Поскольку я знаю, что мои дни сочтены,
And I'll go along with everything you say.Я соглашусь со всем, что ты скажешь.
But I'll ride home laughing, look at me now,Но я отправлюсь домой, смеясь, посмотри на меня,
The walls of my town, they come crumbling down.Стены моего города рушатся.
"Babel" – Mumford & Sons
Был вторник, конец октября, осталось несколько дней до Хэллоуина. Паркер ушел в парк с няней, а Кэт отправилась в магазин, так что Дин был один дома. Ну, почти. Больничная койка, которая понадобилась с неделю назад, была установлена в гостиной, и Сэм лежал с закрытыми глазами, а свет, исходивший от телевизора, придавал его коже синеватый оттенок. Дин выключил телевизор и взглянул на брата. Тот похудел еще сильнее, лицо совсем осунулось, и кожа вокруг глаз впала, начала расти борода. Дин на следующий день поможет ему побриться, он знает, что Сэм не любит чувствовать себя неопрятным. До ухода из бункера, да и все время, что Дин знал брата, Сэм спал беспокойно. Очень часто он больше ворочался, чем спал, просыпался по несколько раз за ночь. Он читал ночью, ел ночью, все делал ночью. Дина было и пушкой не разбудить, но Сэм проснулся бы, даже услышав, как открываются шторы. Теперь, уже около недели, Сэм спал недвижимо. Это приводило Дина в замешательство, и он часто останавливался у входа в комнату просто чтобы убедиться, что грудь его брата все еще подымается и опускается под одеялом. Дин знал, что это все препараты, но так отчаянно желал, чтобы Сэм застонал или перевернулся, хотя бы что-нибудь. А он тихо оставался на месте, будто замороженный. Пуля тоже была на своем обычном месте, под кроватью было видно только ее нос. Она теперь редко отходила от Сэма. Дину вспомнился разговор с собакой во дворе в день, когда он привел ее сюда. Быть может, она и правда поняла, в чем заключается ее работа. Все время, что она здесь жила, она была собакой Сэма. Она ела, только когда он в комнате, она сидела на коврике перед ванной, когда он принимал душ, всегда спала с его стороны кровати в спальне, покуда он мог еще подняться по лестнице, и теперь жила в гостиной. Увидев Дина, она подняла голову. - Тебе нужно погулять? – шепотом спросил он. Дин похлопал по колену, и собака поднялась, выползла из-под кровати, остановившись только чтобы потянуться, и побежала к задней двери. Он проследовал за ней и нашел себе место на террасе, наблюдая, как она лазает в траве. Воздух показался колючим, но боль в легких не мешала. Она напоминала о том, что он жив, хотя все остальное вокруг него погибало. Трава, листья, брат. Справившись со своими делами, Пуля присоединилась к Дину. Он даже удивился, что она села на стул рядом вместо того, чтобы скулить, прося вернуться домой, как обычно это делала. Выждав несколько секунд, он положил руку ей на голову, погладив мягкие уши. - Ты как, нормально? – спросил он. Пуля смотрела вперед. – Я знаю, - продолжил Дин. – Трудно на него такого смотреть. Но что мы можем сделать? – так и не взглянув, Пуля вздохнула. – Правильно. Ничего. Мы ничего не можем сделать. Он и хотел, и не хотел того, что происходило. Жизнь тянулась и тянулась, Дин словно каждый час перескакивал с камня на камень, просто пытаясь дожить до следующего рассвета. Нужно было столько всего сделать, и все равно недостаточно. Лекарства, обеспокоенные соседи, забота о Паркере и Пуле, забота о Сэме, забота о Кэт. Дин не спал три дня, боясь, что в минуту, когда он закроет глаза, Сэм умрет. Это были последние шансы, последние деньки. - Может, через неделю уже будет не так, - произнес Дин вслух, и ему не понравилось, как это звучало. Скоро все закончится, и Дин будет умолять вернуться в это время. Может, он ничего и не делает, но его брат жив. Пуля заскулила, и Дин поднялся. - Да, ты права. Не надо его оставлять одного надолго, - Дин был настолько выбит из колеи, что ему было уже все равно, зачем разговаривать с собакой, как с человеком. Сэм был в сознании, когда они вошли. - Привет! – Дин пронесся к кровати почти так же быстро, как Пуля, которая села рядом и уткнулась носом Сэму в пальцы. Он поднял руку к голове собаки, и та устроилась на краю. – Прости, не знал, что ты не спишь. Я бы не ушел. - Все нормально, - прошептал Сэм. – Воды? Дин взял со стола пластиковую кружку и держал ее, пока Сэм пил через трубочку. - Это унизительно, - прокомментировал Сэм, допив воду, и отвернулся, но пальцы все еще продолжали гладить Пулю. - Это? – Дин хотел сохранить шутливый тон. – Нет, старик, по крайней мере, ты прикрыт. А помнишь, когда до тебя добрался тот перевертыш, и мне пришлось тебя купать голым? То было унизительно. А это так, ничего. У Сэма в груди словно что-то загрохотало, когда он засмеялся. - Хорошо, ладно. А где Кэт? - В магазине. Должна скоро вернуться. Хочешь, чтобы я ей позвонил? – Дин уже достал телефон, прокрутив имена в контактах. - Нет. - Голоден? У нас куча еды, - накрытыми тарелками был загружен весь холодильник. Их было так много, что Дин не выдержал и купил еще и мини-холодильник, чтобы стоял в гараже, но и он тоже был почти заполнен. - Вообще-то, да, - ответил Сэм. Дин старался не выглядеть удивленным. Сэм практически больше не ел, кроме редкой тарелки бульона или упаковки йогурта или желе. - Суп? Или крекеры? Думаю, у нас там свежие фрукты на столе… Сэм чуть не засмеялся снова, глядя, как брат хочет его накормить. Конечно, Дин всегда защищал и помогал, но он, как и все, прошел через подростковый период, а это значило, что, когда Сэм просил что-то, одно время он получал ответ: «Сам возьми». - Эм, Дин? Я хочу бургер. И Дин уже не пытался скрыть удивление. - Чего? - Не знаю. Просто хочу. Хочется какого-нибудь жирного фаст-фуда. Дин сомневался, что Сэм не шутит, но тот смотрел на него открыто. - Лаааадно, сейчас сбегаю и куплю тебе чего-нибудь. - Я хочу с тобой. Дин рассмеялся. - Ты, возможно, не заметил, но ты на больничной койке. Ты никуда не пойдешь. - Нет, я хорошо себя чувствую, - в доказательство своим словам Сэм снял с себя одеяло и повернулся, свешивая ноги с кровати. Пуля сделала несколько шагов назад и взглянула на Дина, как бы вопрошая: «Он же так делать не должен?». Дин пожал плечами в ответ собаке. - Принеси обувь, - попросил Сэм, схватив с другого конца постели свитер, чтобы надеть сверху на свою майку. Штаны, в которых он был, были почти чистыми, так что он их оставил. Много времени отняло завязывание шнурков на кроссовках, что принес Дин, пока тот наблюдал. - Ты уверен? – спросил Дин, когда Сэм наконец-то спустил вторую ногу на пол. - Да. Я же сказал, что чувствую себя хорошо. - Наверное, у тебя хорошие лекарства, - пробормотал Дин. – Не уходи, я оставлю Кэт записку. Она меня за это убьет. Из кухни Дин услышал ответ Сэма: - Возможно. Дин нацарапал записку, подчеркнув «не волнуйся» три раза, обещая, что они скоро вернутся. В гостиной Сэм опирался на дверной косяк, каким-то образом добравшись до прихожей. - Я же тебе сказал не уходить! Он держал в руке поводок Пули, который, в общем-то, и не нужен был, потому что собака и так всю дорогу жалась к его ногам. - Помоги мне сесть в машину, - произнес Сэм, будто это происходило каждый день, хотя на самом деле он не ездил куда-то кроме больницы неделями. Дин пристегнул поводок Пули, чтобы та не запуталась у них в ногах, и перебросил одну руку Сэма себе через плечо. Когда Сэм оперся на него, Дин не смог прогнать мысль о том, что раньше он был гораздо тяжелее. Он чувствовал его ребра даже сквозь свитер. - Медленно, - наказал Дин, и Сэм зашипел от напряжения, весь занятый тем, чтобы переставлять одну ногу вперед другой. Ему сегодня и правда везло; он уже давно не чувствовал себя полным сил, но это не меняло того, что ноги тряслись, потому что он долго не ходил. Братья по обоюдному согласию миновали машину Сэма, направляясь к Импале из привычки, чутья или просто ностальгии. Дин усадил Сэма на пассажирское сиденье. - Тебе дать одеяло или что-нибудь еще? – спросил он, хотя в первую неделю октября все еще было тепло. Дин сам стоял в одной лишь майке, забыв свою куртку в доме, но ему не было холодно. - Садись в машину, - отрезал Сэм, закрывая дверь. Он чуть не прижал брату пальцы. - Он мне больше нравился без сознания, - пробормотал Дин Пуле, но сам едва ли не светился от счастья, огибая машину, чтобы пустить собаку на заднее сиденье. - Поверить не могу, что ты пустил собаку в машину, - улыбнулся Сэм, когда Пуля стала вылизывать ему ухо. - Умолкни, не хочу об этом говорить, - ответил Дин, вставляя кассету в плеер, чтобы машину наполнили звуки песни AC/DC. - Не громко? – спросил он спустя несколько минут на пути к выезду из района. Сэм покачал головой и опустил окно. Он выглядел гораздо счастливей, чем Дин его видел в последние недели. Часть его хотела просто продолжать ехать. Та часть, которая все еще верила, что Сэм выкарабкается. Час назад его брат лежал на пороге смерти, а теперь сидит – ну, горбится – на пассажирском сидении Импалы, будто они снова едут на охоту. Если бы Дин вел достаточно быстро, может, они бы смогли оставить болезнь в зеркале заднего вида. - Вот, - Сэм указал на раскрашенный вручную знак, гласивший «Лучшие Бургеры Джо». С него им улыбался бургер. Да, именно улыбался. У него были глаза, и рот, и… - Это странно, - Дин поднял брови. – Они что, пытаются сделать так, чтобы я чувствовал себя виноватым за съеденный гамбургер? Дин свернул на парковку, на очень условную, неровно покрытую гравием парковку. - Ты остаешься здесь, - сказал он Сэму. – Составишь собаке компанию. Сэм попытался возразить, но Дин хлопнул дверью у него перед носом, после помахав ему от стойки, где заказал два обеда. - Он такой дурень, - сказал Сэм Пуле, которая умудрилась вскарабкаться на водительское сидение и теперь вглядывалась в окно, запотевшее от ее дыхания. – Но хорошо, что он остался. Не могу представить… - Сэм замолчал. Он не мог представить, что прошел бы через все это без брата, вот что он хотел сказать. - Привет, - Дин открыл дверь одной рукой и распахнул ее, извиваясь, бедром. В одной руке он держал уже измазанный жиром пакет с едой, а в другой держатель для трех стаканов. - Это что еще такое? – спросил он, увидев Пулю. – Это слишком, Сэм! - Она сама, - возразил Сэм, смеясь. – Клянусь. - Место, - скомандовал Дин, и Пуля протиснулась обратно на свое сидение. – Боже, ненавижу собак, - пробормотал он, садясь на свое место. - Эй, будь повежливей с умирающим человеком и его собакой, - ответил Сэм. Дин только передал ему напитки, но как только его рука потянулась к пакету с едой, он остановил руку брата. - Стой. - Мы не будем есть? - Не здесь. Дин вел около двадцати минут, а затем свернул к парку. Это было одним из немногих мест, где он останавливался впервые по дороге к Сэму, раненный вендиго. Он остановил Импалу в парке и уставился в небо, стараясь не отключиться. В воспоминаниях все казалось подернутым дымкой, но это место Дин помнил достаточно хорошо. Он остановил Импалу рядом с зоной для пикников, тонувшей в солнечном свете. Там стоял какой-то угольный гриль, который по виду не использовали лет пятьдесят, и довольно прочный на вид стол. Дин сначала выпустил Пулю, отцепив ее поводок, чтобы она побегала, а потом обошел машину, чтобы помочь Сэму. - Дин, я сам. Обещаю, не потеряю сознание, ничего такого, - пообещал Сэм. Он вполне неплохо справился с задачей прохождения десяти футов до стола. Он напустил на себя браваду, но Дин заметил его болезненное выражение лица, когда он опускался на скамейку. - Просто хочу доставить тебя домой в целости и сохранности, - ответил он. – Или мы оба умрем. Пуля прибежала к столу, стала обнюхивать Сэма с ног до головы, будто хотела еще раз убедиться, что он в порядке, прежде чем повернуть голову к Дину и глянуть на пакет в его руках. Она вежливо замахала хвостом. - Что такое? – спросил Дин, передавая завернутый в бумажную упаковку бургер Сэму. Еще один он взял себе и поставил на стол контейнер с картошкой фри, - О, посмотри, - сказал он Сэму, разворачивавшему свой бургер, - тут еще один бургер! Для кого это он? Сэм улыбнулся, глядя, как брат разворачивает третий бургер и разрывает его на кусочки, чтобы дать Пуле. - Да ты сама мягкотелость, - прокомментировал Сэм. - Только никому не говори, - Дин наконец начал есть свой бургер. – Боже, он крут! - Я на них только и жил, пока работу тут не нашел, - ответил Сэм. – Вкусные и недорогие. - Два моих любимых слова. Братья ели в тишине, Дин заглатывал свой бургер и картошку огромными порциями, пока Сэм откусывал понемногу. - Чувак, у тебя замечательные соседи, и я бы вечно питался лазаньей, но нет ничего лучше, чем старый добрый фаст-фуд, - Дин смял в руках салфетку. – Я иногда скучаю по дороге. - Я тоже. Сэм сегодня не прекращал удивлять. - Серьезно? Я думал, ты ее ненавидел. - Иногда я скучаю по этому. Но это не значит, что я хотел бы вернуть все назад или изменить последние пару лет. Но если об этом думать, было намного проще: ты, я и мир. - Славные деньки, - ответил Дин с оттенком тоски в голосе. - Не могу поверить, что все так обернулось, - произнес Сэм, бросая остатки своего бургера Пуле, увлеченно обнюхивавшей ствол какого-то дерева. Дин не хотел говорить о болезни брата, только не когда он чувствовал себя нормально. И особенно о его смерти. Но Сэм уже некоторое время об этом не говорил, так что если ему нужно было выговориться, то Дин не мог ему отказать. - А как ты думал, все кончится? – спросил он. Это был серьезный вопрос. Дин всегда думал – до последних нескольких месяцев – что умрет в бою. Один ли, с Сэмом, с другим охотником, он не знал. Знал только, что именно охота сведет его в могилу. - Не так, - ответил Сэм, проведя рукой по лицу и волосам, которые выстояли против нескольких курсов химии. – Не знаю, Дин. Когда-то я думал, что умру на охоте. Я верил и надеялся, что этого не произойдет, но я никогда не вырывался из этого заколдованного круга на столько, чтобы поверить, что не буду всю свою жизнь охотиться. Но потом я ушел и встретил Кэт, и я, наверное, думал, что буду жить вечно. Ну, не вечно, но ты понимаешь. Я был бы рад дожить до пятидесяти. Я хотел хотя бы увидеть, каким вырастет Паркер. - Я бы поменялся с тобой местами в секунду, - произнес Дин, и эта правда повисла, словно цепь между ними. - Я знаю. - Я бы все отдал, чтобы ты увидел, как этот малыш вырастет. Когда Сэм к нему повернулся, в его глазах стояли слезы. - Хочешь знать, почему я его назвал в честь тебя? Я назвал его в честь самого храброго человека, которого я встречал, - Сэм позволил нескольким слезинкам упасть на щеки, прежде чем вытереть их, и Дин притворился, что не заметил. Когда Сэм снова взял себя в руки, Дин ответил просто: - Спасибо, Сэмми. - Сколько раз я предавал тебя, сколько я сказал тебе, - продолжал Сэм. - Ты же знаешь, что я не хотел, да? Знаешь, что я никогда не хотел никого другого в братья, кроме тебя. Даже когда ушел. - Знаю. Теперь у нас все в порядке, Сэм. Клянусь. Мы же теперь просто как дети, играем с другим набором игрушек. Сэм кивнул. - Дин? - Да? - Могу я попросить тебя сделать одну вещь, когда я умру? У Дина сжало горло, а грудь будто бы собиралась взорваться, но он ответил. - Конечно. - Можешь… можешь присмотреть за ними ради меня? Я не хочу, чтобы ты делал все за меня, но это в последний раз, и я не могу умереть, зная, что без меня все пойдет наперекосяк. - Ничего не пойдет наперекосяк, - тихо ответил Дин. – Я буду здесь столько, сколько ты хочешь. И если нужно всегда, то буду всегда. Но я никогда не брошу твою семью. Никогда, - Сэм даже не мог ответить, сидел, сложив руки между коленей, и глядел в небо. – И, - спустя некоторое время продолжил Дин, - я никогда не возражал делать что-то за тебя, Сэм. Так, для справки. Сэм выдохнул. Это было либо смешком, либо вздохом, но он так ничего и не сказал. - И Дин? Не закрывайся от жизни, когда я умру. Найди свою нишу, ладно? Дин не ответил. - Дин, обещай. - Обещаю, Сэм. Братья просидели так еще какое-то время, каждый погруженный в собственные раздумья о надвигающемся будущем. У Сэма мысли были коротки и четки, и они его немного пугали. У Дина как раз наоборот. Все казалось слишком расплывчатым, у будущего было столько вариантов и возможностей, но ни в одной из не было того, что всегда было в прошлом. Его пугало именно это. - Готов ехать обратно? – спросил Дин, когда прошло около часа с их отъезда. Сэм, наблюдавший за тем, как Пуля роет под столом ямку, повернулся к Дину, на его лице было стойкое выражение озорства. - Знаешь, чего бы мне на самом деле хотелось? Пострелять.