Вожделение (Lust)

На следующий день я проснулся весь в поту после очень подробного сна, в котором Ая снова пел для меня. Но не ту первую песню, которую он когда-то пел про кнут, а одну из тех, что звучали на концерте. «Я лучше умру, чем передам тебе контроль». Он пел её в то же самое время, когда трахал меня. Конечно, когда я проснулся, покрытый собственными выделениями, то понял, что это Наги включил ту самую песню, о которой шла речь. Это было слабым утешением. Я встал и принял душ, стараясь смыть с себя фиаско прошлой ночи, смыть его не только с кожи, но и из головы. Правда, всё, что я мог припомнить – это ощущение его дыхания на моей коже и то, как двигались его губы, когда он говорил, что хочет трахнуть меня, как животное. Речь идёт только о контроле, всё ещё о контроле, только и всего. Это просто случайность, что в настоящее время он перехватил контроль. У Наги было по-настоящему хорошее настроение, поэтому музыка играла очень громко. Я натянул штаны и вышел из комнаты. Вундеркинд был на кухне и пёк блинчики. У меня было лёгкое похмелье, и ещё я устал после такой ночи. Подобную усталость могут вызвать только чрезмерные поллюции. Наги приготовил дорогой кофе. – Расскажи мне всё о концерте, – попросил он, ставя передо мной горку жирных пышных блинчиков и подавая сироп. – Я знаю их не настолько хорошо, чтобы сказать тебе что-то, кроме того, что они были неплохи, – честно ответил я. – Но толпа была дикая и страшная, и я не уверен, что это хорошая идея, чтобы ты пошёл в такое место. – Тогда достань мне билеты за кулисы, – парировал Вундеркинд, – а кроме того, я там буду с Шу и Фарфом. Как будто кто-то рискнёт мне что-то сделать, когда я буду с ними, тоо-сан, – мне и правда нужно отучить его от привычки называть меня так. Он до сих пор такой хрупкий, может показаться, что он младше, чем есть на самом деле, а на том концерте вчера были какие-то придурки. Хотя я вынужден согласиться с его точкой зрения. Я сам посылаю его в компании парочки фриков. – Они исполняли «Ближе»? – спрашивает Наги, я спрашиваю, что это за песня, он объясняет мне. Да, соглашаюсь я, они определённо играли такую песню. Я ухожу обратно в комнату и приношу ему сет-лист, который раздобыл для него. Я пью кофе. – Хотя их разогрев был не так уж и хорош – громкий, много ругани, мало мелодии, – рассказал я Вундеркинду. Он пропускает это мимо ушей и снова продолжает задавать мне вопросы о том, на что я на концерте совершенно не обратил внимания. В конце концов, прошло четыре часа, прежде чем у меня перестало звенеть в ушах. – Они играли что-то под названием «Милые бездельники», этого не было в сет-листе. – Я думал, что Наги упадёт в обморок, он перестал дышать, а ваза около окна разлетелась на множество осколков. – Не было такого, – его он был обвиняющим. – Было, – ответил я. – Этого нет в сет-листе, – настаивал Вундеркинд. – Это было по просьбе одного из фанатов. Солист сделал это не сам по себе. – Чёрт, – выругался Наги. Наги никогда не ругается. Наги ругается так же часто, как я теряю контроль. – Я отдал бы почку, только чтобы это увидеть. Надо взять с собой Шульдиха, чтобы он это устроил. Ты уверен, что песня называлась «Милые бездельники»? – Я кивнул. – Ты даже не знаешь, что это за песня, – высказался Вундеркинд, – ты даже не понимаешь. – Так что это было? Малоизвестная песня? Наги с силой хлопнул себя по лбу. – Я тебя не знаю, – говорит он, уходя из кухни. – Не могу поверить, – остальное я не расслышал, потому что он ушёл. В молчании я доедаю свой завтрак, а затем иду в спортзал, где занимаюсь несколько часов, пытаясь сжечь снедающее меня напряжение. Но каждый раз я вижу красные волосы, скользящие по лилейно-белой коже, и полуприкрытые глаза. «Всё ведёт к одному». Он поёт, его голос полон вожделения. Я должен заполучить его, иначе я умру, взорвусь как та ваза на кухне. Он не смотрел на меня на концерте таким взглядом, правда? Хотя он назвал меня Кроуфорд. Я никогда не отзываюсь на Брэдли, я ненавижу это имя, про себя я отзываюсь только на «Оракула» или «Кроуфорда». Но мне приходиться реагировать, когда Шульдих зовёт меня Брэд или Брэд-Брэд, или что совсем мне ненавистно – Брэдли. В то же самое время я не думаю о нём, как о Ране, хотя это его имя, я называю его Аей, тем именем, которое он выбрал для себя. Я принимаю решение – нам теперь нужна новая ваза, раз Наги взорвал старую. Я собираюсь сходить в «Котёнка в доме», и я собираюсь купить цветы. Для начала я должен проверить их график. Воскресенье, они закрыты. Я иду в квартиру, которую я решил переименовать в «Источник Фудзимии Аи», так как это звучит не так зловеще, как святилище, даже если это и есть святилище, и посмотреть на него. Покадровая перемотка показала, что он спал почти до десяти и пропустил занятия по кэндо. Такого раньше никогда не случалось, а сейчас он с чашкой кофе бродит по дому в поношенных хлопковых пижамных штанах и застиранной толстовке, которая, должно быть, велика ему на пять размеров. Так он тоже выглядит очень горячей штучкой. Усталый, но сексуальный. Он улёгся на этот их ужасный зелёный диван, его босые белые ступни свисают с края. Кофейная чашка, уже пустая, болтается на пальцах свесившейся с дивана руки, другой рукой он прикрывает глаза. – Тяжёлая ночка? – из кухни спрашивает его Балинез. – Долгая, – не двигаясь, поправляет его Ая. – Хотя шоу было отличным. У меня до сих пор в ушах звенит. – Так они …? – заинтересованно продолжает Балинез. – Конечно, – отвечает Ая, не дожидаясь окончания вопроса. Судя по моей беседе с Наги этим утром, я могу догадаться, о чём будет вопрос. – И ещё вечеринка в отеле после шоу. – Он хвастается. – Ты слишком симпатичный! – обвиняет его Балинез и с размаху бьёт Аю по животу подушкой, Ая поднимает руку, чтобы защититься и роняет пустую чашку. – Я не бью тебя, когда у тебя похмелье, – со смехом укоряет его Ая. – Меня никто не заставлял идти на эту вечеринку, чтобы ты там не думал, – он осекается. – Ненавижу тебя, – заявляет Балинез, снова ударяя его подушкой. – Йоджи, мне плохо, – смеясь, протестует Ая. – Сам виноват, – откуда-то раздаётся высокий голосок Бомбейца, – так что терпи. Ая сворачивается в позу эмбриона, пока Балинез бьёт его подушкой. Это кажется игрой, ведь они оба смеются. – Есть что-то, о чём я должен знать? – спрашивает Сибиряк, входя в общую гостиную. – У Аи похмелье, после того, как он сходил за кулисы, а потом на вечеринку после шоу, – по-прежнему оставаясь за кадром, объясняет Бомбеец. Сибиряк спокоен, когда берёт у Йоджи подушку. – Считаю до трёх, – говорит он тихо. – Раз … Ае не требуются дальнейшие намёки, он вскакивает на ноги и, смеясь, выбегает из комнаты. Сибиряк следует за ним. У меня такое впечатление, что они и раньше играли в эту игру, только, может быть, без Аи. Меня поражает то, насколько это не вписывается в его образ. Он останавливается на верху лестницы, кажется, лицо у него немного посерело, и тут его настигает Сибиряк. – Хватит, – он прячет лицо в ладонях, – у меня похмелье. – Так тебе и надо, – говорит Сибиряк, – спускайся, я не буду бить тебя подушкой, обещаю. Я даже приготовлю тебе завтрак. – Ублюдок, – злобно рычит на него Ая, – когда-нибудь я тебя убью. – Вероятно, – отвечает Сибиряк, протягивая к нему руку. У меня нет похмелья, я действительно чувствую себя вполне здоровым. Подавленным и отчаявшимся, но здоровым. Он всё такой же привлекательный, хотя сейчас лицо у него чуть-чуть серое. – Как тебе бекон и яйца? Ая отбирает у него подушку и колотит ею Сибиряка: – Тогда уж давай копчёного угря. Часть меня завидует тому, как непринуждённо они общаются, и я задумываюсь – будем ли мы с ним когда-нибудь так же близки. Нет, весь вопрос состоит в контроле. Я хочу контролировать его. Мой мозг подсовывает мне картинку – он на кухне и повинуется каждому моему капризу, но эта картинка оказывается не такой приятной, как я думал. Картинка меняется, и я представляю, как я щекочу его, а он подтягивает колени к груди и пытается отбиться от меня, и мы оба смеёмся. Мне нравится эта картинка, но это уже никакой не контроль, это сопричастность. Интересно, он боится щекотки? Важен только контроль, говорю я себе, никакой сопричастности. Я щелкаю пультом, переключаясь в режим реального времени. Он по-прежнему валяется на диване. Он смотрит телевизор. Правда? Я присматриваюсь – он заснул перед телевизором. Во сне он выглядит таким умиротворённым. Камера ночного видения инвазивная, поэтому я редко наблюдаю за ним, когда он спит. Кроме того, он укрывается с головой, так что я вижу только кончик носа и краешек уха, да ещё два пальца из пяти. Он выглядит почти мальчишкой, в его лице нет фальши, нет стресса, ничего такого. Он спит на боку, свернувшись калачиком и подложив руку под голову. Он спит так сладко. Его нижняя губа оттопырена, он как будто дуется. Судя по тому, как под закрытыми веками двигаются его глаза, я бы сказал, что он видит сон. Я наклоняюсь и прикасаюсь к экрану, кончиками пальцев очерчивая линию его подбородка. Контроль, важен только контроль, а сейчас контроль принадлежит ему. Я поставил в «Источнике» кровать, так что теперь могу воспользоваться возможностью и поспать. Мои сны снова меняются, я больше не вижу его, трахающим меня до бесчувствия. Мне снится, что я наблюдаю за ним спящим. Он отшвырнул покрывала, потому что ему слишком жарко. Из-за жара моего тела одеяла стали совершенно непереносимыми. Его спина голая, он спал на животе, свободно раскинувшись. У него на спине что-то было – не то шрам, не то какая-то отметина. Я не мог разобрать, что это такое из-за того, что оно скрывалась под поясом пижамных штанов, в которых он обычно спал. Он не стал сворачиваться калачиком, поэтому почти полностью лежал на животе и только чуть-чуть на боку. Его волосы были отброшены назад, открыв профиль, и он причмокивал оттопыренной нижней губой. Он был моим, а я был его. Я наблюдал за ним спящим, и он мне это позволял, а не как раньше, когда я подсматривал за ним тайком, как вор. У меня было право, и я этим правом пользовался. Когда я проснулся, то во рту у меня был странный привкус, почти такой, какой бывает после видения. Но все видения, что были у меня в последнее время, напоминали ответы на вопросы викторины, причём ответы на вопросы, которые ещё не были заданы. И я всегда был окружён кошками. Я задумался о том, что же такое было у него на спине. Скорее всего, это шрам, но я ещё не видел его с голым торсом. Может быть, нужно установить камеру в ванной. Я принял душ и переоделся в свежую одежду – в «Источнике» есть всё необходимое – и вернулся в конспиративную квартиру. – Длинный был день, Брэд-Брэд? – спрашивает меня Мастермайнд. Я только сердито смотрю на него. В кофеварке есть кофе, а трое Шварц собираются на концерт. – В последнее время ты постоянно занят. – Не имеет значения, – отвечаю я. – Ты уверен? Мы могли бы помочь, и ты это знаешь. В конце концов, мы одна команда. – Не имеет значения, – я срываюсь на крик прежде, чем осознаю это. – Ладно, – говорит телепат, чуть отступая назад. – Просто постарайся быть дружелюбней. С тем стихотворением до сих пор никаких подвижек? – Нет, – я уже рычу. – Если что-то понадобится, то я у себя в комнате, – даже если им что-то понадобится, они никогда не зайдут и не попросят. Наги постучался ко мне, чтобы дать знать, что они уходят. Я втащил его в комнату для детального осмотра. Я помнил, что мне прошлой ночью пришлось надеть на тот самый концерт и что меня там встретило. На ум сразу пришёл пресловутый американский барабанщик, и я просто хотел убедиться, что с Вундеркиндом всё будет в порядке. Чёрт, я знаю, что я параноик, он идёт туда с Мастермайндом и Берсерком, так что волноваться надо за кого-нибудь другого, но Наги ещё очень юн. Он одет в чёрную футболку с длинными рукавами, которая сидела на нём весьма неплохо – разве что она была излишне обтягивающей, но совсем чуть-чуть, – джинсы шоколадного цвета и тяжёлые ботинки с высокой шнуровкой. Он был одет прилично, но подозреваю, что он накрасил ресницы тушью. Но когда Вундеркинд повернулся, я чуть не подавился. Всю спину футболки занимало расписание гастрольного тура «Nine Inch Nails». Это ещё ладно, но тур назывался «Сожри беременную». Такие футболки радуют Берсерка. – Я понял, – тихо сказал Наги, – пойду переоденусь. – Не надо, всё нормально, – выдавил я из себя. – С тобой всё в порядке? – спросил Вундеркинд. – В последнее время ты какой-то не такой. – Тебе так кажется, – отвечаю я. – Почему ты не надел что-нибудь с цепями и пряжками? – Я собирался, но посчитал, что ты обязательно будешь меня осматривать перед концертом, вот и не захотел рисковать, – говорит он с улыбкой. Он показывает мне своё ухо, в которое вставлено четыре колечка. Полагаю, что ещё неделю назад я бы его за это прибил, но сегодня меня таким уже не удивишь. – Я достал для тебя новый билет, – продолжаю я. – Присматривай за Фарфарелло и … – Знаю, – угрюмо заканчивает за меня Наги, – не применять мои способности. – Я собирался сказать – никаких придурковатых американских барабанщиков и никаких вечеринок после шоу, – я взъерошил его волосы. – Хай, тоо-сан, – улыбается он. – Таким ты мне нравишься больше. Я уже начинаю думать, что не хочу, чтобы ты заполучил Абиссинца, раз из-за него ты становишься таким, как был все эти дни. Неделю назад я бы его за это прибил, а сейчас я заливаюсь краской: – Так ты? – вот и всё, что я смог произнести. – В курсе, – объясняет Вундеркинд, – чёрт, да все мы в курсе, ты просто поздно это заметил. Кроме того, те твои записи Абиссинца чертовски сексуальны. – Мои пальцы сжимаются у него на плече. Я не хочу причинить ему боль, просто мне нужно удержать его на месте, чтобы услышать продолжение. – И ты зовёшь его во сне. – Уходи, – говорю ему я, – сейчас же, – и Наги не стал искушать судьбу. Они знают, они все знают. Я чуть не умер. А в это время в «Котёнке в доме» Вайсс оставили Аю одного и отправились на концерт. Я начинаю подозревать, что всё это было запланировано. Но они ведь не способны на такое, правда? Я провидец, и это означает, что я могу видеть будущее. Я провидец, и это означает, что я могу видеть, если люди замышляют что-то против меня. У меня должно было быть видение, какой-то намёк, хоть что-нибудь. Моя сила всё ещё при мне, я до сих пор могу сказать, кто звонит, до того как возьму трубку. Чтобы это ни было, оно становится всё сильнее. Наги знал. Мне это не нравится. Мне это совсем не нравится. Ая проснулся, доел остатки завтрака остальных Вайсс, а потом зашёл в Интернет, чтобы убить время. Я знаю из практики, что ему не часто выпадает такая возможность. Он проверил даты выхода в печать каких-то книг – я очень хорошо видел экран и даже сделал увеличение – а затем с какой-то виноватой улыбкой залогинился и вошёл в чат. Я чуть не умер. Я принял к сведению интернет-адрес и его ник и сделал в точности то же самое с ноутбуком, который держу под кроватью на всякий экстренный случай. К таким случаям относились выключение электроэнергии или чрезвычайная ситуация, но если я воспользуюсь большим компьютером, то не смогу увидеть выражение его лица, когда он будет набирать сообщения. Кроме того, мне не нравится, что тогда он сразу узнает, что это был я. Регистрация и заполнение всех этих чёртовых анкет заняли несколько минут. Вот ещё одна вещь, которую я хотел бы знать заранее. Я могу предвидеть, что на обед будет лук-порей, но не могу предсказать наличие всех этих раздражающих меня форм регистрации. Я зарегистрировался под ником ЧёрныйОракул. Не смог устоять. Когда я увидел, что он не отреагировал, то просто повторил свои действия, и он взял наживку. КраснаяРоза: А я думал, что ты не любишь сюрпризы. ЧёрныйОракул: *смеётся* Почему не люблю? По правде говоря, я нахватался интернет-слэнга от Наги, сам я в нём не слишком силён. КраснаяРоза: Я переключаюсь на частный канал связи. Теперь нам никто не помешает. Я бы не смог сказать, в чём разница. Это вотчина Наги, а не моя. ЧёрныйОракул: На твой собственный? КраснаяРоза: Они ушли, оставили меня сидеть дома. Он улыбался. ЧёрныйОракул: То же самое. Мои пошли на концерт, на тот же, что ходили мы. КраснаяРоза: *смеётся* То же самое. Но они сначала приготовили обед? ЧёрныйОракул: *смеётся* Они никогда не готовят Это была ложь. Как правило, обед готовит Шульдих, но я сказал ему, чтобы сегодня он не тратил на это время. КраснаяРоза: Представляю их на концерте *смеётся*. ЧёрныйОракул: Только отпусти куда-нибудь Вундеркинда, как туда отправится и Берсерк. До прошлого вечера он никогда не слышал об этой группе, а теперь боюсь за них. КраснаяРоза: Ну, ты же выжил на концерте? И даже почти не пострадал. ЧёрныйОракул: Сначала ко мне приставала какая-то женщина, у которой руки были как тентакли, затем меня чуть не затрахали поклонницы, решившие таким образом поздравить солиста с новым шоу, а под конец меня домогался барабанщик. Почти не пострадал. КраснаяРоза: *смеётся* Как он тебя домогался? ЧёрныйОракул: Он пригласил меня на вечеринку после шоу, а на самом деле он хотел, чтобы я успел со всеми своими делами ЧёрныйОракул: кончить. ЧёрныйОракул: Это он сделал паузу, не я. КраснаяРоза: *смеётся* *вопросов нет*. КраснаяРоза: Хотя кончить следовало, там было весело. Отличная возможность попрактиковаться в английском. ЧёрныйОракул: Я американец, мне не нужно практиковаться в английском. Так тебя пригласил барабанщик? КраснаяРоза: О чём тебе рассказать? ЧёрныйОракул: Так ты успел ЧёрныйОракул: кончить? ЧёрныйОракул: Извини, не туда нажал. КраснаяРоза: *конечно-конечно*. Судя по выражению его лица, он мне не поверил. Он хихикал и наслаждался происходящим, а всё происходящее нельзя было назвать ничем иным, как флиртом. ЧёрныйОракул: По правде говоря, такая обстановка не для тебя. Все эти фанаты. КранаяРоза: По правде говоря, не для меня. Я пришёл туда только из-за музыки. ЧёрныйОракул: Я думал, что ты слушаешь традиционную музыку. Ну, если судить по твоему облику. Я не подозревал, что тебе нравятся эти, ну, как их там. КраснаяРоза: Я люблю американцев КраснаяРоза: музыкантов. ЧёрныйОракул: Правда? Я делаю вид, что не замечаю откровенного намёка. КраснаяРоза: Я люблю сексуальную музыку, я люблю исполнителей, которые заставляют меня забыть о себе, люблю, когда мелодии их песен не отпускают меня. ЧёрныйОракул: Правда? КраснаяРоза: Правда. ЧёрныйОракул: Правда-правда? Он смеётся. КраснаяРоза: Правда. Проверь как следует диски Вундеркинда и найдёшь ЧёрныйОракул: Верю. Это намного веселее, чем я мог предположить. Мы ведь почти чужие, хотя и знаем друг друга, некоторым образом, несколько лет. Но, похоже, у нас есть что-то общее. КраснаяРоза: Они не все про то, чтобы трахнуть тебя, как животное. Он развеселился и потирает руки. Я не собираюсь спускать ему такие намёки. ЧёрныйОракул: ИМХО, ты пытаешься меня дразнить. КраснаяРоза: Не могу поверить, что ты этого не понял. ЧёрныйОракул: Мне не нравится большинство современных исполнителей, я люблю классическую музыку. КраснаяРоза: так же, как и Конь. Но он хорошо провёл время. Конь, так вот какой позывной у Хондзё. Запомню на будущее. ЧёрныйОракул: Он выглядел там более уместно, чем я. КраснаяРоза: Я больше туда не хочу, ты просто представь меня в центре той толпы КраснаяРоза: *бедный растоптанный цветок*. ЧёрныйОракул: Ты не Вундеркинд, ты можешь о себе позаботиться. КраснаяРоза: А я думал, ты позаботишься обо мне. Он становится всё более откровенным … КраснаяРоза: В прошлом ты всегда побеждал меня, трудно обойти твою защиту. Я должен всё прояснить … ЧёрныйОракул: Я бы отпустил тебя одного туда, где были поклонницы – прямо перед сценой. Там было страшно, прямо как в ужастике про зомби. КраснаяРоза: *смеётся* Он смеётся, обдумывая свой следующий ответ. Я заставил его смеяться. КраснаяРоза: Ты так и не сказал: тебе понравилось на концерте или нет? ЧёрныйОракул: Такого я точно не ожидал. КраснаяРоза: В следующий раз моя очередь покупать тебе выпивку. Не думал, что он может быть так откровенно намекать. ЧёрныйОракул: Это по мне. Я тоже могу поиграть. Я к такому не привык, но я же не каменный. Он ухмыляется, прочитав мой ответ. КраснаяРоза: А с тобой веселее, чем я думал. КраснаяРоза: Ты кажешься ООС. ЧёрныйОракул: ООС? КраснаяРоза: Не в характере. ЧёрныйОракул: Ты плохо меня знаешь, если так думаешь. КраснаяРоза: А если бы я узнал тебя поближе, ты был бы такой, как сейчас? КраснаяРоза: Я думал, тебе нравится держать всё под контролем. ЧёрныйОракул: Это мой любимый способ вести игру. КраснаяРоза: В этом мы похожи, мне тоже нравится всё контролировать. ЧёрныйОракул: Плохая привычка, может я сумел бы избавить тебя от неё. КраснаяРоза: Игра не стоит свеч. Он всё ещё улыбается, я заставил его улыбаться, я заставил его смеяться. КраснаяРоза: Я собираюсь выйти из чата, природа зовёт. Кроме того, скоро будет фильм, который я хотел посмотреть сегодня. КраснаяРоза: Было весело, до скорого. КраснаяРоза покинул чат. Надеюсь. ЧёрныйОракул: Я надеюсь.