Life starts now

Я переоделась и посмотрела на себя в зеркало. Даже смешно, во что превратилась моя жизнь. Какой-то карнавал ужасов, цирк на колесах. Никогда бы не подумала, что буду разъезжать по всей стране в компании не совсем адекватных вампиров, один из которых, между прочим, мой бывший парень. Странно, я слишком быстро смирилась с тем, что произошло со Стефаном. На секунду мне стало стыдно, но я тут же нашла оправдание. Я через многое прошла, через слишком многое для обычной восемнадцатилетней девушки. Может быть, я начинаю сходить с ума? С кем поведешься, от того и наберешься, как говорится. Я нервно улыбнулась своему отражению и тут же услышала голос Ребекки. – Милочка, ты там что, весь свой гардероб решила перемерить и не позвала меня? А ну-ка иди сюда, противная девчонка! Ты же не хочешь, чтобы милый мальчик Адам погиб из-за тебя? Тяжело вздохнув, я вышла из комнаты. Адам все еще не пришел в себя, поэтому моего присутствия тут не требовалось. Но, похоже, Ребекке было скучно, она желала развлечься за мой счет. – Ничего еще более скучного не нашла, куколка? – растягивая слова, спросила вампирша, − В этом наряде стыдно даже мусор пойти выносить! Я спокойно села на диван рядом с Клаусом, не обращая внимания на Ребекку. К счастью, Адам резко открыл глаза и судорожно закашлялся, что отвлекло внимание вампирши. Клаус присел на корточки возле оборотня. – Что со мной? – с ужасом спросил Адам, оглядываясь по сторонам. Он весь дрожал, глаза были красные, его словно ломало. – Ты трансформируешься. Ничего, скоро все закончится. Подойди, милая. Я послушно приблизилась, протянув свою руку. – Давай, пей. – Пошел к черту, вампир! – выплюнул оборотень, − Мы не проклятые создания, как вы. Никогда! – Значит, ты умрешь, − весело резюмировала Ребекка, − А жаль, такой красавчик! – Лучше смерть, чем становиться таким же! – продолжал упорствовать парень. Я не ожидала от него такого поведения. Неужто противостояние между вампирами и оборотнями столь сильно, что он готов к смерти? Наверно, увидев отношения Тайлера и Кэролайн, я просто забыла об их вечной борьбе. – О нет, ты ошибаешься, − покачал головой Клаус и достал нож, − Я открою тебе дверь в увлекательный мир. Это огромная честь, и ты должен быть благодарным мне за это. С этими словами он полоснул лезвием по моему запястью, заставив меня охнуть от резкой боли, и поднес руку прямо к губам Адама. Ребекка и цепи прочно сдерживали оборотня, хотя тот изворачивался изо всех сил. – Будьте вы прокляты, − промычал Адам. В эту же секунду он странно выгнулся, на мгновение его глаза стали янтарно-желтыми. Я отскочила от него, но Клаус явно был доволен. Он приказал сестре отвязать новоявленного гибрида, Стефану – найти ему еду, а мне любезно предложил помочь в промывании раны. Я так же любезно отказалась и быстро ушла в ванну. Крови было на удивление много, и рука ныла. Ну, вот с чего мне все это? За какие такие грехи своей прошлой жизни я расплачиваюсь в этой? Хлопнула дверь. Видимо, Стефан принес «завтрак» для Адама. Мне не слишком хотелось на это смотреть, поэтому я тихо прошла в свою комнату. Думаю, сегодня уже не будет никаких вечеринок и чего-то подобного, поэтому можно со спокойной совестью поспать. Проснулась я глубокой ночью от того, что очень хотела пить. Адама в номере уже не было, думаю, Клаус отвел его куда-то. Зато Ребекка наслаждалась шоу «Том-модель по-американски», судя по бормотанию телевизора, доносившемуся из ее комнаты. – Не спится? Я чуть было не выронила из рук стакан с водой. – Клаус, − выдохнула я, обернувшись. Древний с усмешкой стоял у окна, скрестив руки на груди. – Ты так мило реагируешь на мое появление. – Я могу с криками убегать от тебя, но вряд ли тебе это понравится, − съязвила я. – Ты же разумная девушка, Елена. – Была бы разумная, пряталась бы от вас до конца своей жизни. Уехала бы куда-нибудь на дальний восток, сменила имя и внешность. Клаус в одну секунду оказался рядом со мной. И снова этот трепет, вызванный его присутствием. Нет, я точно схожу с ума, и этому есть причина. – Бегать и прятаться не выход. – И это мне говорит тот, кто провел последнюю тысячу лет, убегая от собственного отца? – по-моему, мне пора включить стоп-кран, потому что мой язык определенно погубит меня, причем в самое ближайшее время. – У меня была достаточно веская причина. – Можешь не оправдываться передо мной. – Странное чувство. Мне как будто важно, что ты обо мне думаешь, − голос Клауса был совсем тихим. Я взглянула ему в глаза. В темноте они казались бездонно-черными. – Тебе было так же важно, что о тебе думает Шарлотта? – так же, почти шепотом, спросила я. Не знаю, почему мне так важно знать о ней. Может, я и вправду ищу ему какое-то оправдание, всей этой жестокости и бессердечности. Я не верю, что Клаус мог любить, но вдруг это правда? Как-то Элайджа упоминал об этом, и сейчас я цепляюсь за это. – Да. Мне было важно ее мнение. Как человек она была намного сильнее, смелее. Она не боялась сделать что-то не так, была уверена в своих силах и всегда знала, как найти выход из сложной ситуации. – Она была первой Петровой. Ты должен был убить ее, чтобы снять проклятие. Она и из этой ситуации нашла выход? Клаус продолжал смотреть мне в глаза. Казалось, время остановилось. Тикали настенные часы, где-то там, на не спящих улицах Сан-Франциско слышался смех, звуки машин и музыка. Из комнаты Ребекки доносились звуки рекламы. А мы стояли запредельно близко друг к другу, не отрывая взгляда. – Нашла. Но было уже поздно. – Что это значит? Почему поздно? – Думаю, на сегодня стоит прекратить курс истории. Ложись спать, Елена, завтра предстоит трудный день. Клаус уже хотел было уйти, но я схватила его за руку. – Пожалуйста. Я правда хочу знать. Он провел рукой по моей щеке, усмехнувшись. Я напряглась. Почему мне не отвести взгляд от его губ? Почему я не могу уйти к себе в комнату? Что держит меня здесь сейчас? Я не могла разобраться в себе и найти ответ. – Не надо. Не ищи во мне что-то хорошее. Не будь глупой. – Я заранее знаю, что в тебе нет ничего хорошего. Ты монстр, убийца, у тебя нет никаких моральных принципов. Но… Клаус не дал мне договорить. Приложил палец к моим губам, улыбнулся и ушел. Я так и осталась стоять посреди комнаты, задавая себе миллион вопросов.