Любовь к кактусам обязательна.

- Взял бы ты, что ли, отгул... Предложение Ханика поступало Шейну уже в пятый раз. Сержант только отмахивался. Какие нафиг отгулы, когда в городе творится черт знает что. Явно же, что все упирается в вампирские разборки. Все чаще находили обескровленные трупы, все реже – тех, кто нес за это ответственность. Вся команда уже сбилась с ног, спали прямо в управлении, изредка разбредаясь по домам – сменить одежду или показаться на глаза близким, подтверждая факт своего существования. Шейн никуда не ходил, ну, почти. Перспектива провести еще один вечер в пустом доме не радовала, заходил он туда только сделать инъекции, чтоб никто не смог увидеть, как ему хреново, да кактусы полить. Маленькие, наглые, колючие комочки на подоконнике, казалось, впали в кому. Зачатки бутонов так и не выползли из-под прикрытия колючего панциря. Время будто замерло на этом одном единственном конкретном подоконнике. - Так как? Иди, отоспись. На тебе лица нет. Про синтетик не забыл? Чрезмерная опека Вольфа немного напрягала, он будто перехватил эстафетную палочку у своего брата. Постоянно пытался впихнуть в сержанта что-то съедобное, напоминал о приближении дня "Х" и необходимости укола. - Вольф, у тебя не получится, – Адриан весь погрузился в сравнительный анализ вещьдоков с мест обнаружения трупов и, отвечая, даже не оторвался от монитора, на котором рассматривал фото. - Что именно? - Вести себя как твой брат, – сержант устало потер переносицу и откинулся на спинку стула, на котором сидел скрючившись в три погибели. - С чего вдруг? Я просто забочусь об эффективности работы следственной группы. А все остальное, так, по инерции... - Ладно заливать-то. Ты ж мне не мамочка одеялко на ночь подтыкать и кашку скармливать, тут явно прослеживается давление с другой, более клыкастой стороны. Колись, небось все ему докладываешь? Так вот и передай – не загнулся еще, живу и в кому не впадаю. - Шейн, не нарывайся, ты не пуп земли. Не обольщайся, просто... – Ханик внезапно матюгнулся и махнул рукой, будто обрубал узел. – Все, нахрен мне эта конспирация. Да, рассказываю. Да – каждый гребанный вечер вишу на телефоне и даю ему отчет о твоей жизни, а вот ты, скотина, хоть бы раз поинтересовался как он там. - Как... нормально он там, – Шейн даже нахохлился как воробей, – небось папаша ваш ему полгорода перетягал, чтоб отучить сыночка от такого паршивого меня. - Ага, перетягал. А он никого не подпускает, ты это понимаешь? Да вы оба как дети, ей богу. Зоофилы дендрофильные... И вместе не можете, и отдельно никак. Надоело. Разбирайтесь сами. Все, у тебя отгул, вали отсюда. И чтоб прямым ходом домой, проверю. Ошалевший от такого откровения со стороны начальства, Адриан не замедлил с выполнением предписания и, схватив куртку, метнулся на выход. Попутно зарулив в один из знакомых баров. Весь, внезапно свалившийся на него, выходной день Шейн провёл дома, спать не хотелось, есть – тоже. Единственное, что он сделал – это перетащил кресло к окну и опять, как в тот раз, уселся перед кактусами. Размышления его текли плавно и в таком неспешном мозговом движении причалили к мысли, что каким бы странным полукровка не был, а Шейн к нему прикипел. Опять же – кактусы он тоже любит, вон как заботился. Утро нового дня встретило хмуро-завистливыми лицами коллег по несчастью и одной довольной рожей Ханика. - Ну, как все прошло? – капитан осматривал Шейна, как экспонат в музее, только что одежду не срывал. - Что именно, отгул? Прошел припогано, но я хоть выспался. Судя по тому, как улыбка медленно стала сползать с лица Ханика, произошло что-то действительно ужасное. Капитан начал судорожно шарить по карманам и, вытащив наконец телефон, попытался до кого-то дозвониться. Судя по все больше мрачнеющему лицу Вольфа, это ему не удалось. - Да что случилось-то? – беспокойство друга передалось и Шейну, а в груди сержанта стало медленно зарождаться чувство сродни огромной черной дыре. - Я вчера Эйтана к тебе отправил. До тебя он не дошел, телефон не отвечает... Шейн, ты точно весь день дома был? - До последней минуты, а зачем ты его ко мне выпихнул, у него же там доноров, как блох на собаке? - Блох много – толку от них нет, – Ханик мучил телефон, прижимая его к уху в ожидании ответа. – Этот долбанутый на всю голову кактусолюб всех своим пафосом разогнал, сидел на "упаковке". Ему Лизи "консервант" из банка крови привозила. Только это все суррогат – слабая замена, не дающая организму нужных элементов. На удивленный взгляд Шейна капитан только передернул плечами. - Ты вот знал, что в момент питания от добровольного, довольного и подходящего именно тебе донора, в его кровь выделяется эндорфина больше, чем при обычном сексе, даже если между вами при этом ничего похожего на постельные игрища не происходит. Не один ты у нас такой придирчивый в выборе партнера, – Вольф взглянул на друга и Шейн заткнулся, не успев вставить свою реплику про "придирчивость", "партнеров" и, уж тем более, про секс с вампами как таковыми. Какой бы смысл его начальник и друг в эти слова не вкладывал. Во взгляде Ханика плескался неприкрытый страх. В следующее мгновение капитан резко выдохнул и произнес невидимому собеседнику. – Эйтан пропал, телефон не работает, датчик тоже. Отец, прости, это я виноват.

*** *** ***

Эйтан Райс. Кровь ему привозила Элизабет. Там был коктейль из нескольких групп, это Эйтан чувствовал по вкусу, а иногда, самую чуточку, начинал подозревать, что Элизабет добавляет в "упаковку" кровь Шейна, чтобы предотвратить отторжение. "Личный сорт героина..." – так кажется говорилось в одном из тех слезливых фильмов про вампиров, на который его затащила Анаис, приобщая к радостям новой жизни. Женщина уже почти полностью стала частью семьи. Вольфрам был счастлив и любим, а он? Он сам? Эйтан все прокручивал в голове тот разговор с братом. Вампиры любят людей, это вполне естественно, кто же не любит хорошо поесть. О какой еще "любви" может идти речь-то? И вообще – влюбиться с первого укуса? Да ладно вам... Когда хищник испытывал влюбленность к своему обеду? Он не влюбился в кровь Шейна, а вот в самого сержанта... То, что он чувствует – это любовь? Обстановка в городе накалялась. Ханик все чаще приносил дурные вести – кто-то планомерно и методично подтачивал установившееся между людьми и вампирами равновесие. То тут, то там возникали стычки между кланами, появлялись неучтенные обращенные. Лавина новых событий оттеснила терзания Эйтана на задний план. Появились более важные проблемы - отец сформировал особый отряд, который прочесывал город и старался вовремя устранить не поддающихся контролю обращенцев. Несколько раз Эйтан только чудом опережал команду брата, а однажды пришлось уничтожать безумную тварь прямо в подворотне, возле которой сновали люди в форменной одежде управления, огораживая место страшной находки. Вольф его заметил и прикрыл. Весь перемазанный кровью, в разодранной одежде Эйтан стоял в темном углу и наблюдал за Шейном. Человек похудел, под глазами залегли тени, движения стали резкими, будто ему что-то мешало. С того вечера и начались телефонные звонки Ханику. - Ты меня уже достал, – Вольф шипел в трубку, на что Эйтан только тяжело вздыхал. Брат не понимал, как можно так себя травить и не признать своего поражения. Жить без Шейна было невыносимо. Хотелось быть рядом, слышать его голос, касаться... Пакетированная кровь не заменяла того тепла, что он получал от Адриана, хоть и мимолетно. - Я отправил твоего дражайшего донора домой. Вали туда и разберись с вашим тупым противостоянием. Ему хреново без тебя, а ты на стену лезешь без него. Достали оба! Хочу получить назад вменяемого брата и моего язвительного друга. Марш к Шейну!