Капитан черного ветра

Целый год Джек пробыл в плавании. Теперь Черный Ветер еще больше ненавидел французов, убивая их всех до единого. Пленниц он совсем не оставлял, продавая их всех - теперь дома у него не было, бессмысленно копить и сохранять свою добычу. Да и душа сожжена без остатка – незачем делиться ею, и на одного той слишком мало. Теперь «Черная смерть» стала мощнейшим кораблем Карибского моря, и другие пираты стремились скрыться как можно скорее, чтобы не стать соблазнительной и легкой жертвой. Матросы на судне долго не задерживались, сменяя один другого, сохранялся лишь костяк из десятерых, видевших захват «Храброго». Пью как мог старался заменить Тайлера, но всем не хватало того славного парня. Жаль, что смерть забирает лучших, щадя самых отъявленных бандитов и безумцев. Капитан же словно заговоренный больше не был ни разу ранен, он без страха бросался первым в бой и резал противников абордажными саблями, забыв про мушкет и почитая его орудием трусов и слабаков. Конечно, никто не знал, что мушкет теперь хранился в ящике рабочего стола, ведь Джек ни разу не протирал оружие с тех самых пор, как им была убита Роуз. Но даже отчаянным пиратам нужен отдых, и «Черная Смерть» причалила к берегу неподалеку от небольшого неприметного городка, коих много по берегам. Те, кто сходили на берег, переоделись простыми горожанами и крестьянами, надеясь таким образом остаться неузнанными. Все прекрасно знали, что мирные люди охотно поддержат эту игру, ведь никому не хотелось резни. Достаточно и того, что ряженые пираты соблюдут некое подобие приличия и морали. Джек одиноко бродил по центру городишки и осматривался. Попойки давно уже не веселили его, да и хмель не бил в голову, девки казались скучными и грубыми, азарт игр поутих. И куда деться? Тут взгляд капитана упал на небольшое здание, сложенное из серых камней, покрытых мхом. Единственным украшением здесь были огромные витражи – сотни стеклянных цветов распускались на полотне, переливаясь всеми цветами радуги. Завораживающее и красивое зрелище – такого чуда Джек не видел прежде. Те стекла, которые он вез, и в подметки не годились. Чутье подсказывало, что это церковь, и, поддавшись любопытству, Черный Ветер вошел в здание. Все здесь показалось ему необыкновенным - эта тьма, рассеиваемая лучами света, путающегося в витражах, запах свечей, тихий шепот прихожан. Капитан бродил вдоль стен, глядя на цветные стекла и думая о том, что, возможно, Элизабет Мартин была права - всем нужно во что-то верить. Когда собственных сил мало, лучше думать о том, что над тобой есть что-то, что убережет. Если не прикончит окончательно. Навстречу мужчине вышел пастор - старик, уже совсем седой, он был худ и бледен, но в нем горел огонь веры, которого так недостает другим. - Здравствуй, сын мой. Я вижу, что ты здесь впервые. – Пастор добро и ласково улыбнулся. - Да… - Джек несколько опешил. - Мы все приходим к своей вере в разный срок. И я был уже в годах, когда мне открылся путь к господу. Тебя что-то печалит? Его светло-голубые, почти белесые глаза, казалось, смотрели прямо в душу, и капитан впервые в жизни решился поведать о себе. Даже если его после этого повесят. Пастор внушал доверие, казалось, ему совсем нет дела до мирской жизни, не то что тому, кто был в его поселении. - Не бойся. Это будет тайна между нами и Господом. - Старик смиренно сложил ладони, поднимая глаза к небу. - Здесь люди. Я... я не могу. – Черный Ветер потерял всю свою уверенность, которая слетела с него как листва осенью. - Идем. Пастор повел капитана в каморку за алтарем. Там совсем не было окон, лишь на столе горела одинокая свеча. Ее скудного света хватало ровно настолько чтобы разглядеть пару стульев и стены, отделанные потемневшим деревом. - Покайся, сын мой. - Пастор сел на стул и положил руки перед собой. Его сухие кисти, казалось, не принадлежали человеку, хоть сколько-то занятого тяжелым трудом. Тонкие пальцы словно были созданы для перелистывания книг, записывания мудрых мыслей и музыкальных инструментов. Такой человек не мог натворить худого, ведь он являлся вместилищем мудрости и знаний, которых так недостает людям. Решившись, Черный Ветер рассказал ему все. Свое детство, где его звали крысой, а знатные мальчишки кидались в него камнями, как он завидовал им. Юность, когда из-за высокого роста и подростковой неуклюжести его никто не брал в подмастерья. Смерть отца от лихорадки. То, что он никогда не знал свою мать. Встречу с Элизабет, когда она была для него чем-то большим, чем просто пленницей. О Сэме, с которым они шли через огонь и воду, а Джек его предал. Унизил. И теперь ему было невыносимо горько, казалось, нет уже того человека, каким он был, а один живой мертвец, ходящий по волнам. Боль и горе рвали капитана изнутри, и он сдерживал себя, крутя в руках нож. Блеск лезвия в полутьме каморки успокаивал его, и мужчина ни на секунду не останавливал движение. На моменте, когда он вспомнил об Элизабет, то так сжал свое оружие, что оно с громким треском раскололось. Бросив на стол проклятые остатки ножа, Джек закрыл лицо руками. Он виноват. Он сделал все это. Проклятый мертвец, лишенный души и чувств, что ему делать среди живых? Быть может, пора уже перестать омрачать этот мир своим смрадным дыханием? Пастор слушал все это абсолютно спокойно. Естественно, тот знал, что перед ним не простой горожанин, но сама история пирата заставила несколько посочувствовать ему. Сколько боли он перенес за всю свою жизнь, сколько горя зачерпнул полной ложкой. - Я вижу, что ты терзаешь себе душу. Господь принял тебя, так и ты дай себе покой. - Я не могу. - Капитан склонил голову и сжал кулаки. - Я все еще казню себя за то, что так поступил с той, что вернула мне жизнь. И мой брат, он последнее, что у меня осталось, а я предал и его. - А почему ты не скажешь им все это в лицо? - Старик проникновенно посмотрел на него. - Ты не успокоишься, пока не увидишь их. - Они ненавидят меня. И я хочу умереть. - Они тоже страдают. Так избавь и их от этой боли. В черной душе мужчины что-то колыхнулось. Прошел год. Наверное, где-то там сейчас живет его ребенок, воспитываемый двумя хрупкими душами. Элизабет... как он мог так с ней поступить? Где все законы чести, которые он со смешком отрицал в угоду своему тщеславию? - Отправляйся, сын мой. Все, что было здесь, останется тайной. - Пастор покровительски постучал ладонью по руке капитана. Мужчина вздрогнул и пулей вылетел из комнатки, а после и церкви. Он взбежал на корабль, не чуя под собой ног, и принялся подгонять команду, приказывая поднимать паруса и собирать разбредшихся по городку. Матросы переглядывались - они давно ждали этого, все-таки, Буканвилль был их домом, пора бы и вернуться. И вот теперь все сны становились реальностью. Без малого неделю они бороздили море, не зная отдыха, чтобы поскорее оказаться там, куда рвались их души. И вот, спустя семь дней томительного ожидания на горизонте показалась суша. Джек замер в благоговейном ожидании - еще немного, и они окажутся в Буканвилле, и он постарается все изменить, сделать так, чтобы дорогие ему люди были счастливы. Но вместо этого сердце мужчины упало в пятки - виднелся дым, который поднимался от горящего поселения. Каждая секунда тянулась неимоверно долго, пока корабль подплывал к берегу. Джек со страхом смотрел, как горят дома, а на дорожках между ними лежат тела людей. Он узнавал старого кузнеца, что когда-то сделал ему первые ножны, повариху, что вкуснее всех варила супы. Те, кто убили их всех, не оказали даже последней милости, похоронив павших, даже не отдав их морю. А на шпиле церкви, словно насмешка, развевался испанский флаг. Красно-желтый стяг был запятнан кровью оборонявшихся, и, глядя на него, Черному Ветру хотелось убивать. Медленно вырывать ребра, одно за другим, заставляя грабителей и захватчиков ныть от боли и страха. - Суки! - Джек сжал перила, отчего костяшки его побледнели. - Как они посмели! Не выдержав долгого ожидания, капитан спрыгнул в воду и поплыл. Он не боялся утонуть или задохнуться - все равно все внутри уже умерло вместе с тем, как горел его последний дом, который он по глупости бросил. Выбравшись на берег, мужчина даже не попытался выжать воду - он побежал вверх по улице к усадьбе управляющего. Мимо мелькали дома, которые горели или уже обваливались под натиском пламени. Не глядя, Джек перепрыгивал трупы людей, страшась даже вспоминать, кто это был. «Лишь бы Элизабет была жива...» Там во дворе его сердце оборвалось. На земле, раскинув руки, лежал Нуно, весь в крови он невидяще смотрел в небо. Джек подбежал к нему и коснулся рукой шеи, где должно чувствоваться биение сердца, но мертвый холод кожи говорил за себя. Как же жестоки оказались захватчики, что так порезали доброго управляющего, который помог пиратам, наконец, обрести кров! С рыком капитан ввалился в усадьбу, которая почему-то не была сожжена, лишь разграблена. Содранные шторы валялись на полу, затоптанные в грязи, вся посуда оказалась или разбита, или унесена. Все, показавшееся более-менее ценным, пропало, как пропала жизнь из крошечного родного Буканвилля. На втором этаже усадьбы Черный Ветер нашел Сэма, что лежал на пороге своей комнаты. Он тяжело дышал и зажимал рану в боку, которая все еще сочилась кровью. Раненый был мертвенно-бледен, и видно, что он доживает последние минуты своей жизни. Без памяти капитан кинулся к нему и прикоснулся к плечу мужчины. Холоден как лед. Как же больно было видеть побратима таким! И как же теперь жить, зная, что сгубил и его, и себя? Как получить прощение, если слова живых для него уже ничего не значат? Сэм был семьей Джека, его единственным близким человеком, который прощал ему все, поддерживал и никогда не бросал. И что же получил в ответ? Почему мы понимаем, сколько глупостей натворили, только перед лицом смерти? А ведь тогда уже ничего не исправить. От прикосновения Сэм засипел и открыл глаза. - Лисичка, - он еле слышно шептал, - они убили Лисичку. - Элизабет? Кто это сделал? КТО?! - Ребенок. Спаси нашу дочь! – Сэм с последними силами вцепился в рубашку капитана и обмяк. - Нет, Сэм! НЕТ! - Джек кричал, тряся своего побратима, - Брат! Мой брат! Все. Больше нет семьи, нет друзей. Единственный брат ушел за костлявой. И как же хотелось кричать, но голоса не было, как не было ни сил, ни желания жить. Почему смерть не забрала его, Черного Ветра, с насмешкой отобрала невинные жизни? Больше не за что держаться, и капитана затягивало в омут, полный боли и отчаяния. Дрожащей рукой он закрыл глаза своего побратима, которые больше не принадлежали живому, и встал. Черт бы побрал этих проклятых испанцев! Они уничтожили все. Сломали, сожгли. Дикари! Плебеи! Скоты… Из комнаты раздался плач младенца, что казался здесь удивительно нереальным, словно шедшим из другого мира. Капитан вздрогнул и медленно, как во сне, прошел в спальню. Там, в самом углу, он увидел тело своей Элизабет, что лежала на полу, прикрыв собой дитя. Маленькая девочка плакала и в крике звала маму, но та больше никогда не встанет и не обнимет ее, не споет колыбельную и не поцелует на ночь, как бывало все четыре месяца маленькой жизни. С немым криком Джек упал на колени перед телом Элизабет и осторожно взял ее на руки. Голова той безвольно обвисла, девушка не подавала никаких признаков жизни. Ее каштановые волосы были такими же мягкими, как и раньше, а кожа нежна. Кажется, что несчастная вот-вот вздохнет и откроет глаза, но это лишь глупая надежда безумца. Мужчина скривил губы, стараясь успокоиться, но не мог. Она мертва. Его единственная настоящая любовь, ради которой он прошел моря, прошел жизнь и смерть. Научился любить. Страдать и верить, ждать и надеяться. Искренне улыбаться и дарить нежность. Она мертва. Как же пусто внутри… И так хотелось взмахом ножа прекратить и свои страдания, казня грешника за все, что он натворил. Вскрыть горло, вырезать все вены и смотреть на то, как алыми каплями жизнь покидает тело. Слишком поздно, чтобы покаяться, слишком рано, чтобы уйти вслед за павшими. Еще есть те, кому нужна помощь. Она мертва… Маленькая Лисичка, храбрая и нежная, научившая убийцу чувствам. Мертва… - Моя сладкая. – Черный Ветер погладил Элизабет по щеке. - Почему жизнь так несправедлива? Почему я сглупил, не признавшись тебе? Моя нежная маленькая птичка, я люблю тебя и всегда буду любить. Впервые Джек боролся со слезами, мучаясь от бессилия и ненависти к себе. Зачем? Зачем жизнь так ударила ее, невинную душу, полную сострадания и любви? Лучше бы сам умер. Он никогда не плакал. Никогда. И теперь убивался по какой-то девчонке, затмившей ему все. Научившей его жить. Крик застревал в горле, рвал его изнутри – еще немного, и захлебнешься собственной кровью. Спасенный ребенок еще раз требовательно вскрикнул, напоминая о себе. Это маленькое существо, всего нескольких месяцев от роду, уже видело столько боли и мук, что не пережил каждый старик. Маленькая девочка. Дочь Джека и Элизабет. С судорожным вдохом Черный Ветер положил тело своей возлюбленной на пол и взял сверток с ребенком. У девочки были темные волосы отца и голубые глаза матери. Младенец увидел капитана и улыбнулся ему своей детской беззубой улыбкой, совершенно не чувствуя страха к незнакомому мужчине. Наверное, все-таки знала малышка, что это ее отец. Неуверенно и нежно улыбнувшись ей, Джек вышел из дома, держа ее на руках как самое ценное сокровище. В это время матросы толпились на берегу, без команды капитана не решаясь покинуть это место. Они видели, как к ним медленно, словно призрак, шел Джек, чье лицо было бледнее смертной маски. Тот нес пищащий сверток, нежно прижимая его к груди. - Капитан, - Пью решился первым подать голос, заранее зная, что произошло. - Сожгите все. Предайте огню тела и дома. - Джек отмахнулся и направился к лодке. Матросы разбрелись по поселению, перетаскивая горящие палки и поджигая еще крепкие строения. Все молчали, боясь проронить хоть слово, да и сама атмосфера не располагала к речи. - Капитан! – По песчаной косе бежал матрос, несущий на руках девушку. – Капитан, она еще живая! Джек нехотя повернулся, безразлично посмотрел в лицо найденной. Арианна. Она как-то умудрилась спастись. На ее счастье, к тому же, была быстро найдена своими же. - Мое дитя, - шептала она, роняя слезы, - они убили его. Убили… Чувство жалости кольнуло Черного Ветра. Девушку слишком долго мучили, пора бы ей обрести покой. - Арианна, - тихо позвал он ее, - ты поплывешь с нами? Она, не веря своим глазам, смотрела на Джека. Все то, что девушка видела в нем раньше, пропало. Теперь перед ней стоял совершенно другой человек, которому хотелось верить. Даже наперекор своей памяти. - Да. - Ты будешь кормилицей моему ребенку? Нашему с Элизабет ребенку. - Почту за честь. Прошу, не оставляйте меня здесь. Так больно. Больно… Арианна расплакалась, прижимаясь к груди державшего ее матроса. Тот стоял ни жив, ни мертв, боясь напугать ее. Еще несколько пиратов обступили девушку, неловко и неуверенно принялись ее успокаивать. Она видела весь этот ужас и нескоро забудет его. - Пью! – Джек позвал кока. - Помоги ей подняться на «Черную смерть». Через час все должны быть на корабле. Поселение сжечь дотла. - А Элизабет? – неуверенно спросил старик. - Положите ее рядом с Сэмом и подожгите поместье. Пусть они уйдут рука об руку. Кок покорно кивнул и принялся раздавать указания. Как-то он прервался на несколько секунд, удивленно смотря на то, как Черный Ветер укачивал в руках младенца. Малышка улыбалась отцу и тянула к нему свои маленькие ручки, прося защиту. Маленькое невинное существо не знало, с какого же горя начался его путь. - Капитан, что будет дальше? – через некоторое время спросил Пью. - Ничего. Нужно основать новое поселение, где моя Клер вырастет вдали от крови и войны. - Я удивлен, Джек. А остальные? Управляющий, Сэм? В ответ было лишь качание головой. Умерли все. Они все ушли в никуда из-за его глупости. Или слабости. И вовеки теперь себя не простить. - Как только все будет окончено, соберешь команду. Мы отправляемся на наше старое место, в Молчащую бухту. Кок кивнул и придержал сходни, чтобы Джек мог спокойно перенести ребенка на корабль. Еще столько всего предстоит, а они не были к этому готовы… Из свертка раздался плач. Джек вздрогнул и сильнее прижал к себе ребенка, принимаясь успокаивать его. Он не знал, что делать, и все его движения были неловкими и неуверенными. Но это его дочь, и он сделает так, чтобы она выросла сильной и красивой как ее мать.