Падшая королева

      – Ты совсем спятила? Тебе жить надоело? – позади себя Лианэль услышала холодный голос матери, который будто острыми осколками пронзал ей все тело.       Лиа взглянула на вампиршу. Это неописуемой красоты женщина, особенно когда в гневе. Она выглядела, как девушка. Никто и никогда не смог бы сказать, что Лианэль и Иоланта – мать и дочь. Синие глаза матери метали молнии и ничего хорошего это не могло предвещать, однако принцесса молчала.       – Ты и не собиралась возвращаться? Ты хотела сама направиться в Мордор?       – Не совсем так. Я собиралась сама отправиться в Мордор, тихо, неприметно. То, что я – мертва, лишь сыграло мне на руку. Для меня было важно, что бы Элдер так думал, а то, что эта весть долетит до темных земель, сомнений не было. А стоило бы мне попасть на земли королевства, я бы придумала, как мне заполучить обратно свои силы. И вот только после этого, я бы вернулась.       – Вот ты вроде не глупа, но иногда несешь полную чушь. Чего же ты ждала? – Иоланта зло сжала подол многослойной юбки.       – Как ты не понимаешь, я, и только я, должна ответить за свои ошибки. Устраивая мятеж, я продумала все действия, но не учла ни одного последствия. Не стоит говорить, что вампиры ждут моего возвращения – это не так, ты не можешь поручиться за каждого. Кто как не я? Лимира? Эйросейл? Ты? Нет, вы считаетесь великой семьей, из которой наш народ меня давно вычеркнул. Для них я лишь воспоминание и не самое приятное. Они лишились всего лишь из-за веры в мои устои. А я не смогла оправдать их надежд. Это – моя война. Ни один вампир не должен нести ответственность за безрассудность их принцессы, и не думаю, что такую, как я, они захотят видеть на троне. Я лишь хочу вернуть себе то, что потеряла, я хочу вернуть себе свою жизнь и искупить свою вину. А ждала... не знаю, чего я ждала. Может того, что Кольцо нашлось только сейчас. Ранее я была не готова идти.       – А сейчас ты готова? Лиа, дорогая, ты свою жизнь никогда не вернешь. Но ты можешь начать ее заново.       – Чтобы начать жить заново, мне нужно эту закончить. Да, – Лианэль с силой заправила меч в ножны, – сейчас я чувствую, что должна идти.       Иоланта молча опустила глаза, понимая, что дочь права. Но она боялась, что снова потеряет ее. Этого ее темное сердце не выдержит, но выхода не было. Лианэль должна вернуть себе все то, что она потеряла. Величество, имя, семью, дом, хотя самого главного она не вернет никогда – сломанную жизнь.       – Присядь. Мне не понятны твои намерения. Ты собралась идти в одиночку, однако согласилась на поход с братством кольца. В чем логика, дорогая? Лианэль, ты должна знать. Прости меня, дочка, но я не могла рассказать тебе ранее, а после – ты и сама все знаешь.       – Я не совсем понимаю тебя, – вампирша нахмурилась.       – Кулон... Помнишь, я просила никогда его не снимать?       – Да. Ведь в нем мои силы, разделенные на части. К чему ты ведешь?       – Лианэль, в кулоне не просто твои силы. В кулоне – твоя жизнь. Много лет назад, когда я узнала, что ношу тебя под сердцем, я решила разбить кулон на части и поместить туда твои силы. По скольку ты – полукровка, такое дитя не перенесло бы тьму Мордора, или того хуже — тебя бы просто уничтожили. Я не могла этого допустить. А так, ты бы смогла контролировать каждую свою сторону. Однако, что-то пошло не так, и в камень попали не только твои силы, но и вся твоя жизнь. Вот почему я не хочу, что бы ты шла. Чем ближе ты к Роковой Горе, тем ты слабее. Сейчас ты больше эльф, нежели вампир.       Лианэль пыталась хоть немного осмыслить то, что только что услышала из уст матери. Однажды, она видела, как рассыпается старая сторожевая башня, как камень отделяется от камня, рушась на рыхлую землю и разбиваясь на мелкие кусочки. Вот так и сейчас ее привычный мир разрушался прямо у нее на глазах. Страшно было то, что ее мать знала, что происходит с девушкой, но все время молчала. Ни слова, ни намека... Если бы не Совет, если бы не ее личное чутье, она бы уже давно отправилась в Мордор. И не дошла бы и половины пути... Все ужасные догадки, что зрели в голове темной наследницы, резко воплотились на яву.       – Я знаю, я догадывалась, – увидев вопросительный взгляд матери, вампирша продолжила, – Видела, что все силы вампиров, все привилегии нашей расы практически притупились. Я видела, как тяжело мне даётся регенерация и стала догадываться о кулоне. Так что новость не удалась. Меня больше интересует другое: почему ты сказала об этом именно сейчас?       Королева ожидала бури, учитывая суровый нрав дочери. Она ожидала, что принцесса будет активно передвигаться по покоям, круша все на своем пути, или же повысит голос, да хотя бы яростным взглядом, мечущим молнии наградила бы. Но девушка ответила сухо, обыденно, безразлично. Вот теперь то Иоланта поняла, насколько же выросла Лианэль и насколько этот жизненный урок ее изменил.       – Лианэль...       – Довольно, – резким жестом принцесса оборвала мать, – Я не знаю, как, зачем и от чего ты хотела меня уберечь, но у тебя этого не вышло. Я не имею ни малейшего права осуждать тебя за то, что я родилась такой и не стану никогда. Ты всегда была и будешь моей королевой, женщиной, что дала мне жизнь, однако смирись – матерью ты мне никогда не была. Я всегда была для тебя обузой, неправильной. Другое дело, Лимира. Эллет, изысканые манеры, прямая осанка, острый ум, дипломатический этикет – все при ней. У меня тоже это присутствует. Разница в том, что ей ты хотела отдать часть себя, часть своих знаний, а мне – лишь потому, что так нужно. Потому, что я старше. Потому, что я – наследница, я – от другого и множество во мне напоминает тебе о нем... Множество, которое ты ненавидишь... Я не знаю, кто мой отец, но поверь, от тебя или сама, я все равно узнаю это. Твои тайны, твое отношение – вот что встало между нами.       – Я виновата перед тобой, это так. За это и прошу твоего прощения. Я не дала тебе должной любви и внимания, но я очень постараюсь это исправить. Я не любила твоего отца, не испытывала к нему ничего, кроме ненависти. Однако, ты появилась, когда она давным давно рассеялась как утренний туман над землями Арды. Ты напоминаешь мне о нем и я напротив, горжусь этим. Он – благородный эльф. Однако, я не могу тебе сказать, кто он. Это мой рок и эту тайну я унесу с собой.       Королева взглянула в глаза дочери и увидела в них лишь холод и боль. Материнское чувства проявились к ней очень поздно, Иоланта знала это и сама себя корила, что дочь отдалилась от нее. Эта ненависть не была предназначена ей, но королева не знала этого. Это дало ей объяснение без слов: теперь молодая вампирша пойдет в любом случае.       В одночасье, Иоланта пыталась вспомнить каждую минуту, что уделяла старшей дочери... и не смогла вспомнить ни одного дня, что не заканчивался скандалом. Сейчас она старалась запомнить дочь, каждую родинку, каждый шрам, каждый жест и мимику на холодном лице, горящие от злости и от радости глаза, даже ухмылку и улыбку. Королева горько улыбнулась.       Лианэль устало прикрыла глаза и запустила изящные пальцы в свои распущенные волосы. Не было ни единого раза, когда девушка позволяла себе такое. Что уже говорить о том, что ни одна порядочная эллет никогда не позволит не то, что бы голос повысить, но и просто бросить гневный взгляд на своих родителей. Сегодня она переступила ту роковую черту, обида на мать застелила своим туманом здравый разум, и от своих собственных слов ей стало не по себе. Лианэль озвучила свои мысли так легко, словно практиковала свою речь перед зеркалом уже несколько месяцев. Не смотря на их отношения, она не имела никакого права так оскорбить ее своими обвинениями.       – Прости меня, я сама не знаю, что я несу, – принцесса подошла к матери и обняла ее впервые за много лет. Королева обняла дочь в ответ без тени злости или обиды, а напротив, искренне и любяще, – Почему ты никогда не говорила мне об этом? - предательская дрожь выразила все.       – В твоих словах много истины, дорогая, – в голосе Иоланты была слышна боль, хоть вампиры ее и не ощущали, – Я не виню тебя за эти слова, хоть для мои и болезненны. Я ни разу не задумывалась о том, что ты ощущала эти годы, – Иоланта присела на кровать рядом с дочерью, – И я постараюсь наверстать наши упущенные годы. И если ты решила идти на юг с Братством Кольца, так тому и быть. Я думала, полагала, что мы не будем в открытую участвовать в походе, однако поддержим членов братства своими силами, когда им будет это необходимо. Помни, Лианэль, каждый день ты в опасности. Гляди не только по сторонам, но и близ себя. Прежде всего, ты – враг. Все, кроме Гэндальфа, хотят твоей смерти. Они по-прежнему не верят тебе. Вам понадобится помощь, я подготовлю твоих воинов, они будут рады твоему возвращению, - женщина поцеловала дочь в щеку и тихой поступью королева вампиров покинула палату своей дочери, шурша юбками по мраморному полу.       Лишь на пороге, до вампирского чуткого слуха донеслось тихое «прости» и Иоланта вновь окликнула принцессу:       – И еще. Лариэль. Кажется, она точно пойдет в поход. Я читала ее мысли. Она не оставит Братство наедине с тобой. Будь готова к подставе.       – Я так думаю, что она не оставит жениха наедине со мной, верно? Не переживай. Я справилась со многими предательствами и убила не одну тысячу тварей. Я опытный воин, неужели ты думаешь, что я не справлюсь с девчонкой?       – Только не переусердствуй. Без кровопролития! Девушка она не плохая, просто твоя слава и тут тебя опередила, – Иоланта усмехнулась, – Она просто любит принца Лихолесья.       – Ну я же не монстр, – Лианэль одарила королеву ослепительной улыбкой и получила такую же в ответ.       – Лианэль, я рада, что мы поговорили с тобой. Я очень люблю тебя, будь осторожна!       – Мне следовало сделать это раньше, я была глупа. Жаль, что все произошло именно так и после стольких событий.       – У нас еще будет время, – Иоланта наконец покинула покои дочери.       Девушка улыбнулась, показывая всем видом, что все будет хорошо, хотя, в глубине своей души понимала, что домой, скорее всего, не вернется никогда.

***       – Леголас! Леголас, дорогой, подожди!, – эллет бежала за будущим мужем, едва не сбивая с ног других эльфов. Длинное белое платье так и норовило за что-то зацепиться, принцесса уже пожалела, что выбрала столь непрактичный наряд.       – Лариэль, что случилось?, – всем видом эльф пытался выразить свое нежелание говорить о Совете с невестой, однако увидев ее пылающий гневом взгляд, понял, что его все же не избежать.       – Это я у тебя хотела спросить! Почему ты не разрешил мне пойти с вами?       – Ты прекрасно знаешь мой ответ.       – Нет, не знаю. Я сейчас вообще не понимаю тебя. Ты идешь в поход, смертельный поход, ты не сообщил Трандуилу об измене королевы, ты спокойно принял новость о Падшей королеве. Ты даже не поставил меня в известность... Тем более не позволяешь мне идти с вами. Я ничего не понимаю, я боюсь за тебя, как ты не поймешь? – гнев потихоньку стал меняться на отчаяние.       – Успокойся. – Леголас обнял девушку, – Да, я не сообщил о походе тебе, потому как решение было принято спонтанно и не мне ли, как сыну короля и представителю эльфов Лихолесья, принимать такие решения? Отцу я не сообщил, потому как сперва сам хочу разобраться с самой королевой. А Падшая королева... эту персону волнует что-то намного серьезнее. Судя по ней, судьба Кольца ее интересует в меньшей мере. Она темная, но угрозы я от нее не почувствовал.       – Она – самая опасная и сильная вампирша, которая только существует, не так ли пишут летописи?,– в зеленых очах застыл страх.       – Так. Но и летописи могут врать.       – А как же магия вампиров? Она очарует вас..., – принцесса не сдавалась, стараясь донести до принца всю опасность, что грозит им при участии этой девушки в походе.       – Не очарует, ни один вампир этого не сделал за все время, что находятся в Лихолесье.       – Но к Падшей королеве это врядли относиться...       – Лариэль, милая, не тревожь свое сердце напрасно, – от легкого поцелуя в висок по телу эльфийки наконец пронеслось такое желанное тепло. За последнее время она не могла вспомнить ни единого спокойного вечера, проведенного вместе.       – Я еще тебе даже не жена, а уже провожаю тебя на войну. И самое страшное, что я не знаю, что принесет эта война.       – Это вскоре случиться и ты сама это знаешь. В такие времена не до торжеств, в Лихолесье, как в твоих землях, идет война. И не ты ли говорила, что всегда и во всем нужно видеть свет?       – Я... Прости, Леголас, я и правда слишком отчаялась. Я верю тебе и верю в тебя. Береги себя ради нас!       – Обещаю! Мне пора. Иди отдыхай, я скоро приду.       По красивому лицу принцессы пронеслась волна негодования, но дабы не вызвать гнев будущего супруга, Лариэль сдержала гневные речи. Весь вечер она прожигала взглядом королевскую семью, в частности новую ее составляющую. От чего- то аранэль не хотела ее присутствия, она не доверяла ей и откровенно говоря, в глубине души, боялась. И страх этот был отнюдь не вызванный любовным трепетом в душе к принцу.

***       Не смотря на неприятный разговор, на душе Иоланты стало легче. Она не хотела отпускать дочь, но выбора не было. Так или иначе, Лианэль должна была пойти в Мордор. Эти мысли давили и женщина решила оставить все размышления на потом. Слишком сложный день наконец подошел к концу, огненный диск солнца уже давно перекатил за горизонт, предоставив место серебристому свету звезд и луны. Стоя возле резной арки, тишину Имладриса нарушали только трели сверчков. Огни погасли, кое-где по улочкам несли дозор стражники. Эльфы еще не отдыхали, в самом доме, да и за его приделами были слышны пение и разговоры. Этот день вымотал вампиршу, по этому, в зал отправляться королеве вовсе не хотелось. Иоланта медленной поступью направилась в свои покои.       – Королева..., – холодный голос принца Лихолесься прозвучал в пустом коридоре как гром среди ясного неба. Иоланта знала, что ей придется объясниться с сыном Трандуила, и вскоре так же объясниться с самим королем Чернолесья.       Когда вампирша только прибыла в Лихолесье, она впервые поблагодарила своего создателя за способность отсутствия страха: настолько величественно выглядел король Эрин Ласлагена на своем троне. Вампирша и не надеялась на сделку с эльфом, однако и тут Трандуил ее удивил, как собственно и всех эльфов своего королевства. На тот момент Лихолесье переживало не лучшие свои времена, тьма вновь сгущалась и король, как и следует мудрому правителю, все время старался укрепить свою крепость и границы своих владений. Королева также была мудра и ее насторожила быстрая договоренность с Трандуилом, особенно когда все в округе, включая советников, лордов, начальников стражи и войск и даже собственный сын твердили королю о недоверии к темным существам и прихвостням Майрона. И, о Эру, как они были правы, каждый вампир им врал с самого начала. И, что таить, под покровительством лесного короля, вампиры впервые ощутили спокойную жизнь, хоть взамен, по договоренности, заплатили практически ничтожную цену. Все эти годы король лесных эльфов и королева вампиров продолжали играть в молчанку: она не рассказывала о своих истинных мотивах, он не скрывал их истинного нахождения на своих землях.       Иоланта устала врать, Лихолесье приняло их, дав им кров и вполне комфортное существование. Трандуил единственный, кто осмелился поселить вампиров в своем королевстве и, обладая невероятной, даже магической, проницательностью, так и не уличил королеву во лжи.       Леголас никогда не был похож на своего отца, однако сейчас, с свете звезд и мерцании огней факелов Иоланте на миг привиделось, что перед ней сам король, и отнюдь не в лучшем расположении духа.       – Я знаю, зачем вы здесь, Леголас, – собственный голос словно обжег горло вампирши.       – Я ведь и право думал, что я ошибся, – голос эльфа был холоден и неприветлив, на красивом лице не выражалось ни одной эмоции и только глаза, цвета небосвода, сейчас отдавали темной синевой в тусклом свете свеч, выдавали гнев принца, именно в такие моменты Иоланта замечала, что Леголас достойный сын своего отца.       – Как видите, рано или поздно, ложь всегда становиться явью. Леголас, я расскажу вам все, и королю так же расскажу, юлить не буду. Я слишком устала от всего этого, – вампирша жестом предложила присесть.       Леголас не доверял вампирам с самого начала. Изначально, как королева появилась на землях Чернолесья, аранен даже слушать ее не стал, однако, его отец был иного мнения. Леголас всячески пытался убедить короля изменить свое решение, но королева вампиров словно очаровала его и заставила себе верить. Тогда молодой эльф попросту перестал показываться во дворце и отношения с отцом, и без того напряженные, стали еще хуже.       Не смотря на шаткий нейтралитет, он старался не пересекаться с ними. Достойный сын своего отца, он тихо наблюдал за каждым вампиром, что все же попадался на его пути, ожидая подвоха. Ровно до тех пор, как Эйросейл не спас его от смерти на очередном дозоре в лесу. Трандуил настоял на усилении отряда и оказался прав. В ту ночь он мог лишиться сына, а принц вампиров проявил настоящую доблесть, чем, как думал эльф, вампиры напрочь не наделены. С тех пор и изменилось отношение принца. Сперва к детям королевы, затем к остальным воинам, вскоре и к самой Иоланте. Вампирам было разрешено спокойно тренироваться, передвигаться по определенным участкам Лихолесья, выходить на охоту в лес, ходить в дозор и дежурить во дворце, а сам Трандуил настоял на кандидатуре Эйросейла на пост военачальника вампиров.       Иоланта, как и ее младшие дети, уважали эльфа. Он искусстен в бою, в дипломатии, владел достаточно острым умом и такой же проницательностью, что и его отец. И главное, у аранена не было ни тени надменности. Он никогда не показывал свой статус.       Иоланта перевела усталый взгляд синих глаз на принца и нарушила ночную тишину:       – Я не могла говорить о существовании дочери, особенно после слухов о ее смерти, - убедившись, что Леголас готов выслушать ее, королева продолжила, – Мне пришлось поддерживать эту легенду ради нее самой. Иначе… я бы её больше не увидела, – в глазах вампирши было отчаяние, – Все, что вы слышали на совете – это правда. Для меня было удивлением, что Лихолесье приняло нас и мы старались достойно отблагодарить короля службой и защитой ваших земель. Если вашей волей, аранен, будет в сию же секунду сообщить о моей измене королю, я не стану препятствовать. Я бы рассказала королю о дочери, однако я оказалась перед выбором: гнев короля за ложь, либо потерять дочь. Только не молчите и не смотрите на меня так, вы слишком молоды, что бы меня понять.       Однако принц молчал, внимательно изучая взглядом женщину, сидящую перед ним. Тишина очень пугала, воздух накалился, словно он был пропитан жаром Роковой Горы, королева чувствовала что весь ее мир сузился до размеров палаты Имладриса и сейчас судьба вампиров именно в руках принца Лихолесья.       – Я знал, – принц нарушил эту угнетающую тишину, взгляд Леголаса все-же смягчился, гнева королева в них не видела, а скорее сожаление, – Я знал, что у вас есть еще один ребенок.       Иоланта непонимающе посмотрела на мужчину:       – Откуда? Кто-то из моих воинов вам сказал об этом?       – Нет. Я узнал это не совсем подобающим образом. Я не доверял вам, королева, и хотел всеми силами доказать своему отцу, как он ошибся. Когда вы прибыли в Эрин Ласлаген, у вас и ваших воинов практически не было ничего, словно вы убегали налегке, без обременения себя лишними вещами. Кроме одной.       – Картина. Я знала, что картину открывали, чуяла светлую ауру от полотна и запах крови в покоях, но я и подумать не могла, что это вы.       – Именно она. Меня интересовало, почему такая мудрая вампирша, как вы, убегая с родных земель, забрала не провизию, доспехи, оружие или же золото и драгоценности, а именно картину, ваш портрет. После аудиенции с королем, я пришел к выводу, что вы печётесь о вампирах намного больше, чем о самой себе. Чем же портрет мог быть так дорог вам? К тому же, глаза у девушки на портрете… они серые, практически чёрные, не такие как у вас. Я настолько углубился в эту загадку, даже ночами не спал. Но все же рискнул прийти к вашим покоям, что бы умерить свое любопытство. Вот только…       Женщина жестом попросила эльфа остановиться:       – Дайте-ка угадаю? Вы слышали мой монолог с портретом?       – Да, именно так. Я понял с ваших слов, что на портрете ваша дочь и что она, скорее всего, мертва. Вопросов больше не осталось. Память – это самое дорогое что у нас есть и я понял, почему вы покинули ваши земли и забрали портрет. Это единственное, что напоминало о ней?       – Вы очень умны, аранен. Почему же вы не доложили об этом?       – Не видел в этом никакого смысла, – эльф пожал плечами, – Вы скрыли смерть дочери, а это лишний раз подтверждало, что у вампиров есть ценности и определенные чувства. Ваши семейные узы слишком крепки, – Леголас медленно привстал с резного кресла и подошел к окну, – Однако, ваша дочь жива и здорова и вы знали об этом. Вы верно говорите, королева, я не в праве вас судить в меру своей молодости, я не знаю, что произошло много лет назад, – Иоланта напряглась, как струна, ожидая вердикта принца, – Я не стану посылать гонца в Лихолесье с дурной вестью и не отправлюсь туда сам. Говорить с королем будете лично вы. И чем скорее, тем лучше. Я думаю, вы понимаете как выглядит появление вашей дочери именно сейчас?       Иоланта расслабила плечи. В очередной раз аранен ее удивил рассудительностью и пониманием.       – Понимаю. С нашего прихода тьма начала сгущаться над вашими землями. Вы полностью в правые считать, что я добывала информацию и передавала ее врагу через собственную дочь.       Леголас утвердительно кивнул. Он понимал отчаяние этой женщины, хотя возможно не знал всех причин. Да и не стоило. Это семейные дела. Не смотря на свою неприязнь к вампирам, в глубине души королева все же расположила принца к себе. Леголас не помнил собственную мать, ему всегда не хватало такого внимания и заботы, какое уделяла Иоланта своим детям. Он бы все отдал, ли ж бы она жила, была рядом, всегда. Почему-то, он думал о том, что Иоланта и его мать были похожи по характеру. И именно тогда пошатнулась его уверенность в собственных взглядах на счет вампиров. Глядя на их уважение и почесть, эльф понимал, что многому у вампиров можно и поучиться: суровые правила, устои их жизни, страх перед собственным хозяином и создателем создал тандем вышколенных манер, поведения, мировозрения. Он не понимал, как девушка отказалась от своей семьи добровольно, зачем ей стоило скрываться и заставлять их страдать? Возможно, именно это и стало причиной такого решения аранена, хоть он мог ещё днём послать весть об измене отцу. Но эльф не привык рубить с плеча, он всегда старался разобраться в любой ситуации.       – Спасибо, Леголас. Не будь вы представителем Лихолесья в этом путешествии, я более чем уверенна, что в стены Эрин Ласлагена я бы уже попала в статусе пленницы. Я не стану спрашивать, зачем вы это делаете, вы заинтересованы в безопасности ваших людей в королевстве не менее чем ваш отец. Как только Братство Кольца покинет стены Имладриса, я обещаю вам, что отправлюсь в Лихолесье и расскажу королю Трандуилу все, что знаю.       – Я надеюсь на вашу благорассудность, королева. Возможно, это слишком беспечно с моей стороны, и будь на моем месте отец, он бы не стал вам уже доверять. Мое доверие, к слову, также шаткое после последних событий.       – Я сдержу свое обещание, ибо хранить эту тайну мне уже не зачем. Лианэль раскрылась пред вами на Совете, она раскрыла свое настоящее имя и статус, а значит я теперь могу наконец признаться королю, не опасаясь, что нарушу клятву, данную ей. Я не стану вам рассказывать всю ее историю сейчас, время позднее и у нас у всех был тяжелый день. Я очень надеюсь, что гнев короля будет не слишком суров, надеюсь, он поймет меня хотя бы как отец, который тоже боиться потерять единственного сына, – темно-синие глаза встретились с небесно-голубыми.       – Можно ли доверять принцессе?       – Именно вера в нее заставила нас принять свет, именно вера в нее заставила нас бороться и именно вера в нее заставила нас явиться на границе ваших земель. И, как видите, не зря, – Иоланта даже не думала поворачиваться к собеседнику, напротив, весь ее вид говорил о том, что этот разговор стоит заканчивать.       Эльф смерил вампиршу задумчивым взглядом, и проронив тихое «Доброй ночи», поспешил оставить женщину наедине.       Леголас испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, в глубине души он испытывал триумф от своей правоты на счет рассы вампиров, с другой, кроме, как в сокрытии принцессы, ни королева, ни кто бы то ни был, более замечены не были. Мысли принца весь вечер были заняты новоиспеченной наследницей вампиров. Странная особа старалась привлечь к себе как можно меньше внимания и у нее это очень хорошо получалось, прошло менее получаса, как о присутствии принцессы и вовсе забыли. Однако эльф не спускал с нее глаз. Падшая королева... Он знал эту легенду, ранее он отчаянно верил, что эта особа и впрямь существует, однако, со временем и взрослением, аранен понимал, что это лишь детские сказки, как и нелепая небылица про Черного всадника Средиземья. Однако, если с последним он столкнулся лично практически пол столетия назад, то встреча с Падшей королевой стала для него неожиданностью.       И все же любопытство не отпускало принца. Не смотря ни на что, Леголас хотел узнать о вампирше чуть больше. Как ни крути, она часть Братства – достаточно опасное соседство.

***       Лианэль не могла сомкнуть глаз. Вина за слова, сказанные матери, словно пламя, сжигала ее темную душу. Мать впервые согласилась с ней, не обиделась, не промолчала, не устроила скандал, она просто согласилась с Лианэль. И от собственной правоты принцессе стало дурно. Вампирша так и проворочалась всю ночь, по-этому с утра настроение темной принцессы было скверным. И выпустить пар Лианэль могла лишь одним способом.       Тренировочные поля в Ривенделле находились в нескольких местах долины. Свободная поляна делилась на несколько секций: места для лучников, арена для борьбы на мечах и кинжалах, еще чуть поодаль была арена для рукопашного боя. В основном на полях отрабатывали технику новички, более или менее опытные воины тренировались за пределами долины. Однако сегодня на полях было особенно людно, даже на самом отдаленном. Эльфы озирались на принцессу, не особо понимая, зачем эта особа пожаловала сюда. Безусловно, новость о Падшей Королеве долетела уже до каждого, от послов до ремесленников и кузнецов в Ривенделле. По дороге Лианэль слышала разговор двух эллет, что шептались между собой об опасности, что несет за собой Падшая королева для мужчин. Более нелепых предположений Лианель не слыхала за всю свою долгую жизнь.       Вампирша не стала распугивать тренирующихся своим присутствием и решила сразу пойти на самое отдаленное поле. Оно находилось в садах, достаточно уединенно, скрытое красивыми древами, по-этому на поле практически не было солнечного света. Лианэль мысленно надеялась на то, что эльфам и гостям долины попросту не было надобности идти на него и она сможет спокойно выместить свое настроение. Однако ее надеждам не дано было свершиться. На поле, как не кстати, были и эльфы Ривенелла, и Лихолесья, практически все члены Братства Кольца и в завершение еще и вампиры. Принцесса пообещала себе отметить этот день, как худший в ее жизни, ведь так события еще никогда не играли против нее. К несчастью, отступать было уже поздно, ведь темную принцессу заметили, и Лианэль ничего не оставалось, как молча пройти на поле.       – Лиа, – с теплой улыбкой молодой военачальник вампиров резко прервал свой бой с кем-то из эльфов и стремительно приближался к сестре.       – Здравствуй, Эйросэйл. Как же ты возмужал, – вампирша поджала губы, девушка не могла наглядеться на молодого вампира. Вина взыграла с новой силой, ведь с момента приезда королевской семьи она так и не явилась к брату и сестре. Невольно взгляд девушки пал на сестру, та, не скрывая радости, лучезарно улыбалась.       – Королева дала четкие указания не беспокоить тебя. Нам не хватало тебя, сестра, – Лиа кратко улыбнулась, а вот Эйросейл похоже научился хоть немного понимать мысли своей сестры.       – И мне вас.       – Что же, Падшая королева, оценишь навыки младшего брата? – легкой поступью вампир подошел к складу с оружием, учтиво предложив сестре первой сделать выбор.       – Давай посмотрим, чему ты научился за эти годы. Вот только младшим братом ты был в Королевстве, в семье, а здесь и сейчас ты – военачальник армии вампиров. И этот бой я проведу именно с ним, – Лианэль наигранно строго взглянула на брата и выбрала два эльфийских меча.       – Слышать от тебя такое – высшая похвала, ваше величество!, – Эйросейл поклонился и занял позицию.       – Приступим, – в глазах темной принцессы горел огонек предвкушения.       Эйросэйл, как и полагалось, первым пошел в наступление. Блестящее лезвие меча отражало бликами солнечный свет по всему тренировочному полю. После пары достаточно сильных ударов, темная принцесса отметила, что брат вырос и возмужал, а так же научился достаточно новым приемам. Судя по лёгкой улыбке, что украшала безупречное лицо принца Лихолесья, эти приемы присущи именно эльфам.       Леголас и ранее видел технику боя вампиров, более того, он тренировался с ними в Лихолесье. Но настолько четких, вышколенных движений он не замечал даже за вампирскими военачальниками и генералами. Казалось, что Лианэль была не принцессой, что росла в роскоши вампирского дворца, а девочкой, выросшей именно на тренировочном поле. Две королевских дочери были абсолютно не похожи друг на друга.       Вампирша едва не пропустила два удара, в реальном бою ей могло бы это стоить достаточными увечьями. Отметив про себя, что эльфы Лихолесья очень хорошо обучили ее брата, темная принцесса решила перевести тренировку на более высший уровень. Сделав резкий разворот, ударом клинка она практически выбила оружие противника, а сильным ударом в ногу, она быстро добила Эйросейла, уложив его на лопатки.       Брат недовольно осмотрел старшую, что в очередной раз вышла победителем. Взамен девушка лишь улыбнулась и подала руку, что бы помочь вампиру:       – Теперь я смело могу признать, что ты достойный военачальник, Эйросэйл. Я бы с удовольствием по тренировалась с твоим наставником. Я не могла дать вам с Лимирой должных знаний, увы, и отец тоже.       – Королева так не считает, – Эйросейл поднялся и отряхнул свой камзол от песчаной пыли, – Хоть я и военачальник, этим я обязан вовсе не ей. На моей кандидатуре настоял сам король Трандуил, а ему меня рекомендовал Леголас.       – Вот как? – Лианэль украдкой взглянула на эльфа.       – Эйросэйл, не вини ее. Я увидела ее впервые за эти годы и не могла не заметить, насколько ей тяжело. Вам тяжело. Она потеряла меня, этого достаточно, что бы обрести страх потерять ещё двоих детей. Не смотря на всю внутреннюю силу Королевы, она мать и к вам у нее все равно иное отношение. Не дави на нее, – Лианэль положила руку на плече брата, – Мои ошибки – это мои ошибки, а вы наоборот, должны быть ее гордостью.       – Не думал, что ты стала сентиментальна, – вампир прожигал принцессу насмешливым взглядом.       – За своё остроумие можно и поплатиться, братец.       Вампирша обратила внимание, что эльфы продолжали тренировку, даже не обращая особого внимания на них. Лиа и правда заметила, каким вырос ее брат, насколько силен он стал и организован. Все, как и хотела королева, Лимира стала эллет, Эйросейл – достойным воином вампиров. А вот какое место отведено ей в этой семье? Лианэль поспешила ретироваться с поля, она своим появлением и так обескуражила всех тренирующихся, так и не заметив на себе пристального взгляда давнего друга.       Вечер медленно входил в свои права, небо раскрасилось множеством ярких красок. Закат был необычайно красив в этих местах. Лианэль медленно брела по улочкам Ривенделла. Время близилось к ужину, но появляться в тронном зале вампирше не хотелось, да простит ее Владыка. Ветерок окутывал и успокаивал, развевал смоляные волосы девушки и Лианэль устало прикрыла глаза. Она и не заметила, как забрела на мостик возле водопада, совсем далеко от общей суеты. Привычка быть одной никак не хотела проходить, но в походе ей все же придется научиться жить и работать в команде. Правда, по факту такому спутнику явно не рады. Лианэль уже давно пожалела о том, что выбрала такую тернистую жизнь, но и спокойно смотреть, как используют ее народ девушка не могла. Разве не таким должен быть будущий монарх?       Она начала вспоминать, как было хорошо раньше, уроки магии с Гэндальфом, вспоминала так же, как она сбегала с Элдэром из замка, только что бы увидеть свет, что для вампиров слегка странно. Почему же сейчас они стали врагами? Нет, Лианэль не хочет его убивать, да выбора нет. Либо он ее, либо она его. Он и Она выбирали сами свои пути, и никто их не принуждал.       – Гэндальф! – вампирша почувствовала мага за своей спиной, все же чему-то он ее научил.       – Ну здравствуй, Падшая королева, – маг лучезарно улыбнулся вампирше. – Много лет прошло с нашей последней встречи.       Лианэль в недоумении взглянула на Митрандира, ведь их встреча состоялась пару дней назад.       – Не думай, дитя, что память за столько лет смогла мне изменить. Однако, как Падшую королеву, я встречал тебя много столетий назад, а вот как Лианэль я знал тебя все это время. Но ты ведь пришла сюда не рассказывать мне, как ты провела это время в скитаниях?       – Ничего от тебя не скроешь. Верно!       Гэндальф устроился рядом с девушкой и также прикрыл веки, готовясь внимательно слушать дитя тьмы.       – Скажи мне, Митрандир, я совершаю ошибку?       – Ни один наш выбор не бывает ошибкой, Лианэль. Ты хочешь спросить на счет похода? – голос мага был спокоен и непринужден.       – Ты странно на меня смотрел после моих слов...       – Потому что не знаю, что ждет нас впереди. Знаю лишь, что это будет сложный путь как для тебя, так и для других.       – Так правильно ли я поступаю, Гэндальф? – Лианэль не выдержала и повернулась к собеседнику, взгляд скользнул по старческому лицу, что за эти годы не пополнилось ни одной морщинкой, – Выходит, что я вновь бросаю свою семью. Мне кажется, что все, что бы я не делала, все противоречит моей цели.       – А в цели своей ты уверенна? – приоткрыв глаз, Гэндальф вернул взгляд темной, – Расставила ли сама ты приоритет, что для тебя важнее? Не думаю, темная принцесса. Ты на распутье, ты столько лет выжидала не потому, что ждала момент, а потому что не знала, с чего тебе начать.       – Тогда почему мне никто не хочет помочь? Королева видит, как я мечусь, так отчего она молчит? – Лианэль теряла спокойствие, – Этим она никак мне не помогает, а напротив, усложняет мою жизнь.       – Я ведь не зря просил тебя явиться на совет, – Митрандир просто пожал плечами, даже не обратив внимание на яркие эмоции ученицы.       – Этого ты мог бы не говорить. Что бы ты не делал, Гэндальф, на тебе клеймо разрушителя покоя.       – О, я такое уже слыхал, – маг рассмеялся, вспоминая недавнюю встречу с Фродо. – Лианэль, тебе в любом случае нужно идти на юг. И это неизбежно. Иногда стоит просто сделать шаг. Не терзай себя мыслями, что то, что ты делаешь – это неправильно. Ты выживала столько лет, надеясь лишь на себя и сама принимала решения, хоть об одном ты пожалела? Тогда не позволяй одной своей слабости из прошлого сломить твой дух в будущем, – старец пожал плечо темной принцессы и покинул вампиршу в молчании.       Знала бы Падшая королева насколько тернистым этот путь будет для нее самой.

***       В предверии этой чудной ночи еще две темные души были неспокойны. Молодая вампирша неслась на всех парах, не опасаясь быть замеченой кем-либо, кроме своей матери. Быстрые, легкие движения, даже эльфам было тяжело соревноваться в этой способностью с детьми Саурона. Черноволосая эллет искала одного единственного вампира и нашла его возле конюшен.       – Эйросейл! Эйросейл!, – встревоженный голос сестры обеспокоил темного.       – Лимира. Что случилось?       – Мы должны им помочь, – на одном дыхании выпалила девушка.       – Лимира, ты хоть на мгновение понимаешь, насколько это тяжело сделать? Во-первых, – военачальник демонстративно зажимал пальцы, – мы явно должны действовать втихую, а это значит, добраться до Лихолесья и так же тихо оттуда уйти, вот только проблема: как Трандуил не заметит очень внушительный отряд вампиров? Во-вторых, мать никогда на это не пойдет…       – Поговори с ней. Ты военачальник, она послушает тебя. – твердый взгляд синих глаз не предвещал ничего хорошего.       – Я прежде всего ее сын. Она отправляет на эту войну Лианэль. Ты думаешь она сможет пожертвовать ещё двумя детьми? Это врядли, сестрица. Нам нужен план и чем скорее тем лучше, – Эйросейл сам удивился, насколько быстро согласился на авантюру сестры. Молодой вампир понимал, что девушка права, без вампиров Братство будет обречено.       – Тебя что-то беспокоит?       – Да. Я не понимаю Лианэль и даже предположить не могу, что она задумала. Однажды ее амбиции сыграли злую шутку со всеми вампирами, но даже тогда я мог ее оправдать, а сейчас я и вовсе перестал ее понимать. Знаю я только одно. Кажется Лианэль знает то, чего не знает даже королева. Она о многом молчит.       – Эйросейл, как бы то ни было, мы просто обязаны ей помочь, – Лимира перешла на шепот, так как мимо острого слуха не прошел тихий шелест со стороны резных беседок, – Как минимум, каждый вампир благодарен ей за шанс начать мирную жизнь вдали от каменных стен Мордора. Вот только наша сестрица думает иначе, – Лимира сложила руки на груди и присела рядом с братом.       – Поступим так. Лианэль ничего не должна знать, королева тоже. Я подумаю, что мы можем сделать. Лианэль права, на план матери уйдет уйма времени, а его у нас нет.       – Я жду твоих предложений, брат, – хитрая улыбка украсила безупречное бледное лицо, сияющее в свете луны и звезд.