглядом на улыбающегося директора студии. — О, что вы! Наши работники все здесь… — и вправду: среди толпы, шедшей за друзьями, тут и там мелькали рогатые макушки риштов, улыбающихся наравне со всеми, что было очень странно видеть. Тири, оглядевшись и поймав доброжелательный взгляд одного из рогатых красавчиков, чуть передернул плечами, что не укрылось от цепкого взора Ритцу. Сохот ласково, по-отечески, улыбнулся: — Похоже, у тебя несколько предвзятое отношение к риштам. Но не стоит! Ведь и среди риштов есть иерархия: встречаются и богатые самовлюбленные гордецы, и вполне простые и хорошие парни. И именно с последними мы чаще всего и работаем! — «Простые»? Хм, не сказал бы: все ришты так или иначе происходят из известных и уважаемых семей… — с сомнением протянул Тири, на что Ритцу добродушно пояснил: — Ты прав, вот только сами ришты «известными и уважаемыми» становятся не сразу — уважение же надо еще заслужить! А это можно сделать лишь с возрастом. Поэтому у нас работают лишь молодые ришты-студенты, которые еще не подвержены риштовской «звездной болезни» и могут вполне дружелюбно обходиться с представителями других рас. Вот. Хотя… иногда все же приходится работать и с более взрослыми особями… — на этих словах сохот неуловимо скривился, но тут же вернул на лицо свою милую улыбку. — Ничего не поделаешь: надо же поддерживать имидж фотостудии и журнала. А без известных и уважаемых риштов в роли моделей этого не получится… Тири тихо хихикнул на откровенно скорбную мину директора, но тут же вспомнил про свой интерес: — Так всё же… что там с этими моделями? Сохот душераздирающе вздохнул, воровато огляделся вокруг и, пока толпа сопровождающих была занята Рэмо, под локоть утянул Тири в сторонку. — Дело в том, что когда «новичок-гений», наделавший шуму на прошлой фотовыставке, написал нам положительный ответ, об этом каким-то образом прознали… В общем, вы не думайте — у нашей студии достаточно средств, чтобы оплатить вашу работу, вот только… — Тири вопросительно поднял бровь — нерешительно мнущийся Ритцу выглядел как-то… странно… — Прошу, не тяни. — В общем, те модели, из которых Рэмо должен выбрать, это те самые богатенькие себялюбивые скотины! Они узнали, что Рэмо и ты будете работать во «Вспышке», пришли ко мне и просто поставили перед фактом, что платят за участие в этой фотосессии! — сохот прямо-таки взорвался возмущением, лупя себя по ногам рыжим хвостом. — А разве так можно? — удивился Тири подобной наглости, на что Ритцу досадливо поморщился: — Вообще-то, в фотостудиях так и делают. Мы не можем просто так предложить какому-нибудь известному ришту сняться в нашем журнале — нам бы денег не хватило, чтоб оплатить таких моделей! Ришты сами приходят, когда им вздумается. Они платят за фотосессию у конкретного фотографа и уходят. Могут, конечно, прийти снова, если фото им понравятся… А делают они это, чтобы повысить свою популярность с помощью своих фотографий в известных журналах. А мы свою популярность повышаем за счет фото этих самых риштов. Этакий замкнутый круг! Наша фотостудия не так популярна, конечно, но раз-два в месяц к нам приходят подобные «заказчики». Но после вашего ответа пришли сразу одиннадцать! Ты представляешь?! Одиннадцать надменных рогатых насели на меня со своими «пожеланиями-приказами»! — Ритцу в искреннем возмущении смешно округлил глаза, вцепившись короткими коготками в руку Тири. — Да они мне всю плешь проели за эти два дня! Чертовы эгоисты! «Хочу сняться с тем голубоглазым альзом у фотографа-новичка»! Тьфу! Надоели мне — жуть! Да только послать их я не мог, и дело не в деньгах, хотя предлагали мне за возможность с тобой сняться очень и очень много… — лукаво прищурившись, протянул сохот, отчего Тири, покраснев, поспешно отвел глаза. Ритцу тихо захихикал и еще раз подметил, что в первую очередь все ришты вспоминали именно про Тири — никак желали лично поцарапать белоснежную кожу альза, как в той скандальной фотосессии от студии «Сквозь объектив». Еще минуту поиздевавшись над странно смутившимся Тири, сохот взял себя в руки и продолжил: — Да-а, денег предлагали немало, но я отказывался, отчасти потому что не хотел никого обидеть. Сам понимаешь: эти рогатые в силах очень серьезно насолить фотостудии, потому я и не стал никого выбирать, сказав, что знаменитый фотограф и его модель сами выберут себе партнера для съемок, — Ритцу виновато дернул рыжим ушком и с мольбой уставился в глаза Тири, а тот лишь устало вздохнул. — Ладно, разберемся… А они хоть заплатили? — Угу, каждый по тысяче — за право на участие в кастинге! — сохот, как ни в чем не бывало, широко улыбнулся. — А не много ли?.. — глаза Тири полезли на лоб от услышанной суммы. — Да это еще мало! Некоторые все пять хотели предложить, но я вежливо отнекался: хотелось бы, чтоб все по-честному, чтоб ты сам выбрал! — сохот игриво подмигнул и потянул ошарашенного Тири обратно к гомонящей толпе. Выцепив из гурьбы народа Рэмо, Ритцу повел друзей из зала, на второй этаж, где располагались все офисные помещения фотостудии. По пути сохот снабдил парней необходимыми инструкциями, посетовал на свою судьбу и на пару с Тири пофантазировал на тему: «До какой степени будут разозлены ришты из-за задержки директора на целых три часа?» И вот они дошли до нужной двери. Ритцу нацепил на лицо свою самую лучшую приторно-вежливую улыбку, Тири сделал воистину идеально-бесстрастное выражение, а Рэмо просто нахмурился. Со вздохом рыжик открыл дверь и решительно шагнул вперед. Находившиеся в зале ришты, обратив на него гневные взгляды, тут же оскалились в попытке высказать всё, что они думают об одной наглой рыжей мелочи, но ни слова не произнесли, так как в этот же момент в комнату зашел Тири. Ришты тут же «сделали стойку» на красавчика-альза, Ритцу лукаво блеснул глазами, сам Тири еле сдержал порыв передернуть плечами из-за всех этих хищных взглядов вокруг, а Рэмо просто еще больше нахмурился, поджав губы. — Вот, познакомьтесь, уважаемые господа: фотограф тиор Рэмо и его модель альз Тири! — счастливо и несколько церемонно провозгласил в наступившей тишине сохот. Ришты, как по команде, синхронно склонили головы в приветствии и вновь впились оценивающе-голодными взглядами в бедного, чуть взбледнувшего Тири. Рэмо тут же встал впереди друга, закрывая того плечом, и поприветствовал собравшихся. — Что ж, давайте оставим церемонии, мы и так слишком задержались, а нам еще работать целых шесть часов под началом господина Рэмо и его помощника Тири… — на этих словах ришты, покорно кивнув и все также не отрывая взглядов от альза, встали в один ряд. «Прям как на самом настоящем кастинге! Им не хватает лишь пиджаки и рубашки снять, чтобы мы смогли оценить качество «материла», с которым нам предстоит работать эти самые шесть часов…» — подумал Тири, с бесстрастным лицом оглядывая получившийся строй красавчиков. Как они решили еще по пути сюда, выбирать партнера для фотосессии будет сам Тири, ибо Рэмо ничего в этом не смыслил — признаться, он даже не знал, что они сегодня будут снимать и как! — а еще потому, что Тири, не знавший в лицо самых известных риштов города, был в данном случае самым беспристрастным судьей. Альз, выйдя из-за надежной спины друга, прошел вперед и внимательнее пригляделся к стоящим перед ним рогатым «демонам». Что можно сказать про кандидатов? Чертовски красивы все как один! Высокие, мускулистые, с идеальными лицами, смотрящие на замершего Тири как на желанную добычу. Отличались ришты лишь по цвету глаз-волос-кожи и расположением рогов. Вот этот красноволосый — с пугающими серыми глазами — имел рога загнутые, как у земных баранов. А у того, другого — с волосами и глазами черного цвета — как у козлика. Только бородки и не хватает! Тири с трудом сдерживал дикий ржач, мысленно проводя параллели между рогами риштов и земных рогатых копытных. Но как бы альз не вглядывался в «кандидатов», выбрать кого-то одного из них было трудно. Чертовски трудно, если учесть, что их жаждущие взгляды откровенно действовали на нервы. С подобным партнером во время съемок совершенно точно не получится расслабиться, потому Тири решил отрешиться от внешности и смотрел лишь в глаза риштов, выбирая самого менее неравнодушного к его персоне. А еще неожиданно было увидеть среди присутствующих того самого спятившего ришта, что не так давно прижимал к полу бедного Тири в зале фотостудии «Сквозь объектив». В недоумении уставившись на мужчину, альз получил в ответ хищную многообещающую усмешку на красивых губах, по которым тут же соблазнительно медленно провели языком. Тири аж в холод бросило от страха, и он тут же схватил за руку рядом стоящего ришта и стремительно вылетел из зала. Выбежавший следом Рэмо в недоумении посмотрел на друга и спросил, все ли у него в порядке. Тири лишь отмахнулся и, приведя сердцебиение в норму, все же соизволил посмотреть на того, кто на сегодняшнюю фотосъемку стал его партнером. Тот самый красноволосый с «бараньими» рогами. Не самый худший вариант, если учесть уровень жара его взглядов, бросаемых в сторону Тири. — О, господин Лаэрт Ниртасски, поздравляю! Сегодня Вы участвуете в фотосессии нашего известного фотографа Рэмо! — расплылся в вежливой улыбке Ритцу. — Вы можете пройти на этаж фотостудии и начать свою работу, а я пока улажу все проблемы с оставшимися кандидатами… — сохот, неуловимо скривившись, снова убежал в зал, а Тири, проводив его тоскливым взглядом, тут же повернулся к замершему рядом ришту: — Итак, на сегодня Вы — мой партнер в фотосессии. И мне, если честно, плевать, кто Вы такой и насколько Вы известны в кругах других ро… риштов. Кхм! Сразу предупреждаю: Вы должны будете слушать меня и выполнять все мои указания! Не задавая вопросов и не противясь моим «капризам», ясно? — Тири, не церемонясь, сверкнул голубыми глазами, и ришт, чуть нахмурившись, серьезно кивнул. Альз также кивнул сам себе и повел всех в фотостудию. Там их уже поджидали работники, оставшиеся понаблюдать за фотосессией. Но никто, увидев пришедшего ришта, так и не осмелился подойти к друзьям, просто молча следуя на расстоянии от их троицы. — Рэмо, иди пока настраивай оборудование на площадке №24! — тиор безропотно кивнул в ответ и ушел, куда послали. А сам Тири потащил господина Лаэрта к вешалкам с одеждой, ибо темный деловой костюм, надетый на риште, ну совсем не нравился Тири, хоть тот и был довольно-таки дорогим на вид и элегантным. Но это не то, что было нужно для фотосессии, хотя и сам альз еще пока не решил, что они сейчас будут снимать. Нет, в уме-то он решил, но вот как это донести до остальных — не знал. Тири задумчиво перебирал вещи на вешалке, где были лишь одни деловые костюмы. Вспомнив про досадную привычку местных моделей фотографироваться исключительно в официально-деловом стиле, Тири приуныл. Вряд ли его собственная одежда, которую альз захватил для себя из дома, налезет на этого качка. Но тут на помощь пришел темненький сохот — местный костюмер. Объяснив озадаченному пареньку суть своей проблемы и то, какая именно одежда нужна ему для предстоящей фотосессии, Тири с ожиданием взглянул на сохота, но тот лишь развел руками. Альз уж было занервничал, как вдруг этот же самый костюмер предложил ему просто-напросто купить нужную одежду в бутике на нижних этажах офисного здания, в котором они сейчас находились. Тири тут же снарядил «экспедицию», состоящую из костюмера, его новоявленного партнера и еще парочки болтливых сохотов за компанию. Тири пришлось долго объяснять парням, что именно ему надо, не раз повторив, чтобы те не пускали ришта во всякие дорогущие бутики — он очень сомневался, что обычные джинсы могут продаваться в подобном заведении. Сохоты покивали и шустро убежали устраивать для хмурого господина Лаэрта шопинг по местным секон-хэндам. Тири же отправился на площадку №24 — ему еще нужно было ее обустроить, ибо все местные площадки для съемок были пусты. Благо, что здесь, в отличие от студии «Сквозь объектив», было хоть мало-мальское разнообразие в фонах. Площадка №24, к примеру, была задрапирована красивой атласной тканью в нежных кремовых тонах. Рэмо уже заканчивал установку своей аппаратуры, и Тири, кивнув ему, прихватил парочку помощников и решительно направился в комнату отдыха, откуда они вместе утащили несколько светлых бесформенных пуфиков, большую кадку с местным фикусом и темно-красную плотную штору с окна. Все вокруг недоумевали, но явно с интересом ожидали начала съемок. Спустя полчаса, когда все приготовления были завершены, а сам Тири даже успел переодеться в светлые шелковые свободные брюки и свою неизменную рубашку, наконец-таки вернулись «шопоголики». Сохоты, возбужденно сверкая глазами, показали свои покупки, которые Тири оценил на отлично, и тут же явно подуставшего ришта отправили переодеваться. Тири и Рэмо как раз объясняли местным работникам, как правильно подобрать освещение, как в студию вошел переодевшийся Лаэрт. Все вокруг натурально застыли, рассматривая довольного этим мужчину. Ведь посмотреть было на что: обычные темно-серые джинсы — под цвет глазам — и такая же обычная, белая, с узором из красных ниток по вороту, рубашка просто до неузнаваемости изменили ришта. В хорошую сторону, между прочим! Ришт стал по ощущениям как-то ближе к «простому народу», да и откровенно молодежная одежда делала его юным и озорным мальчишкой, а никак уж ни известным своей жесткостью владельцем сети банков. Тири хмыкнул и попросил Лаэрта подойти к нему. И закипела работа. Как и всегда Тири на съемочной площадке всем заправлял, Рэмо привычно только и успевал щелкать фотоаппаратом, а все вокруг наблюдали за ними, открыв рты. Лаэрт, впервые участвующий в фотосессии подобного рода, старался, по советам Тири, расслабиться, но все равно первые полчаса ему это не удавалось. Альзу пришлось постараться, чтобы до его партнера дошло, что ему не надо хмуриться, делать надменное лицо, застывать недвижно, и что надо быть самим собой. Лаэрт просто не понимал, как это — «быть собой». Он же всегда такой, и даже дома. И у Тири, сколько бы он ни бился, не удавалось его вразумить. И фотосессию совершенно точно пришлось бы на этом и закончить, если бы Тири вдруг не осенило. — Говоришь: всегда такой, и даже дома? — Лаэрт утвердительно кивнул и досадливо махнул хвостом. Тири в ответ усмехнулся. — Может, ты и говоришь правду, но у всех существ есть по крайней мере три состояния, когда они не могут быть равнодушными или надменными… Рэмо и остальные заинтересованно прислушались к сидящим на пуфиках моделям. Ришт вопросительно поднял бровь, и Тири поспешил его просветить наставительным тоном: — Три состояния, когда невозможно сдержать на лице маску отстраненности и равнодушия: когда тебе жуть как больно, когда ты занимаешься сексом с нравящимся тебе партнером и когда ты спишь! Рэмо от неожиданности подавился и закашлялся, кто-то из толпы одобрительно присвистнул, у Лаэрта начали стремительно заостряться черты лица, а его серые глаза хищно сверкнули. Смотря на этого подобравшегося хищника, готового его тут же прямо сейчас завалить, Тири мысленно посетовал на какую-то извращенность местных: надо же было из всего его предложения вычленить именно похотливую фразочку про секс! — Идиоты! Мы не станем тут сеанс порнографии устраивать! — возмутился доведенный Тири, и в толпе кто-то разочарованно вздохнул, а сам Лаэрт, отчего-то смутившись, быстро спрятал горящий взгляд, виновато поведя хвостом. — Кхм! Резать мы тебя тоже не будем — подобное мы уже делали в прошлый раз, и читателям будет совсем неинтересно. Потому единственный вариант — сон! Лаэрт, как и все остальные, недоуменно уставился на спокойного альза. Но тот и ухом не повел, тут же принявшись стелить на теплый пол студии притащенную ранее, бордовую с узорами штору. Тири уселся на этот импровизированный коврик, подогнув под себя ноги, и выжидающе посмотрел на ришта. Лаэрт, подозрительно сощурившись, все же последовал молчаливому приказу и уселся рядом, но его тут же притянули ближе и уложили головой на колени альза. — А теперь ляг так, как тебе удобно, и закрой глаза. Попытайся расслабиться и представить, что никого кроме нас двоих тут нет, — тихим ласковым голосом проговорил Тири опешившему ришту. — А остальные молчат! Рэмо — готовься! Лаэрт послушно закрыл глаза и перевернулся на спину, устраивая голову на мягких коленях. Хоть он и лежал на полу, было достаточно удобно и тепло. Плотная ткань шторы под рукой была приятной наощупь. Расстёгнутая рубашка позволяла дышать полно и свободно. Вокруг было тихо, хотя чуткий слух ришта с легкостью различал дыхание десятков существ, и именно это не давало расслабиться. Лаэрт чувствовал направленные на него взгляды, отчего становилось откровенно не по себе. И мужчина уж было хотел открыть глаза и сказать, что ничего не получится, как вдруг на его глаза опустилась тонкая прохладная ладошка, заставив ришта вздрогнуть. — Расслабься, ладно? Можешь даже чуточку поспать — я же вижу, что ты устал… Приятный голос альза расслаблял не хуже чарующих звуков флейты, и Лаэрт чуть расслабил сведенные в судороге мышцы. Хвост наконец перестал метаться из стороны в сторону и покорно обмяк, изредка проводя кисточкой по ткани шторы. — Вот так, молодец… — проговорили сверху, отчего ришт снова вздрогнул, но его тут же успокаивающе погладили по волосам. — Надеюсь, ты не против… О-о-о, Лаэрт был очень даже не против, когда маленькие прохладные ладони зарылись в его волосы и начали неспешно пальчиками водить по коже головы. От подобного массажа тело Лаэрта вначале прошило странной сладкой судорогой, а секундой позже с блаженством расслабило до состояния растекшегося киселя. Лаэрт тихо выдохнул, когда нежные руки перешли на рога, трепетно поглаживая по ороговевшей поверхности и особенно чувствительному основанию. И это было просто волшебно! Никогда еще ришт не испытывал подобного умиротворения и расслабленности. Его даже не напрягали щелчки фотокамеры где-то на периферии ставшего полусонным сознания. Он просто наслаждался этой минутой истинного блаженства, даже не замечая, как и вправду уставшее тело погружается в сон… Проснулся Лаэрт по ощущениям спустя всего десять минут. Его все также продолжали ласково гладить по голове и рогам, отчего открывать глаза и прекращать сей сладостный миг совершенно не было желания. Ришт легко улыбнулся, когда нежные пальчики в очередной раз прошлись по чувствительному местечку у основания рогов, и вдруг со стороны раздался какой-то странный щелк. Лаэрт нахмурился и тут же подскочил на месте: у него же фотосессия! А он позволил себе уснуть прямо во время процесса! Это просто кошмар! — Да успокойся ты! Ничего же страшного не случилось! Подумаешь, прикорнул на десять минут! Зато мы столько классных фоток наснимали — тебе понравится! Рэмо! — Тири улыбнулся, смотря на потрясенного и какого-то пришибленного ришта, и подозвал к себе Рэмо. Тиор тут же с широкой радостной улыбкой продемонстрировал отснятые им фотографии, увидев которые, Лаэрт просто не поверил своим глазам. На этих фотографиях не мог быть он: ришт, вальяжно устроивший голову на коленях мило усмехающегося альза, счастливо улыбался, расслабленно прикрыв глаза, и он совершенно точно не был похож на вечно хмурого и равнодушного Лаэрта! — Бред какой-то… — пробурчал смущенно мужчина, прикрыв рот рукой, словно стыдясь этой своей расслабленной улыбки с фотографий. — Эй, это очень и очень неплохо! Вот теперь ты понимаешь, чего я от тебя хочу? Чтобы ты расслабился и, убрав эту надменную маску с лица, просто улыбнулся. Это же совсем не сложно! Ну-ка, посмотри на меня, — Тири бесцеремонно, но при этом ласково повернул голову ришта к себе и улыбнулся. Лаэрт, посмотрев в смеющиеся голубые глаза альза, тихо вздохнул и, расслабив мышцы, легко улыбнулся в ответ. — Ну вот! Другое дело! — Тири поощрительно погладил пальцами по щеке мужчины, отчего тот, прикрыв глаза, потерся о его руку, словно кот. Тут же сбоку защёлкал фотоаппарат, и Рэмо тихо попросил замереть так на пару секунд. — Ну что, готов к настоящей фотосессии? — Лаэрт усмехнулся и медленно кивнул, подумав, что это явно будет незабываемо… Следующие два часа пролетели незаметно. Лаэрт быстро втянулся в процесс и уже даже сам, не дожидаясь «приказов» Тири, принимал нужную позу. Альз лишь только хмыкал и ехидно приговаривал, что из Лаэрта получилась отличная модель. Они с Тири фотографировались по-разному: сидя на полу спиной друг к другу; расслабленно развалившись поверх шторы и держась за руки; сидя вместе на одном пуфике, или скрываясь за широким листом фикуса. Но особенно Лаэрту запомнилась их последняя поза, когда Тири попросил ришта снять рубашку и полностью расстегнул свою. Потом мужчину усадили на мягкий пуф, широко расставив согнутые в коленях ноги, между которыми и устроился сам Тири. Альз, обернувшись через плечо, сказал таким сексуальным голосом: «Обними меня», и Лаэрту ожидаемо стало жарко. Крепко обняв партнера за плечи и прижав к своей груди, мужчина уткнулся носом в подставленную макушку. Снова щелчки фотокамер, а Лаэрт все никак не может угомонить свой хвост от накатившегося волнения. Тири, тихо усмехнувшись, завел одну руку назад, нежно схватив ришта за рог, чуть выгнулся и переплел пальцы второй руки с большой ладонью глубоко дышащего Лаэрта. Тот в свою очередь уткнулся лицом в изгиб подставленной шеи и, не удержавшись, поцеловал манящую кожу. Тири вздрогнул и чуть сильнее сжал руку на роге «демона», отчего тот, тихо простонав сквозь зубы, выпустил когти на руках и возбужденно засверкал глазами. Тут же Рэмо попросил моделей посмотреть в камеру и сделал несколько десятков снимков, приговаривая, как их парочка хорошо выглядит вместе на этих фотографиях. И вот Тири скомандовал перерыв. Все вокруг тут же зашумели, делясь своими впечатлениями от столь необычной фотосессии. Рэмо тут же обступили со всех сторон, моля поделиться своими «секретами» и обучить им местных фотографов. А Тири так и остался сидеть на месте, напряженно вытянувшись в струнку, ощущая опасно придвинутые к коже острые когти ришта. Медленно повернув голову, альз посмотрел в горящие красным глаза «слегка обезумевшего» Лаэрта. «Прям дежавю какое-то…» — со стоном подумал Тири и перевел взгляд на толпу всего в пяти метрах от их площадки, которая, как назло, даже не смотрела в эту сторону. В опасной близости с шеей глухо зарычали, предупреждая, и Тири покорно застыл, позволяя ришту жарко вылизывать кожу. Острые когти больно впились в предплечья, а альз, нахмурившись, вот уже минуту прожигал бешеным взглядом широкую спину Рэмо, который стоял в толпе, хохотал и даже не подозревал, что его друга сейчас, в эту же секунду, жестоко растерзает один обезумевший рогатый. Но тут, словно услышав мысленные гневные упреки Тири, Рэмо обернулся, и улыбка на его лице тут же погасла. Тиор застыл и хищно оскалился. Ришт в ответ гулко зарычал, оторвавшись от своей добычи, и сильнее сжал тело застывшего Тири в своих ручищах. Все вокруг, заметив, что что-то не так, начали оборачиваться на этих двоих, и Тири вспомнил прошлый разговор с Рэмо о том, что никто, видевший безумие ришта, не проживал дольше пяти секунд. Представив в уме кровавую картину со студией, полной бездыханный трупов, Тири мысленно ужаснулся и решительно дернулся в удерживающих его силках, раня свою кожу о когти ришта. Тот, не ожидав подобного со стороны жертвы, на секунду растерялся, и этого оказалось достаточно альзу, чтобы повалить мужчину на пол и, обняв руками его лицо, загородить того от многочисленных свидетелей его безумия. — Эй, Лаэрт, пожалуйста, приди в себя! — проговорил сквозь зубы Тири, с трудом сдерживая стон от боли в распоротых когтями боках, за которые его тут же схватил ришт при падении на пол. Лаэрт с минуту, не мигая, смотрел в перекошенное от муки красивое лицо альза над собой и медленно выдохнул, возвращая своим глазам привычный серый цвет. — Тири?.. — несмело спросил Рэмо за спиной парня, и ришт окончательно пришел в себя, осознавая, что и с кем он сделал. — Тири?! — Лаэрт вскрикнул, в ужасе смотря на чуть побледневшего альза — он чувствовал запах крови, а уж окрасившиеся в красный когти так явно намекали на его непосредственное участие в нанесении всех этих ран. — Тише! И так слишком много внимания привлекли… — прошипел Тири, неловко поднимаясь с пола и хватая лежавшую рядом штору. Альз, замотавшись в ткань, стрельнул взглядом в сторону Рэмо, и тот, кивнув, привлек всеобщее внимание на себя, позволяя моделям незаметно покинуть площадку. Пока они пробирались в гримерку, Лаэрт мысленно костерил себя на все лады за то, что не сдержал свою страсть и позволил себе причинить боль красавцу-альзу. Просто в тот момент перед глазами так явно встала одна из фотографий из недавно вышедшего журнала, что сил не было — так хотелось самому, вживую, глянуть, как будут смотреться красные капли крови на этой бледной коже… А Тири ничего — потирал постепенно перестающие ныть бока и философски размышлял на тему своего невезения. Он еще успел подумать, что надо было все же включить в свой контракт один пункт с обязательным отсутствием риштов на съемочной площадке. Ибо это же ненормально, когда на него ТАК реагируют! Может, кому-то и будет лестно от подобного внимания рогатых красавчиков, да только Тири не был мазохистом, и ему не хотелось бы умереть в постели от кровопотери из-за столь несдержанного партнера! Но, признаться подобные действия все же приносили свою долю мазохистского удовольствия… Тири тихо чертыхнулся и, зайдя в пустую гримерку, по-быстрому стер с кожи следы крови, искоса хмуро следя за нервными движениями зашедшего следом ришта. Лаэрт изо всех сил пытался так откровенно не пялиться на соблазнительную картину перед собой, но взгляд все равно поневоле возвращался к бледной коже альза с алыми потеками вкусно пахнущей крови… — Эй! Возьми себя в руки! Мне не улыбается быть растерзанным рогатым психом, не умеющим держать себя под контролем! — едкие слова Тири подействовали, и Лаэрт отвел взгляд, убрав внезапно вылезшие когти на руках. — Извини… — альз на это лишь вздохнул, махнув рукой, и, приведя себя в порядок, на выходе из гримерки, проговорил: — На сегодня это все. Ты неплохо постарался для своей первой настоящей фотосессии, хоть под конец и пытался меня съесть, — Тири хихикнул, разрушая напряженную атмосферу между ними, и красноволосый ришт несмело улыбнулся в ответ, подумав, что сегодня, и вправду, просто великолепный день… Тири вернулся на площадку и, кивнув подошедшему к нему Ритцу, выцепил из толпы, окружавшей Рэмо, одного красавчика-тиора с темно-красными волосами и изумительными золотистыми глазами. Кажется, он был одним из помощников местных фотографов, но альза это мало интересовало. Может, он и не был столь идеальным, как те же самые ришты, но на Земле — Тири был уверен — этот парнишка был бы моделью с мировой славой! Кратко объяснив перепуганному тиору, что от него хотят, альз потащил всех ко второй площадке, которая ему приглянулась еще в самом начале. Хотя, приглянулась скорее не сама площадка, а то, что скрывалось за ее пластиковой белой перегородкой: большое панорамное окно с низким подоконником. И именно это окно стало декорацией для следующей фотосессии. Но и тут не обошлось без проблем: бедный тиор, которого, кстати, звали Лансом, просто впал в ступор, узнав, что сейчас он будет сниматься с самим господином Тири для журнала, в котором он сам и работал! Ритцу и Тири пришлось еще долго успокаивать Ланса, который просто не мог поверить своему счастью. Привело его в себя высказывание из толпы наблюдателей, мол, «если Ланс не может фотографироваться, тогда давайте я вместо него!». Тут же со всех сторон посыпались эти «Давайте Я!», «Я тоже хочу!», «Выберите меня!», но тиор, рыкнув на всех, блеснул своими золотыми глазами и решительно схватил Тири за руку: — Снимайте! Я готов! — Вот это другое дело, — улыбнувшись, кивнул Тири и начал объяснять ему и Рэмо концепцию их фотосессии. Спустя полчаса были готовы еще сотни две фотографий — Ланс оказался славным малым, понимал все буквально с полуслова! Тири был в восторге, Рэмо воодушевленно бегал вокруг с фотоаппаратом, а Ритцу, мечтательно улыбаясь, подсчитывал в уме будущие доходы от продажи спец выпуска журнала. Ибо фотографии Рэмо с этих двух фотосессий можно было считать настоящими шедеврами! А еще надо бы наградить Ланса за его старание — кто ж знал, что простой мальчишка-студент, подрабатывающей на полставки помощником фотографа, окажется такой талантливой моделью! А меж тем Ланс и вправду поразил всех своим актерским талантом — для него не было проблемой изобразить томную леность, лежа на полу и расслабленно обнимая прижавшегося к нему альза, или же напротив — горячую страсть во взгляде, прижимая партнера к прозрачному стеклу. Тири удачно подгадал время для этой фотосессии — за окном как раз загорелся красным закат. И с этой стороны здания были прекрасно видны далекие горы, за которые медленно, но верно скатывался яркий диск местного солнца. И на фоне желто-алого закатного неба сниматься было одно удовольствие! Но когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, Тири не спешил объявлять конец съемок. Напротив, он объявил еще один «раунд» и попросил помощников принести ту самую темно-красную штору, использованную в первой фотосессии, и закрепить ее поверх перегородки их съемочной площадки. И пока оформлялось место, Тири выдал ничего не понимающему Лансу длинный темный плащ и перчатки, оставив на нем его черные брюки и белую рубашку. Сам альз сменил свои джинсы на легкие светлые хлопковые штаны и расстегнул на груди свою неизменную рубашку. Когда фон был готов, Тири спешно расставил по периметру стенки несколько горящих свечей в старомодных подсвечниках, купленных в одном антикварном магазине, и наконец просветил своих друзей на счет самой фотосессии. Лансу предстояло вообразить себя «вампиром», хотя сам парнишка до конца не мог понять, зачем ему впиваться клыками в шею альза и якобы «пить его кровь». Рэмо лишь пожал плечами и невозмутимо посоветовал собрату не заморачиваться по поводу адекватности идей своего друга. Тири на это нисколько не обиделся и еще раз подробно объяснил Лансу, что именно ему нужно «сыграть на камеру». Тиор неуверенно кивнул, на что альз с улыбкой сообщил, что он одним своим видом уже напоминает «вампира» — со своими-то клыками и горящими золотом, «нечеловеческими» глазами! И хотя остальные тоже не были до конца уверены в успехе данной затеи, сам Ланс через пять минут съемки несколько воодушевился, глядя на старания Тири. И он уже не так скептически относился к тому факту, что его заставили играть кровожадного монстра, совсем как те, с которыми сражались его предки пять веков назад. И даже более того: Ланс настолько «вжился в роль», что его даже начал привлекать запах крови Тири, когда тиору приходилось осторожно царапать кожу партнера клыками или когтями. В итоге фотографии получились просто на высшем уровне! Ритцу был в восторге, в уме уже распланировав, какие фото и на какую страницу журнала он и его редакторы поместят все лучшие работы Рэмо. Сам тиор, по традиции окруженный толпой, просматривал вместе с остальными получившиеся фотографии, а Тири от души хвалил засмущавшегося Ланса. Тот лишь отнекивался от похвалы, но видно было, как ему приятно слышать комплименты в свой адрес. Тири по-дружески хлопнул тиора по плечу, устало размял шею, зевнул и с улыбкой громко проговорил, обращаясь к галдящей толпе: — На сегодня это точно всё! Всем спасибо, все свободны! * * * Фотографии, напечатанные в спец выпуске журнала «Вспышка» буквально через неделю их съемки, наделали шуму в общественных кругах. Популярность фотостудии сохота Ритцу превысила популярность скандального «Сквозь объектив» сразу на несколько десятков пунктов! Тэйро Ситиёри буквально рвал и метал, лишь увидев фото этого спецвыпуска. Он наконец понял, чего лишился, упустив из своих сетей таких талантливых «новичков», но сожалеть было поздно — беловолосый альз ясно дал понять, что не хочет иметь ничего общего с обманувшим их директором. И Ситиёри только и оставалось, что локти кусать от бессилия! А директор «Вспышки» Ритцу, наоборот, буквально сиял от счастья! И причиной этому была не только возросшая популярность его детища и увеличившаяся прибыль от продаж, но и сам факт собственной известности! Ритцу давно мечтал утереть нос местным зазнайкам, что и получилось благодаря работам Тири и Рэмо. И конечно же, он не забыл о них самих — тех, кто эту самую известность ему принес, и щедро наградил своих новых работников довольно-таки приличной премией, попутно пригласив на банкет в их честь. Тири и Рэмо с радостью приняли приглашение и весело провели вечер в компании дружелюбных работников фотостудии, отмечая более чем удачно распроданный тираж журнала. Тири, попивая вкуснейшее вино из своего бокала, с улыбкой следил за другом-тиором, безуспешно пытавшимся отвязаться от толпы поклонников-сохотов. Подошедший к альзу Ритцу тихо хихикнул, проследив за его взглядом, и тут же повернулся к блондину, мило улыбнувшись. — Так… я могу рассчитывать на наше дальнейшее сотрудничество? Альз широко улыбнулся и, сверкнув голубыми глазами, несколько хищно заверил: — Естественно Вы можете рассчитывать на нас! Постараемся показать всем, кто тут «Мастер фотошопа»… * * * Следующую шедевральную фотосессию «Вспышка» решила устроить уже через две недели после выхода своего спец выпуска. На самом деле это решение принял не Ритцу, хоть он и был только «за», а Рэмо, которому просто не терпелось уже приняться за работу. Прошлый его «триумф» просто вскружил голову юному фотографу, и тиор не мог спокойно сидеть на месте, порываясь бежать прямо сейчас в фотостудию и отснять сотни три новых фотографий. Тири лишь посмеивался над нетерпеливостью друга — сам он не спешил возвращаться к работе. Во-первых, новый выпуск журнала «Вспышка» выходил традиционно раз в месяц. А во-вторых, за прошедшие две недели он и так устал от всех этих поклонников, которые теперь буквально не давали ему прохода — и как только смогли узнать его на фотографиях?! Ведь его внешность не была уж столь нетипичной для альзов: многие бы подошли под фото, напечатанные в журнале! И даже имя «Тири» было довольно распространенным, а другую информацию о себе блондин не разрешал размещать на страницах журнала. И кроме Рэмо, никто из многочисленных друзей Тири не знал, чем он там занимается по выходным. А вот поди ж ты! Альза уже не раз караулили около института или любимых кафешек всякие рогатые личности, разъезжающие на дорогих тачках! Благо, что местные уж как-то слишком наивны и недальновидны, чтобы проворачивать какие-нибудь этакие ситуации с похищением своего «кумира» и последующим его удержанием где-нибудь в своем богатом загородном особняке. Ришты даже помыслить не могли о чем-то подобном! И Тири откровенно не понимал, в чем тут дело, но неизменно радовался, что дальше невинного шпионажа и тайных писем со всякими милыми «пошлостями» эти рогатики не заходят. В противном случае ему бы пришлось всерьез обеспокоиться собственной безопасностью, так как количество поклонников его «таланта» было реально пугающим! Примечательно, что в основном фанатами альза становились именно ришты. Тири даже спрашивал у Рэмо и Ритцу, отчего так, на что сохот неуверенно предположил, что все дело в самой первой его фотосессии в журнале «Сквозь объектив». — И что не так с теми фотографиями? — изумился альз, сидя на диванчике в кабинете Ритцу и пристально наблюдая за задумавшимися друзьями. — Ну-у-у… думаю, все дело в истории… — В истории?.. — Ну ты же знаешь, что ришты были теми, кто сражался на передовой во Времена Восстаний. Они — бесстрашные воины и в первую очередь хищники… — сохот с намеком посмотрел на блондина, но тот лишь недоуменно приподнял бровь. Ритцу со вздохом тут же пояснил: — Прошло всего пять веков, как все окончательно успокоилось. Но сущность риштов осталась прежней! Они все такие же хищники и в обычной жизни, потому так опасны для остальных рас! Тири лишь пожал плечами: какое это имеет отношение к нему, простому альзу, которому, кроме примечательных фотографий в парочке журналов, и похвастаться-то нечем?! — А ты в курсе, почему ришты создают союзы лишь с себе подобными? — решил зайти с другой стороны сохот. — М-м-м… соблюдают принцип «чистоты крови»? — неуверенно предложил альз. — Нет конечно! Все дело в их темпераменте! Я же говорю: ришты опасны для других рас, потому что они — хищники, и их повадки хищника иногда могут проявляться и в обычной жизни! Например, когда ришт злится, ну-у-у… или когда возбуждается… Тири нахмурился. Что-то такое ему и самому «посчастливилось» проверить на себе, но это не было объяснением его проблемы. — Короче, ришты очень темпераментны в постели и могут запросто навредить своему партнеру. Потому и выбирают себе в пару кого-то из своего круга — такого же крепкого и сильного, кому можно не бояться навредить в порыве страсти, — наставительно закончил Ритцу, а Тири впал в прострацию. Теперь-то он понял, в чем дело. Ришты привыкли «любить» себе подобных, так как мало кому может понравиться жестокость партнера в постели. А если вспомнить фото Тири в спец выпуске журнала «Сквозь объектив»… «Похоже, меня приняли за этакого поклонника садомазо… Ну-у-у, этих рогатых понять можно — такие накаченные «самцы» в основном предпочитают маленьких и нежных партнеров, или худых и стройных, но никак уж не таких же мускулистых мачо, как они сами! Но и возможности подобрать себе «подходящий типаж» у рогатиков нет — все вокруг их боятся именно из-за этого их буйного нрава в постели. Бедняжки!» — В общем, не удивительно, что ришты решили попытать счастья с тобой — тем, кто так легко дал причинить себе боль. Я бы, к примеру, ни за что на подобное не согласился, даже ради работы — не люблю боль. Я люблю, чтобы все было нежно, медленно и с чувством… — томно улыбнулся Ритцу, стрельнув хитрыми глазками в сторону смутившегося Рэмо. Кажется, Тири что-то пропустил, и у этих двоих за несколько недель совместной работы что-то там такое завязалось… Или это все началось еще после корпоратива, когда альз, в отместку за испорченную сохотом любимую рубашку, закрыл того на всю ночь в его собственном кабинете, где также случайно оказался и бедный Рэмо… Но стоило вернуться к своей собственной проблеме. Что же делать Тири со всеми своими рогатыми поклонниками, которые только и жаждали затащить его тушку к себе в постель? Если бы Тири был обычным альзом, он бы однозначно решил больше не сниматься в каких бы то ни было журналах и сегодня же, собрав все свои вещички, укатил бы из этого города куда-нибудь подальше. Но Тири — не совсем обычный альз, а потому он не станет трусливо сбегать и даже продолжит свою работу моделью во «Вспышке». А там: будь что будет… — Рэмо! Ты что, зря уговаривал меня приступить к работе задолго до срока подготовки фотографий к новому выпуску журнала? — воскликнул Тири, порывисто вскочив со своего места. — Хватит уже вам двоим флиртовать! — альз укоризненно посмотрел на тут же смутившегося друга и совсем не застыдившегося сохота. — Да-да… надо идти работать… — пробормотал себе под нос тиор и быстренько ретировался из кабинета Ритцу, который, проводив его хитрым взглядом, тут же рассмеялся. — Он еще такой мальчишка… — Надеюсь, ты не будешь морочить ему голову? — с подозрением в голосе спросил Тири. — Рэмо — мой лучший друг… — Я знаю, Тири, не волнуйся, — перебил блондина Ритцу и искренне улыбнулся. — У нас с ним все серьезно, вообще-то. Альз минуту внимательно вглядывался в серьезные глаза рыжика и широко улыбнулся в ответ: — Ну, я рад за вас. — Оу! Я совсем забыл о наших моделях! Кажется, они пришли еще часа два назад… — тут же перевел тему сохот, чтобы друг не заметил его волнения и смущения. — Ну ты и хитрюга! Это и есть твоя месть? Как мне теперь работать с разозленными моделями, а? — притворно рассердился альз, выходя следом за Ритцу из кабинета. Сохот тихо хихикнул и повел блондина в конференц-зал, где их ждала очередная партия богатеньких гордецов-риштов, специально пришедших на кастинг модели-партнера в предстоящей фотосессии Рэмо. — Сегодня желающих посниматься с тобой в паре больше… — хитро добавил Ритцу перед тем, как открыть дверь в зал. Тири уж было хотел спросить, насколько больше, но не успел — дверь уже распахнулась, и ему пришлось постараться, чтобы не присвистнуть ошарашено от того зрелища, что предстало перед ним. Вроде бы немаленькое помещение было почти полностью заполнено напряженно переругивающимися риштами. Кандитатов было около тридцати, и Тири, воспользовавшись царящим здесь шумом, тихо спросил у Ритцу, наклонившись к его уху: — Откуда столько?.. Ты их специально где-то вылавливал, что ли?.. — Я не виноват: они все сами пришли. Я даже никого не приглашал! А отказать им всем не мог — знаешь, как у этих зверюг глаза сверкали, когда они врывались ко мне в кабинет и требовали записать их на кастинг моделей! Я чуть не поседел от страха! — так же шепотом поделился сохот. — Но мы ведь только вчера тебе сообщили, что сегодня будет фотосессия! Ритцу в ответ лишь пожал плечами. Он бы даже не удивился, если бы узнал, что уже спустя час после звонка Рэмо эти богачи знали абсолютно все! Другого объяснения их здесь нахождения у него не было. — Господа! Попрошу всех успокоиться! Господин Тири сейчас выберет себе партнера для сегодняшней фотосессии! — громко проговорил Ритцу, и ришты тут же замолчали, вперившись напряженными взглядами в бедного альза. Тири удрученно вздохнул и, мысленно подбодрив себя, внимательно оглядел собравшихся. Однозначно: все эти рогатики одни из самых преданных его фанатов, и это не так уж хорошо. Точнее — откровенно плохо! Хотя, можно было бы выбрать своего старого знакомого красноволосого Лаэрта, который также был в толпе возбужденно дышащих рогатиков, но сниматься дважды с одним и тем же партнером не хотелось. Да и это могло повлечь за собой определенные последствия… Нет, Лаэрт нравился Тири, но не до такой степени, чтобы отвечать взаимностью на его страстные чувства, о которых красноволосый ришт не стеснялся писать в своих письмах. Так что альз отвел взгляд от с сожалением вздохнувшего рогатого и вдруг в упор посмотрел на весьма колоритного ришта, затесавшегося где-то за спинами своих товарищей, возле приоткрытого окна. Кажется, он не был заинтересован в происходящем, да и вообще производил впечатление случайно забредшего в этот зал существа. Это в некоторой степени изумило Тири и даже — совсем чуть-чуть! — обидело. Но этот ришт привлекал внимание не столько своим странным поведением, сколько своей необычной внешностью. Тири впервые видел ришта-«негра»! Точнее, этот мужчина не был негром, скорее этаким метисом. Но со своей смуглой кожей он выгодно выделялся на фоне своих бледнолицых собратьев. Тири мысленно себе покивал и продолжил осматривать заинтересоваший его экземпляр. Черные короткие волосы, загнутые назад рога цвета черной стали, золотистые глаза, красивое лицо, типичное мощное телосложение — прекрасен, как и все ришты! Но… «Погодите-ка!» — Тири тут же перевел взгляд на еще одного привлекшего его внимание ришта, который стоял в другом конце зала. Этот рогатик был полной противоположностью смуглого брюнета: с длинными платиновыми волосами, бледной кожей, и рогами цвета слоновой кости. Он также был прекрасен — что совсем не удивительно! — но его красные глаза смотрели хищно, тяжело, с неким голодом, отчего становилось страшно! Но Тири мысленно уже все решил, так что отступать было поздно. Альз еще пару раз перевел взгляд с одного ришта на другого, в уме представив, как эти двое гармонично будут смотреться рядом друг с другом, и с предвкушением улыбнулся. Подошедший Ритцу выслушал взбудораженного альза и впал в ступор, лишь через минуту громко назвав имена выбранных риштов: — Господин Ритал Шаонский, господин Сивит Фордейо, прошу за мной! Ришты, переглянувшись, молча вышли из зала. Ритцу, закрыв дверь за ними, тут же утянул Тири в сторонку, тревожно оглядываясь и нервно дергая хвостом. — Тири, пожалуйста, скажи мне, что эти двое тебе просто понравились, и ты решил устроить две фотосессии с этими риштами, — пока еще спокойно начал сохот, вцепившись в руку ничего не понимающего альза. — Нет, я решил, что эти двое будут мне помогать. Мы устроим одну фотосессию на троих, — зачем-то пояснил Тири, тоже начиная нервничать. — Ты в своем уме?! — зашипел Ритцу, в волнении скручивая свой хвост. — А что такого-то? — Ты решил этих двоих на фотосессию взять?! Да они ж глотки друг другу перегрызут! И тебя заодно могут покалечить! — Да что с ними не так-то?! — Да эти двое — непримиримые враги №1! Об их вражде все издательства пишут! Не знаю, в чем у них там дело, но при каждой встрече эта парочка обязательно устраивает драку! А ты хочешь их на одну площадку выпустить и заставить сниматься при этом! Да они же, если один из них обращается в какую-то фотостудию, то второй никогда и ни за что в эту же фотостудию не придет! Я, конечно, удивлен, что они оба сейчас здесь, но это скорее даже плохо, чем хорошо! Они же мне тут половину персонала в процессе драки покалечат! Аппаратуру сломают! А уж какой это скандал для нашей студии будет… — Успокойся, Ритцу! — примирительно ответил Тири, желая успокоить разошедшегося друга. — Я все устрою и за всем прослежу! Я не дам им устраивать побоища — еще чего! У меня тут только-только отремонтированные площадки для фотосессий, над которыми я работал всю прошлую неделю! Не волнуйся, я не дам этим рогатикам устраивать тут балаган! — А может, ты все-таки изменишь свой выбор, а? — с мольбой в голосе прошептал успокоившийся сохот. — Извини, но нет. Ты не понимаешь: они же идеальны! У меня столько идей в голове! Мне кажется, следующий выпуск «Вспышки» будет еще большей сенсацией, чем предыдущий! Вот увидишь! А уж эта парочка непримиримых врагов на одной фотографии станет настоящей сенсацией! Ритцу сразу понял, что не сможет переубедить альза, который, возбужденно блестя голубыми глазами, начал тут же расписывать все будущие перспективы от подобного «сотрудничества». Конечно, Ритцу еще пару минут поупирался, но Тири был крайне убедителен в своих доводах, и сохот поверил ему и уже с нетерпением ждал, что же все-таки выйдет из этой затеи. Оставалось только проинструктировать самих «моделей», но тут уж хитрый рыжик снял с себя все обязательства, предоставив Тири самому разбираться со своими подопечными. — Итак, красавцы вы мои! На сегодняшний день вы оба переходите в мое полное подчинение! Это, кстати, один из обязательных пунктов нашего с вами сотрудничества. Так что, кому не нравится, может уходить прямо сейчас! — Тири внимательно посмотрел на все таких же безмолвных риштов и, не услышав слов возражений, улыбнулся. — Что ж, я рад! Но прежде чем приступить к работе, сообщаю: у нас будет одна фотосессия на троих! А вот после этих слов ришты как по команде зло посмотрели друг на друга и молча оскалились. Градус напряжения в воздухе тут же подскочил до небывалых высот, отчего все благостное настроение альза тут же испарилось. Он, конечно, предполагал — после тревожных напутствий Ритцу, — что все будет не так просто с этими двумя, но что бы уж до такой степени… — Так… Отставить свои разборки, мальчики! Мне не нужны тут реки крови и горы бездыханных трупов! Так что никаких драк, дуэлей и ритуальных поединков! В противном случае в скором времени здесь на полу будет валяться два рогатых трупа, изуродованных до безобразия… — Тири, специально нагнетая атмосферу при помощи своих ментальных способностей, понизил голос до пугающего шепота, отчего тела обоих риштов прошило дрожью от подсознательного страха. Зато это помогло, и парочка несколько успокоилась, по крайней мере перестав испепелять друг друга злобными взглядами. — В общем, мне все равно, что там между вами происходит, и что вы там не поделили, но на сегодня вы — партнеры. Так что постарайтесь вести себя менее злобно по отношению друг к другу. Нам еще работать вместе. А если вы не можете контролировать свои эмоции даже во время работы, то мне искренне жаль вас и ваших партнеров, — Тири едко улыбнулся, и ришты теперь уже на него уставились с возмущением. Ведь заподозрить рогатых в неумении контролировать себя, это все равно, что вслух назвать их слабаками или сравнить с мелкими неопытными юнцами! И хотя ришты нередко теряют контроль над собой в некоторых ситуациях, они все равно очень болезненно реагируют на подобные заявления. Даже могут растерзать своего обидчика, но Тири не боялся последствий, потому без страха давил на «больную мозоль» риштов, еще раз повторив, что их ждет в случае утраты контроля. — А теперь, когда мы обсудили основные моменты нашего сотрудничества, давайте все же познакомимся! Хотя, меня вы наверняка знаете, но все же представлюсь… Можете звать меня просто Тири! На сегодняшнюю фотосессию я — ваш босс, Царь и Бог в одном лице! Мои решения и капризы выполняются без каких-либо нареканий! В противном случае — выход вон там! — Тири улыбнулся, кивнув на дверь позади себя, и с вопросом уставился на риштов. Брюнет шумно вздохнул и чуть хриплым голосом безэмоционально произнес: — Меня зовут Ритал Шаонский. Для Вас, Тири, можно просто Ритал. Блондин в ответ презрительно фыркнул, чем заработал уничтожающий взгляд от Ритала и предупреждающий — от альза. — Сивит Фордейо, к Вашим услугам, мой дорогой Тири, — беловолосый манерно поклонился и изящно поцеловал руку альза, хищно сверкнув своими красными глазами, на что тот напряженно улыбнулся. — Что ж… пожалуй, пройдем на наше рабочее место. Думаю, у Рэмо уже все готово. И не будем ничего откладывать — тут же приступим к работе! — с напряженным воодушевлением провозгласил Тири, направляясь в зал фотостудии. — И чем раньше начнем, тем раньше я вас от сюда выпну… — пробормотал себе под нос альз, косясь на парочку риштов, которые нет-нет, да и зыркали друг на друга гневными взглядами. Когда троица дошла до студии, Тири все же смог несколько успокоиться. Он с улыбкой отвечал на приветствия друзей и зорко оглядывал зал не так давно любовно отремонтированного помещения. Альз с разрешения Ритцу полностью изменил прежний интерьер и собственноручно установил десяток новых площадок для фотосессий. Теперь можно было выбрать себе фон на любой вкус и цвет! А обширный склад самой разнообразной мебели и декоративных элементов помогал буквально за полчаса создать нужную атмосферу на площадке. Чего только не пришлось закупить Ритцу по настоятельной просьбе Тири! В бывшей комнате отдыха, которая теперь занимала половину выкупленного верхнего этажа, можно было найти и изящные деревянные кресла, и обитые бархатом диванчики, и модные столики из стекла, и множество самых разных деталей интерьера — все, что угодно! На этом складе даже был целый ящик разноцветных воздушных шариков, десяток мощных вентиляторов, куча милых мягких игрушек и целый шкаф разнообразных покрывал и наволочек для подушек! И все это Тири планировал использовать в своих фотосессиях! Да-да! У него были просто грандиозные планы на содержимое этого самого склада! И в настоящий момент Тири напряженно обдумывал, что именно из всего этого разнообразия можно использовать сегодня… — Рэмо! Знакомься: мои партнеры на сегодняшнюю фотосессию — Ритал и Сивит, — представил риштов Тири, подойдя к другу. Тиор, сглотнув, несколько затравленно оглядел рогатых и обреченно кивнул: — Я в курсе, кто это… — Тогда отлично! Ты уже подготовил аппаратуру? — Да, все готово, мы можем… — Собирай все и переходи на площадку №2-8! — перебил Рэмо альз и тут же потащил моделей к костюмеру. Фотограф устало вздохнул — хорошо, что он, словно предчувствуя, еще не отрегулировал освещение на ранее выбранной площадке. Не то вся его кропотливая работа пошла бы насмарку! Рэмо еще раз вздохнул и покорно начал вместе с помощниками перетаскивать аппаратуру к нужной площадке №2-8. А Тири в это время раздевал риштов и цепко инспектировал вешалки с одеждой, попутно объясняя костюмерам-сохотам то, что ему нужно сейчас для этих вот красавчиков. Сохоты со знанием дела кивали и предлагали варианты одежды. Тири, сосредоточенно хмурясь, критиковал тот или иной костюм, а полураздетые ришты терпеливо ждали, тем не менее не упуская случая поскалиться каждый в сторону своего соперника. Через десять минут Тири наконец остановился на двух подходящих вариантах, и голые торсы риштов все же перестали смущать заинтересованно косящихся костюмеров. Попутно сам альз также переоделся, тут же приковав голодные взгляды рогатой парочки к своей скромной персоне. Ну, это все зауженные джинсы и обтягивающая майка виноваты! Сами же ришты были одеты в стильные рубашки с красивыми узорами по вороту и рукавам (белая — для Сивита и черная — для Ритала) и темные кожаные брюки. Также на них нацепили несколько цепочек и браслетов — Тири предложил ненавязчиво так ввести в журнал рекламу, и Ритцу с восторгом поддержал эту идею. А что? Дополнительный источник дохода еще никому не мешал! А ювелирный салон, предоставивший им эти украшения за полцены, еще и доплатил, чтобы именно их изделия хотя бы мелькнули на страницах нового выпуска журнала. И в будущем подобный ход обещал стать довольно-таки популярным во всем печатном деле… Когда приодетые модели пришли на площадку №2-8, Рэмо с помощниками уже заканчивали настройку освещения. Но все равно само место для фотосессии еще не было готово. От слова «совсем». Так что Тири тут же собрал себе кучку помощников и отправился в «паломничество» на склад, властным голосом приказывая отнести то-то и то-то на площадку. Вскоре это место было заставлено разнообразной мебелью и элементами декора, которые, по идее Тири, должны были все использованы во время съемок, поочередно сменяя друг друга. Сама площадка была оформлена немного необычно: фон был чисто черным! Рэмо еще в самом начале сомневался, что они вообще будут использовать нечто подобное, но Тири лишь загадочно улыбался на все претензии друга. А сейчас альз шустро декорировал этот «черный уголок», который постепенно утрачивал свою мрачность, словно становясь частичкой некой изысканной гостиной. На полу — один из ковров с абстрактными узорами, в самом центре площадки — изысканный диванчик, обитый красным бархатом, плюс небольшое кресло — ему в пару. На задний план установили несколько кадок с какими-то разлапистыми растениями, старинный торшер и кованые подсвечники на паре тумб. А уж качественная работа Рэмо и команды осветителей делали этот уголок уютным — и не скажешь, что полчаса назад это место было всего лишь пустой площадкой для съемок с однотонным черным фоном! — Рэмо? — повернулся к фотографу Тири после того, как в последний раз критически оглядел созданный им декор площадки №2-8. — Я готов! — тут же откликнулся тиор, беря в руки свою камеру. — Дай мне еще минутку! — ответил Тири и жестом подозвал к себе риштов, до этого скромно стоявших в сторонке. — Надеюсь, вы еще не позабыли об основном правиле наших фотосъемок? Ришты в ответ напряженно кивнули, и альз устало выдохнул — что-то подсказывало ему, что с этой неразговорчивой парочкой ему сегодня придется туго… — Ладно! Начинаем тогда. Присаживайтесь на диван, — мужчины покорно уселись в противоположных концах дивана. Тири устало вздохнул и, пожав плечами, мол, «Для начала сойдет и так», лег так, что его голова оказалась на коленях Ритала, а ноги чуть свешивались с другой стороны мебели. — Расслабьтесь, позы свободные, вальяжные даже. И чтобы никаких «кирпичных» морд! Ритал, можешь запустить одну руку в мои волосы. Не боись! Не кусаюсь! Брюнет, деловито устроив одну руку на спинке дивана, второй прикоснулся к светлым волосам альза. Осмелев, мужчина чуть сжал пальцы и потянул Тири за волосы, фиксируя его голову так, чтобы тот смотрел лишь на него. Ритал хищно улыбнулся и бросил победный взгляд на сидящего чуть дальше Сивита. Светловолосый ришт, поджав губы, в отместку ухватил одну ногу альза, согнутую в колене, и рукой забрался под ткань джинсов, медленно задирая брючину. Оскалился в сторону соперника и второй ладонью спустился от колена вниз, к поясу джинсов альза. Тири от подобных действий со стороны предприимчивых партнеров в первые секунды даже опешил, но потом втянулся — чуть прогнулся в спине, отчаянно вцепился в обивку диванчика и томно посмотрел в камеру. Рэмо, придя в себя, тут же начал щелкать, делая один снимок за другим и посекундно меняя ракурсы. Через несколько минут Сивиту, видимо, надоело однообразие, и он чуть сдвинулся, уперевшись одной рукой в спинку дивана, наклонился вперед и второй рукой забрался под рубашку Тири, невесомо гладя его напряженный живот. Блондин с усмешкой посмотрел на Ритала: «Твой ход!». И брюнет, блеснув глазами, также сменил свою позу и, приподняв Тири, притянул того к себе, жестко впиваясь пальцами в его подбородок, словно намереваясь тут же поцеловать. — Погодите-ка! Вот так… замрите на секундочку… — пробормотал занятый фотографированием Рэмо, и троица послушно замерла под вспышками камеры. Затем первый ход сделал Ритал. Он нагло перетащил Тири к себе, чуть развернувшись, так, что альз теперь полулежал на риште, а тот все также цепко фиксировал его запрокинутую голову, заставляя смотреть лишь на себя. Сивит досадливо цыкнул и пошел еще дальше, перекинув одну ногу альза через себя и с наглым оскалом устроившись между разведенных ног партнера, устроил обе руки на подрагивающих в напряжении бедрах. Тири в возмущении закусил губу и на секунду прикрыл глаза, готовясь разразиться гневной тирадой на счет уж слишком разошедшихся подопечных, как вдруг Рэмо, восхищенно вздохнув, хрипло попросил: — Тири, не шевелись! И глаза не открывай… Ритал, поправь-ка ему волосы! Сивит, можешь ему рубашку чуть расстегнуть снизу?.. Да, вот так… Кажется, Рэмо в буквальном смысле пребывал в экстазе. Так что Тири смиренно погасил свое возмущение, давая мужчинам действовать на свое усмотрение. Кажется, здесь его команды были даже не нужны… Но как бы не хотелось, но пустить все на самотек Тири не мог. Хотя бы потому, что следующая после этой поза обещала быть еще более откровенной. А они ведь только начали съемки! Куда торопиться-то? Так что альз тут же скомандовал смену «дислокации», и троица молча переместилась с дивана в стоящее рядом кресло. Тири забрался с ногами в это самое кресло, а ришты пока что просто встали по разные стороны от него, не делая попыток дотронуться. — Точно! Отзеркальте одну позу, а ты, Тири, сядь точно посередине… Модели выполнили просьбу фотографа и застыли на добрых пять минут, терпя посекундные вспышки фотоаппарата. Потом довольный собой Ритал был усажен в само кресло, Тири — к нему на колени, а несколько хмурый Сивит — на подлокотник. — Я еще отыграюсь… — прошипел с досадой блондинчик в ответ на торжествующий оскал соперника. И вправду, в следующую секунду Сивит, нагло схватив Тири за волосы, повернул его голову к себе и чуть склонился вперед, словно в погоне за поцелуем. Ритал в отместку вцепился в альза, словно противник собирался отобрать у него эту сладкую добычу. А Тири лишь удрученно вздохнул, надеясь, что к концу фотосессии от него хоть что-нибудь да все же останется. Во что, откровенно, мало верилось — с такими-то темпераментными партнерами… После еще пары сотен кадров на кресле, возле кадок с растениями, в окружении свечей, Тири решил «выйти на финишную прямую». От риштов уже явственно ощущались волны напряжения пополам с возбуждением — никто из этих двоих не хотел уступать друг другу. А сам Тири ощущал себя, словно на арене между двумя гладиаторами, сражающимися не на жизнь, а на смерть. Это откровенно напрягало, но и заводило, отчего альза так и тянуло пошалить… — Рэмо! Помнишь нашу первую и последнюю фотосессию в студии «Объектива»? — задал наводящий вопрос альз, подойдя к другу во время десятиминутного перерыва. — М-м-м, конечно… — не отрываясь от просмотра получившихся фотографий, пробормотал Рэмо. — Будем делать нечто похожее! — Погоди… — тиор поднял серьезный взгляд на друга. — Ты хочешь сказать, что мы сейчас будем снимать фотографии в стиле… м-м-м… «полупорно»? — альз в ответ лишь кивнул, а Рэмо, не на шутку встревожившись, с волнением прошептал — Да они же тебя на кусочки порвут, начав делить между собой! — Все будет норм! — беззаботно улыбнулся Тири, похлопав Рэмо по плечу. — А если и порвут… думаю, твои будущие фотографии будут того стоить… Рэмо напряженно выдохнул сквозь зубы и покачал головой, зная, что переубедить друга в данном случае просто невозможно. А Тири в этот момент уже раздавал указания помощникам, чтобы те полностью очистили площадку и постелили на пол белый пушистый ковер, выглядящий как настоящая шкура животного. Ришты заинтересованно оглядели его и, предвкушающе облизнувшись, переглянулись. Спустя пару минут разувшиеся модели проверяли мягкость шерстяного ворса ковра, пока еще неуверенно устраиваясь на нем. Еще минута, чтобы собраться с духом и дать разрешение партнерам на любые действия, но только в рамках определенных моральных норм. То есть, «нет, устраивать групповушку на полу перед объективом камеры и под сотней взглядов персонала студии нельзя!». Ришты понятливо покивали в ответ на наставления грозного альза и тут же принялись за дело. Действовали мужчины неспеша, замирая каждые пару минут, но при этом делали все до странности слаженно. Словно ришты сосредоточились сейчас лишь на самом Тири, отставив на второй план свою вражду и взаимную неприязнь друг к другу. Ритал, по негласной традиции, устроился за спиной Тири, медленно расстегивая его рубашку. А Сивит невесомо проводил ладонями по длинным ногам альза, постепенно подбираясь к ремню и осторожно царапая кожу живота партнера. Сам же Тири одной рукой вцепился в черный рог Ритала, а на другую накрутил несколько длинных светлых прядей Сивита. Сцена была более чем возбуждающей, но и это был не предел. Ришты подбирались все ближе и ближе, практически зажимая Тири между своих мускулистых тел. Где-то в процессе съемки троица избавилась от своих рубашек, оголив накаченные торсы, тем самым повысив градус сексуальности сделанных Рэмо фотографий. И вот Тири сквозь туман накатившего, пока еще легкого возбуждения почувствовал, как сильно напряглись тела риштов, как шумно и горячо они задышали. И это его откровенно напугало — ему не улыбалось быть изнасилованным на съемочной площадке этими двумя самцами. Хотя, если уж начистоту, Тири бы не отказался от «более близкого знакомства» с этой темпераментной парочкой, но не здесь же — в фотостудии на глазах посторонних существ! А ведь все к подобному и шло… Так что Тири решил заканчивать с этим балаганом и настойчиво отстранил шаловливые ручки рогатиков, которые уже вовсю тискали его за задницу. Ришты предупреждающе зарычали, и Тири сжали крепче в объятиях, не желая отпускать. Ритал за бедра подтянул альза ближе к себе, и Сивит тут же придвинулся следом, вплотную прижимаясь к желанному телу. В процессе ришты соприкоснулись коленями и тут же, словно очнувшись, дернулись, впиваясь взглядами в глаза друг друга. Их лица были очень близко, практически нос к носу, и Тири уж было приготовился, что эти двое начнут «выяснять отношения», но этого не произошло. Ришты, оскалившись, синхронно посмотрели вниз, на застывшего между их телами Тири, и хищно облизнулись. — Эй-эй! У нас время заканчивается, так что делаем последние фотки и расходимся с миром, хорошо? — сдавленно проговорил альз, пытаясь отодвинуть от себя Сивита. — А ты согласишься сходить со мной в ресторан, скажем, завтра? — соблазнительно оскалился блондин, легко проведя отросшими когтями по оголенным бокам своей жертвы. — А сегодня, значит, со мной! — вставил свои «пять копеек» усмехнувшийся Ритал и крепче сжал бедра альза. — Ш-ш-ш! Я соглашусь на тройное свидание — если вы оба сможете договориться друг с другом! — прошипел Тири, усмехнувшись, и тут же стал серьезным — Давайте уже заканчивать, на нас уже все подозрительно косятся… Ришты кивнули и чуть ослабили хватку, но позы не изменили. Ритал уткнулся носом в макушку Тири и лишь переместил руки чуть ниже, а Сивит ткнулся губами в висок альза и положил одну руку поверх руки соперника. Брюнет на это никак не отреагировал. Сам же Тири со вздохом выгнулся, пристроил одну руку на шее Ритала, другую — на грудь тяжело дышащего Сивита. И троица, как по команде, повернула головы вправо, в сторону щелкавшего фотоаппаратом Рэмо. А уже спустя десять минут загнанно дышащий Тири поспешно замыкался в кабинете Ритцу, спасаясь от перевозбужденных рогатиков, которые никак не хотели его отпускать даже после того, как Рэмо во всеуслышание объявил о конце съемок. Эти ришты были слишком настойчивы, что Тири даже опешил поначалу! Все еще держа свою жертву в тисках, Ритал и Сивит наперебой приглашали его в разные места на свидания, обещая устроить незабываемые ночи и дни для столь страстного мальчика. И при этом ришты даже не скалились в сторону соперника, на удивление слаженно с двух сторон лаская тело альза поверх оставшейся одежды. Если бы Тири своими глазами не наблюдал за их поведением еще в начале съемок, он бы запросто решил, что эти двое — любовники. Но их слава непримиримых врагов не могла быть абсолютно беспочвенной, потому альз даже предположить не мог, что же такое могло объединить этих двоих… Чуть позже в кабинет к напряженному альзу еле протиснулся счастливый Ритцу. Он только что просмотрел получившиеся фотографии и пришел к выводу, что это просто ШЕДЕВРАЛЬНО!!! Мало того, что фотосессия сразу с двумя видными риштами в качестве моделей заметно повышала рейтинг журнала, так еще и сам факт того, что на фото запечатлена самая скандальная парочка соперников города, просто не мог быть проигнорирован читателями! А уж стиль полупорно и вовсе приведет их всех в экстаз! Так рассуждал Ритцу, счастливо скача по кабинету под грустным взглядом кислого Тири. Тот, может, и порадовался бы за шикарно проделанную работу, но ему срочно надо было придумать что-то на счет этих двоих рогатиков. Они ведь были весьма решительно настроены, так что Тири ожидали приглашения на свидания в самое ближайшее время. Нет, он бы с удовольствием согласился на все эти рестораны и концерты и даже был бы не против совместной ночи с такими-то красавцами, но вот выбрать кого-то одного он просто не мог! Это ж какая ответственность! А вдруг второй, которого неизменно придется отвергнуть, вдруг нападет на первого и серьезно того покалечит, м? Тогда же вся вина за произошедшее ляжет именно на Тири! А там снова скандал, ненужные слухи, косые взгляды и настырные репортеры! Тьфу! Не надо Тири подобных проблем! Потому альз твердо решил игнорировать и дальше всех своих рогатых поклонников, и этих двоих в том же числе! Ну, не станут же они его похищать, в конце-то концов!.. *спустя неделю* — Все-таки додумались… — пробурчал сердито Тири и покорно устроился на сиденье между двумя лыбящимися риштами. Всего минуту назад его, беззаботно выходящего из своего любимого книжного магазина, вдруг похитили! Да-да! Эти рогатые все же додумались до подобного! Или это такой оригинальный способ утащить понравившееся существо на свидание? Но не суть! Ритал и Сивит, появившиеся буквально из неоткуда, просто-напросто затащили ошарашенного Тири к себе в шикарнейшую тачку и приказали водителю ехать в какой-то там ресторан — альз не смог разобрать слова блондина из-за своего, громко застучавшего сердца. — Эй! Я не соглашался на свидание! Так что высадите меня где-нибудь тут, а дальше я и сам дойду, — примирительно подняв руки, сказал Тири, но в него тут же вцепились с двух сторон, сжав между горячими телами риштов, и зашептали соблазнительно: — Ты же сам говорил… — … что пойдешь на свидание, если… — … мы договоримся! — Так что с тебя… — … тройное свидание! — И мы очень надеемся, что ты… — … еще и на ночь останешься… — … с нами обоими… Ну что сказать? Тири был в шоке — он не думал, что его слова воспримут всерьез. А вот поди ж ты! Эти двое «непримиримых врагов» специально ради него помирились и научились терпеть общество друг друга. И хотя тогда Тири говорил несерьезно, но отчего-то сейчас прошлая шутка не казалась такой уж глупой… А что? Можно было бы и попробовать! Тири последнюю неделю не раз в уме фантазировал на счет продолжения той их совместной фотосессии. Так почему бы не воплотить свои желания в жизнь, если эти двое так настойчиво это предлагают, м?.. *где-то в предпространстве* — Ариорэйкинэ! — Тилсуэрт? Ты меня искал? Зачем? — Ты еще спрашиваешь «зачем»?! Ты какого хрена МОИХ людей из МОЕГО мира Земли похищаешь, а?! У меня из-за тебя расчетные выкладки по душам не сходятся! — Не кипятись ты так! Мне эти люди были нужнее, чем тебе! — Зачем? Чтобы их потом со своими подопечными вот так сводить?! — Ну-у, и это тоже, но причина в другом! И она намного серьезнее, чем ты думаешь… — Да правда что ли?! — Да-да! Ты ведь знаешь, что из-за этого придурка Хитерикуса в моем мире война с тварями Тьмы почти пять тысяч лет длилась! — А при чем тут МОИ люди и их похищение тобой из МОЕГО мира! Сам с этим психом-сатанистом разбирайся! — Ну, Тилу, ну миленький! Не забирай их у меня! Они мне очень-очень нужны! Мои из-за этих кровавых войн совсем разучились веселиться, расслабляться и вообще наслаждаться жизнью! — «Твои» еще на нормальном уровне развиваются! Нечего чужие умы из других миров таскать! — Ну, ведь у нас все знают, что именно у тебя на Земле самые отвязные, знающие толк в развлечениях, существа живут! — Хех, это точно! Мои людишки они такие! — Вот и я о том же! Твои люди просто необходимы моим, чтобы твои научили моих развлекаться! Поэтому можешь, что хочешь, просить — все для тебя сделаю! Только не забирай их, а? Посмотри на эту троицу: я твоего вон как пристроил! Он ведь счастлив по самую макушку! Даром что попаданец! И мои с ним счастливы! Ты же не станешь разбивать их союз и отбирать их счастье, нет? — Ну-у-у, ладно! Пусть живет у тебя! Только приглядывай за ним хорошенько! Приду проверю потом! — Хорошо-хорошо! А остальных семьдесят тоже проверять будешь? — Стоп. ЧТО?! Ты моих людей семьдесят штук забрал?! У меня по отчетам всего трое было! — Ну-у, эти трое первыми были! Это я уж потом сообразил, что откупиться надо бы… — Только не говори мне, что ты ко мне на Землю своих отправил! — … — Ариорэйкинэ!!!Мастер фотошопа
15 февраля 2016 г. в 21:28
Персонажи: Тири (альз=светлый эльф), Рэмо Лиарон (тиор=вампир), Тэйро Ситиёри (тиор), Ритцу (сохот=нэк), Ритал Шаонский и Сивит Фордейо (ришты=демоны) и другие жители мира Вереи.
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Фэнтези, Мифические существа, Романтика, Юмор, Попаданцы.
Описание:
Эх, как бы ни была прекрасна жизнь верейского рекламщика, а Тири довольно часто грустил, вспоминая, свою прошлую работу помощником-«фотошопером» в одной известной фотостудии. Он бы все отдал, чтобы хотя бы еще раз побывать по ту сторону объектива. Но увы: на Верее стать фотографом всё равно, что пробиться в президенты!
Теги от автора:
— попаданец-землянин, но сюжет не крутится вокруг его жизни
— этакое «прогрессорство» в отдельно взятой части культуры нового мира
— мир фэнтези, но без подробностей, с типичными фэнтезийными расами, но под местными названиями
— автор ни разу не фотограф, так что описания «будней фотографов» не принимать близко к сердцу и вообще делать скидку на то, что это «иномирные» фотографы
— любовная линия не развита и вообще только в конце появляется, и там намеки на полиаморию (тройничок)
— история довольно длинная, но закончена, продолжения нет, но возможно будут еще части, связанные с этим миром
Примечания:
Планируется продолжение в похожем ключе: про попаданцев-землян, которых специально доставили на Верею, чтобы те научили местных "развлекаться".
Визуализация персонажей:
https://pp.vk.me/c322819/v322819377/2552/L-_riZ-ZK9Y.jpg - фотосессия Тири и Ланса
http://cs405622.vk.me/v405622331/1458/5gSUVETgpBo.jpg - Рэмо
http://cs622420.vk.me/v622420609/10da7/NHzcRUwfV0E.jpg - ришт