Капитан черного ветра

Все время плавания погода была прекрасной – дул легкий ветер, округлявший паруса и подгонявший корабль к дому. Команда все больше ленилась, посвящая свое время не работе, а развлечениям в виде азартных игр и пению не в лад, иногда прерываясь на корректировку курса под негодующие громогласные крики капитана или Тайлера. Оставалось плыть совсем немного, и все уже ждали, когда же появится родной остров, где они, наконец, отдохнут и хорошенько повеселятся. Элизабет стояла около капитана, кутаясь в его огромный черный камзол. Она смотрела на горизонт, на котором уже начали вырисовываться очертания острова. Проявились горы, похожие на огромных серых великанов, что следят за своими подопечными, потом пленница разглядела лес, похожий на цветастые плащи, укрывавшие каменных исполинов, а через некоторое время могла различить каждое дерево. Корабль неумолимо приближался к месту ее окончательного заточения. Раздался всплеск, и неподалеку от носа корабля из воды показалось несколько гладких темно-серых спин, блестящих на солнце. - Это русалки? - Элизабет свесилась за перила корабля, глядя вниз. - Это дельфины, дуреха. Они следуют за нами, как только мы разграбили корабль французов. Говорят, это хороший знак, - Джек опустил подзорную трубу и с улыбкой посмотрел на свою подопечную. - Грабить? - С дельфинами идти по морю. Смотри не выпади - акулы тут тоже промышляют, а я за тобой не полезу. - Больно надо, - проворчала девушка. Джек усмехнулся - пленница его веселила. Она все еще огрызалась и иногда вела себя совсем несносно, но это было даже забавно, словно ты весь такой из себя аристократишка, который пляшет вокруг знатной мадемуазель. Только все знают, что ночью-то он вернет свое, уже приняв свой истинный облик дикаря и насильника. - Скоро мы будем в пиратском приюте, - капитан передал подзорную трубу Тайлеру, который тут же принялся присматриваться и покрикивать на команду, заставляя их оторвать свои зады от скамей и начать, наконец, работать, пока они не разбились о рифы. - Что это такое? И почему бухта называется Молчащей? – пленница все еще восторженно рассматривала дельфинов, казавшихся ей удивительно прекрасными существами, свободными и сильными. - Потому что тех, кто много болтает, обычно убивают первыми, - Джек тоже облокотился на перила, рассеянно разглядывая морских созданий, - и пиратский приют - наше убежище на суше. Мы же не можем все время быть в море, не правда ли? - Мы? - Ты теперь с нами, детка. Придется терпеть качку и мои домогательства. А теперь смотри, - он выпрямился и широким взмахом указал на расщелину меж скал. Корабль чуть свернул влево и проплыл сквозь эту расщелину, узкую и длинную, попадая в небольшую бухту, где и бросил якорь. У берега там располагалось несколько десятков простеньких домов, огороженных общим высоким забором, из них понемногу стали выходить люди - мужчины, женщины и дети. Было видно, что почти все женщины - пленницы, лишь немногие прятались за спины мужчин. Остальные одиноко стояли посреди дороги, склонив голову – видимо, невольно сочувствовали подругам по несчастью, которые вот-вот сойдут с корабля. Капитан приказал построить всех девчонок и сморщился, услышав плач пленниц. Ну сколько можно, за все время плавания пора и привыкнуть, что их воля теперь не значит совсем ничего, и пора бы покориться чужой. Мужчина забрал камзол у Элизабет и отправил ее в строй. Он шел мимо пленниц, глядя на них. Все девчонки кроме одной были заплаканы, на коже многих синими пятнами вспухали синяки. Только его пленница гордо вскидывала подбородок, глядя капитану в глаза, когда он подошел к ней. Улыбнувшись такой наглости, Джек указал пальцем на Элизабет, Арианну и еще одну, чуть полненькую, но милую девушку. - Этих оставить, остальных продать. Элизабет Мартин, иди сюда. Девушка вышла вперед, глядя в глаза капитану. Она уже давно перестала бояться, лишь чувствовала вскипающую злость и ненависть ко всему, что происходит. Да, и дикую усталость – хотелось просто завалиться куда-нибудь невидимой горошиной, исчезнуть, закрыть глаза и покинуть этот мир. - Тайлер, закатай рукав, - капитан повернулся к своему помощнику, который тут же выполнил указание, а после уже обратился к Элизабет, - а ты снимай с него бинты. Сейчас будем любоваться на твою работу. Девушка с замиранием души размотала бинты и увидела, что рана была чистой. Тайлер выздоравливал. Помощник одобрительно улыбался, зная, что девчонка теперь не останется на берегу, а будет все время с ними. - Молодец, - Джек кивнул, - а теперь троих на берег, остальных на "Быструю Бетти" и отправьте на невольничий рынок. Деньги раздать команде. В унисон заплакали девчонки - никто не хотел быть проданным. Уж лучше здесь, где все более-менее знакомо, да и матросы не так и ужасны по сравнению с тем, что может быть дальше. Быть может, их вообще купят в бордель, а там не спросят согласия. Пираты же, хоть и были грубыми, но знали, что свою силу нельзя применять против всех, иногда даже даря девчонкам отдых или сладости. А что теперь? Вновь пропасть, которая затягивала их всех, и не встретиться больше. - Да, милые, - Джек улыбнулся, - вы будете проданы старым плантаторам, что будут в восторге при виде свежего тела. Элизабет скривилась - Джек был отвратительным. Зачем он и так пугает хрупкие души, неужели ему нравятся их стенания? Дикарь без совести и чести. - А ты не криви личико, - повернулся он к ней, - лучше готовься сойти на берег. Тайлер, проследи за девчонкой, чтоб не потопла, и доставь ко мне в дом. Помощник взял девушку за руку и потянул к лодкам, которые уже понемногу спускали на воду. Он выгнал всех матросов из одной, решив грести сам, чтобы не давать мужланам радости находиться с девушкой, ради которой капитан лично утопит любого, еще и наслаждаться будет постепенно исчезающими пузырями с глади воды. Когда они уже уселись в лодку, которую команда принялась спускать на воду, Элизабет увидела, как капитан склонился над какой-то из пленниц, что зажимала покрасневшую щеку. Он был совершенно спокоен, и это спокойствие пугало пуще любого крика. Лучше бы угрожал, а тут не поймешь, что творится в голове Черного Ветра, который с наглой улыбкой сейчас что-то высказывал очередной девчонке, заливающейся слезами. В это время лодка опустилась на воду, и девушка больше не видела капитана. Это чувство мимолетного освобождения от его власти, пусть даже на время ее отправки вновь к нему же, опьяняло и радовало. Хотелось просто остаться здесь, чтобы не видеть этого острого выветренного лица, не ощущать испытывающий взгляд черных глаз. Тайлер медленно греб, сам невольно растягивая время нахождения с девчонкой. Он хотел сказать слишком много, но знал, что за каждое слово его ждет жестокая кара. - Как тебе капитан? – наконец спросил помощник капитана. - А что Вы хотите услышать? – Элизабет отвлеклась от прозрачной глади воды и посмотрела на мужчину. - Он не обижает тебя? - А если так, то что? Никто ему не указ. Ни я, ни Вы. Тайлер вздохнул. Девушка поняла, к чему он клонит. - Тайлер, - позвала она его, - я очень хорошо к Вам отношусь и рада, что у меня есть такой друг. Но Вы понимаете, что капитан убьет и Вас, и меня, если что-то заподозрит? Тем более, я не желаю портить Вам жизнь. Вы свободны, а я нет. Последовал грустный кивок. Чувствуя на себе тяжелый взгляд, Элизабет обернулась на корабль и увидела стоящего на носу Джека, что следил за ними. Его губы кривились в злой улыбке. Наконец-то Тайлер получил удар в живот. Больше он не станет лезть, а, может быть, даже возненавидит девчонку. - В любом случае, если нужна будет помощь или защита, я всегда к твоим услугам, - помощник смотрел на темные скалы, - Скажи мне, что сделал капитан с тем ожерельем? - Он порвал его на моих глазах. Простите, Тайлер. Я не хотела, чтобы так вышло. - Ничего. Все правильно, я полез не туда, куда нужно. Но будь осторожна - капитан очень жесток к тем, к кому привязывается. - Я поняла Вас, и спасибо за предупреждение. Надеюсь, я не сильно ему и нужна. - Ты ошибаешься. Он уже не отпускает тебя. Лодка мягко ткнулась носом в песок, и двое мужчин втащили ее на берег. Десятки рук протянулись к Элизабет, предлагая помощь, чтобы подняться и сойти. Те, кто был на берегу, любопытно рассматривали девчонку, дивясь тому, что она совершенно не боялась, а лишь угрюмо окидывала их всех взглядом. Тайлер замахал руками и оттолкнул ладони наглецов. - Это девчонка Джека Черного Ветра. Пираты мгновенно поникли и начали вытягивать шеи, рассматривая вторую лодку, на которой доставляли двух других пленниц. Некоторые уже бились об заклад, кто будет первым. Тайлеру до этого не было никакого дела, и он, широко шагая, тянул за собой пленницу для капитана. Элизабет вприпрыжку следовала за ним, боясь споткнуться и упасть всем на потеху. Она даже не успела толком рассмотреть деревушку – запомнила лишь множество маленьких домиков из грубого кирпича и дерева с крышами из пальмовых листьев, и несколько лиц пленниц, которые с покорностью и грустью носили ведра с водой, мыли посуду или чистили рыбу. Все грязные и оборванные, они были ниже рабов. Да, порядок здесь куда хуже, чем на корабле. У небольшого деревянного дома, огороженного забором, помощник капитана остановился. Он открыл калитку и указал на маленькое здание без окон, стоящее неподалеку от дома Джека. Из трубы этого странного дома шел дым, будто бы в таком теплом климате люди нуждались в отоплении. - Наш капитан любит русские бани, - Тайлер вздохнул, - там очень жарко, как в аду. Тебе придется терпеть. - Ничего, - чуть улыбнулась Элизабет, - это лучше, чем салоны красоты мадам Лебран. - Не думал, что тебе будет настолько все равно. - Мне не все равно, Тайлер. Но плакать все время я не собираюсь. - Вот и молодец, вот и славно, - он открыл дверь, впуская девчонку в дом, - это дом капитана. Он скоро будет. - Спасибо Вам, - девушка чуть пожала руку мужчины, почувствовав, как он вздрогнул. Тайлер только и смог что отстраниться. Он махнул рукой и пошел к другому дому, стоявшему по соседству - маленькая лачужка с текущей крышей. Мужчина совсем не заботился о своем жилище – а зачем, если здесь ему важна только кровать, все остальное время он проводил в кабаке или на корабле, приводя его в порядок к следующему плаванию. Капитана все не было. Девушка стояла в прихожей и опасалась что-либо трогать - мало ли, вдруг Джек не приветствует такую наглость, но никто не мешал ей ходить и смотреть. Везде царила удивительная чистота, которой не могли похвастаться даже королевские дворцы. Все стены отштукатурены и покрыты белой краской, было довольно прохладно для жаркого климата этой земли. Кухня оказалась маленькой, но аккуратной, там под столом возвышались ящики с ромом и вином, у стены стояла печь, в которой, судя по всему, очень мало готовили – некогда было капитану бегать с прихватками, он скорее бы воспользовался услугами пленниц, которые доставили бы ему еду из кабака. В спальне была огромная кровать и сундук, все из темного дерева, которое здесь не росло. Ну и любитель же Джек роскоши – не всякий аристократ потратит силы и время на удовлетворение своих эстетических прихотей. В гостиной с камином стоял огромный диван. Больше не было ничего, да и не нужно лишнего. Наконец раздались шаги по лестнице, и дверь в дом открылась. Джек поднял бровь, увидев испуганную его приходом девушку. Она стояла в прихожей, боясь прикоснуться хоть к чему-нибудь, словно маленький птенец, что выпал из гнезда. Капитан оценивающе осмотрел пленницу с ног до головы, решил, что платье ее слишком грязно, значит, придется отдать одну из своих рубашек. - Собирайся и идем в баню. Мне осточертела эта грязь, - мужчина прошел в спальню и открыл сундук, принялся в нем копаться, что-то доставая оттуда. - А что мне собирать? – девушка осторожно заглянула в комнату, откуда уже выходил капитан. - Храбрость, - он отдал ей собранные вещи, - и пошевеливайся. Мужчина взял ее за руку и повел в баню. Зайдя в небольшой предбанник, они разделись, и девушка смущенно покраснела, стараясь прикрыть голую грудь от наглого взгляда капитана. Тот усмехнулся и втолкнул ее в парилку, где у Элизабет аж дух перехватило от жары, а Джек же довольно улыбнулся. Наконец-то тепло и вода, а не грязь и вонь мерзких людей. Черный Ветер сел на полок и указал на место подле себя. Девушка осторожно опустилась на горячие доски и закусила губу. Дышалось неимоверно тяжело, словно воздух был налит свинцом. Парилка освещалась горящими лучинами, которые шипели от неимоверной влаги, но давали скудный свет, приятно пахло сосной, а от жары чуть кружилась голова. Как эти русские могли любить такие истязания? Не зря были сильнейшим народом, Людовику следовало многому у них поучиться. Любви к чистоте, например. - Принимайся за работу, - Джек указал на деревянную чашу, полную воды, и губку. Взяв в руки чашу, пленница и нахмурилась. Она не собиралась быть тут послушной наложницей, что ублажает извращенного и похотливого самца, который сейчас еще и добавлял температуру, плеща на раскаленные камни водой. Поднимался ароматный пар, пахнущий эвкалиптом, видимо, в воду было добавлено масло. Вздохнув и набравшись храбрости, Элизабет осторожно опустила губку в чашу, чтобы та впитала воду, и провела по плечу мужчины, стирая пот и грязь. Джек закрыл глаза, нежась от пара и ласковых движений, которые на самом деле были испуганными и осторожными. Голова несчастной нещадно заболела от жары, и она тяжело дышала, чувствуя, как по спине катятся крупные капли пота, снимающие всю грязь и усталость тела. - Тебе страшно? - капитан усмехнулся. - Нет, - Элизабет вновь опустила губку в чашу и выжала ее. - Ну как же, злой пират захватил юную девчонку, изнасиловал ее и заставляет ублажать себя. Как тут не испугаться? - У мадам Лебран было хуже. - Интересно, что там с тобой делали. Вновь проведя губкой по плечу мужчины, девушка закрыла глаза, вспоминая все, что с ней было. Над ней смеялись, каждая знатная рожа, так похожая на поросячью, насмехалась, звала ее крысой, нищетой, отрепьем. Девушки воротили свои носы, отказываясь знаться с служанкой, чьи родители быстро обеднели. Какие-то занюханные врачи! Вспоминались побои, как мадемуазель Лебран отхлестала ее по лицу за медленно поданные туфли к сотому платью на примерке, как ее сестра просто так щипала несчастную, развлекаясь болью. Тогда девушка разучилась плакать, и лишь смотрела волком, готовясь в любой момент нагрубить или кинуться в атаку. Пусть потом будет больнее, но своя честь стоила и большего. Ее ставили на колени перед знатью. Она, прижатая лицом к полу в кабинете главы семьи Лебран, слушала то, как к ней прицениваются. Какой-то граф обещал дать за ночь с ней один золотой, но месье Лебран отказался, зная, что та стоит куда больше. Слишком красивая для таких жлобов, она могла и потерпеть пару дней, пока не найдется клиент пощедрее. А вскоре и пришло приглашение в Тортугу. - Ничего, - девушка покачала головой, но капитан подхватил ее под подбородок, заставил посмотреть себе в лицо. - Все было видно по твоим глазам. Сколько тогда обещали за тебя? - Золотой. - И все? Ну и скупердяи, - он сжал губы в нить. - Вы-то даром взяли. - А ты хотела бы знать свою цену? - Нет. - Вот и славно. Продолжай, а то, я смотрю, ты остановилась. Элизабет, закусив губу, водила губкой по груди мужчины. Она опасалась того, что произойдет дальше, ведь тот наверняка захочет и большего. Была жуткая духота, и девушка выронила губку, чувствуя, как невыносимо жарко, а легкие болезненно сжимаются и каменеют. Она покачнулась и начала падать в обморок. Последнее, что несчастная услышала - ругательства капитана, который кинулся ловить свою нерадивую пленницу.