I, I'm driving black on black Just got my license back I got this feeling in my veins This train is coming off the track I'll ask polite if the devil needs a ride Because the angel on my right ain't hanging out with me tonight I'm driving past your house while you were sneaking out I got the car door opened up So you can jump in on the run Your mom don't know that you were missing She'd be pissed if she could see the parts of you That I've been kissing Screamin'
— Не думаю, что это хорошая идея, — недовольно пробормотала Рэрити, косясь на себя в зеркало и щурясь. Её одежда была припорошена пылью и песком, потому что Пинки будто бы «случайно» толкнула ту в песок. Наверное, это действительно было случайно, только вот Рэрити теперь злилась, бушевала и свирепствовала, пытаясь оттряхнуть песок со своей роскошной гривы волос. — Если вы хотите, чтобы вас убили – идите туда, пожалуйста, вас никто не держит. Но я туда не пойду! Пару часов назад Спайк заметил в тени деревьев неподалеку группу каких-то беженцев, которые прятались от солнца в тени. Мы, как идиоты, жарились в машине, на самом солнцепеке, а всё потому что Твайлайт и Рэрити отказывались подъезжать или подходить ближе, а Пинки выбрала нейтральную сторону, просто всё время кружась вокруг нашей машины. — У нас с собой нет еды, нам срочно нужно что-то у кого-то забрать, — устало произнес Спайк, горестно вздыхая и качая головой, грустно смотря на Рэрити, которая протестующе поджала тонкие губы в знак неповиновения. Пинки улыбнулась и пробормотала что-то себе под нос, копаясь в песке, а я лишь хмыкнула, отказываясь верить во всю эту чушь, которая происходит прямо у меня под носом. — О, у меня идея. Мы будем тянуть соломинки, и тот, кто вытянет самую короткую, пойдет к ним и будет с ними договариваться. — Спайк, это беженцы, дорогой, — закатила глаза Рэрити, фыркая и самовлюбленно разглаживая складки на своей одежде. — У беженцев не бывает фургонов, которые доверху заполнены едой и напитками. — У них должно быть хоть что-то! — вспылил Спайк. — Нет, не должно быть, потому что это беженцы, — Рэрити выделила последние слова, выглядя так, будто объясняет маленькому ребенку что-то очень простое. — Не говори со мной как с идиотом! У всех сейчас есть еда. — Нет, не у всех. У нас нет, и я правда считаю тебя идиотом. — Так, вы оба, заткнитесь, и давайте уже тянуть проклятые соломинки, — не выдержала я и пихнула Спайка в бок; он коротко вскрикнул, а затем рассмеялся. Рэрити лишь фыркнула снова, и в этот раз закатила глаза уже я. Мы тянули соломинки, постоянно ругаясь друг с другом, но, в конце концов, все пришли к обоюдному решению, и Рэрити даже немного успокоилась. Самую короткую соломинку, как обычно, вытянула я – это зовется великим законом подлости, а мне придётся вообще худо, ведь мои навыки дипломатии не развиты совсем; если бы вместо меня пошла бы Рэрити или Твайлайт, то мы добились бы большего. Но попытка – не пытка, поэтому мне стоило хотя бы попробовать, несмотря на все мои протесты и недовольные вздохи. Я отправилась к незнакомцам через десять минут, окончательно убедив себя в том, что я смогу убедить их хотя бы в том, что мы пришли с миром, несмотря на то, что я была одета в военную форму, которая вся была в песке, пыли и грязи. Впрочем, эти странные люди не вызывали у меня подозрений – в основном это были женщины с детьми на руках или старики. Я подошла ближе и смогла разглядеть незнакомцев намного лучше. Бледные, уставшие женщины, которые были одеты в грязную одежду; на немытых волосах – косынки, а руки были настолько усохшими, что им бы позавидовала любая модель. Черты лица были резкими, грубыми, а глаза выглядели изможденными и изморившимися, казалось, что они потеряли все свои яркие краски. Младенцы, которых некоторые женщины держали на руках, были больше похожи на груду тряпок, чем на каких-то детей, потому что они тоже исхудали до невозможности. Дети постарше просто лежали на песке, их чумазые ручонки касались не менее чумазых щек, а одежда на многих была нестиранной неделями: это было больше похоже на просто обрывки ткани, натянутые на плоские тела. Впалые щеки пугали своей реалистичностью, я никогда не видела такого на картинах и фотографиях; рядом с женщинами и детьми лежали старики, которые выглядели как трупы за счет своего почтенного возраста, а также многочисленных ран на телах. Молодых мужчин я нигде не видела – куда только не глянь, одни слабые люди, безвольно лежащие на земле, и никакой еды. Да, кажется, эти переговоры будут безутешными и безрезультатными. — Здравствуйте, меня зовут Рейнбоу, я боец Сопротивления, — представилась я, неловко переминаясь с ноги на ногу и кашляя, привлекая внимание остальных. Некоторые повернули свои головы в мою сторону, показывая какой-то слабый огонек заинтересованности в тусклых глазах. — У нас особая миссия, нам нужно спасти нескольких человек, и я буду весьма благодарна вам, если вы… — Боец Сопротивления, говоришь? Просишь у нас помощи? А где было то Сопротивление, когда нас калечили и убивали? — хрипло гаркнула какая-то женщина преклонных лет, указывая пальцем на обрубок вместо одной ноги, неуклюже замотанный грязными лохмотьями. Я поморщилась, но продолжила слушать эту странную женщину, которая становилась всё более уверенной в своих словах с каждой минутой. — Где вы были, а? Почему вы не спасаете тех, кто готов умирать за вас? Вы говорите, что заботитесь о всех и что готовы взять каждого под своё крыло, кто отречется от Правительства, но почему вы не выполняете своих обещаний? Большинство наших мужчин расстреляли солдаты Правительства, но если бы мы присягнули им, то многие остались бы живы! Тигриный Коготь мертв и разрушен, а вы процветаете и даже не ведаете об этом! Это такова ваша поддержка?! Вы отправляете зеленых юнцов на помощь, но та самая помощь приходит слишком поздно! Где ваши хваленые солдаты, которые способны сразить наповал любого? Наши дети умирают от голода и жажды, пока вы пируете и шикуете в своем поселке, мы сами скоро покинем этот мир из-за таких, как вы! Если вы не способны защитить своих во время войны, то зачем нам вообще быть за вас? Зачем нам помогать вам? — Спасти нескольких человек? Небось, сыночков самого генерала Сопротивления, который не смог их научить тому, что нужно защищать тех, кто слабее? — подала голос хрупкая женщина, которая бережно прижимала к груди своё слабое дитя. Она выглядела как настоящая гарпия, набрасываясь на меня вместе с пожилой женщиной, и я медленно шагнула назад, не понимая, что делать. — Мой ребенок умирает! Почему вы не можете защитить его и всех остальных? Почему вы не можете послать машины с продовольствием, почему вы не можете взять нас в Последнее Убежище? Мы голодные и усталые, мы не причиним нам вреда сейчас, но мы сможем причинить вред врагу потом… и если сейчас мы выберем сторону Правительства, то нашим главным врагом станет Сопротивление, которое не смогло вовремя протянуть нам руку помощи. Разве это так тяжело? Разве мы просим слишком многого? Почему вы не можете сделать это? — У нас у самих заканчиваются силы, поймите это! — неосознанно перешла я на крик, гневно сжимая кулаки и хмурясь. — Мы можем взять вас с собой в Последнее Убежище, но сейчас мы направляемся не туда, а оттуда, и ещё не факт, что мы вообще сможем вернуться обратно! У нас скоро закончится продовольствие, боеприпасов не так уж и много, но со временем мы сможем отстроить Тигриный Коготь, и вы вернетесь в свои дома, совершенно позабыв про войну. Нас не отправлял генерал, и это не его сыновья – это наши друзья, которых увезли туда, в Правительство, силой, и мы просто обязаны спасти их, и сейчас у нас, к сожалению, нет времени на то, чтобы отводить вас в Последнее Убежище. Мне очень жаль, правда. Я бы отдала всё на свете, чтобы спасти вас, но я не в силах сделать это сейчас. — Если вас несколько, то один из вас может отвести нас туда, ведь вы всё равно подохнете в Правительстве, — просипела пожилая женщина, которая начала высказываться первой. Её короткие седые волосы стояли торчком, а ранее синие глаза, которые теперь выцвели, были полны гнева, мудрости и затаенной печали. — Сколько вас? Десять? Двадцать? — Нас пятеро, — чуть ли не плача, произнесла я, до боли сжимая кулаки, да так, что ногти впивались в кожу. Я откинула волосы со лба, внимательно глядя на старушку, которая кряхтела, обдумывая мои слова. — Нас всего лишь пятеро! Поймите, это слишком мало. Даже пятеро человек не сможет отвести вас обратно, потому что вас слишком много, к тому же, среди вас невероятно много больных и просто слабых людей. Это слишком рискованно. У нас нет времени и сил на это. — Я не прошу пятерых, я прошу одного-единственного, который знает путь обратно в Последнее Убежище, — прищурилась старушка, фыркнув. Она нагло глядела просто мне в глаза, и я чувствовала, как волосы на голове стают дыбом. — У вас все оттуда. Дайте мне самого слабого, на ваш взгляд, и пусть он вернется обратно вместе с нами. И кто же самый слабый? Не успела я задать себе этот вопрос, как сразу же получила на него ответ. Рэрити. Рэрити самая слабая из нас. Она беременна, и она просто не сможет выдержать поведения Мака, который сейчас похож на безмолвного и покорного робота. А если его ещё и убьют, то это точно будет серьезным ударом для неё… нет, я не могу так рисковать, но и не могу отправлять её обратно, потому что наша легенда о том, что она – предательница, уже явно всем известна, и её просто там затопчут. Нужно найти для неё другое место… Но что если переодеть её как беженку из Тигриного Когтя? Правда, для этого придется обрезать её роскошные волосы, но зато сама она останется живой. По крайней мере, я надеюсь на это… очень надеюсь. — Мы найдем вам проводника, который сам затеряется среди вас, и потом вы не сможете отличить его от своих, — убедительно произнесла я, невольно улыбаясь.***
Я вернулась обратно и за несколько минут изложила всем свой план. Поначалу Рэрити сидела весьма отстранённо, даже не слушая, но когда разговор стал касаться в первую очередь её, она села поближе и стала слушать меня, возмущенно глядя на меня время от времени. — Нет, Макинтош ждет меня, и я не могу просто так бросить его, я люблю его, а он любит меня, — заявила Рэрити, положив ладони на колени и чуть наклонившись вперед. Она прищурилась и чуть склонила голову, как видимо, еле удерживаясь от саркастических комментариев. — Дорогая, я не хочу вести обратно группу непонятных лиц, среди которых – агрессивно настроенные старушки, а также неадекватные матери и больные дети. Я лучше спасу своего мужа, который снова попал в передрягу. О, дорогая, это больше подходит для меня, к тому же, я никогда в жизни не лишусь своих волос! — Рэрити, просто подумай о них, — с горечью в голосе ответила ей я, вздыхая и умоляюще глядя на неё, но её взгляд оставался тверд и непреклонен. — Там много маленьких детей, много младенцев… разве тебе не жаль их? Ты беременна, у тебя скоро тоже будет ребенок, и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. К тому же, столь длительное путешествие не для тебя, а ещё Луна может похитить тебя и заставить Мака сделать что-то с тобой, чтобы ты сдалась и перешла на её сторону, не в силах видеть то, что он делает. Просто будь собой, Рэрити. Ты ведь сама хочешь помочь им. — Откуда ты знаешь, что я беременна? Я говорила об этом только нескольким людям… — ошеломленно пролепетала Рэрити, будто сейчас это имело какое-то значение. Я закатила глаза и шумно вздохнула ещё раз. — Кто тебе сообщил это? Я должна знать! Это был Мак? Почему он общается с тобой? Мне хотелось сказать ей правду. Мне со всех сил хотелось сказать ей правду о том, что Мак изменяет ей с Лирой, и что я совершенно случайно подслушала это, но если я выскажу ей это, то она может не выдержать, и тогда у неё будет истерика, ну и всё прочее. Это будет слишком сильный удар по её психике, поэтому я должна молчать. По крайней мере, пока. — Да, мне сказал Мак, во время празднования, — немного помолчав, сказала я, коря себя за то, что я не сказала ей правду. Мать моя Селестия, почему я иногда такая дура? — Рэрити, не это важно сейчас! Ты готова помочь тем, кто действительно нуждается в тебе? Мы спасем Мака, не переживай, ведь сейчас в твоей помощи нуждаются другие, уставшие и утомленные люди из Тигриного Когтя. Всё, что от тебя требуется – стать такой, как одна из беженок, а потом просто провести их в Последнее Убежище. Там ты должна найти Каденс и сообщить ей, кто ты на самом деле. Скажи ей, что это мой план. Она поможет тебе. — Да, Рейнбоу, хорошо. Я сделаю это. Ещё одна маленькая победа.