Капитан черного ветра

- Ты слабачка. И просто невыносима! - капитан склонился над лежащей девушкой. Впервые за долгое время ему пришлось порядком поволноваться, пока он переносил бездыханную пленницу из парилки в предбанник, к тому же, не успев самому помыться. Что за эгоизм – терять сознание, когда все было так хорошо?! Могла бы пережать свою гордость и сказать, что плохо себя чувствует, и попроситься покинуть жаркую комнату, но нет, ее замашки аристократки, гордой и несломленной, сыграли злую шутку. Вот будет в следующий раз знать, что иногда лучше говорить, чем смотреть волком. - Если ты откинешься раньше времени, то мы потеряем врача, а я любовницу, - продолжал злиться мужчина, - это скучно, и я на такое не рассчитывал. Так что быстро мойся и отправляйся в дом. Придется приучать тебя к жаре постепенно. Осторожно поднявшись, Элизабет пошла в парилку, держась за стены. Позади нее следовал Джек, сурово смотрящий за своей пленницей, чтобы она, чего доброго, не свалилась опять. Вновь ударило в лицо паром, и девушка склонилась как можно ниже, чтобы подойти к тазам с водой. Она старалась помыться как можно скорее, капитан же в это время развалился на полке, нагло глядя на представление. Мужчина рассматривал девчонку, замечая, какая же она все-таки нежная и сильная одновременно. Тело ее просило пощады, но душа упиралась в своей глупости. Пора признать себя пленницей и покориться, ну, ладно, он еще научит ее принимать свою судьбу. Вскоре девушка закончила банные процедуры и неуверенно потянулась к ручке двери, глядя на Джека. Тот милостиво кивнул и напомнил, чтобы она надевала не грязное платье, а рубашку – наряд девчонки заберут служанки, чтобы постирать. Спустя всего десять минут Элизабет уже сидела в гостиной, расчесывая влажные волосы и думая о том, что капитан не так уж и плох – знать бы давно воспользовалась беззащитностью жертвы. Или мужчина просто знал, что возьмет свое позже? Раздался хлопок входной двери, и в комнату вошел Джек. Он тут же опустился рядом с девушкой на диван и притянул ее к себе, заставил сесть на колено. От него все еще шел жар как от печки. - Аристократки такие нежные, - сказал мужчина с улыбкой, - того и гляди сломаешь. Элизабет вцепилась в гребень как в последнюю надежду на спасение. - И боязливые. Как вы пугаетесь при виде оружия, - он поднял мушкет, лежавший на столике у дивана. Джек со смехом заметил, как напряглась девушка. Она в страхе смотрела на мушкет и боялась даже предположить, что придет в голову этому безумцу, который держит ее в плену. Не хочет же он ее застрелить? Или просто решил попугать? - Ты знаешь, как стрелять из мушкета? - спросил капитан. - Нет, - Элизабет еще сильнее сжала гребень, - я только скальпель и нож в руки брала. - Смотри, - Джек вскинул оружие, - наводишь эти две точки друг на друга, а потом еще и на мишень, и нажимаешь курок. Он согнул палец на курке, отчего девушка пискнула и заткнула уши, выронив гребень. Выстрела не последовало, но капитан посмеялся от души. - Он не заряжен, дуреха. Заряженный у меня только в море, на берегу достаточно ножа. Тебе кстати тоже положено оружие. Держи, - он вытащил из-за сапога нож и протянул его девушке. Элизабет осторожно взяла оружие в руки и вытащила из ножен. Длинное тонкое лезвие было трехгранным наподобие спицы. Каждая его грань была острой, как и само острие. - А если я Вам его в глаз воткну? – девушка вновь убрала нож в ножны и отложила его на столик к мушкету. - Не дотянешься, - мужчина усмехнулся, - это чтобы тебя матросы не трогали. Они знают, что это мой нож и при его виде сразу отстанут. Ты же не сможешь сидеть в этом доме все время, захочется и погулять. Но без меня далеко не уходи, здесь кроме матросов есть зверье похуже. - Что может быть хуже? - Ядовитые змеи, например. Так что по форту можешь передвигаться спокойно. За ворота ни ногой и к закату чтобы уже была здесь - если я как-нибудь не обнаружу свою девку, то буду очень зол, а тебе уже нигде не спрятаться. - Я не девка, - насупилась Элизабет. - То не вещь, то не девка. Кто же ты? Пиратка? - Джек засмеялся, - Девка и есть. Лучше не перечь мне, а то накажу. - На угрозах вы ничего не построите, - пленница склонила голову, выставив вперед лоб. - Думаешь? - капитан одним движением опрокинул ее на диван и навалился сверху, - А если я скажу тебе, что если ты еще раз попытаешься мне огрызнуться, то я буду тебя воспитывать не словом, а ремнем? Или еще чем, у меня много разных вариантов. Он нагло провел рукой по бедру девушки и приблизился лицом к ее лицу, усмехаясь. Девушка же всячески пыталась отстраниться, а когда ее поймали за руку, сузила глаза и скривила губы, готовясь постоять за себя. Так маленькая белочка хватается за свою жизнь в лапах у лесного кота, который уже подмял ее и лишь медлил с последним движением. - Вы не посмеете... - Элизабет зло смотрела на мужчину. - Посмею и буду это делать. Хватит уже торчать как заноза в заднице, садня и ноя. Вот ноешь ты больше всех. - Так продайте меня! - пленница закричала в лицо капитану, отчего тот скривился. - Не указывай мне! - он сжал ее запястье, - Иначе я укорочу тебе язык. Несчастная закусила губу от боли. Она не раз подвергалась унижениям, но чтобы вот так обидно - в первый раз. Ногтями вцепившись в кисть Джека, девушка старалась вырваться из его железной хватки, но это привело мужчину в ярость - он ударил ее по бедру и скинул на пол, сев на диване и надавив сапогом на спину пленницы, заставляя ее склониться ниже. - Хватит изображать из себя плененную аристократку. Забудь про красноречие, женоподобных мужчин и чаепития у Версаля. Ты теперь здесь, среди крови, убийств, разврата и похоти. Так что учись улыбаться мне и делать так, как хочу я. Свое мнение можешь убрать на дальнюю полку и доставать его только тогда, когда сидишь в нужнике. Ясно тебе? - Дикарь, - выдохнула Элизабет, вжимаясь в пол. - Да, и не отрицаю этого. Такие дикари, как я, сильнее ваших маменькиных сынков. Именно поэтому я трахнул тебя, а не кто-то из них. - Хватит! - девчонка заплакала, закрыв лицо руками. - Правда не нравится? Думаешь, если я не скажу этого, то что-то изменится? Думай, Элизабет Мартин, думай. Ошибки будут отпечатываться на твоей шкуре. Я приду после заката, и если ты не станешь куда лояльней, то придется взять тебя силой. Он убрал ногу со спины пленницы и встал. Бросив взгляд на лежащую девчонку, Джек тихо вздохнул и решительно направился прочь из дома. Теперь его ждет кабак – он должен залить свою злость пока не сделал то, о чем потом пожалеет. И так произошло слишком многое даже для упертой души норовистой пленницы. Нож так и остался лежать на диване. После хлопка двери Элизабет неуверенно поднялась. Все ее тело дрожало, и она неловко села на диван, слепо шаря вокруг себя руками, надеясь на какую-нибудь поддержку. Но на что можно надеяться, находясь в лагере пиратов? Нож так манил ее, хотелось остановить все эти мучения. А какой смысл делать это сейчас, если пройдено уже столь многое? Несчастная сидела так не час и не два. Время словно остановилось для нее, укрыв тяжелым одеялом и давая глухое забвение, опаивающее словно вино. Страх все больше сковывал, и девушка, закрыв глаза, тихо запела колыбельную, которую когда-то пела ей мама. Голос срывался, и так хотелось заплакать, прильнув к родному существу, которое поделится теплом, даст мир и покой, сжать родную руку, чувствуя незримую поддержку. Но этого ничего нет, как и нет у нее родных. Из всех людей этого мира рядом находится только капитан, который никогда не будет к ней добр. По щекам девушки потекли слезы. Она вспоминала о доме, своей семье, что ушла безвозвратно. О доброй матушке, которая была лучшей лекаркой и знала все травы, и отце, который оперировал даже самых безнадежных больных, вытаскивая их с того света. Они всегда были ко всем добры и даже стоя у виселицы подбадривали друг друга, прося маленькую дочку отвернуться и не смотреть. Та лишь слышала их хрип, а после помнила мягкие руки месье Лебрана, который взял ее в рабство. Лучше бы ничего этого не было! Проснуться бы сейчас и вновь стать четырехлетней девочкой, увести семью от того ужаса, который их ждет в будущем. Но нет, жизнь такова, что мы никогда не исправим старые ошибки, лишь сделаем новые, терзая свое сердце раз за разом. На плечо легла тяжелая рука. Девушка в страхе обернулась и увидела пьяно покачивающегося капитана, тот держал в руке початую бутылку рома и с грустью смотрел на сидящую перед ним. - Что, сучка, поешь? А спой мне, - он пьяно икнул. Элизабет покачала головой. Не будет она петь пьянице-пирату, да и сама нечасто радовала людей своим голосом – знать говорила, что коровы и те благозвучнее. И ведь лгали, подлецы - когда девушка подпевала, все смущенно замолкали, до чего был чистый и прекрасный звук. - Тогда я заставлю тебя петь по-другому, - мужчина повалил пленницу на диван и склонился сверху, дыша алкоголем. Бутылка была отставлена на пол, и капитан медленно возился с шнурами на груди рубахи девчонки, тяжело дыша. Все-таки он перебрал, и теперь почти не контролировал себя. Мир вокруг качался как палуба его корабля, «Черной смерти», а все шлюхи казались божественно прекрасными. Но эта пленница была лучше них всех, ее голубые глаза еще больше опьяняли, а кожа… нет, это создание слаще всех, что он встречал ранее. И капитан никогда ее не отпустит, если ром и постоянные морские стычки не угробят его раньше времени. - Я спою! - Элизабет закричала. - Спою... Кивнув, Джек с наглой улыбкой сел на диван, облокотившись на его спинку. Закрывая глаза, мужчина чувствовал, как его плеча касается тонкая узкая ладонь, успокаивая и даря ласку. Он и сам хотел прикоснуться к девушке, но не мог пошевелиться, оказавшись словно в трансе, плену ее чар, которым совсем не хотелось противиться. Сквозь пелену чувств капитан слышал тихий голос, полный грусти и отчаяния. Пленница пела о птице с перебитым крылом, что больше никогда не увидит родного края, что семья так и не дождется ее, а синее море поглотит тело. И она сама словно маленькая птичка, которую железной рукой вытащили из гнезда так и не научив летать, гибнет здесь от грубости и жестокости. Элизабет всеми силами старалась не заплакать – вряд ли мужчина похвалит ее за слабость, да и внешность от этого страдает, что тоже ему не понравится. Но все равно, стоило песне закончиться, как несчастная поняла, что больше не может себя сдерживать. Из моря отчаяния ее вывел храп – Джек уснул, так и не дослушав до конца. Капитан безбожно храпел, раскинув руки на спинке дивана, голова его отклонилась назад. Он слегка повел плечами, словно пытаясь согреться, и всхрапнул еще громче. Скотина неблагодарная. Рядом лежал нож, который так и просился в руку. А смысл убивать Черного Ветра, если отсюда нет пути? Только хуже сделаешь. Вздохнув, Элизабет направилась в спальню, принесла плед. Осторожно опустив мужчину на диван, чтобы он нормально лег, девушка укрыла его шерстяным покрывалом, с удивлением глядя на то, как он благодарно улыбнулся и подложил под щеку ладони. Пьяным капитан даже походил на нормального человека, если не особо приглядываться, конечно же. С сомнением пленница вновь вернулась в спальню. Там было очень темно, отчего незакрытый сундук казался большим монстром, раззявившим пасть, готовясь поглотить свою юную жертву, а шторы, колышущиеся на ветру, призраками прошлого. Решив, что хуже уже не будет, Элизабет вернулась в зал и легла под бок капитану, чувствуя его тепло. Мужчина обеспокоенно дернулся, и девушка погладила его по плечу, отчего тот вновь погрузился в глубокий сон, дарующий покой мятежной душе. Утро не порадовало не только сильным ветром, рвущим облака, но и больной головой. Джек сначала сел, а потом уже открыл глаза, устало потер переносицу и огляделся. Ром из кабака был еще хуже того, что находился на корабле, и голова сейчас по ощущениям походила на колокол, в который бил очень старательный мальчишка. Лишь спустя несколько секунд капитан осознал себя сидящим на диване в гостиной, около него лежала пленница, что свернулась калачиком и укрылась краем пледа, стремясь сохранить какие-то остатки тепла. - Эй, - Джек растолкал ее, - ты почему не в спальне? - Там страшно, - сонно ответила девушка и плотнее укрылась одеялом. - То есть призраки под кроватью пугают больше, чем здоровенный мужик, который тебя насилует? - мужчина хмыкнул, - Ну ты и дура. Лучше принеси воды и приготовь чего-нибудь пожрать, у меня уже живот к спине прилип. Девушка покорно встала. Когда она почти обошла диван, то получила легкий шлепок по ягодицам, и, пискнув, ускорилась. Стоило ей скрыться на кухне, как раздался смех - капитан искренне веселился. Его развлекала эта пленница, что постоянно огрызалась, но в то же время была относительно послушна. Обычно все наоборот - с виду паиньки, зато жди ночью нож в спину. Эта, даже если у нее под рукой и было оружие, ничего не сделала. Видимо, у нее все-таки есть разум, хоть она его и прячет. Оказавшись на кухне, Элизабет принялась осматривать полки в поисках хоть чего-то съедобного. Не обнаружив ничего кроме кукурузной крупы, пленница растопила печь и поставила готовиться кашу. Вряд ли капитан одобрит такое яство, но кормить его чем-то нужно. Девушка послушно налила большую кружку воды и вынесла ее в зал, подала мужчине. Он, не отрываясь, выпил воду до дна. - Вы будете еще? – Элизабет забрала протянутую кружку и прижала ее к груди. - Нет. Что есть пожрать? - Каша, капитан. У Вас больше ничего нет. - Жаль. Надо распорядиться, чтобы нам притащили что-нибудь более аппетитное, чем куски зерна. Сама хочешь есть? - Очень, - девушка уже давно не ела и сейчас бы смела все, что ей могли предложить. - Тогда иди и готовь хотя бы кашу, я уже устал ждать! - прикрикнул Джек. Испуганная пленница мышкой убежала на кухню под его смех. Она усиленно загремела посудой, накрывая на стол, думая о том, как ее пугают такие перемены в настроении мужчины, ведь во Франции она знала, что люди на нее злы сами по себе, тут же такого нет, но и постоянные смены с расположенности до агрессии сбивали с толку. Хоть постоянно зли капитана, чтобы знать, как он отреагирует. - Кстати. Здесь есть церковь, - словно сам себе громко сказал Джек, вновь огорошив сменой своего поведения. - Правда? – девушка выглянула из кухни. - С чего бы я тебе лгал? Да, здесь есть церковь, и, возможно, я бы мог тебя туда отвести. Только зачем мне это? Элизабет хотела бы помолиться там за души родителей, да и ей всегда нравились церкви. Повсюду мрак и тишина, а в окнах цветные витражи, словно несбыточная сказка в реальности. В детстве девушка представляла, как оживают герои, изображенные из этих кусочков стекла, как они вершат чудеса и помогают страждущим. Только когда выросла, поняла, что никто ей не поможет, как бы она ни просила, но витражи все также были для девушки яркой мечтой, к которой она тянулась. - Пожалуйста, - пленница молитвенно сложила руки и прижала их ко рту. - На одном «пожалуйста» далеко не уедешь. Хотя, лучше ты будешь ныть там, чем здесь мне. Сначала еда, потом уже духовная пища, так что быстро принялась за работу, пока я не передумал! – он намеренно громко рыкнул, отчего девчонку словно ветром сдуло, - То-то же. Действительно, не стоит лишать хрупкую душу надежды. Быть может, со временем она так и примет свою судьбу, смирившись, как и многие мученики? Хотя, какая из нее мученица? Девчонка все равно скоро научится получать выгоду и удовольствие от связи с капитаном, так что пусть просто проплачется там, а здесь же будет веселить его своими дерзостями и наглостями. Маленькая негодяйка.