Капитан черного ветра

Уже около полуночи Элизабет сидела на бочке в трюме и смотрела, как медленно заходили разномастные женщины, что испуганно оглядывались в поисках подвоха. Девушка судорожно думала о том, что можно с ними сделать, чтобы они были расположены к ней больше, чем к капитану. Хотя, это же женщины... Милли раздавала указания, кому куда сесть, и вскоре все внимательно уставились на молодую лекарку в ожидании слов. Та глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду, и громко заговорила. - Здравствуйте! Меня зовут Элизабет Мартин, и я очень рада всех видеть и буду счастлива узнать каждую из вас лично! - Элизабет закашлялась, но сохранила ту же громкость речи. - Здесь собрались прекрасные девушки, чья красота скрыта. Вот Вы! Она указала рукой на тощую блондинку в первом ряду. - Костлявая Кэт, - удивленно назвала себя пиратка. - Нет, Катрин. Вы прекрасны и не можете носить столь жуткое прозвище. Подумайте сами, разве стройная как веточка девушка может быть костлявой? - Н-нет, - неуверенно ответила та. - Вот видите. Тогда почему Вы заставляете себя быть хуже? - Наверное, потому что мы ужасны, - раздался грустный голос из угла. Оттуда вышла невысокая невзрачная девушка, серая мышка - мимо пройдешь и не заметишь. У нее были блеклые волосы и бесцветные глаза, кожа неопределенного цвета - ни загорелая и ни бледная. - Потому что у нас всех есть недостатки, - продолжила она. - У кого их нет? - тут же нашлась Элизабет. - Если мы будем жить только ими, то ничего не изменится. Я не хочу, чтобы вы сами загоняли себя в могилу самоуничижением. - А чем нам это поможет? – «серая мышка» скрестила руки на груди. - Вы будете нравиться мужчинам. Тут же раздался одобрительный гул. Все начали переглядываться, кто-то неуверенно улыбнулся. Большинство женщин здесь уже забыли, что такое настоящее внимание и забота. - Вы будете уверенны в себе. Если хотите, мы можем начать с одного человека, а потом постепенно проводить маленькие уроки, чтобы вы медленно, но верно превратились в прекрасных бабочек. - Лишь бы не ночных, - раздался циничный голос оппонентки. - Серая Дрю, умолкни! - Милли нахмурилась. - Не нужно, Милли, - Элизабет мягко улыбнулась, - она права. Вы можете не верить мне, но я теперь здесь среди вас и хочу сделать вам лучше. Кто-нибудь хочет быть первой, кто покажет путь остальным? Все начали переглядываться. Каждая хотела выйти вперед, но все боялись - что подумают остальные. А ну как осмеют! Молчание затянулось. - Я пойду, - Дрю встала перед Элизабет, нагло глядя той в глаза, - если не боишься изменить меня. И если получится. - Менять буду не я, а Вы сами, каждая сама себя по отдельности. Милли улыбнулась и показала поднятый вверх большой палец - пока новые идеи принимают. Быть может, все окажется не так и трудно, как представляла себе девушка. Элизабет достала из-за бочки выклянченные накануне у боцмана два отреза темно-синей и голубой ткани и подошла к подопытной. Та удивленно открыла глаза, глядя на чистые и яркие цвета. - Мы сошьем Вам рубашку и платье. Дрю неловко одернула грязные порванные рукава и уставилась в пол. Ее учеба началась. Так и повелось, что каждую ночь за эту неделю группа женщин собиралась в трюме: они понемногу учились шить, ходить не вразвалочку как мужики, делать прически. С каждым занятием появлялось все больше и больше людей, и это радовало Элизабет. Со временем она выучила почти всех, сразу замечая новые лица. Неделю назад они даже понемногу пели, точнее, учились это делать, ведь без четкого руководства все это было похоже на вой мучимых кошек. Поэтому девушка начала учить их простеньким колыбельным и песням из трех нот, для которых и слух-то не особо нужен, не то, что голос. Вскоре моряцкие пошлые песни были позабыты - женщины начали становиться женщинами. Они заметно похорошели, и, одетые в новые платья и рубашки, сшитые чуть неловко, но старательно, они были еще не леди, но хотя бы уже не дикарки. Милли разошлась не на шутку. Она с удовольствием плела косы, шила себе платья и постоянно подбегала к Элизабет с вопросами о том, сочетаются ли фиолетовый и зеленый, почему нельзя носить пять ожерелий вместе и что делать, если корсет жмет. Девушка улыбалась и зорко смотрела за каждой, подмечая реакцию. Еще месяц и бунт неминуем - кто-то уже начал роптать на капитана, припоминая ей все ошибки и отсутствие женственности. В одну из ночей дверь трюма распахнулась и на пороге появилась Роуз. Она, не мигая, быстро подошла к Элизабет и вытащила нож. Женщины встрепенулись, но никто не решился помешать капитану – сделаешь только хуже. - Что ты делаешь, маленькая сучка? - Роуз водила по щеке девушки плоской стороной ножа, чуть вдавливая его в кожу. Лекарка даже забыла, как дышать, ведь ей было неимоверно страшно. Она чувствовала холод лезвия и думала о том, что вот-вот ее не станет, осталось лишь еще чуть-чуть нажать на нож. Видимо, бунта тоже не будет, так как сейчас начнутся казни. - Капитан! - Милли выпрямилась во весь свой небольшой рост и подтянула неумело затянутый корсет. - Она учит нас шить и петь. - Зачем вам это? - капитан оскалилась и повернула нож острием, пока не нажимая на него, но давая понять, что любая вольность будет караться смертью. - Мы стали женщинами! - Дрю уперла руки в бока. - Вчера Хромой Ник даже сказал мне, что я красивая! Действительно, мужчины, что были на корабле, немного ожили. По крайней мере, они не напивались в стельку каждую ночь, а по вечерам дарили Элизабет какие-нибудь приятные мелочи или вкусности - то пряник, то булавку. Это было неоценимо, ведь всякая еда втихую отправлялась к Сэму. Да и женщины расцвели - девушка уговорила матросов отвешивать комплименты и со счастливым видом наблюдала покрасневшие лица тех, кто удостоился такой чести. В общем, жизнь понемногу налаживалась, на корабле стало куда аккуратнее, правда до чистоты «Черной смерти» было еще далеко. - Ник? - капитан задумалась. - С чего бы? - Потому что мы и вправду стали красивее! - Дрю поддержали несколько голосов. Роуз убрала нож от лица Элизабет и девушка тихо перевела дух. Даже не порезали. - Я могла бы располосовать твое кукольное личико, чтобы неповадно было, - зло сказала капитан, - ну да сделаю это потом. Идем в мою каюту. Женщина схватила Элизабет за шкирку и потянула за собой. Той оставалось только перебирать ногами, даже не пытаясь вырваться или ослушаться – ее держали железной рукой. Последнее, что девушка увидела перед тем, как дверь закрылась - погрустневшие лица тех, кто уже надеялся стать собой. В душах пираток наконец-то нашелся свет, который всего за несколько минут был затоптан и уничтожен. Они все тайно надеялись, что Элизабет все-таки помилуют, и они вновь будут вспоминать то доброе прошлое, которого у них никогда и не было. Роуз молча затащила девушку в свою каюту. Рухнув на пол, Элизабет попыталась встать, но ее с ног вновь сбил отвратительный запах гнили, который разносился по комнате и казался неимоверно плотным. Видимо, не утруждала капитан себя уборкой. При первом же взгляде в глаза бросилось то, насколько каюта была неухожена. Все вещи перевернуты, карты потрепаны и неаккуратно распиханы по полкам, судовые журналы держались на одном честном слове. И это женщина! Даже у Джека все было убрано аккуратно, хотя бы не ради красоты, а удобства использования. Тут же попробуй найти хоть что-то среди огрызков, потертых листов и пустых бутылок. В это время капитан села в вытертое кресло, с которого уже облезала обивка, и обратилась к девушке. - Я хочу, чтобы ты теперь учила меня. Но не вздумай делать снисходительное лицо, иначе я тебя убью! Ее лицо перекосило, отчего шрамы стали еще более видными. Мелкие точки-ожоги на лице ее покраснели, сама же кожа была белее снега. Страшное зрелище, заставившее вздрогнуть лекарку. - Ты поняла меня?! Хоть одно слово кому-нибудь, и я вырежу тебе язык! - Тогда у меня условие, - Элизабет поняла, что пропала, - освободите Сэма. Капитан рассмеялась. - Что? Нет уж, ты и так тут приблудыш, так что это я буду диктовать условия. - Хотя бы разрешите ему перемещаться по кораблю, - взмолилась девушка, - он совсем измучен. И прекратите пытать. - Нет. - А я в ответ сделаю так, что вы понравитесь Джеку. Роуз сверкнула глазами и сжала подлокотник кресла, который с треском сломался. - Откуда? Хотя, нет, не важно. Ты слишком быстро устроилась здесь, а это опасно. Может, все-таки подпортить тебе личико или попросту убить? - Тогда я вам не помогу, и все останется как прежде. Вы заморите Сэма, а Черный Ветер скроется навеки. Мне уже будет все равно, если я умру. А вот вам... - Элизабет сделала многозначительную паузу. - Ну ты и змеюка, - зашипела женщина, - выучили тебя в твоей Франции. - Старались, - девушка вздернула подбородок, готовясь принять любую судьбу. - Так что? - Я пока не буду пытать Сэма. Пока что. Если ты будешь вести себя хорошо, и если при следующей встрече с Черным Ветром он не будет отводить от меня взгляд. Как только станет ясно, что все мучения напрасны - ты пойдешь кормить акул. - Прекрасно, - девушка поджала губы, - они как раз проголодаются. - Тогда делай со мной все эти штуки. Я хочу выглядеть как ты. Элизабет подавила в себе придирчивое хмыканье. Нет, ну если только глаза закрыть и уши, и вообще потерять сознание, то да - что-то общее есть. А ведь это того стоит - усыпить бдительность капитана, чтобы воткнуть ей в спину нож. Остается только набраться терпения и храбрости для своевременного удара. - Хорошо. Давайте начнем с улыбки, - девушка мягко улыбнулась, отчего стала еще милее. Роуз неловко приподняла уголок губ в кривой усмешке. - Почти. Медленно и плавно. Ой, нет, - врач скривилась, глядя на хищный оскал ученицы, - мягко, капитан, будто вы никуда не спешите. Капитан психовала и пыталась сделать хоть что-то, но у нее не получалось ничего симпатичнее акулы. - Вот. Тренируйтесь. Завтра после ужина я приду и принесу ткань. Будем шить! Почти уже повернув дверную ручку, девушка услышала грубый окрик и остановилась, повернувшись к своей собеседнице. - Стоять! Я тебя никуда не отпускала! Вот, смотри, - женщина растянула губы в некое подобие улыбки. - Хорошо. А теперь поиграйте всей мимикой, глазами, чтобы это было очаровательно, - Элизабет еще раз мягко улыбнулась. - Да как ты это делаешь, чертова девка! - Роуз злилась, глядя в осколок зеркала, что был прибит к стене. Она, как ни пыталась, не могла сделать хоть что-то похожее. - Тренируйтесь. Мне действительно пора. Завтра нужно проверить пациента, чтобы узнать, как он. - Сэма что ли? Нормально, не подох же. - Мало ли. Он так замучен. Доброй ночи, капитан. Девушка вышла из каюты и на негнущихся ногах побрела к себе. Ее жизнь теперь будет куда хуже, чем она предполагала - Кровавая Роуз совершенно лишена женственности, и сделать ее чем-то более-менее похожим на девушку будет совершенно нереально. Для уверенности напевая песню о черных парусах, которую сама же и сочинила, Элизабет зашагала по коридорам величайшего из кораблей Карибского моря.