Oh I see your scars I know where they from Sensually carved and bleed until you're dead and gone I've seen it all before beauty splendid soul It's when heaven turns to black and hell to white Right's to wrong and wrong's to right Now Feeling turning your heart into stone Feeling piercing your courageous soul Beyond now - redemption No one's gonna catch you when you fall
Я сделала шаг назад. У меня не было выбора – остались лишь инстинкты, я отчаянно хотела выжить, даже несмотря на то, что она была моей лучшей подругой много лет. Все наши тайны, секреты – всё это теперь похоронено. И если она действительно собирается убить меня, то мне нужно будет убить её ради Сопротивления. — Нет, постойте, я хочу насладиться этим зрелищем, — сладко промурлыкала Луна, радостно хлопая в ладоши, словно безумная или умалишенная, а затем подозвала нескольких Чиновников и приобняла их. — Мои дорогие, принесите-ка сюда два револьвера. Один зарядите на шесть выстрелов, всё должно быть по правилам, не так ли? А второму хватит и одного. Живо. Она хотела посмотреть на то, как мы будем убивать друг друга. И знает же, тварь, что я не посмею убить Эпплджек, ведь она близка мне, и я считаю её сестрой. Но револьверы были принесены, и Луна с издевательской ухмылкой вручила один мне, а второй – самой Эпплджек. Да, всё верно, у меня есть возможность только одного выстрела, зато вот у неё есть все шесть. Селестия, стоявшая рядом с Луной, довольно-таки угрюмо ухмыльнулась Эпплджек направила револьвер на меня и выстрелила в первый раз. Я успела упасть на помост и откатиться в сторону, чуть не упав вниз. Я лежала на самом краю, а внизу помост окружали охранники и другие Чиновники. Было бы хорошо, если бы эта деревянная штука, на которой я лежала, была бы обычной, но она была будто специально сделана для казней или расправ: более высокая и более широкая, но на ней было скользко. Я не решалась подняться, но напряжение росло, а Эпплджек медленными, мелкими шажками направилась ко мне, сжимая револьвер в руке. Она была похожа на хищника: зеленые глаза сузились в две щелки, брови нахмурены, дуло направлено прямо на меня, и казалось, что ничто не сможет ей помешать. Я бросилась вверх и немного в сторону, вновь приземлившись на дерево, и как раз в этот момент она выстрелила во второй раз. Пуля попала совсем рядом с моей ногой, и я даже успела немного поволноваться за свою жизнь, но адреналин уже вовсю кипел в моих жилах, и я чувствовала себя почти свободной, но я всё же была несчастной, измученной жертвой. Я с усилием поднялась на ноги и оказалась напротив Эпплджек. Через всю её шею тянулся провод, который заканчивался где-то в районе левого уха, и я быстро догадалась, что это был наушник – крохотный, скрытый, но наушник. Возможно, прямо сейчас кто-то говорит ей о том, как именно стоит убить меня, потому что я точно знаю, что она никогда в жизни не держала револьвер в своих руках. И она смотрела на меня пугающе долго, но на самом деле прошло всего лишь секунд двадцать, не больше, когда она с тихим рычанием бросилась на меня и пригвоздила к скользкой поверхности, хрипло дыша прямо в ухо. Её рыжие волосы, которые, как обычно, пахли чем-то сладким, теперь лезли мне в лицо, и я почти смогла оттолкнуть Эпплджек и вырваться, но её рука повисла на моей лодыжке как раз тогда, когда я встала, и я упала обратно. Она снова оказалась сверху, направив револьвер мне в лицо и коварно улыбаясь, прямо как в моих худших кошмарах. Самое худшее, что есть в жизни – видеть то, как тебя собирается убить тот, кому ты безоговорочно доверял большую часть своей жизни. И неважно, убить морально или физически: смерть всегда остается смертью. Она сидела на моих ногах, прижимая меня к помосту, и молча вглядывалась в мое лицо, сжав губы в тонкую белую полоску. Россыпь веснушек на её лице раньше заставляла меня улыбаться, но сейчас я лишь тяжело дышала, чувствуя, как предательство овладевает ею всё больше и больше. Она направила свой револьвер прямо на мой лоб, и я подчинилась: она всегда доминировала, и даже сейчас я покорилась ей, прикрыв глаза и зажмурившись, сжав кулаки, прижавшись спиной к дереву, которое даже показалось мне не таким скользким. И она, помедлив пару секунд, выстрелила… …но не в меня. Её револьвер был направлен на одного из охранников, выстрел пришелся ему же в глаз, и когда все замешкались и началась суета, она поднялась, подхватила меня и спрыгнула с помоста вниз. Я мчалась рядом с ней, держа её за руку, всё ещё не веря в то, что произошло. Я жива, и она тоже, и в моем револьвере по-прежнему один выстрел, а у неё – целых три. Эпплджек вбежала в какую-то комнату позади помоста и втащила меня следом, а затем захлопнула дверь, и я столкнулась с Каденс, которая смотрела на нас явно выжидая чего-то. — Эпплджек, зря ты повела нас сюда! — воскликнула я, пятясь обратно к двери, но подруга схватила меня за предплечье, не давая уйти. — Эпплджек… — Я – член Сопротивления, — Каденс наклонилась к Эпплджек и легким движением руки стерла черный треугольник на её шее, а затем вытащила из уха наушник. — У нас мало времени, скоро они поймут, что я их одурачила, вколов Эпплджек капельку эликсира взросления, чтобы они все поверили, что Процедура действительно состоялась. Спайка не проверяли, но я сделала с ним то же самое. Сейчас нас ожидают в машине, нас отвезут подальше отсюда – мы поедем прямо в Последнее Убежище – центральный поселок в Аномальных Зонах, нас там должны нормально принять, им не хватает людей. — Но как же… — несмело, но твердо начала я, вдруг вспомнив про Лиру, которую, возможно, уже убили – а может и нет. Но время идет, и она в смертельной опасности, а я никогда не смогу бросить тех, кто хоть как-то помог мне. Она помогла мне словом, и если я спасу её, то поможет и делом. — Все вопросы потом, — немного взволнованно ответила Каденс, перебив меня на полуслове. Она повернулась, и я заметила ещё одну дверь напротив меня. Эпплджек пошла вслед за ней. — Идем, мы спешим. С каждой секундой становится всё опаснее, понимаешь? — В том и дело! — не выдержала я, нахмурившись и топнув ногой. Лиру нужно спасать, и если она умрет, то виновата буду только я. А ещё и Зекора… точно, Зекора. Если она жива, то её необходимо спасать чуть ли не в первую очередь. — Зекора и Лира! Они тоже члены Сопротивления. Они находятся там, их нужно срочно спасти, иначе… Я шумно выдохнула, разведя руками. Каденс покачала головой, устало глядя на меня и вздыхая. — Дэш, это опасно. Я почти не знаю тебя, но я уверена в том, что ты храбрая, однако то, что ты собираешься сделать, будет сделано с помощью безрассудства, а не храбрости. Тобою руководит отчаяние. Но если ты хочешь сделать это – то делай. Эпплджек не сможет пойти с тобой, потому что я не могу рисковать сразу двумя. Если хочешь, то иди спасать их сама – но пеняй на себя, если что-то не получится. Они будут благодарны тебе, если ты спасешь их, но если ты умрешь, то тебе будут благодарны только черви в сырой земле. С этими словами Каденс вздохнула ещё раз, помахала мне на прощание, а затем вышла в следующую дверь. Эпплджек прикоснулась к моей щеке, как бы извиняясь, а потом бросилась вслед за нашим новым союзником, громко хлопнув дверью. Мне оставалось только повернуться лицом к первой двери и вернуться туда, где меня, скорее всего, убьют.***
Я проскользнула в помещение с помостом. Луны и Селестии уже не было, зато везде царила суматоха – некоторые узники убегали, некоторые просто жались по углам, некоторые пытались избить охранников, которые, в свою очередь, избивали их. На полу были лужи крови и валялись выбитые зубы, но я, перешагнув через страх, уверенно побрела на поиски Лиры и Зекоры. Лиру я заметила почти сразу: светло-голубые короткие волосы были видны издалека, и я, не раздумывая, побежала к ней. Она была зажата в угол, держала в руках ножку от стула и наносила яростные удары по тем, кто осмеливался приблизиться к ней. Бешенство было в её красивых глазах, она неистово сражалась, но на её животе было несколько пятен крови, и я могла только догадываться, чья эта кровь. Я подхватила с пола какую-то дубину и подбежала сзади к противнику Лиры. Размахнувшись, я с силой опустила оружие на голову тучного охранника, и он свалился на пол, будучи уже без сознания. Лира разглядела меня сквозь полутьму и благодарно обняла, отбросив ножку стула в сторону. — Лира, мне нужно найти Зекору, а потом мы втроем отправимся к машине, нас ждут там, мы поедем в Аномальные Зоны, — прокричала я ей на ухо, и она кивнула. Отлично, теперь я не буду сражаться против других сама, да и умру не сама. Невесело усмехнувшись собственным мыслям, я побежала дальше, рассматривая лица. Лира мчалась за мной, но её поиски тоже было безуспешны – мы не встретили никого, похожего на Зекору. Наконец мы добрались до конца помещения, проталкиваясь сквозь тех, кто дрался, я даже обзавелась парой царапин и ссадин, и только тут удача улыбнулась нам – Зекора лежала на полу, а над ней склонилась Луна, злокозненно ухмыляясь. — Смотри, мерзкая идиотка, твои маленькие подружки пришли для того, чтобы помочь тебе, но они ещё не знают, что отсюда им не выбраться без потерь, — Луна злорадствовала. В её правой руке блеснул нож. — Я буду рада убить новых маленьких революционерок, зная про то, что все их мечты будут разбиты вновь и вновь. Мы с сестрой будем править вместе вечность, и никто не помешает нам – даже такие, как вы. Луна размахнулась и воткнула нож в живот Зекоры, которая охнула и попыталась пробормотать что-то, но были слышны лишь булькающие звуки. Кровь лилась и из раны, и из рта, откуда она выходила вместе с пузырями, и бедная Зекора содрогалась в луже собственной крови. Жизнь уходила из её тела, а мы могли лишь ошарашенно стоять, не двигаясь от шока. Тем временем Луна позвала кого-то и теперь двинулась к нам. Я отступила назад: похоже, если мне дорога собственная жизнь, то придется оставить тело Зекоры тут. Это весьма печально, учитывая то, что мое сердце разрывалось от тоски по ней, а Лира беззвучно плакала позади. Я хотела похоронить её, но моим планам не суждено было сбыться – безжизненное тело зачем-то унесли охранники. — Глупые девочки, зачем вы пришли сюда? Если бы вы жили тихо и мирно, то такого бы никогда не было, — завопила Луна, всё ещё кошмарно улыбаясь, а затем бросила нож в нас. Сталь вонзилась просто в предплечье Лиры, которая не успела отскочить вовремя, и все услышали её ужасающий вопль. Я подскочила, схватила Лиру за другое предплечье и потащила к той двери, куда меня раньше привела Эпплджек, туда, где был выход, туда, где ждала нас Каденс. Лира существенно мешала мне, дергаясь и крича от адской боли. Я остановилась и вырвала сталь из её раны, отбросив на пол: девочка тотчас же задергалась ещё сильнее, конвульсии мешали ей владеть собой, за тем она вовсе отключилась и побледнела из-за того, что кровь лилась из её раны практически всё время. Мне удалось проникнуть в то помещение и выйти через другую дверь. Мы оказались на пустынной ночной улице, но вдали виднелась какая-то машина – туда я и побежала, волоча за собой бездыханную Лиру.***
Мы ехали уже довольно-таки долго. Ночной ландшафт за окном радовал глаз, всё выглядело довольно-таки необычно, мистически и даже зловеще, учитывая то, что я никогда не заезжала так далеко, но у нас было море других проблем. Рану Лиры попытались перевязать тем, что было, но у нашего водителя аптечки, к сожалению, с собой не оказалось. Вернее, она была, но в ней были только какие-то совершенно ненужные таблетки. Я оторвала приличный кусок ткани от своей куртки и обмотала предплечье, но это мало помогло, а остановиться мы не могли, да и за помощью обратиться было невозможно, ведь шоссе, по которому мы ехали, проходило мимо заброшенных полей. Когда-то по новостям говорили, что тут нашли радиоактивные вещи, поэтому на этих полях ничего не росло уже пять лет, да и люди давно ушли отсюда. Эпплджек, Каденс и Спайк, который вскоре спокойно начал дремать на заднем сиденье, отнеслись к известию о смерти Зекоры очень отстраненно. Каденс тоже почти не знала её, поэтому провела всё время в раздумьях, глядя на экран своего планшета, а Эпплджек разрыдалась только потом, и я долго утешала её. — Ложись спать, во сне ты забудешь об этом, — прошептала я, прижимая лучшую подругу к себе, но её плечи по-прежнему содрогались от рыданий. Зекора была ей почти что матерью. Поэтому я, ложась рядом со Спайком, уложила Эпплджек рядом со мной, заботливо укрыв её пледом, который оказался в рюкзаке у Каденс. Она собрала его заранее, тогда, как только провела мнимую Процедуру над Эпплджек и Спайком, и там было много полезных вещей… но аптечки не было. Она забыла её, и потом ещё долго извинялась перед нами и Лирой, которая всё равно не слышала её слов: как только она пришла в себя, мы дали ей снотворное, чтобы уменьшить её боль, поэтому она спала, свернувшись в клубочек рядом со Спайком. Я обнимала Эпплджек одной рукой, а второй держалась за руку спящего Спайка только потому, что мне нужно было держаться хотя бы за кого-то. За этот короткий промежуток времени в моей жизни произошло слишком много того, о чем я раньше даже и не думала, и я могла лишь поверхностно вспоминать о том, что случилось, заставляя себя мысленно не переживать каждый момент снова и снова. Уже не существовало Рейнбоу-паиньки, Рейнбоу-идеальной-девочки, не было этой личности, что жила раньше. Я будто превратилась в более продвинутую версию самой себя. По сути я осталась всё той же девочкой со странным цветом волос, но с более сильным характером и новыми мыслями. В моей жизни появилось место и для грустных событий, таких как смерть Зекоры, например. Смерть Зекоры была неожиданной для меня, я и представить не могла, что это случится. Она была будто лидером, той, что всегда знала всё и про всех. Она ворвалась в мою жизнь в роли немного сумасшедшей тренерши, а исчезла в роли революционерки, той, что ведет души всех остальных к свету и свободе. Я не ожидала того, что её просто проткнут холодной сталью, я всегда думала, что она умрет более достойно, а получилось так, что её просто зарезали. Словно животное. Наверное, Луна добивалась именно этого ощущения, да и, судя по её словам, убивает она не впервые – она излишне жестока. Я уверена в том, что она говорит голосом безумия в своей голове, ведь в её глазах живет сумасшествие, но у неё есть то, что будет заставлять её идти вперед до конца. Это идея: она верит в то, что они с Селестией смогут создать идеальный мир без революций, там, где все жители будут послушно склонять колени перед ними. Они почти добились этого, но не учли того, что всегда найдутся те, кто будет против. Создать послушную нацию без особых усилий невозможно – это получится лишь в случае того, если вместо людей будут роботы, или если очищать мысли и чувства людей. Процедура и делала это, и я была глупой, если не понимала этого раньше. Да, наверное, я все-таки была невероятно глупой.