Дневник Винсента Валентайна

      После того, как я помог Клауду, больше в совместных операциях я с ним не участвовал, и моё нахождение в «Седьмом небе» уже носило сугубо личный характер. И появлялся я там немного реже, чем когда у меня там были с Клаудом дела. Не могу сказать, когда точно это произошло. Но это произошло. Мне нравилась Тифа. Ой, да что там говорить, я по уши влюбился, как мальчишка. Это получилось как-то само собой, и я был крайне удивлён, когда это заметил. А как же Лукреция? Что мне делать? А Тифа меня любит? А нужен ли я ей такой?.. В общем, у меня было над чем поразмыслить в своей холодной одинокой квартире в заброшенной столице Аджит. Я не хотел начинать отношений, не разобравшись во всём этом, потому что Тифа заслуживала большего, чем-то, что я на тот момент мог дать.       Чтобы во всём разобраться, я продолжал вести своё личное расследование, и случай свёл меня с Ривом. Это уполномоченный из WRO (Мировая организация регенезиса), оказывающей всестороннюю помощь в процессах регенерации планеты и борющейся со всеми, кто пытался в дальнейшем ей вредить. В общем, официальная организация, делающая тоже самое, что и Лавина, но, разумеется, на более высоком уровне. Так вот, с Ривом я даже участвовал в одном предприятии.       Почему я на это согласился? Ну, во-первых, мне нужна была информация, а во-вторых, я чувствовал себя причастным ко всему этому безобразию, поскольку не смог остановить тогда Лукрецию и доктора Ходжо, и вот чем обернулась моя неуверенность. Мы выиграли и эту войну, и, казалось, что прошлое уничтожено навсегда. Во время операции я кое-что узнал, но это был такой мизер. И тогда я понял, что моё расследование окончательно зашло в тупик, и шанс, что я когда-нибудь узнаю то, что мне надо, равен нулю. И я вынужден был с этим смириться.       Итак. День. Сижу я себе в своей квартире в Аджите, никого не трогаю. Только вчера ночью я вернулся домой, провернув вышеописанное дело с Ривом. Устал как бобик…       Интригующее начало, не так ли? У меня был выходной, и я был, как всегда, весь в своих думах окаянных. Так вот, неожиданно зазвонил телефон… Согласен, не Бог весть какое событие, если не учитывать тот факт, что звонил Клауд. Сам! Да еще и всего через две недели после нашей последней встречи! Уже этот момент выводит событие в разряд особых. Потому что Клауд не то, что сам позвонить, даже на телефонный звонок ответить не в состоянии, хоть он везде носит с собой телефон, подозреваю, и в ванную тоже. Чем это объяснить, мы (я, Тифа, и другие) не знаем. Но факт остаётся фактом! Мы его очень любим, но… Как мы всем миром не пытались, так и не смогли эту его странность не то, что искоренить, а просто невинно постичь. Видно, не дано нам.        — Привет, Винсент. Как жизнь?        — Привет. Пока хорошо, Клауд, а дальше посмотрим.        — А ты философ, как я погляжу, — смеется.       Мамочка! Клауд смеется!!! Чую надвигающуюся задницу межгалактических размеров… Набираю побольше воздуха в легкие и медленно выдыхаю, чтобы успокоить нервы. Ну давай, мочи, че уж там…        — Ладно, слушай, тут такое дело… — будто услышав мои мятущиеся мысли, отсмеявшись продолжил Страйф, переходя к делу.       Молча внимательно слушаю его хождения вокруг да около. И я, де, крут, и всё могу. А он, Клауд, не может. У него дела, а это очень надо. И, практически, никаких энергозатрат у меня не будет. Кто знает Клауда, при фразах «практически» и «тут не далеко» задрав штаны, бегут подальше в северо-восточном направлении, ну, или где там выход. Настолько хорошо я Клауда не знал, но, тем не менее, меня это «практически», вкупе с «тут недалеко», всё же несколько насторожило. Но я не мог ему отказать. Просто не мог. Особенно учитывая то, как он подошёл к делу. Сдаюсь.        — Куда топать я понял. Вопрос, для чего?        — Ну… Есть одна девчушка. 15 лет. Зовут Юффи Кисараги. Ты её ни с кем не спутаешь. Маленькая. Шустрая. Короткие тёмные волосы. Карие глаза. Она ниндзя…        — Ниндзя?        — Ага.        — И чего с ней надо делать?        — С ней? — рассмеялся снова почему-то Клауд и тут же, собравшись с мыслями, прибавил, — Просто посмотреть, как там у нее дела.        — А, кстати, что там она делает?        — Ну… Она занимается тем, что собирает материю, и, вроде, она нам говорила, что нашла где-то на окраине леса в горах пещеру, возле которой этого добра хватает. В общем, она поехала туда несколько дней назад, и… если она до сих пор оттуда не убралась, её надо спасти.        — Материю? — с надеждой в голосе уточнил я, поскольку мне не улыбалось спасать шустрых девочек ниндзей. Ну, не умею я с детьми…       — Юффи! Понимаешь, там как раз, в этом районе начались боевые действия, наши с WRO очищают периметр. Неприятель близко отошёл к этому лесу. Мы беспокоимся за Юффи. Особенно Тифа. Я бы сам слетал, да не могу. У меня срочное дело. Освобожусь только дня через два. Но, боюсь, как бы не было поздно. Давай сделаем так: ты туда прилетаешь и если она там, спасаешь, а потом, если надо, вы спрячетесь в надёжное место. Я за вами прилечу на вертолёте. Маячок, карту и всё необходимое возьми у Тифы.        — Хорошо, Клауд.        — Спасибо, Винсент.       Ладно. Думаю, она там уже все сделала и свалила. Ну, на худой крайняк, спасу девочку и все дела. Ну, какой вред может быть от 15 летней девочки? Правда?

***

      Моё беспокойство начало давать о себе знать, когда я, придя к Тифе в бар «Седьмое небо» и увидел карту. Правда, там произошли события более личного и не менее важного для меня характера, поэтому мне явно было, о чём беспокоиться, кроме того, куда надо лететь. А произошло вот что. Я взял пистолет, обоймы и всё необходимое для задания, заскочил к Тифе. Она мне обрадовалась. Приятно. Но, видит ли она во мне только друга, или же я могу надеяться на большее? Этот вопрос не давал мне покоя.       Мы разместились за столом. Точнее, она меня посадила за стол, а сама, подойдя к шкафу и встав на цыпочки, грациозно выгнувшись, принялась рыться в верхнем ящике, начав свой рассказ про чудный город Вутай, куда я и должен был отправиться спасать Юффи. Так вот, оказывается, от меня требовалось, ни много, ни мало, смотаться на остров, расположенный к западу от западного материка! Всё бы ничего, да вот только Мидгарн, где мы жили, расположен, вообще-то, на восточном материке. Я прекрасно представлял, насколько это далеко, поскольку часто мотался туда по личным нуждам, ведь, Лукреция была похоронена именно там, на западном материке, неподалёку от городка Нибельхейм, что находиться под горой Нибель.       Тем не менее, Тифа, продолжала говорить, перерывая содержимое ящика по второму разу. Её молодое, сильное, красивое гибкое тело было, как всегда, в чёрной кожаной кофте-безрукавке и такого же цвета, не очень длинной, кожаной юбке и наводило меня на крайне приятные мысли. Одежда сидела великолепно, подчёркивая все прелести её фигуры. Признаюсь, я любовался. Слушая Тифу в пол-уха, я витал в своём мирке.        — Да, кстати, Винсент, там, куда ты собираешься, говорят, есть очень живописные места, — задвинув верхнюю полку, проговорила Тифа. Затем, поразмыслив, она наклонилась к нижней.       О да, действительно живописные! Сегодня явно мой день! Какая… кофточка, а какая… юбка! Такие они все… красивые… такие… фактурные. А интересно, у неё на одежде молния настоящая, или оно всё через верх сним… я хочу сказать, надевается? Любопытно.        — Винсент. Тебе не интересно?       А? Что? Тифа выпрямилась и смотрит на меня смеющимися глазами.        — Ты где витаешь? Ты хоть слышишь, о чём я тебе говорила?        — А как же! — честно соврал я. Признаться, последнюю части её речи я явно прохлопал ушами.        — Интересно, о чём ты таком думаешь?       Ага. Тебе всё расскажи да покажи! Нет уж, судя по твоим реакциям, ещё не время. Я потом тебе всё-всё расскажу, подробно так, с наглядной демонстрацией, так сказать.        — То есть? — самым невинным голосом поинтересовался я.        — Ты такой счастливый, глаза аж сияют. Будто тебе втихаря конфетку дали.        — Может быть и так, — уклончиво, с загадочной улыбкой проговорил я. — Продолжай, я слушаю. Мне очень интересно.        — Так вот, о чём я? Ах да, вспомнила! Если забраться наверх, то…       Я уже не слушал. Меня пропёрло. Окончательно. У меня поднялись температура, давление и далее по списку. Уууу, девочка, легче. Нельзя же так!        — Нашла! — Тифа. Достала, то что искала. Это оказалась карта местности.        Она подошла к столу и, победоносно положив карту передо мной, заявила:        — Думаю, ты хочешь взглянуть на всё поближе.        — Хочу! — честно признался я, глядя ей прямо в глаза.       Ой, судя по реакции Тифы, мне предлагали нечто, отличное от того, на что я, признаться, в глубине души очень надеялся. Печально. Я мимикрировал под цвет плаща. Нервно кашлянув, отвернулся в сторону. Нехорошо. Надо держать себя в руках. Подышал. Справившись с эмоциями, взглянул на Тифу. Она сильно смутилась. Так. По крайней мере до неё дошло, что я мужчина и чего мне надо. Это хорошо. Потупив глаза, Тифа начала что-то бормотать себе под нос, нервно перебирая карты. Так не пойдёт. Надо поговорить. Сейчас я ей всё скажу! Я снял перчатку с правой руки.        — Тифа, я… — начал я, взяв её за руку. Вначале, когда я её коснулся, Тифа вздрогнула, пытаясь выдернуть руку, будто та её укусила. Это был первый контакт. До этого она касалась меня редко, причём лично до меня ни разу, только через одежду. В те редкие случаи я был в перчатке. Я удержал её руку нежно, но решительно, чтобы не сделать больно, и, ласково глядя на Тифу, поглаживая аккуратно пальцем её маленькие пальчики, я добавил:        — Пожалуйста, Тифа, выслушай меня.       Хорошо. Она руку убирать не стала. Перестала нервно теребить карту. Просто потупилась и сидела завороженно. Как кролик перед удавом. Вцепившись другой рукой в стол. А вот это мне не нравится. Совсем. Но это мы исправим со временем. Всему своё время.        — Тифа, я… — начал я, набрав побольше воздуха.       Тут как гром среди ясного неба зазвонил телефон. Мы вздрогнули. Чёрт! Тифа, легко высвободив свою руку, соскользнув со стула, кинулась отвечать. Именно кинулась, ибо той прыти, что она ухитрилась развить, другого названия не подберёшь. Ну, я же не в клещах её держал, и, если бы она не хотела, она бы давно уже убрала руку. Я ж не варвар какой, что за волосы и в пещеру!       В общем, в который раз пролетела птичка Обломинго. Бли-и-и-ин. Я положил ладони на стол и между руками опустил голову, упёршись лбом в край прохладной столешницы. Сдаюсь. За что? Ну, за что мне такое наказание? Звонил, чтоб его, Клауд.        — Да, Клауд, он ещё здесь, сейчас, — проговорила Тифа, и включила громкую связь.        — Винсент Валентайн! — прогремел на весь дом сердитый голос Клауда. — С какого фига ты ещё там? Чем вы там занимаетесь?       Тифа покраснела до корней волос. Дела.        — Ничем, — не поднимая головы, глухо ответил я.       Благодаря тебе, Клауд, теперь точно ничем.        — Тифа, он что, опять медитирует на лилии?       Клауд, не испытывай судьбу. Завянь!        — Я на стуле.        — Слышь, ты, Мыслитель, я только что получил известие, Юффи еще там! Так что быстро поднял свою малахольную, бессмертную задницу и потащил её в Вутай! — выпалил Клауд и бросил трубку.       Отвали, Клауд, не до тебя сейчас.       Фигово. Нет, ну, правда, за что мне такое наказание? А? Знаю, это кармическая кара. Не иначе. Похоже, в прошлой жизни я был котом, что стащил у хозяина сосиску со стола, или колбасу. Вот теперь и мучаюсь, и расплачиваюсь. О-ох. До меня, как издалека, доходит голос Тифы:        — Винсент. Что с тобой. Тебе нехорошо?        — Сосисочкой дело явно не обошлось, точно колбаса, и, судя по масштабам трагедии, никак не меньше половины батона, — рассеяно закончил я свою печальную мысль вслух, глядя на Тифу глазами страдальца.       Тифа не на шутку перепугалась.        — Винсент! Полбатона? Отравился? Где болит?        — Почему? Нет, конечно. А должен был?       Я удивился. Кто? Я? Отравился? С чего она взяла? Да ещё эта странная идея про полбатона за раз… Да у меня с роду никогда такого обжорства не было, хотя, признаться, на аппетит я никогда не жаловался. Тут в ступор впала Тифа:        — А колбаса?        — Что колбаса?        — Ты же сам сказал.        — А. Это, — протянул я, почувствовав себя полным идиотом, и рассказал ей свою идею про кармическую кару, естественно, умолчав про причины.       Причём с каждым словом мой голос звучал всё тише и смущённее, а я сам всё глубже погружался в недра воротника своего любимого плаща. Выслушав всё до конца, Тифа рассмеялась. Она хохотала, сложившись пополам. Восторженно так, беззлобно. До слёз. Смахнув слёзы, она проговорила:        — Ох, не могу, Винсент. Ты меня укатал!       Если бы…        — Ладно, да не переживай ты так, это не конец мира и не край света, а всего лишь Вутай, — начала успокаивать она, решив, что я переживаю из-за этого. А я, признаться, уже и забыл об этом. Ничего себе, не конец света. Я, между прочим, тебя люблю. И достаточно давно. И, между прочим, я молодой здоровый мужчина, и мне крайне необходимо… твоё внимание. Но мне, похоже, не скоро что обломится, так что да, это не конец света, это, пожалуй, хуже.        — Ну же, Винсент, всё не так страшно и печально, как может показаться…       Я встрепенулся. Не так печально? А это мысль! Спасибо, Тифа. И мой мозг заработал в ускоренном режиме над решением данной проблемы. Тифа, увидев, что я начал оживать, продолжила говорить, выпроваживая меня из комнаты, а затем и из дома:        — Так что, выше нос, Винсент. Привезёшь Юффи, я испеку вкусный клубничный сладкий пирог, что ты любишь…       Какая, к чёрту, Юффи? Какой, нафиг, пирог? Короче, не успел я опомниться, как оказался на пороге, с сумкой на плече. И когда это Тифа всё успела? И сумку собрать, и меня выпихнуть? Явно сказывается не хилый опыт работы в баре.        — Удачи тебе, Винсент, — закончила Тифа, выставив меня на улицу и захлопнув дверь перед самым моим носом.       В итоге, я мог обнять и поцеловать на прощанье только дверь, до которой мне, разумеется, совершенно не было никакого дела. Хм… Я уже всерьёз начал склоняться к мысли о кармическом долге в целый батон колбасы. Страдальчески подняв глаза к небу, я вдохнул свежего вечернего воздуха и побрёл в аэропорт. А что мне ещё оставалось делать?