Дорога к Сочи

Таня стояла на балконе своего номера и фотографировала Макса. Он раскинулся у бортика бассейна в позе морской звезды. Загорелый расслабленный Макс - потрясающее зрелище. И фотки классные получились. Она решила спуститься вниз и поснимать свою любимую модель с более близкого расстояния. Таня успела сделать несколько фоток, когда Макс открыл глаза. Опять этот мученический взгляд. Измаялся здесь ее бедный Максик. Итальянская деревушка в горах, солнышко, рядом озеро, каток, во дворе гостиницы бассейн. Любой другой был бы просто счастлив побывать на его месте. Но Макс чувствовал себя здесь как зверь в клетке. Они приезжали сюда уже второй раз. Первый раз все было в новинку. А сейчас он чувствовал, что ему не хватает жизни. Да, они приехали сюда на сборы. Да, они очень плодотворно тренировались, выучили новые элементы, работали над программами. Но сонная деревушка с толпой скучающих пенсионеров навевала на постоянно кипящего энергией Макса смертельную тоску. - Тань, сколько нам еще здесь торчать? - Он задавал этот вопрос каждый день раз по двадцать. - Еще четыре дня осталось, - ответила Таня. "Как в армии, считаем дни до приказа", - подумала она. - Тань, что ж я так люто ненавижу это место? Сам не понимаю, вроде все здесь хорошо, природа живописная… Но это единственное место, из которого я рвусь… Ни в одной точке мира не чувствовал себя так. Думал, что эпопея "Чикаго" самое тяжелое эмоциональное истощение. Но эта горная деревушка еще хлеще! 4 дня... как год... Осталось четыре дня…, - Макс тяжело вздохнул. - Максик, милый, потерпи. Мы с тобой дома давно не были, перелеты, тренировки, просто вымотались, и физически и морально. - Да нет, физически нормально. Работаем вроде хорошо, на тренировках прогресс на лицо. Настроение просто... Настроение - осень... - Ты может, по соревнованиям соскучился? - с легкой иронией спросила Таня. - Вот не поверишь, соскучился, - на полном серьезе ответил Макс. - Ну, завтра у нас как раз небольшая репетиция соревнований. Отчетные прокаты. Будет где вашей душеньке разгуляться, - улыбаясь, ответила Таня. И пошла переодеваться перед ужином. "Какое же ты у меня солнце. Как я рад, что ты у меня есть", - думал Макс, продолжая релаксировать в бассейне.

***

Таня проснулась от звука открывающейся двери. Она увидела входящего в комнату Макса. - Макс, ты чего? Сколько сейчас времени? - Четвертый час. Не мог уснуть. Ходил на озеро. - Ты что, купался? Ночью? Таня встала с кровати, подошла к Максу и провела рукой по его волосам. - Сумасшедший. Чаю будешь? Макс утвердительно кивнул и сел на кровать. Как хорошо, что в этот раз у них в номерах были чайники. И чтобы просто попить чаю, не надо было бежать вниз или звать кого-то. А уж среди ночи им вряд ли кто-то чай приготовил бы. Вообще итальянцы всегда так удивляются, что русские постоянно пьют чай. Но, чтобы не потерять клиентов, идут на встречу их желаниям. А Таня всегда удивлялась, что итальянцы пьют столько вина. Практически за завтраком, обедом и ужином. И главное, садятся потом за руль! И еще говорят, что Россия - самая пьющая страна в мире... Таня принесла две чашки. Одну для Макса поставила на столик перед кроватью, а со своей подошла к раскрытой двери балкона. Светила луна. Темную гладь воды в бассейне пересекала лунная дорожка. Она перевела взгляд на Макса. Что же с ним такое? Что его так мучает? Похоже, что это тот момент, когда он и сам не знает ответ на этот вопрос. Таня допила чай и подошла к Максу. - Массаж сделать? Макс кивнул, поставил чашку на стол, и лег на живот. Таня села на него сверху и начала массировать плечи. Тут ей на память пришли строчки из сказки Пушкина: - „Здравствуй, князь ты мой прекрасный! Что ты тих, как день ненастный? Опечалился чему?“ — Говорит она ему. Максим подхватил: - Князь печально отвечает: „Грусть-тоска меня съедает, Одолела молодца: Видеть я б хотел отца“. - Тань, правда, так родителей хочется увидеть. Как приедем, надо будет обязательно к ним съездить! - Конечно, дорогой. Обязательно съездим. Массаж уже плавно перешел в поглаживания спины и плеч. Таня бессознательно наклонилась и поцеловала Макса в шею. Он перевернулся на спину и прижал ее к себе. Потом начал целовать, снял с нее футболку. Его нежные пальцы то поглаживали ей спину, то запутывались в волосах. Каждое ее прикосновение было для него как лекарство, каждое прикосновение к ней избавляло от тоски и боли. Каждый момент близости был моментом очищения и освобождения. В ту минуту, когда наслаждение накрыло обоих, он притянул ее к себе и впился в губы жадным поцелуем. Она обмякла в его объятиях. Так они и заснули.