Lady of the Night

POV Эрика

Пока я шла в дальнюю комнату стоны всё ещё доносились до моих ушей. Казалось, что это невозможно — столько заниматься сексом, — но этих ненормальных ничего не останавливало. Я вошла в комнату Стеф, которая уже проснулась и наводила беспорядок, разбрасывая свои игрушки. Я улыбнулась при виде этого зрелища, но ругать девочку не стала. Да и ругать её было не за что. — Эрика! — улыбнулась малышка, протягивая ко мне ручки. Я взяла её на руки и поцеловала. — Ты давно тут играешь? — спросила я. — Нет, а можно я тебе что-нибудь заплету? — играя с моими волосами, Стеф посмотрела в мои глаза. — Разумеется, — снисходительно улыбнувшись, я присела на кровать, а Стеф устроилась позади меня. Она начала с расчёсывания моих волос, которые были немного запутаны. Вырывая по несколько волос за каждый раз прочесывания, Стеф не останавливалась, совершенно не замечая этого. Теперь я понимала, почему у Евы, мамы Стефани, короткие волосы. И зря вообще я разрешила ей заплетать меня. — Стефани, ты не могла бы быть немного осторожнее? — воскликнула я, когда девочка увлеклась вырыванием моих волос. — Хорошо, — сказала она и потянулась за своими резинками. Мои мучения продолжались до тех пор, пока Стеф не наигралась вдоволь. Она — маленький монстр, которому нравится издеваться над людьми. И это я поняла только сейчас, когда осталась, наверное, без волос. — Смотри, какая ты красивая стала! — восхищалась малышка, закончив своё «произведение» на моей голове. — Стефани, ты вырвала все мои волосы, я больше никогда не позволю тебе меня заплетать! — строго и расстроено сказала я, лениво вставая с кровати. Подойдя к зеркалу, я стала присматриваться к тому, что она сделала. — Ну почему? Зато у тебя убраны волосы, так лучше, — оправдывалась она, подбегая ко мне. Сказать, что я выглядела ужасно — ничего не сказать. Волосы торчали в разные стороны, хвостики были заплетены из несимметрично, а заколкой девочка убрала оставшиеся пряди, которые оставались лишними в придуманной ею прическе. — Можно я расплету это? — спокойно попросила я, поворачиваясь к Стеф. — Нет! Ты должна показать причёску Гарри. Когда он увидит тебя такой, то сразу влюбится, — уверяла Стефани. — Ну уж кому-кому, но ему я никогда не покажу эту причёску! — Тогда давай покажем Найлу! Где он? — малышка направилась к двери. — Хорошо, только Найлу, а потом ты пойдёшь купаться в ванну, — вспомнив, сказала я. Мы покинули дальнюю комнату, направляясь к лестнице. Странным было то, что я не слышала больше стонов. «Неужели их секс марафон завершён?» — подумала я. Скорее всего, Найл сейчас был на первом этаже, и я не удивлюсь, если он будет стоять напротив открытого холодильника, выбирая себе еду. Этот парень так любил поесть, что порой я удивлялась: как в него столько вмещается? Стеф убежала вперёд меня, пока я медленно спускалась, дабы не испортить свою причёску. Услышав в гостиной звуки, доносящиеся от телевизора, я предположила, что Найл уже там с полным запасом еды, но когда до меня донёсся голос Стеф, то я была готова провалиться сквозь землю. — Гарри! — крикнула она. — Хей, иди сюда, — сказал он ей в ответ. — Нет, подожди. Я сделала причёску Эрике, но она не хочет тебе её показывать. Она согласилась показать её только Найлу, — жаловалась Стеф, после чего мне стало некомфортно. «Спасибо, Стефани, что полностью сдала меня!» — говорила я про себя, останавливаясь на месте. — И что же там за причёска? — усмехаясь, поинтересовался Гарри. — Красивая, Эрика такую никогда не делала, — объяснила Стеф. Пока они там мило беседовали, я хотела быстро распустить волосы, чтобы не опозориться, но, вспоминая глаза сестры, когда она просила меня хоть кому-нибудь показать эту причёску, я остановилась. Достав из кармана свой телефон, я посмотрела по экрану на себя, убеждаясь, что выглядела ужасно. Ну, может, смех Гарри будет не очень громким, и на него не сбежится вся прислуга? Если мою причёску увидит Джуана, то это будет позор вдвойне. Уж эта дамочка долгое время не забудет моего сегодняшнего вида. — Эрика, Гарри хочет посмотреть на твою причёску, — оповестила меня радостная Стефани, подходя к лестнице. — Стеф, у меня в сумке есть шоколадка, которую я собиралась дать тебе, но если Гарри увидит меня сейчас, то шоколадка останется у меня, — пригрозила я, зная слабое место своей сестры. — Но… Эрика, шоколадки не решат это дело, — грозно посмотрев на меня, настаивала она. — Стефани, я дам тебе три шоколадки, если увижу Эрику, — из гостиной послышался смех этого придурка. Глаза малышки тут же загорелись, и она направилась ко мне, чтобы отвести за руку. — Стеф, я тебе это припомню, — сквозь сжатые зубы прошипела я, не сдвигаясь с места. — Она не хочет идти, Гарри, — крикнула Стеф. — Тогда я сейчас сам приду, — заявил Стайлс. Прятаться было негде, поэтому я терпеливо ждала прихода парня. Он не заставил себя ждать, появляясь перед лестницей во всей своей красе. И, конечно же, только кудрявый увидел меня, так сразу разразился громким смехом. Он начал загибаться, держась за живот, отчего на моём лице появилась улыбка. Мне становилось самой смешно от своего вида, но я держалась изо всех сил, чтобы не засмеяться. — Гарри, почему ты смеёшься? — спросила Стеф, удивляясь. — Ничего, малышка, ничего, — еле выговорил он, успокаиваясь. Только он встал в полный рост и снова посмотрел на меня, как опять начал смеяться. — Почему он смеётся? — ничего не понимающая сестренка обратилась ко мне. — Он ненормальный, Стеф, я ведь говорила: не стоит ему показывать эту причёску, — ответила я. — Но я не знала, что ему будет смешно, — искренне призналась она. — Стеф, за эту причёску ты получишь все сладости, которые есть в этом доме, — приходя в себя, сообщил Стайлс. — Очень смешно, — буркнула я, поднимаясь в ванную. Мне было неприятно и совершенно не до смеха. Он еле успокоился при виде меня, как я могла пересмотреть свои взгляды насчёт него? Тем более, он ещё даже не извинился за то, что накричал на меня и опозорил перед Бенинго. Я стояла в ванной, расплетая эту ужасную причёску, которая не стоила моих слёз. Но они так и просились наружу. Несмотря ни на что, я не стала плакать. Я просто злилась. — О, ты тут, — словно это было полной неожиданностью, сказал Гарри. Я игнорировала его, поэтому даже не посмотрела в ту сторону. — Стеф хотела купаться, я думаю, с тобой ей будет более комфортно, — сообщил он. Я снова оставила его без ответа, занимаясь своим делом. Моя сестра была настолько щедра, что не пожалела дюжины резинок. Кое-как развязав их, я приступила к снятию заколок. — Эй, ты не разговариваешь со мной? — наконец, до него дошло. — Это глупо, Эрика, ты же знаешь. Теперь мне было не до заколок. Я так сильно хотела ударить этого придурка, что даже остановилась, убирая руки от волос. Я опёрлась о раковину, собираясь с мыслями. В моей голове была каша. Я не знала, как обозвать его, как сделать больно. Я была бессильна по сравнению с ним. Гарри всегда знал, как причинить мне боль. И это постоянно срабатывало. — Эрика, прекрати обижаться и скажи хоть что-то! — требовал он, закрывая дверь ванной на замок. Я пыталась выдавить из себя какое-нибудь предложение, но даже жалкое «Уйди» я не произнесла. — Давай, говори, что хочешь! Я готов выслушать всё! Ну, давай же, когда тебе ещё выпадет эта возможность? — настаивал этот идиот, и я уже просто не сдержалась: — Ты самый ненавистный мне человек! Я ненавижу тебя, Стайлс, и это ещё мало сказано! Я просто терпеть не могу находиться с тобой в одном доме, а про то, что сейчас мы в одной комнате я вообще молчу. Я ненавижу тебя за каждый твой мерзкий поступок, потому что все они причиняют мне боль… — слёзы текли с глаз без остановки, но я всё равно не успокоилась. Мне было необходимо сказать или сделать что-то ещё. Гораздо больше, чем то, что было минутой ранее. — Что ещё? Кажется, ты ещё не назвала меня придурком, верно? Давай же, малыш, не стесняйся, — ему явно было весело. — Да, именно, ты придурок! Ты разрушил мою жизнь, Стайлс. И ты вообще должен быть мне благодарен, что я до сих пор нахожусь в этом доме и терплю тебя, потому что ты мерзкий и чёрствый человек. Меня достало каждый раз думать об уходе, но потом осознавать, что моя младшая сестра не переживёт разрыва с тобой и будет плакать. Я больше не могу выслушивать все твои упреки по поводу всего, что окружает меня. Ты врываешься в мою жизнь, когда тебе того хочется, и портишь в ней всё, — моё заплаканное лицо выглядело, наверное, таким расстроенным, что я с трудом такое воображу когда-нибудь. — Ты испортил этот вечер, обвинив меня во лжи, но ты даже не проверил, справедливы ли твои обвинения. Ты не подошёл к библиотекарю, чёрт возьми, ты просто наорал на меня и опозорил перед одногруппником! Я опустила голову, не зная, что ещё сказать. Слёзы так и текли с глаз, не собираясь прекращаться. Я чувствовала себя наполовину удовлетворённой этой ссорой. Наверное, это было необходимым. И пусть я сейчас слишком громко кричала, но Стайлс был достоин этого, потому что если бы я смогла, я бы убила этого бесчувственного идиота. Я стояла, опираясь спиной о ту же раковину, и плакала. Почувствовав его руки на своей спине, я была растеряна. Я не знала, что делать, кроме как продолжить плакать. — Ещё что-то осталось? — заботливо спросил Стайлс, устраивая свой подбородок на моей голове. — Не трогай меня, просто уйди, — прошептала я, зная, что он меня слышит. — Эрика, выскажись сейчас, и тебе будет лучше, — посоветовал он. — Отстань от меня. Он сжал меня сильнее, не позволяя отойти от него. Я начала вырываться изо всех сил и закончилось это тем, что я просто била его в грудь. Я понимала, что у меня истерика, но выплёскивать накопившийся гнев на источник этого самого гнева было лучше всего. Сейчас я чувствовала себя лучше, удовлетворение постепенно заполняло моё тело. Давняя мечта ударить этого придурка становилась явью. — Я не хочу тебя видеть! Когда же ты это поймёшь? — кричала я ему в грудь, всё ещё ударяя. — Я не хочу слышать того, что услышала сегодня! Мне неприятно, что ты идёшь к этим тупым стервам вместо того, чтобы побыть со мной, потому что я была готова поговорить с тобой, но ты… конченый идиот! Я не могу больше так! Если я ещё раз услышу её стоны, или будь то другая, то я соберу вещи и уйду окончательно! И мне плевать на тебя, потому что я хочу спокойно жить! — мои руки уже порядком устали бить его, поэтому я оставила это дело. — Ты ревнуешь? — тихо спросил он, нарушая возникшую между нами тишину. — Нет, мне просто неприятно. — Я прикасался к ней, целовал и позволял делать то же самое со мной. Она делала своим языком такие вещи, о которых ты даже не мечта… — Прекрати! Я не хочу это слышать! — крикнула я. — Мне кажется, от твоих ударов у меня останутся синяки. — Так тебе и надо. — Мне надо, чтобы в моём доме всё было в порядке. Я знаю, что что-то происходит с тобой, поэтому скажи мне: что не так? — Ты, во всём виноват ты. Своими действиями ты доводишь меня до слёз, и так каждый раз. Тот нервный срыв тоже случился по твоей вине. Я плачу, потому что мне больно, а тебе это нравится. Ты самоудовлетворяешься за счет того, что видишь мои страдания. Ты заботишься только о себе, потому что ты бесчувственный идиот. — Но ведь я тебе не нужен, зачем мне заботится о тебе? — Потому что всё иначе, Стайлс! — То есть нужен? — Отстань. — Посмотри на меня, — он отошёл от меня, ожидая, когда я посмотрю на него, но я не собиралась этого делать. Я не хотела признаваться первой. — Я сказал: посмотри на меня, Эрика! Я смело подняла голову, смотря в его зелёные глаза. Гарри провёл рукой по волосам, затем опустил одну руку, а второй прикоснулся к моему лицу. — Просто ответь мне честно, ладно? — спросил он, на что я не сразу, но кивнула. — Я тебе нужен? — Нет!