Life starts now

Проснулась я с ужасной головной болью. Всю ночь меня мучил один и тот же кошмар – как я убиваю Клауса. Еще никогда я не видела таких реальных снов, словно это происходило в действительности. Стоило мне очнуться, я снова впадала в забытье и раз за разом, на протяжении всей ночи, вонзала кол ему в сердце и видела его глаза. Я плакала во сне, отчего проснулась с опухшими, красными глазами. Когда я вышла из комнаты, в гостиной было чисто, словно и не было здесь драки, поломанной мебели, парочки мертвых гибридов и, главное, Майкла. Ребекка крутилась у зеркала, заплетая себе косичку. – Куда вы дели Майкла? – спросила я, проходя мимо вампирши. – Ты действительно хочешь это знать? – усмехнулась Ребекка, мельком глянув на меня, − Не думала, что когда-либо это скажу, но ты выглядишь так ужасно, как никогда. Не могу на это смотреть. – Отвернись, − пожала я плечами, наливая себе воды, чтобы запить таблетку. Нет, лучше сразу две, голова просто раскалывается. – Сегодня я прощу тебе твою невежливость, куколка. Но не злоупотребляй моей добротой, − мило улыбнулась Ребекка. – Было бы чем злоупотреблять, − проворчала я, уверенная в своей безнаказанности. Сейчас Ребекка счастлива, она чувствует, что свободна. Вряд ли она будет угрожать надоедливому двойнику, − И чем мы теперь займёмся? Будем дальше разъезжать по Америке, обращая все новых и новых гибридов? – Ты что, глупыш, сегодня мы празднуем! И ты будешь нашей почетной гостьей! Давай, двигай ножками скорее, будем делать из тебя человека. – Знаешь, я думаю, это не самая лучшая идея, − поморщилась я, все еще помня, чем закончился вчерашний день рождения. Вполне возможно, головная боль вызвана похмельем, а не ночными кошмарами, но было бы слишком стыдно признать это. – Меня не интересует, что ты думаешь, − ласково сказала Ребекка, − Мы все идем отмечать, уяснила? – Ну-ну, не будем принуждать нашу девочку к тому, чего она не хочет делать, − сказал Клаус, который стоял, прислонившись к двери, − Думаю, для нее вчерашние события были слишком изматывающими. – Но, Ник! Я хочу, чтобы она была там, − капризно заявила Ребекка, − Она так и не надела то великолепное фиолетовое платье! – Наденет в другой раз, − тоном, исключающим возражения, произнес Клаус, − Ты можешь остаться одна в номере, Елена. – То есть совсем одна? – уточнила я, стараясь, впрочем, не встречаться взглядом с Клаусом. – О нет, разумеется, я останусь тут, чтобы обсудить новую серию «Сплетницы» с тобой! – съязвила Ребекка, − Но все-таки иди сюда, мы уходим только через несколько часов, так что избавь меня от зрелища своих лохматых волос и осунувшегося лица. Что ж, идея не лишена смысла, я и сама предпочитаю не смотреть сейчас в зеркало, потому что то, что я там увижу, никак не обрадует меня. Ребекка занялась моим внешним видом, пока Клаус и Стефан отправились к гибридам. Насколько я знаю, каждый день они тренируют новообращенных, что-то типа военного лагеря. Иногда мне кажется, что, кроме Майкла, у Клауса есть другие враги, которых следует опасаться, иначе чем обусловлено его рвение создать как можно больше гибридов за такое короткое время? Наконец, ближе к вечеру, вампиры, прихватив с собой гибридов, отправились на очередную пьянку. Я наконец-то была одна. Но скука захватила меня быстрее, чем я думала. Не хотелось вспоминать вчерашнее, это было слишком странно даже для моей сумасшедшей жизни, поэтому я слонялась по номеру, заходя в каждую комнату. Конечно, это было не просто невежливо, это практически вторжение в личную жизнь, но что еще мне делать? Нужно как-то отвлечься. К Стефану я решила даже не заглядывать, уже догадываясь, что я могу там увидеть. А взглянуть на комнату Ребекки – это уже интересно. Обстановка была точь-в-точь как в моей, только если я старалась поддерживать порядок сама и разрешала горничной убираться, то у Ребекки царил полный хаос. Ворох платьев, блузок и юбок на кровати, раскрытый, практически выпотрошенный шкаф, стопки дисков, разбросанные по полу, разнообразнейшие аксессуары, которые висят даже на люстре. Если бы я не знала, чья это комната, я бы подумала, что здесь побывали грабители. Но что действительно привлекло мое внимание, так это фотография на прикроватной тумбочке. На ней были запечатлены Ребекка и Клаус, оба улыбающиеся, выглядящие такими молодыми, беззаботными. Судя по всему, фото сделано примерно в 1910-х годах, во всяком случае, именно так одевались люди в то время, если верить учебнику истории. Не знаю, сколько времени я смотрела на фото, думая о том, как же сильно они привязаны друг к другу. Тишину нарушил уже знакомый звук, и я бросилась в ванну. – Слава Богу, ты жива, − прошептала Бонни, едва увидев меня. – Все в порядке, их нет в номере, можешь говорить нормально, − проговорила я, − Я так рада вас видеть! – Погоди, что значит, их нет в номере? Майкл еще не добрался до вас? Он покинул Мистик Фоллс неделю назад, − вклинился Деймон. – Он… нашел нас. Он мертв, Деймон. – тихо проговорила я. Я знала, они не будут рады это услышать, но не ожидала и такой реакции. Просто молчание. Выматывающая тишина. Где-то я это уже видела. Или вампирам просто нравится нагнетать обстановку, глядя людям в глаза и ничего не говоря при этом? – Елена, ты понимаешь, что это значит? – снова Бонни. Она выглядит очень и очень разочарованной. Надеюсь, они не будут расспрашивать о подробностях. Я и так чувствовала себя предательницей, а услышать это от друзей − последнее, чего бы мне хотелось в этой жизни. – Все в порядке. Буду дальше ездить с ними по миру, обращать гибридов. Не волнуйтесь, − я попыталась выглядеть веселой, но, по-моему, выглядела как полная идиотка. – Ты серьезно? Не волноваться? Единственное оружие, которым можно убить этого ненормального гибрида, находится у него в руках. А он и дальше будет обращать себе рабов! Елена, страдают невинные люди, как ты не понимаешь? Что еще придет ему в голову, а? Может, захочет ради забавы убить всех людей, например истребить какой-нибудь маленький город вроде Мистик Фоллс? Или еще что-то подобное? Деймон разозлился, но и его слова вывели меня из себя. – А ты никогда не убивал людей? Не тебе обвинять его, Деймон! Сколько крови у тебя на руках, сколько невинных жизней ты загубил лишь для забавы или от голода? Как будто я воткнула нож ему в сердце. Наверно, мне никогда не забыть глаза Деймона в тот момент. Да, вот теперь он смотрел на меня, как на предательницу. Я подвела их всех. Друзья старались ради меня, а я повернулась к ним спиной. Бонни смотрела на меня с некоторым укором, но я знала, что в какой-то степени она солидарна со мной насчет Деймона. – Мы все равно найдем способ убить его. И не только ради тебя, Елена, ради всех нас. Совсем скоро мы будем свободны. С этими ее словами по зеркалу прошла дрожь, и я снова увидела свое отражение. В кого я превратилась? Я сама себе противна. Я знала, что нельзя этого делать, но все-таки пошла в комнату Клауса, которая, к моему удивлению, была открыта. Наверно, я хотела найти там что-то, что заставит меня ненавидеть его, как раньше, желать его смерти. Как я представляла себе логово вампиров раньше, когда не знала об их существовании? Так же, как и все, – темное подземелье, каменные стены, не пропускающие лучей солнца и звуков, горящие факелы и гроб, где и покоится сам вампир. Естественно, это не было правдой, даже близко не лежало. Комната Клауса была такой же безликой, как и все остальные в этой гостинице, но за дни, проведенные здесь, он успел кое-как ее обжить: пара свитеров, валяющихся на спинке стула, небрежно выставленная обувь в открытом шкафу, огромная стопка фолиантов на полу. Похоже, неряшливость – это у них семейное. Я усмехнулась. Здесь не было никаких личных вещей. Не знаю, что я хотела найти – стену с именами жертв, как в старой квартире Стефана в Чикаго? Или дневник, в котором он извращенно и подробно описывал каждое убийство. Я присела на кровать и осмотрелась. Глупейшая затея, Елена, просто дурацкая. Но тут я нащупала что-то под подушкой. Книга Ремарка «Триумфальная арка». Вот уж никогда бы не подумала, что у нас с Клаусом может быть схожий литературный вкус. Я повертела книгу в руках и хотела уже положить обратно, но из нее выпала пара пожелтевших от времени листков. Я нетерпеливо развернула один. «Ник, судьба решила за нас, не нужно так ненавидеть ее за это. Придется искать силы, чтобы жить дальше. В душе ты сильный, я знаю это. Борись, не сдавайся» «Увидимся сегодня в полночь на нашем месте у озера» «Нет, Ник, я никогда не оставлю тебя. У нас много времени. Сбежим и будем вместе навсегда. Сейчас, пока Аяна не согласилась обратиться к духам за поддержкой, у нас есть шанс. Уедем с материка, направимся обратно в Европу. Ребекка говорит, что твоя мать пытается найти другой выход, поэтому нужно торопиться» «Прости, у меня не было другого выхода. Не думаю, что мы еще увидимся, я не хочу, чтобы ты брал такой грех на душу. Прощай, Ник. Я люблю тебя» Не успела я развернуть очередную записку, как дверь распахнулась. – Я знал, что ты будешь и дальше упорствовать, Елена, − со вздохом проговорил Клаус. Я в оцепенении смотрела на него. Все мои чувства были на пределе. Хотелось убежать, исчезнуть, раствориться где-нибудь. – Все в порядке. В какой-то степени я хотел, чтобы ты нашла это. – Зачем? – удивленно спросила я. Клаус присел на кровать рядом со мной и провел рукой по книге. – Это сложно объяснить. – А ты попробуй. Что все это значит? Как она умерла? Почему вы не успели сбежать? – Слишком много вопросов, Елена. – Ответь хотя бы на один, − умоляюще произнесла я. Не знаю, почему мне так важно было знать о Шарлотте, какого черта вся эта ситуация так волновала меня. – Мы не успели потому, что у нас родился ребенок, Елена. Как ты думаешь, легко ли оставить родной дом, решиться на такое путешествие, да еще и с младенцем на руках? Мы хотели подождать, пока ей исполнится хотя бы месяц, но было уже поздно. Случилось то, чего мы так не хотели, − моя мать воззвала к духам и обратила нас в вампиров. Сначала я пытался справиться с собой и своими инстинктами, ведь я мог просто убить их, а потом... Впрочем, это неважно. Он замолчал, не обращая на меня внимания. О чем он сейчас думал? Остались ли у него чувства к Шарлотте? Я думала, он безжалостный убийца, для него нет никаких моральных устоев, он готов на все ради достижения цели. Но жизнь заставляет нас смотреть с разных точек зрения на все события. И жестокости Клауса было оправдание. Я почувствовала невероятную волну жалости к нему, нахлынувшую на меня. Я встала. Лучше будет оставить его наедине с самим собой. Уже когда я взялась за ручку двери, Клаус произнес. – Ты похожа на нее. В тебе есть та же внутренняя сила, стержень. То, чем я восхищался. На секунду обернувшись, я вышла из комнаты.