Пигмалион vs. Галатея. Version 2.

Перед наступлением на Лондон оставалось несколько месяцев. Весь план атаки переписывался заново, заканчивалась вербовка новых солдат – Дева, конечно, беспроигрышный вариант, но что за война, если она не зрелищна? Это один из моментов, который считался данью первой армии, которую разгромили в сороковых, поэтому Майор счел этот пункт очень важным. Еженедельные встречи между Монтаной и Миной продолжали иметь свое место в распорядке дня. Только теперь Док уже не горел желанием присутствовать на них, придумывая каждый раз неотложные дела, не боясь гнева шефа. Майор только качал головой на отговорки, которые Доктор передавал через свою подопечную. Зато теперь, получив Майора в свое полное распоряжение, Харкер усилила натиск. Беседы теперь длились дольше и плавно переходили от войны к более интимным темам. Кончилось все тем, что в конце концов Мина оказалась на коленях у Макса, жадно целуя его губы и развязывая галстук идеально выглаженной рубашки, в то время как он методично расстегивал блузку Девы. - Стоп, стоп, стоп. Так не пойдет, фройляйн, - неторопливо произнес Майор, тяжело поднимаясь на ноги, подхватив Харкер на руки. - Я не могу терпеть, мой фюрер, не могу, - Мина обхватила его за шею, прижимаясь всем телом, - я хочу тебя, Макс… Майор невольно усмехнулся, коснувшись ее губ, унося в сторону спальни. - И все же придется потерпеть, милая фройляйн. Вы же не ослушаетесь моего приказа?.. Дева лукаво улыбнулась, отстранившись. И рассмеялась, выскользнув из его рук, ловко стащив с него очки, затем бесцеремонно схватила за галстук, таща за собой в спальню. Майор поначалу опешил от такой наглости, пытаясь протестовать, но затем с силой схватил нахалку, заведя ей руки за спину. «Как легко она мне далась. Её сила принадлежит мне. Она сама принадлежит мне». Мина продолжала смеяться, пытаясь освободиться, но Монтана довольно грубо поцеловал ее, прижав к стене, не позволяя ей этого сделать. Он отпустил ее руки, она нетерпеливо, отрывая пуговицы, до конца расстегнула его рубашку, затем брюки. В какой-то момент Майору захотелось ее оттолкнуть, но почему-то ему казалось, что это уже невозможно. Уложив её на простыни, Макс завел ей руки за голову, стянув их своим же галстуком. Склонился над ней, шепча ей на ухо, не переставая ласкать её: - Ты моя, моя полностью, Вильгельмина. Ты принадлежишь мне с самого начала, и поэтому я буду делать с тобой все, что пожелаю. Каждый раз ты будешь умолять меня, чтобы я тебя пощадил, но запомни: все будет только по моим правилам, ясно? – говоря это, Майор ласкал ее между ног, с каждым словом его пальцы проникали глубже. Дева выгнулась навстречу ему, застонав, Макс отвесил ей несильную пощечину. - Я не слышу ответа. - Да, господин, даа… Возьмите меня… - Заткнись. Возьму, когда будет нужно, - Майор буквально заткнул ей рот поцелуем, прикусив Мине губу, почувствовав металлический привкус крови на языке. Разведя её ноги пошире, Майор вошел в нее, застонав – наслаждение оказалось так сильно, что голос разума смолк под атакой удовольствия, словно в наркотическом опьянении. *** День атаки Лондона назначили на сентябрь, приурочив дату к началу Второй мировой. Подготовка к войне шла своим чередом, Майор был постоянно в приподнятом настроении, за ним всюду тенью следовала Дева. Эйвондейл махнул рукой на все похождения Мины, проводя все дни в лаборатории, с Майором он помирился, хоть и теперь был более сдержан. Однако, возвращаясь в комнату, Док всегда заставал там все такой же безупречный порядок. - В тот день мы немного повздорили, видимо, наш Док слишком злопамятен, - объяснял Монтана, несколько отстраненно глядя в потолок. Дева лежала рядом, прижавшись к нему, задумавшись о своем. - Мой фюрер, лучше расскажите мне о войне. Майор улыбнулся, поцеловав её. - Война… Это самое лучшее, что мог придумать человек!...