Любая дорога подойдёт (Any Road Will Take You There)

Леонард вышел из комнаты вслед за Пайком, оставив Джима одеваться. Когда они отошли на достаточное расстояние, капитан остановился. - Я благодарен за вашу поддержку там, доктор. - Вы хорошо держались, - искренне ответил Леонард. – У Джима проблемы с подчинением. - У Джима проблемы со мной, - вздохнул Пайк. – Но беседа получилась продуктивной. Я не сидел без дела после нашего разговора, доктор. Думаю, вы понимаете, что мне было важно услышать точку зрения Джима, но на самом деле это не дало мне никакой новой информации. Исходя из того, что вы рассказали мне, я отозвал офицера по общежитию Джима из отпуска. Большую часть утра я провёл, беседуя с ним и некоторыми моими сотрудниками по поводу этого инцидента. Финнеган сотрудничал, - на поднятую бровь Леонарда Пайк продолжил, - могу представить, что вы о нём думаете после рассказов Джима, но семья этого парня служит во Флоте в течение трёх поколений. Он понимает, что такое долг. - Я с ним встречался, - мрачно ответил Леонард. – Меня не очень волнует его представление о долге. Он задира-переросток, злоупотребляющий своим положением. - Не спорю, доктор. Не стоило позволять ему занимать руководящую должность. Я намерен проследить, чтобы он на ней не остался. Но на данный момент у меня нет доказательств, что он причастен конкретно к этому происшествию. - Вы уверены? - Он утверждает, что покинул территорию Академии вчера днём и направился в дом родителей в городе. Я знаю его отца много лет. Он подтвердил, что его сын был с ним на семейном ужине весь вечер и никуда не уходил, - Пайк пожал плечами. – Я не думаю, что он врёт. - То есть это тупик, - сделал вывод Маккой. - Нет, доктор. Я начал расследование, и я выясню, кто виноват. - Надеюсь. Джиму это нужно. Пайк кивнул. - Буду заниматься этим всю неделю. Мне нужно будет побеседовать с каждым курсантом в этом общежитии. Полный развал… Что ж, - вздохнул он, - придётся провести полную реорганизацию. - Тогда, полагаю, ваш отпуск закончился. - Я присматриваю за кадетами, доктор, - Кристофер засмеялся, - у меня не бывает отпусков.

***

Джим объявился на пороге квартиры Леонарда вечером перед окончанием двухнедельного отпуска. Он улыбался, держа в руках бутылку Джонни Уокера. - Будем праздновать, - объявил он. Джим выглядел более расслабленным и уверенным в себе по сравнению с прошлыми месяцами. Леонард отметил, что впервые со времён встречи в шаттле видел Джима в гражданском. Вместо стандартной красной униформы на нём были чёрные джинсы и тёмно-синяя рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами. - Я уже начал думать, что у тебя нет шеи, - поддразнил Леонард, указывая на горло Джима. У всех униформ Академии был один и тот же тесный высокий воротник. Доктор пошёл на кухню за стаканами. - Наконец-то выбрался в магазин, купил пару вещей, - услышал он слова Джима. Леонард открыл напиток и наполнил два стакана. Выйдя из кухни, он передал один из них другу, а второй поставил на стол. - Знаешь, почему у униформы такой высокий воротник? – спросил Джим, разваливаясь на диване. - Уверен, ты меня сейчас просветишь. - Это из-за политики, - сказал он. – Уступка вулканцам. Они считают основание шеи эрогенной зоной. - Я думал, что в Звёздном Флоте нет вулканцев. - Есть несколько. И они важные союзники Федерации. - Что за бред, Джим, - закатил глаза Леонард, устраиваясь в кресле за столом. – Никто даже не знает, есть ли у вулканцев эрогенные зоны, и уж тем более, где именно. – Джим рассмеялся. – Что бы вулканцы ни думали о сексе, они уж точно об этом не распространяются. - Ладно, ты прав, я всё выдумал, - признал он. – Вторая моя теория заключается в том, что дизайнеры униформы - ханжеские идиоты. - Ну, это может быть правдой, - согласился Леонард, пристально глядя на Джима, - но на самом деле есть одна важная причина. Воротник униформы скрывает биосенсор. Он обеспечивает постоянные показания жизненно важных функций: дыхания, частоты сердечных сокращений, поэтому Медцентр Флота может отслеживать уровень стресса курсантов. - Подожди. Ты говоришь, что врачи следят за мной всё время? – глаза Джима расширились от шока. - Нет, доверчивый ты идиот, - рассмеялся Леонард. – Конечно, нет. Я это только что придумал. Серьёзно думаешь, что врачам больше нечем заняться, кроме как слушать твоё дыхание? - Да пошёл ты, - с облегчением ответил Джим. – А я только представил комнату, полную медсестёр, наблюдающих за моими показателями во время свидания с орионкой. Леонард покачал головой. - Форму обычно снимают в процессе, тупица. Джим фыркнул. - Пока никто не жалуется, девочкам нравится форма. - Тогда продолжай, если это приносит результат, - Леонард хлопнул Джима по ногам, которые он закинул на диван. - Убери сапоги с моей мебели. - Да они не грязные, - возразил блондин, но всё же снял их с ног. – Теперь доволен? – проворчал он. – Есть еда? Леонард отправился на кухню за печеньем, улыбаясь себе под нос – возвращение Джима к прежней манере общения не могло не радовать. По возвращении в кабинет он нашёл Джима, как обычно закопавшегося в статьи на его падде. Кирк лежал на кровати, его майка слегка задралась. Леонард передал ему миску с крекерами, непроизвольно задержавшись взглядом на обнажившейся полоске кожи. Он не первый раз замечал, насколько Джим привлекателен. Наблюдая за ним на футбольном поле, на стрельбище, он… замечал. Но забота о нём как о пациенте вытравливала все подобные мысли из головы. Почти всё своё пребывание в госпитале Джим был полностью или частично раздет, но в той обстановке в этом не было ни капли эротики. Леонард даже не обратил внимания на сексуальный подтекст в своих мыслях, он был полностью сконцентрирован на его ранениях и процессе лечения. Но здесь, в его квартире, наблюдая эту маленькую полоску кожи, неожиданно бледную на фоне тёмной футболке, Леонард почувствовал, что его пульс вдруг участился. Он увидел, как напряглись мышцы живота Джима, когда он перевернулся на спину, удерживая падд над головой. Выдохни, Лен, прозвучал в голове голос Джоселин. Тебе нужно с кем-нибудь переспать, неважно, будет он в униформе или нет. Померещившийся голос бывшей жены подействовал лучше ледяного душа. Сев на один из стульев возле кровати, Маккой сделал большой глоток виски. - Так что мы празднуем? - Я только что говорил с капитаном Пайком, - ответил Джим, садясь на кровати и небрежно скидывая падд на пол. – Ты ни за что не… – Чёрт, Джим, побольше уважения к моим вещам! – взвился Маккой, наклоняясь, чтобы достать гаджет из-под кровати. - Извини, но ты не поверишь в это, Боунс, - возбуждённо ответил Джим, игнорируя укор во взгляде Леонарда. – Финнеган больше не офицер по общежитию! Его убрали с командного профиля и перевели в безопасники. Отличная работа, капитан. - Вот за это я с удовольствием выпью. Так ему и надо. Отличные новости, парень! Эмоции Джима били через край. - Это ещё не всё. Он должен был выпуститься в этом году, но… - он выдержал драматическую паузу, - его перевели на курс назад из-за всех дополнительных тренировок, которые ему придётся пройти. Улыбка Леонарда дрогнула. - Целый год? - Полагаю, ему нужно многое нагнать, - засмеялся Джим. - Рукопашная борьба, охрана объекта, контрсаботаж, стрелковое оружие и всё такое. - Он заметил, как Леонард нахмурился. - В чем дело? По мнению Леонарда, продвинутая подготовка в ближнем бою была последней вещью, которая нужна была этому злопамятному говнюку. После унизительного понижения в должности и перевода обида Финнегана на Джима могла превратиться в нечто более опасное. Такой шаг, вероятно, решил политические проблемы Пайка. Как Леонард понял из разговоров, Финнегана было тяжело отчислить из-за связей, однако, для Джима эти новости были плохими. - Я бы предпочёл, чтобы он выпустился поскорее, - ответил Леонард, обновляя свой напиток. - Знаешь, с глаз долой, из сердца вон. А целый год быть где-то поблизости… - Не волнуйся, - усмехнулся Джим. - Он больше не наша проблема, Боунс. И, послушай, Пайк проводит изменения в общежитиях. Он разослал всем первокурсникам сообщение, что обнаружил «нездоровую атмосферу», которая искажает ценности Звёздного Флота, в моём общежитии. Всем назначены новые комнаты. Завтра я переезжаю в другой блок. Маккой подумал, что это было умно. Со всей суматохой, связанной со сменами комнат, никто не обвинит Джима, и другие кадеты ничего не узнают о нападении. - Ну, это похоже на новое начало, - сказал он. - С кем тебя поселят? - На этот раз будет только один сосед, - удовлетворённо ответил Джим. - Буду жить в двухместной комнате с каким-то парнем по имени Гэри Митчелл. Это имя ничего не сказало Леонарду. - Что на счёт расследования? Воодушевление Джима испарилось. - Пока ничего. У Финнегана есть алиби, так что Пайк уверен, что его там не было. Никто ни в чём не признался. Чёрт. - То есть они всё ещё где-то рядом, - сказал Леонард. - А мы не знаем, кто они. Джим пожал плечами. - Мне насрать. Всё кончено, а Финнеган больше ко мне не полезет. - Но кадеты, которые напали на тебя… - К чёрту их, - сказал Джим, поднимая стакан. - Не имеет значения, я не уйду. И пускай все подавятся. - И всё? - недоверчиво спросил Леонард. - Просто оставишь всё позади? Джим перекатывал в руке стакан, наблюдая за движением жидкости. - Я не хочу тратить энергию на мысли об этом. Хватило того, что они испортили мне каникулы. Следующий семестр они не получат. - Блеф и бравада, малыш, - ответил Маккой не без сочувствия. - Не верю ни единому слову. Тебе нужно знать, что они в прошлом. И что более важно, - добавил он со злостью, - этих зверей не должно быть в Звёздном Флоте. Джим долго молчал, медленно потягивая виски. Его голубые глаза мерцали в полумраке. - Я не рефлексирую, - наконец сказал он. - Я справляюсь и двигаюсь дальше. Конечно, ты так и делаешь, подумал Леонард. До тех пор, пока никто не трогает скелеты в твоём шкафу. - Ну, думаю, это довольно здраво. Если ты действительно справляешься с этим. Улыбка Джима была горькой. - У меня было много практики. Я родился со злостью на Флот, Боунс. Моя мать так и не оправилась после случившегося с отцом. А журналисты-стервятники не оставляли её в покое. И меня тоже, - он провёл руками по волосам, выглядя внезапно измученным. - Знаешь, каково быть знаменитым благодаря чему-то, что даже не можешь вспомнить? Леонард покачал головой. - Даже не представляю. - Все смотрят на тебя. Относятся к тебе по-другому, хотят они того или нет, - поморщился Джим. - У людей появляется такой взгляд, когда они понимают, кто я… - Им просто любопытно. Но дело не только в этом, подумал Леонард. Словно из ниоткуда, трагическая семейная история Джима всколыхнула и изменила динамику их разговора. Кельвинский ребёнок. - Когда-нибудь слышал о Гарри Поттере? - Нет. Парень из твоего общежития? Джим усмехнулся. - Тебе не помешает расширить кругозор. Слишком много медицинских журналов. Нет, неуч, это вымышленный персонаж из старой детской книги. Точнее, из серии книг. Никогда не читал? - Так и не смог проникнуться старой литературой. Мне пришлось прочитать Гекльберри Финна в школе, было ужасно. - Кажется, я бросил учёбу до того, как меня заставили это прочитать, - улыбнулся Джим. - Но я читал книги о Гарри Поттере, когда был маленьким. Раньше я думал, что он похож на меня. Он был известен за то, что сделал в детстве. Его родителей убили, но он выжил, и весь мир знал его имя и историю. Леонард понимающе кивнул. - Звучит знакомо. - Какое-то время я очень завидовал Гарри. - Почему? - Гарри узнал, что он волшебник. Он учился волшебству в специальной школе, и у него было море приключений. Боролся со злым магом, который пытался убить его в детстве, и победил, - вздохнул Джим. - В общем, я много времени мечтал о том, как сбегу и сражусь с ромуланцами. И тогда стану знаменитым за то, что на самом деле сделал. Леонард медленно отпил из своего стакана, позволяя виски согреть горло. - Ну, сейчас ты в Звёздном Флоте. Может быть, когда-нибудь и подвернётся такая возможность. Джим рассмеялся. - Я не поэтому поступил сюда. Но в те дни мне хотелось сбежать туда, где никто бы меня не знал. - В этом есть смысл. - Мой брат так и сделал. Я имею в виду, сбежал. - Что? - моргнул Леонард. - У тебя есть брат? - Не видел его много лет… - сказал Джим низким сухим голосом. - Он ушёл, когда мне было одиннадцать. Ему было шестнадцать. - И ты с тех пор его не видел? - Леонард добавил эту информацию к тому жалкому списку, который он теперь знал о жизни Джима до Тарсуса. Я был неконтролируемым ребёнком, так он сказал когда-то. Маккою стало интересно, было ли это до того, как ушёл брат Джима, или после. - Нет. Он так и не вернулся. Я не знаю, где он, - Джим отвёл взгляд. В неудобной тишине Леонард взял бутылку и снова наполнил стакан друга. Джим сделал большой глоток, поморщившись, когда напиток обжёг его горло. - Я был очень зол на него, - наконец сказал он. - Всё время задавался вопросом, почему он ушёл, и волновался о том, где он был. Но через какое-то время я просто… выбросил его из головы. Тарсус. - Наверное, у тебя были другие дела, - не подумав ответил Леонард, но тут же пожалел об этом, когда Джим наградил его странным взглядом. - Вроде того. Было гораздо проще не думать о нём, - тяжело выдохнул Джим. - Поэтому я отпустил ситуацию. И двинулся дальше. Леонард недоверчиво выгнул бровь. Что бы ни думал Джим, отказываться принять свой гнев и держать всё в себе было очень нездорово. - Это другое. Ты не можешь закрыть глаза и понадеяться, что всё исчезнет, придурок. - Почему я должен днями переживать из-за Финнегана и этих чёртовых трусов? - упрямо спросил он. - Их больше не будет в моей жизни. - Очевидно, что ты не с Юга, парень, - ответил Леонард, позволяя текучим интонациям проскользнуть в его голос. - Мы изобрели злопамятность. Когда-нибудь слышал о великой вражде Хэтфилдов-Маккоев? - Джим покачал головой. - Поспрашивай. Мы не очень хорошо умеем прощать и забывать. - Я не говорил про «простить и забыть». Я сказал выбросить из головы. Сконцентрироваться на чём-то другом. Невероятно. Леонард хотел встряхнуть Джима и заставить его принять реальность. - Я доктор, а не страус. Джим задумчиво окинул его взглядом, как будто пытаясь решить головоломку. - Может, и тебе стоит попробовать мой метод, Боунс, - сказал он. - Это может тебе помочь. - И что это должно значить? - огрызнулся Леонард. - Твоя бывшая, - прямо сказал Джим. - Судя по тому, как ты говоришь о ней, можно подумать, что она воплощение зла. Леонард допил остатки своего напитка и откинулся на спинку стула, покачивая стакан в руке. Он не собирался позволять Джиму превращать разговор в душеспасительный сеанс для него самого. - Ты её не знаешь. Поверь мне, она нечто. - Да ладно, Боунс, думаю, ты просто любишь всё преувеличивать. Первое, что ты сказал мне, когда мы познакомились, это та чушь про оставшиеся кости. Ты преувеличиваешь, а потом начинаешь верить в собственные слова. - Это настоящий проверенный южный рецепт, - рассмеялся Леонард, скрывая уязвлённость от слов Джима. - Это помогает мне не встревать в подобные ситуации снова. - Люди меняются, чувства кончаются. Моя мать вышла замуж и развелась. Это не конец света. В этом была доля правды. Не сам развод был таким болезненным. Хуже было признать свою неудачу, признать, что он не был тем, кем себя считал: целителем, сострадательным человеком. Он узнал, насколько безжалостным и неумолимым может быть, когда его брак превратился в бесконечные злобные перебранки и оскорбительные действия. - Послушай, Джим, - сказал Леонард сдавленным голосом, - это не твоё дело, и я не хочу об этом говорить, - он потянулся к бутылке в третий раз, чувствуя, как виски развязывает ему язык и обостряет чувства. - Тогда не говори, - Джим выпрямился на диване, выражение его лица было искренним и оживлённым, когда он продолжил говорить. - Тебе нужно начать встречаться с другими людьми, расслабляться. - О, советы от тебя? - язвительно ответил Леонард. - Всё, что ты ищешь, это одноразовый перепих. - И что в этом плохого? - спросил Джим. - Я не загадываю заранее. Если всё заканчивается весёлой ночью, это всё ещё лучше, чем провести её в одиночестве. Маккой покачал головой. - Мне больше не двадцать два, Джим. Мне не интересно просыпаться каждое утро с новым лицом на соседней подушке. - Я не это имел в виду… Леонард резко встал, схватив свой стакан. - Слушай, - вспылил он, - мой развод был землетрясением. Понимаешь? Он разрушил мой дом, уничтожил сбережения и похоронил мою практику, - он сделал два шага, желая, чтобы в этой маленькой комнате было больше пространства, затем тяжело осел на кровать. - Джоселин обвинила меня во всём, что только пришло ей в голову, а потом добавила ещё немного сверху. Клянусь, я проводил больше времени с чёртовыми адвокатами, чем с моими пациентами. - И теперь ты думаешь, что должен защищать себя. Из-за повторных толчков, да? - Что-то вроде того, - Леонард глубоко вздохнул, пытаясь взять под контроль эмоции. - Мы в сраном Сан-Франциско, Боунс. Здесь не было крупных землетрясений больше двухсот лет. И, возможно, никогда больше не будет, - многозначительно сказал Джим. - Это просто метафора, придурок. Видимо, этот урок в школе ты тоже пропустил, - Кирк покраснел, и Леонард почувствовал извращённое удовольствие от того, что его колкость попала в цель. - Давай ближе к делу. Джим подошёл к столу и с силой опустил на него стакан, разбрызгивая капли золотой жидкости по поверхности. Он схватил стул, недавно освобождённый Леонардом, повернул его к кровати и сел. Их колени почти соприкасались. Движение показалось Маккою агрессивным, как будто Джим намеренно вторгнулся в его личное пространство. - То есть, твоя бывшая протащила тебя через ад, да? Но всё кончено. Сейчас ты здесь. Новая жизнь, новые люди, которых можно полюбить… Злость не дала ему сосредоточиться на язвительном ответе. - Послушай, Джим, перестань, ладно? - Не позволяй ей контролировать тебя, - настаивал Джим. - Расслабься. Руки Леонарда сжались в кулаки. - Кто бы говорил! - прорычал он, его злость вырвалась наружу. - Что-то я не заметил, чтобы ты предложил объятья и примирение капитану Пайку на днях. Джим напрягся и откинулся назад. - Это не то же самое, - сказал он. - Ты понятия не имеешь, о чём говоришь. - Я знаю больше, чем ты думаешь, - Леорнард понимал, что должен перестать, но не мог остановиться, желая задеть Кирка так же, как тот задел его. - Ты думаешь, я не знаю, что ты хранишь какую-то мрачную тайну, Джим? Думаешь, я не слышал твоих намёков о преступниках и жертвах, и о том, кто должен нести наказание? Как только эти слова вырвались, атмосфера в комнате резко накалилась. Джим уставился на него: - Я… - Ты повязан чувством вины, обвиняешь кого-то и пытаешься давать мне советы? - Заткнись, - тихо сказал Джим. Леонард посмотрел на него с мрачным удовлетворением: - Тогда не пытайся указывать мне, что делать, - резко ответил он. - Я буду двигаться дальше, когда буду готов. - Пошёл ты, - выдохнул Джим, неожиданно наклонившись, и поцеловал его. Застигнутый врасплох, Леонард был слишком поражён, чтобы отреагировать. Руки Джима запутались в его волосах и притянули ближе. Он вздрогнул, почувствовав горячее дыхание Джима на своём лице. Его рот рефлекторно приоткрылся, когда он ощутил чувственное прикосновение языка Джима. Сознание затуманилось, Леонарда захлестнул вихрь противоречивых эмоций: злость на лицемерие Кирка, обида на то, что он копался в его личной жизни, вина при мысли о связи с кем-то, кто формально был его пациентом, душераздирающее волнение от желания и… внезапная волна паники. Он положил ладони на плечи Джима, отстраняя его и удерживая на расстоянии вытянутой руки. - Нет, Джим, - глубоко и прерывисто дыша, сказал Леонард. Джим выглядел растерянным, на его лице отражалась обида. - Почему нет? Да, Лен, почему нет? Издевательски спросил голос Джоселин. - Я не… Я этого не ожидал, - Леонард не мог встретиться взглядом с Джимом. Его лицо горело. Ты всегда на шаг позади. Заткнись, Джосс, подумал он. Но она была права. Он должен был предвидеть это, понять, что эмоциональная реакция на нападение и последовавшая зависимость Джима от него, могли привести к чему-то вроде этого. Он был его врачом. Черт. Нет. Он не мог лгать самому себе. Джим бы не сделал первый шаг, если бы не чувствовал уязвимости Леонарда, намек на взаимное желание, которое он, должно быть, проецировал. Он был так захвачен пылом спора, так сосредоточился на своих проблемах, что полностью пропустил сигналы Джима. - Прости, - сказал Леонард, не до конца уверенный, за что он извиняется. - Никто же не умер, Боунс, всё хорошо, - пожал плечами Джим, отодвинув стул назад. - Ты очень горяч, когда злишься, только и всего. - Я просто не ожидал такого, - Леонард поднялся с места, пытаясь собраться с мыслями, пытаясь придумать что-то, чтобы снять напряжение. - Всё в порядке. Тебе не нужно ничего объяснять, - Джим одарил его печальной улыбкой. - Я просто хотел развлечься. Могу сделать это в другом месте, ничего страшного. - Ты слишком много выпил, и я тоже, - но Джим был не настолько пьян, Леонард обновлял виски гораздо чаще. - Без разницы. Уже поздно, - сказал Кирк. - Завтра много дел, переезд в другой блок и всё такое. Леонард беспомощно смотрел, как Джим быстро обулся и встал на ноги. - Подожди минуту… - сказал Маккой, чувствуя, что должен что-то сделать, как-то исправить ситуацию, но слов не нашлось. - Удачи в этом семестре, Боунс. Увидимся, - Джим небрежно махнул рукой и вышел за дверь, не обернувшись. - Джим, - неуверенно позвал его Леонард. Он знал, что Джим не вернётся, и даже если бы вернулся, что он мог сказать? - Всё в порядке, - донёсся голос Кирка из коридора прежде, чем дверь захлопнулась. Но это было не так.