DIM

***

Кончиком языка я даю тебе все, Обнимай меня, сося очарованными губами. Ты говорила, что, портясь, я становился красивым, Твое лицо прекрасно и чувственно. Давай беззаботно играть в саду До того дня, пока не закатится солнце. Неважно, куда я лечу, неважно, куда я иду, В моей груди - цветок Танатоса*. Если ты заглянешь за кулисы, мечты закончатся. Ты думаешь о том, чтобы попробовать остановить время? Оставляя после себя удушливый запах, Отец и мать благодарят тебя. ...Давай беззаботно играть в саду, Даже если солнце расплавит наши крылья. Неважно, куда я лечу, неважно, куда я иду, В моей груди - цветок Танатоса. Сгорая в жарком воздухе ясного неба, Мы отправимся в свет, в свет... Thanatos. Buck-Tick

- Здравствуйте, мое имя Кирихаро Наойа. Я звонил вам утром. - Да-да, помню. Проходите. Шатен прячет за длинной челкой хищную улыбку, снимая шляпу, и переступает порог простого кабинета. Внимательный дерганный взгляд его при этом быстро обводит небольшую комнатку с рабочим столом, шкафом, небольшим белым диванчиком в углу и каким-то высоким широколистным растением в горшке возле него, оценив обстановку, но посчитав ее довольно скучной и скупой. - Хотите чая? - Нет, спасибо, я ненадолго. Давайте сразу к делу? - Конечно, конечно, - кивает пожилой мужчина, Норикава-сан, и подходит ближе к своему столу, готовый выслушать гостя и поделиться с ним своими знаниями. - Так вы говорите, что ваш дед... - Учился у Матсумото-сан когда-то, - кивает пришедший, присаживаясь на предложенный ему жесткий стул. - Он хотел бы увидеть его, но, увы, после аварии потерял память и теперь мало что может вспомнить о своем учителе. Знает только, что он неожиданно бросил преподавание, будучи еще молодым мужчиной, и все. Где я мог бы найти его? Старик совсем плох, думаю, он был бы рад поговорить с сенсеем перед смертью. - Увы, это невозможно, - тихо вздыхает его собеседник, опускаясь в свое офисное кресло напротив шатена. - Почему? Он умер? - Давным-давно. На самом деле, Матсумото-сан не бросал преподавание. Он был убит. - Убит? - карие глаза шатена мгновенно вспыхивают азартом и жадным интересом, и он пододвигается еще ближе к столу, сложив руки на темную лаковую поверхность. - Но мой дед говорил другое. - Видимо, последствия аварии. Так часто бывает, говорю вам, как разбирающийся в этом человек. Иногда память стирает события, причинившие много боли в прошлом, по средствам травм. Мозг просто блокирует эти воспоминания, и они даже со временем не восстанавливаются, чтобы не вредить хозяину. Это хорошо, что ваш дед забыл тот случай... Иначе ему было бы очень тяжело. - Почему же? - Матсумото-сан был прекрасным учителем, - с горечью в голосе продолжает Норикава, опустив взгляд на свои иссохшие от времени одеревеневшие кисти. При том в уголках и без того тронутых старостью глаз пролегают глубокие морщинки неподдельной скорби, делая мужчину совсем немощным и беспомощным перед слушателем. Он, казалось, даже стал меньше, ссутулившись на своем кресле и опустив голову, и если бы шатен не растерял свою веру в людей в юношестве, он бы наверняка проникся этой болью утраты и поник вместе с Норикавой. Но Уруха не был сантиментальным пареньком. Уже нет. И чужая история вызывала только жажду страшных подробностей и жестокую улыбку на красивом лице, полу-сумасшедшую, дрожащую и предвкушающую продолжение. - Он очень любил детей. Всегда готов был прийти на помощь, будь то проблемы с учебным материалом или школьные разборки на заднем дворе. Он всегда улыбался и никогда не падал духом. Его оптимизм заражал всех вокруг и внушал надежду и радость в детские сердца, что бы ни происходило в их переходном возрасте. Он был очень добрым и внимательным педагогом, часто шутил, но держал дисциплину в классе, обладал множеством знаний и был очень терпимым к нерадивым ученикам. А еще - очень любил свою работу, несмотря ни на что. Только... Норикава запинается, отворачивая лицо в сторону, и тянется к бокалу с водой у экрана старенького стационарного компьютера. Дрожащие пальцы смыкаются на прозрачных стенках, подносят бокал к сухим губам, и старик делает пару небольших глотков, чтобы успокоиться и суметь продолжить свой рассказ. Уруха терпеливо ждет, сдерживая себя от желания поторопить мужчину, наконец, выложить ему всю правду о корнях своего начальника. - Однажды к нему в дом постучал один человек. И Матсумото-сан, по доброте душевной, открыл на просьбу принести воды пришедшему. Тот, якобы, мучился жаждой, и сенсей не смог отказать, отправившись на кухню. Тогда непрошенный гость проник в квартиру в поисках ценных вещей... Естественно, Матсумото-сан это не понравилось, когда он вышел с бокалом из кухни и застал преступника за его грязным занятием, и педагог потребовал грабителя покинуть его дом немедля, но... Тот человек убил его. Заколол ножом. А после обокрал и сбежал, даже не обернувшись.** Нашли Матсумото-сан только утром, когда уже было поздно звать на помощь. На его похороны пришла вся школа. Было много людей. Очень много. И еще больше - слез. Все любили его, и не было исключений даже среди хулиганов, поэтому шок от этой новости еще надолго остался в сердцах его учеников. И до сих пор я помню, что чувствовал я в тот день, шестьдесят лет назад, словно это было вчера, и ощущаю в полной мере всю горечь этой утраты. И запах цветов, принесенных на могилу учителя. Это вылилось в психологическую травму для многих детей, не сумевших принять жестокую правду, в том числе - и для меня. Поэтому родители, после похорон, забрали меня из страны в Америку, чтобы я смог продолжить обучение и отойти от ужаса этого случая, наладить свою жизнь и научиться справляться без Матсумото-сан. Но до конца оправиться я так и не сумел. - Значит, он был убит... а преступник? - Его нашли, - кивает Норикава, быстро стирая с уголков глаз редкие слезы. - Нашли и осудили. Но в итоге этот подонок все равно вышел на свободу, пусть и провел за решеткой почти всю свою жизнь. И это нечестно... это нечестно, Кирихара-сан. Нечестно... Уруха беззвучно хмыкает, делая короткие заметки в своем блокноте под столом, хоть память его и так никогда не подводила. Это уже интересно. Значит, дед Таканори погиб от руки простого воришки. Не это ли причина того, что его внук стал копом? Желание искать правду... Оно есть и в Руки тоже. Вот почему Уруха пошел за этим человеком. Их объединяло желание добираться до истины и искоренять зло, главенствующее над этим миром, вне зависимости от страны и века. Но, все равно, мало. Мало информации. Нужно больше. - У вас есть фото? Какие-то сведения, информация о Матсумото-сан? Хоть что-нибудь, что я мог бы передать деду в память о нем. - Я бы с радостью помог вам, но, увы, из-за пожара, случившегося во время землетрясения в мои университетские годы, у меня не осталось ничего о Матсумото-сан. Но мой старый друг, учившийся со мной в одном классе... думаю, у него сохранились фотографии и некоторые личные вещи сенсея. - Вы не могли бы дать мне его телефон? Или адрес? Это действительно очень важно для нас. Я был бы очень благодарен вам за помощь. - Да, конечно, - мужчина нагибается к ящику своего стола, принявшись искать в нем, наверное, бумагу и ручку или же записную книжку, где хранились бы телефоны и адреса его друзей, знакомых и коллег по работе, как и заведено у старых людей, привыкших пользоваться подручными средствами, а не электронными контактами. - А что случилось с его женой и сыном? Норикава удивленно поднимает взгляд на гостя, замерев. Его морщинистая рука застывает в глубинах ящика, а взгляд затягивается задумчивой дымкой, выражая сосредоточенность и потерянность от вопроса одновременно. - Этого я не знаю... - спустя пару минут тишины и тщетных поисков в памяти указанных людей отвечает старик. - Матсумото-сан не распространялся о своей личной жизни. - Но их не было в квартире во время убийства? - Да, дом пустовал. Быть может, они были у родителей? Я был совсем ребенком и не помню лиц родственников, присутствующих на похоронах сенсея. Простите, но здесь я ничем не смогу вам помочь. Да и не до родственников мне было тогда. Собственное горе было слишком велико. Я помню только его снежно-белое лицо, обрамленное белыми лотосами на шелковых тканях... Он был таким же красивым, как и при жизни, но почему-то казался разгневанным. Мы впервые видели его в таких чувствах... хотя, скорее всего, это смерть так исказила его черты. Не пожалела даже на прощальной церемонии. Кожа посинела прямо перед моментом закрытия крышки гроба, в один миг. Я помню, как менялся ее цвет с бледного на мертвенный. Эта картина навсегда останется в моей памяти самым жутким и печальным моментом в моей жизни... - Вот как... извините, что заставил вспомнить вас о тех печальных событиях. - Ничего страшного. Человек жив, пока мы помним его. В наших сердцах и в нашей памяти. Вспоминать ушедших - дело хорошее. Он тоже так говорил. - Ясно. Спасибо, что нашли для меня время. Кстати, а как там Айяно-сан? Норикава только удрученно качает головой. - Жаль... - Запишите адрес? - Да, я вас слушаю. Значит, не все так просто. А ведь это действительно увлекательно. Теперь-то он точно докопается до истины! Даже если Руки против чужого вмешательства... "Я почти ничего об этом не знаю". Впрочем, если это действительно так, может, Руки тоже будет интересно узнать о своих предках? Осталось только обойти всех этих нудных сантиментальных старикашек. Но это уже излишки профессии. Переживет. *** - Аой, где ты был? Ютака вырывается на улицу, взволнованно сбегая по крыльцу к молчаливому одинокому детективу, ожидающему его у своей машины, привалившись поясницей к блестящей дверце. Юу только поднимает отстраненный взгляд на обеспокоенного шатена, не спеша выныривать из своих раздумий и оттого почти не понимая, кто и о чем его спрашивает. Вышедший из участка следом за свидетелем Рейта неспешно закуривает и тут же ловит в свое поле зрения вернувшегося друга, внимательно изучая напряженную фигуру в черном. Он дожидается, когда актер доберется до своего опекуна, остановившись почти вплотную к Аою, и со вздохом спускается тоже - ему нужно убедится, что Юу в норме. Хотя бы так. - Неважно, - с опозданием отвечает тихий, но ровный голос, и брюнет, наконец, замечает идущего к нему друга, вынимая изо рта давно истлевший окурок. - Залезай в машину, я сейчас. - Куда мы? - Ко мне. До наступления сумерек еще далеко. Да и захватить кое-что не мешало. Жди. - Но, Аой... - Жди, - не требующим возражений тоном повторяет громче Юу, отворачиваясь от актера, и направляется навстречу парапсихологу, оставив Ютаку позади. - Как ты? - Акира ровняется с коллегой по отделу, заглядывая в остекленевшие глаза. - В порядке. Я привык уже... - Может, отдохнешь? Я сам могу осмотреть место преступления. - Нет, не нужно. Если там будет демон, ты не вернешься живым, - качает головой брюнет, выкидывая окурок в стоящую у тротуара урну. - Не волнуйся обо мне, я могу работать. - Я могу пойти с вами, - настаивает Рейта, нахмурившись. - Послушай, Ао, я ведь знаю, что это слишком тяжело для тебя и... - Рей, прошу. Я только отошел... - Извини, - детектив виновато хлопает друга по плечу, прикрывая глаза. - Но если будет нужна помощь, звони мне в любое время. - Конечно. Спасибо. Аой кивает и отворачивается от мужчины, направившись обратно к своей машине, у которой его ждал немного взъерошенный и обескураженный последними событиями Ютака. - Ах, да, Аой! Брюнет останавливается на полпути, обернувшись. - У Зоу снова был приступ, - лицо Рейты вновь прорезается серьезностью и настороженностью, делая его черты резкими, заставив и Юу выйти из своего полубессознательного состояния. - Видение было нечетким, но он говорит, что скоро случится нечто страшное. Дурное предчувствие, будь осторожен там. Мы не знаем точно, что видел Хиде. И с кем именно из нас это связано - тоже. - Хорошо. Кстати, да, я тоже вспомнил. Я встретил Уруху. Там. - Уру? Что он там забыл? - за серыми линзами парапсихолога мелькает недовольство. Видимо, о планах стрелка не знал даже его любовник. Это странно. Обычно он делится своими мыслями с Акирой. - Он говорил о личном расследовании. Ничего не знаешь об этом? - Даже представить не могу, что у него на уме. Уруха непредсказуем, как погода. Могло все, что угодно, в голову взбрести. - Будет лучше, если ты найдешь его. Это небезопасно. К тому же, как ты говорил, Кио вновь вернулся. - Да, теперь чаще. Черт бы тебя, Уруха! Какого хрена? - рычит себе под нос блондин, швырнув недокуренную сигарету в сторону от себя. Он даже понятия не имеет, что на этот раз задумал его сожитель и в какое дерьмо вляпается снова по ходу дела. - Не воспринимай близко к сердцу. Просто найди его, хорошо? - Так и сделаю. Давай, до связи. - Удачи. И мужчины расходятся каждый в свою сторону. Что ж, теперь у каждого из них свои проблемы. И их надо решать. Как можно скорее. - Где ты был? - вновь слышит напротив себя заново погрузившийся в думы брюнет, взявшись за ручку своей дверцы. Ютака выглядит более, чем уверенно, смотря на детектива прямым, требовательным взглядом. - Мошка показала жало? Не твое дело. - Что с тобой произошло? Что все это значит? Ты просто оставил меня с этими людьми и уехал! А потом Хиде-Зоу... В этом эпилептическом припадке, какие-то странные обрывки фраз... Кто вы такие, черт возьми? Эй, я имею право знать! Шатен ловит сжавшую дверную ручку кисть и захлопывает только что открытую дверцу, не желая мириться с тем, что Аой просто проигнорировал его - вот уже который раз. И откуда только в нем эта дурная черта?! - Я не обязан отчитываться перед тобой. Ты - посторонний. Ты ничего не значишь для меня. И мне плевать на твою судьбу и твои проблемы. Мне плевать на твои чувства, и я уж точно не стану сожалеть, если тебя грохнут твои дружки из другого мира. Я взялся за твое дело по приказу своего начальства и мечтаю избавиться от тебя как можно скорее. Ты - всего лишь бельмо на моем глазу. Заткнись и полезай в машину! Последнюю фразу Аой громко прорычал прямо в лицо ошарашенному актеру, выдергивая из его пальцев свою ладонь. И шатен отклоняется от детектива невольно, не веря своим ушам. Но прямота разъяренного взгляда и плотно сжатые зубы говорили о правдивости выплюнутых в глаза свидетеля ядом слов. И Ютака поверил бы этому человеку и отказался бы от защиты Сумрачного отдела, вернувшись в соседний участок под стражу, преисполненный ненависти к своему надзирателю, если бы не одно "но". - Ты лжешь. - Вот как? Думай, как знаешь. - Ты лжешь мне! Потому что иначе... потому что иначе не показал бы себя изнутри, Аой! Брюнет, уже было севший в машину, дергается, застывая в склоненной к сидению позе. Он замолкает, словно робот, у которого вдруг села батарея на половине дела, а после внезапно усмехается. И срывается на тихий смех, закрывая ладонью густо подведенные черными тенями веки. - Ты просто... неподражаем, Укэ. Шатен только пожимает плечами, улыбнувшись. - Но ты все равно не прав. - Возможно. Я соглашусь с некоторыми из твоих слов, сказанных мне сейчас на эмоциях, но опровергну добрую их половину. Тебе не плевать на мои чувства. По крайней мере, в этом я уверен точно. - Псих, - хмыкает демонолог, повернув лицо к виновнику своего веселья. - Все может быть. - Ладно, садись уже в машину, - смягчается обремененный тяготами судьбы мужчина. - У нас не так уж и много времени до задания. И оба упрямца скрываются в духоте светлого салона Ламборджини, приветливо заурчавшем уже в следующую минуту. Пусть будет так. Пока никто не доказал обратное и не вогнал ножа в спину. А дальше как карта ляжет. На том и порешили. - Ты все-таки притащил домой эту гадость! - Эй, я не твоя жена! И это мой дом, если ты забыл! - Но живем мы вместе, пусть и временно! - Я буду есть то, что хочу! - Дай мне приготовить что-нибудь более полезное и съедобное! - Вот и готовь себе свою траву, баран! - Если ты будешь питаться фаст-фудом, ты растолстеешь! И вся твоя привлекательность и сексуальность канут в лету! - Что такое? С каких пор тебя волнует моя сексуальность, чертов извращенец? - Ах, ты... - Ютака, твою мать, отдай мою пиццу! Входная дверь громко захлопывается за обоими спорщиками, и Аой устремляется следом за вырвавшим из его рук плоскую коробку шатеном, рванувшим в гостиную. - Хватит тащить в рот всякую гадость! Ты что, всю жизнь ешь готовую еду из ресторанов и сомнительных забегаловок? Укэ забегает за диван, хватаясь свободной рукой за его спинку, когда как разъяренный демонолог останавливается у противоположного от актера подлокотника. - Ну, уж простите, что я мужчина и не умею выполнять женскую работу! - Вот и дай мне приготовить тебе ужин! Что за упрямый осел? - Укэ, - угрожающе шипит мужчина, дернув губой. - Отдай. Мою. Пиццу. Живо! Револьвер покидает нагрудную кобуру, устремляя пустой взгляд дула в лоб обнаглевшего свидетеля, на что тот лишь насмешливо поднимает уголок губ в ухмылке. - Стреляй. - Ты что, сука, в гости к Гудвину сходил, храбрости набраться? - К кому? - удивленно смаргивает Ютака, встрепенувшись. - Книжек умных побольше читай, тупица. - Эй! Не попрекай меня этим! Я, вообще-то, получил высшее образование в Корее! - Что-то не видно, чтобы у тебя были мозги. Может, мне и правда выстрелить и посмотреть, есть ли что-нибудь в этой пустой черепушке и каких оно размеров? - Ну, так что медлишь? - Не зли меня! - ударяет рукоятью револьвера по спинке дивана Юу, оскалившись. - Убью скотину! Шатен только самодовольно хмыкает, расслабленно выпрямляясь. А после переводит скептический взгляд на коробку, осматривая ее со всех сторон так, будто держал в руке нечто мерзкое и дурно пахнущее. - Я не позволю тебе это съесть. Хватит с меня твоего кофе. И раз уж я затолкал в себя твою утреннюю яичницу, будь добр, попробуй и мою стряпню. - Не смей ее выбрасывать! Это мои деньги! - Я отдам их тебе, как только мы вернемся за моими вещами в мою квартиру. Так что не вол... Шатен запинается на полуслове, когда отворачивает голову от пиццы, и резко бледнеет. Глаза его широко распахиваются в ужасе, губы раскрываются в ошеломлении, и мужчина невольно делает шаг назад, едва не потеряв равновесие и не растянувшись по полу. - Ч... что это такое? - Что, привидение увидел, придурок? - удовлетворенно усмехается брюнет, тоже обращая лицо на стену с бабочками в стеклянных рамках. - Ну, и? - Аой... ты... ты видишь?.. - Что? - Рамка... она пуста... Ютака указывает дрожащей рукой на стену, и Юу заинтересованно вглядывается в сверкнувшее в дневном свете стекло у широкого окна. - Да, пуста. Действительно. - Аой! - Успокойся. Это обычное дело. - Но там была бабочка... она была там, я видел! - задыхается актер, попятившись назад от жуткой коллекции, едва не напоровшись на стеклянный столик. Юу же со вздохом возвращает оружие в кобуру, отклонившись бедром на подлокотник дивана и сложив руки на груди. - И правда, она там была. - Аой! - Да не ори ты! - фыркает мужчина, прикрывая глаза. - Сказал же, обычное дело. Это случается раз в полгода. Бабочка исчезает из рамы сама по себе, а после возникает в гостиной и вылетает через кухню в окно. А спустя несколько дней снова возвращается на свое законное место. Бабочка эта довольно крупная, размах крыльев в тринадцать сантиметров, так что всякий раз, когда она покидает этот дом, я слышу стук деревянной кухонной шторы через свою дверь. - Но разве она не мертва? - шепотом спрашивает шатен, нервно сглотнув. - Мертва. - Тогда, как такое возможно? И почему ты не убьешь ее, в конце концов?! - Я не могу, - просто отвечает детектив, поведя плечом. - Кажый раз, как я застаю ее за перелетом, я думаю о том, как она погибла. Проколотая булавкой насквозь, прибитая к картону, она мучилась в смертной агонии и извивалась на стальной игле, пытаясь оторваться и взлететь снова, изо всех своих сил стремясь к жизни. Даже когда надежды не осталось... И все равно погибла, потому что это было не в ее силах - тягаться с человеком. И тогда я думаю... Она была убита единожды, брошенная в пытки и погибшая в страшных муках, но все равно осталась жить. Так имею ли я право убить ее? Пережившую все это, но выигравшую сражение. И не могу поднять руку, чтобы сбить ее пулей. Поэтому, я просто не замечаю ее. А она не замечает меня. И нас обоих это устраивает, вот и все. - Разве тебе не страшно? - Ютака поворачивается к демонологу, опуская руки вниз, совсем позабыв о коробке с пиццей и пакетах в своих ладонях. - Нет. Да и что может сделать бабочка? Она не ядовита, слаба, хоть и проворна, и хрупка. У нее просто нет шансов против человека. Но знаешь, я думаю, что она улетает не просто так. Юу скидывает с плеч свое пальто, бросая его на журнальный столик, и устало потирает ладонью затекшую шею, откинув голову назад. - Быть может, она ищет своего убийцу. Всякий раз, покидая эту квартиру, она облетает этот город в поисках человека, отнявшего ее жизнь столь варварским способом. Но она вряд ли найдет его. Здесь, в Токио. - Значит, не ты собирал их? - Я просто купил эти рамки. Мне некогда гоняться за насекомыми. У меня тут демоны людей на части рвут, если ты помнишь. - А ты не думал, что это... человеческая душа? - тихо спрашивает Укэ, бросая коробку с пиццей на диван, отчего-то заметно успокаиваясь. - Нет. Здесь были и Уруха, и Рейта. И даже Руки. И сколько бы мы ни изучали этот феномен, мы не нашли ничего, что могло бы дать разгадку этой тайны. Это и не шутки демонов тоже. Так что мы все порешили на том, что это остаточные чувства бабочки, как-то отличной от остальных своих сородичей. И она не представляет никакой угрозы. Вот почему я уложил тебя в гостиной. Опасности просто не было. Актер задумчиво поджимает губы, останавливая взгляд на пустующей рамке. И потому не замечает, как Юу тихо подкрадывается ближе к нему... Спохватывается он только, когда Аой хватает коробку с пиццей с подушек и исчезает за деревянной шторкой в кухне. - Сам жри свои овощи. - Выброси эту гадость из дому немедленно! Кажется, пиццу придется отвоевывать силой. - Это МОЙ дом! Нет, только не в окно!.. Укэ!! *Танатос - в греческой мифологии олицетворение смерти, сын Нюкты и Эреба, брат-близнец бога сна Гипноса. Живет на краю света. **Реальный случай, произошедший с педагогом из моего университета. Единственное несоответствие - в возрасте и обнаружении тела. Убийца был задержан, но дальнейшая его судьба мне неизвестна.