psychoteraphy

На днях ему снова снился тополиный лес. Снова снился Чанель. Но на этот раз он не уходил. Его затягивало в траву, словно грязь оживала под их ногами, забирая за собой и Бэка. В тот момент ему на секунду показалось, будто Пак посмотрел на него, что-то шепча, но парень не мог услышать ничего, кроме собственного крика, пытаясь дотянуться до ветки самого низкого дерева и спасти себя. В следующее мгновение он проснулся в холодном поту и запутанный в одеяле. Чанель в то время был на смене. Черт знал, кем он работает, хотя Бён однажды краем глаза заметил, как Пак складывал санитарную форму в рюкзак. Хёри заходила к ним пару раз с братом, но Чанель горестно извинялся за самочувствие соседа и просил заходить позже. Девочка, как обычно насупившись, кивала и протягивала дяде Паку букет желтых цветиков со своей грядки, которые ютились впоследствии на подоконнике в комнате Бэка, и просила передать от них с Чонином привет. Отметка на градуснике за день не сдвинулась ни на миллиметр, его по-прежнему бил жар, а антибиотики, как казалось Бэкхену, не действовали вообще. Единственное, что давали лекарства, так это непреодолимое желание спать, которому парень поначалу сопротивлялся, но вскоре с треском проиграл свою бессмысленную войну. На этот раз место оказалось совершенно другим. Наверное, это была одна из тех библиотек с кофейней по соседству, в которую Бён ходил пару лет назад, когда учился в колледже. На стенах висели абстрактные картины современных европейских художников, а стеллажи книг окрашены во все цвета с акварельных таблиц. В холле стоял приятный терпкий запах настоявшегося мокко и, вроде бы, кроме Бэкхена и молчаливого баристы здесь никого не было. За окном неспеша гуляли люди, и звучал гул мимо проезжающих машин. Сегодня у всех выходной. Парень взял с полки маленький томик и сел за столик у двери. Углубившись в чтение, он уже не думал о том, почему именно это место стало его пристанищем сегодня, и не заметил, как перед ним уже стояла чашка черного кофе. Сны – штука странная, здесь перестаешь отдавать себе отчет о том, что надо делать, а что не надо. Ты просто следуешь течению и поступаешь так, как подскажут обстоятельства. Можно сказать, что они-то и делают все за тебя, а ты просто наблюдаешь за тем, как говоришь или идешь не по собственной воле. Точно так же и сейчас, Бэкхен не видел строк, буквы расплывались перед глазами, а кофе на самом деле был безвкусным и холодным, но ему казалось, что парень за стойкой мастерски измельчил зерна и у поэта, написавшего эти стихи, есть явный потенциал к искусству. - Твои сны – дерьмовая штука, - послышалось напротив. Бэк поднял глаза на собеседника. Перед ним сидел мутный образ, который было трудно разглядеть. Единственное, что бросалось в глаза – копна выцветших рыжих волос, собранных в лохматый хвост. Гость, как ни в чем ни бывало, помешивал ложкой кофе парня и смотрел то в окно, то на Бэкхена. - Мы знакомы? – озадаченно спросил он, пытаясь всматриваться в размытое пятно перед ним. Заливистый, до боли знакомый, смех зазвенел на всю кофейню. Образ становился четче и вскоре приобрел ясные очертания человека, которого второй парень вроде бы видел раньше. Но не мог вспомнить, где.. - Что, не узнаешь меня? – парень заправил непослушную прядку за оттопыренное ухо и улыбнулся. Бэк мотнул головой, на что собеседник пожал плечами: - Что же.. Тогда будем считать, что я Целитель. Такое имя тебя устроит? - Целитель? – Бён скептически посмотрел на него. – И в чем же твое исцеление, если не секрет? Бариста напевал еле слышную мелодию, напоминавшую Бетховена, хрустальным ручейком откликающуюся в стенах и разноцветных стеллажах. Все это время он стоял спиной к залу и протирал чашки, представляя собой некое дополнение к мебели. Целитель приложил указательный палец ко лбу парня напротив и сказал: - Вот в этом. Я хочу исцелить тебя. - От чего? – тот щелчком смахнул руку от своего лица. - Ты сам знаешь. Ладонь переместилась в сторону окна, указывая на улицу. Бэкхен повернулся, следуя знаку, и сердце будто рухнуло куда-то вниз. Приложившись щекой к стеклу, на него смотрели десятки глаз. Пустые, бесцветные, словно ослепшие. На него смотрели все, кого он знал: родители, одноклассники, учителя, знакомые. Они стояли и говорили, но витрина не пропускала ни единого звука. Несмотря на это, Бэк отчетливо видел, как от их губ отлетает одна и та же фраза. «Ты бесполезен.» Постепенно их голоса начали перерастать в визг. Визг, с которым сирены уносят заблудших моряков в море, оставляя разрушенные о скалы корабли. Визг, нарастающий все с большей силой, вихрем разносящийся по стенам, и содрогающий все, что находилось в кофейне. - Бесполезный! Бесполезный! Бесполезный! – стенали они, разбивая лбы о стекло. – Ты бесполезный! Ледяная дрожь насквозь пробила Бэка. Он в страхе глядел на то, как его друзья в кровь царапают руки, пытаясь добить барьер между ними. Чего они хотят? Зачем они это делают? Это были не они, он уверен. Это шутка, просто шутка и только. Это просто чья-то злая шутка.. - Думаю, ты сам знаешь. Знакомый шепот пронесся в голове парня за секунду до того, как незаметный до этого момента бариста обернулся в сторону Бэкхена. Его глаза были точно такими же как и у тех, кто рвался в эту кофейню. - Бэкхен.. Бэкхен.. Голос звучал глухо, словно из глубинного грота, до тех пор, пока Бён с трудом не открыл глаза. Он чувствовал, что его слишком крепко держат за плечи, как будто бы он куда-то падал. Все плыло в пелене тумана, со временем рассеивающегося и оставляя после себя четкую картину. Кофейня исчезла. Бэк очнулся в своей комнате. - Эй, ты меня слышишь? Бэкхен! – лицо Чанеля было напуганным, он мертвой хваткой вцепился в одежду соседа. - Отпусти, мне же больно.. – говорить тяжело. Парень зажмурился, потирая лоб. – Ты чего? Опомнившись, Пак положил Бёна на подушку. - Я услышал бормотание, когда проходил мимо - он обеспокоенно смотрел на больного. – Думал, ладно, с кем ни бывает.. - Ну, так шел бы мимо, - прервал его Бэк. То ли не заметив, то ли проигнорировав, Чанель продолжил: - Потом ты начал задыхаться. Будто тебя душили. Я никак добудиться не мог. Последним воспоминанием о встрече было то, как руки лучшего друга растекались по шее, черной жижей сдавливая глотку до хруста в ушах. Боль казалась нестерпимой, парня не покидало странное ощущение свинца, наливающегося в висках. Бэкхен поежился и отвернулся к холодной стене. Чанель молча сидел рядом с ним еще некоторое время, но вскоре, почувствовав, как ему самому показалось, некое напряжение между ними, встал и направился на выход. - Эй, - окликнул его Бён. - Мм? – Пак обернулся, остановившись в полуметре от двери. Парень сел. Опершись дрожащим от тяжести плечом, он что-то бормотал себе под нос, подбирая слова. Рыжеволосый парень выжидающе наблюдал за соседом, за тем, как тот мнет ладони, то сжимая, то разжимая пальцы, то собирая их в кулаки. Забавное зрелище. - Ну? – прервал тишину Чанель. – Что ты хотел? Наконец принц изволил поднять глаза на него, и тихо сказал: - Можешь сегодня переночевать у меня? Они оба считали это неправильным, но пути назад уже не было – одному слишком страшно засыпать в одиночку, а второму очень трудно отказать тогда, когда в его помощи нуждаются хоть на одну десятую процента. Но, помимо внутренних пререканий с самим собой, была еще одна, небольшая, но проблема. Слишком узкая кровать. Для Бэкхена она подходила идеально по всем параметрам, но габариты немаленького Чанеля делали свое дело и сгибали парня почти вдвое, отчего и Бёну в свою очередь места практически не оставалось. - Простите, Ваше Высочество, - извинялся «паж» каждый раз, когда хотел хоть как-то повернуться. - Твою мать, - получив, все-таки, пинок коленом, выдохнул Бэкхен. – Да перестань дергаться наконец! Несмотря на все, Бэк был необычайно теплый. Теплый, как молоко, которое мама обычно давала Чанелю перед сном, с такой же нежной, как пенка сверху, фарфоровой кожей. Он казался такой же родной частичкой внутреннего мира Пака. Совсем такой же, как в тот день перед крыльцом в окружении солнечных цветиков, бережно выращенных маленькой девочкой. Невесомо дышащий в плечо, сейчас Бён Бэкхен одним своим видом во второй раз раскалывал невидимую скорлупу, которая оберегала его изо дня в день. Сейчас это действительно был тот самый Маленький Принц, одиноко живущий на своей далекой планете и ждущий, когда непутевый пилот Пак Чанель найдет его в бесконечном космосе и заберет подальше от бесконечных закатов и нескончаемых рассветов. - Чанель.. – прервал тишину шепот Бэка. Пак опустил глаза на соседа, молча кивнув. «Что?» «Я не могу уснуть». Бён тихо водил ногтем по ключице рыжеволосого парня. Тот, негромко выдохнув, притянул, укутанного гусеничкой в одеяло, Бэкхена ближе к себе и, задерживаясь в слабом аромате чая и кардамона, прикрыл глаза. «Спи. Тебе нужно набраться сил». Кроны деревьев будто перешептывались между собой в самой чаще леса, а снежинки тополя маленькими почтальонами переносили на себе симфонию лесной природы. Это был бал, и в нем смешалось все – ветер, листья, перьями опадающие вниз, звенящие капельки росы, хитро ворующие радугу с неба, и птицы, обсуждающие между собой, несомненно, важные для себя дела. Сегодня здесь никого не было. Бэку впервые за все это время не снилось ничего.