Шаги смерти

Черный тонированный БМВ остановился недалеко возле площадки, притаившись среди густых зеленых деревьев и сирени, что источала свой сладковатый запах на много миль вокруг, где стайки молодых, пышащих тестостероном и потом подростков активно занимались баскетболом. Мышцы под их телами живописно перекатывались, пот струился с еще не до конца сформировавшихся тел по загорелой коже, а руки были напряжены, в любой момент готовые словить мяч и бросить в корзину. О да. Парни что-то говорили и покрикивали, подбадривая друг друга, один из них задрал руки вверх и снял футболку, обнажая пресс, с которого стекали бисеринки пота. Словить бы эти соленые горьковатые капельки и слизать, ведя языком из стороны в сторону по гладкому животу, наблюдая, как подергивается острый кадык и вздуваются вены на тонких крепких руках. Ох уж эти мальчишеские гомоигры! Один из парней промазывает, из-за чего другой бьет его по заднице, а потом бежит от него и весело гогочет, а в волосах его переливается солнце, делая его похожим на маленького славного херувимчика со старых фресок. Жертва удара гонится за ним и, повалив на землю, перекульнул его на спину, уселся на него и победоносно ухмыльнулся, показывая свое превосходство и силу. Парни возились по земле, то ли щекоча то ли ударяя друг друга, и бой тот был не равным. Самый младший из них, желторотый птенец, у которого даже пушка на лице еще не было, запутался в собственных шнурках и в отчаянном жесте поднял руки, признавая свое поражение. Они что-то сказали друг другу, посмеялись, а затем поднялись с земли. И пораженно замерли. Видимо, они заметили дорогую машину, стоящую невдалеке от них. — Вот это да! — протянул Славик пораженно. — Пацаны. Смотрите! — Ого! — отозвался кто-то. — Тачка просто огонь. Вот бы покататься на такой… — Да! Красавица! — Ебать повезло же кому-то! — Губу завяжи обратно. — это голос мелкого. — Ты на такую никогда не накопишь. — Че сказал? Да я тебя… О! Идея! Если ты такой смелый, то подойди и посмотри, есть ли кто там. — Жека, ты не припух?! — Давай вали. —  и он пихнул его в спину. — Ну пацаны… — Че ты как телка? Сцыш? — Ты че, сцыш? А говорил, что в дом заброшенный залазил. Вот врун! — Я не врал! Я правда… Мелкий все еще стоял соляным столбом, потирая место, в которое пришелся удар от Славки. Довольно болезненный. Но от одного взгляда на грозного Жеку — грозу их двора, хватило, чтобы яйца сжались. Этого хватило. — Лады. — сказал он. А про себя окрестил: «Сука». И он пошел к машине, не смело и вяло переступая ногами, желая отсрочить время. Взгляд Жеки повис над ним, как Дамоколов меч, но выбирать не приходилось. Либо сделает то, что просят, либо отхватит пиздюлей. Полная жопа. Но вот машина… Большая, черная, опасная, хищная, как дикий зверь… Она бредила неокрепший мальчишеский ум, заставляя гореть щеки и лихорадочно блестеть глаза. Прокатится бы, потрогать бы кресла, вдохнуть бы запах салона… А мужчина, все это время находившийся в машине, облизнулся, предвкушая большой куш. Мальчишки всегда велись на большие игрушки, которых у них нет и, возможно, никогда не будет. Ох и скольких же из них погубило это желание покрасоваться перед друзьями, доказать, что они не пустое место. А мальчик, тем временем, подошел близко к машине и, от резко открывшейся двери, подпрыгнул, громко икнув из-за испуга. Мелкий вылупился на хозяина машины учащенно дыша, ощущая, как сердце в груди бьется испуганным воробьем. — Хэй, парниша, хочешь, прокачу с ветерком? Обладателем шикарной тачки оказался мужчина лет тридцати- тридцати пяти, грузный, жилистый, с хмурым лицом, густыми темными бровями и идеально выбритым подбородком. Он был под стать своей машине: грозный, истощающий скрытую агрессию сквозь упрямо сжатые губы. Но пацан не замечал этого, во все глаза рассматривая тачку. — Нравится? — спросил он ухмыльнувшись, когда парень в кои то веке поднял глаза на мужчину. — Залезай, оцени. — Ваще улет! — голос у пацана был очень взволнованным. — А можно, дядечка? От этого «дядечка» внутри у мужчины натянулись нервы. Он еще не такой старый. Ну ничего, он ему еще покажет. — Конечно! Залезай, постреленок! — А это бесплатно? — какой наивный вопрос. — Конечно! Сделай себе подарок! — Точно бесплатно? — Больше повторять не буду. Либо сейчас, либо никогда. Мелкий повернулся и, набрав в легкие как можно больше воздуха, выкрикнул: — Прощайте, лузеры, я от вас сваливаю! Под охреневшие взгляды своих друзей, которые даже и рот открыть не успели, он пулей залез в машину, а через пару мгновений черная махина исчезла, сверкнув на солнце своим глянцевым боком. ***** Мальчишка плыл. Плыл от запаха дорогого салона, скорости, силы, ветра, бьющего в лицо и растрепывающего короткие волосы. Он высунул голову в открытое окно и громко заорал, но ветер и рев мотора заглушили все звуки, забиваясь в уши надоедливой жужжащей мухой. Вот оно, счастье! — Экстрим! — орал он. Мужчина что-то говорил ему, но он не слышал, восхищенный тем, как быстро мелькают то тут то там деревья, смешиваясь в одну большую мятую кучу. А потом мужчина настойчиво протянул ему что-то. — Это мне? — у пацана чуть глаза на лоб не вылезли. В его подрагивающих руках — дорогущая американская кока-кола. И это при условиях того, что самое крутое, что он пил, был Юпи. — П-правда мне? — Да, тебе, пей, постреленок! — А вы меня не обманываете? — Я за свой базар отвечаю! Пей, пока дают, парниша. И парень пил. Он глотал этот напиток богов, в то время не замечая того, как рука мужчины плавно скользнула ему на ногу, а машина стала замедлять ход. Пузырьки ударили ему в голову, от новизны и остроты ощущений все тело напряглось, как перед прыжком с очень большой высоты, или в воду. А потом расслабилось, растекаясь по сиденью вялой массой. А мужчина рассматривал хорошенького сорванца с голубыми глазами, представляя как будет трахать его в этой самой машине, слушая его жалкие долгие стоны. Как он сожмет его острые коленки, разведет худые ноги в стороны и войдет в него, из-за чего тот начнет орать немым голосом и кровить, как телка. Руки мужчины поглаживали его ноги, проворно пробираясь все выше, теперь уже на бедра, возле самой резинки шорт, явственно нажимая и намекая на интим. Но до пацана не доходило. Резко пахнуло ментолом и слегка потом, парень уставился на мужчину не понятливо, взглядом спрашивая, что случилось, почему они остановились, и почему он так резко оказался возле него. — Малыш, — произнес мужчина, чей голос заметно участился и охрип, — Ты знаешь, что такое эрекция? — Ч-что? — парень глотнул еще коки и поверну голову в сторону. — Н-нет. — А разве парни постарше тебе не говорили об этом? Не делились своими мальчишескими секретиками? — Н-нет. Они говорили, что я еще до этого не дорос и… — А хочешь узнать, что это такое? Парень сглотнул. С одной стороны мозг подсказывал ему, что это что-то не хорошее, но с другой стороны… Если он узнает это, он будет потом так перед мальчишками выпендриваться! Он утрет Жеке нос! — Да. — У тебя утром было такое… Что, когда ты просыпался, в низу живота как будто бы тянуло, а на трусах белые разводы? И еще твой член топорщится? — Н-нет. — Ну, а девчонки? Ты представлял их полные мягкие груди и нежные губы? Мальчишка отрицательно помотал головой из стороны в сторону. А мужчина восхитился — ему попался совсем еще невинный экземпляр. Такой развратить будет особо… Сладко. — А хочешь узнать, какого это — возбуждение? — Я, я не… — Соглашайся?! — Я, я не… — он отпил еще кока-колы. — Дай руку. — сказал он. — Ну же! — раздраженно. — Да поставь ты эту чертову бутылку, не исчезнет она! Мальчик отложил бутылку в сторону и не смело протянул дрожащую руку. Зажмурился. Такое поведение мужчины его настораживало и пугало, но, в то же время, как будто бы его тянуло что-то в перед, хотелось узнать то, что раньше было от него скрыто. Мужчина подхватил его руку и положил себе на бугорок в штанах, который выделялся уж очень сильно. Стал тереться о руку мальчишки и похабно постанывать, всматриваясь в его зажмуренное лицо. Парень вспыхнул, понимая, что происходит что-то уж сильно выходящее из рамок нормы и приличия, и хотел было отдернуть руку, но мужчина действовал сильнее и быстрее. Он сжал руку мальчонки и потянул его на себя, опрокинул, заставляя буквально лечь на свою мощную грудь. Он обхватил его руками и стал тереться об него своим вставшим членом. — Пустите! — выкрикнул он и забился в его руках, стараясь выбраться из душащего захвата. — Нет! Пожалу… Его быстро заткнули жестоким поцелуем. Губы мужчины сметали все преграды, заставляя мальчишку сильно паниковать и яростно отбиваться, заставляя хотеть себя еще сильнее. Мужчина не целовал — насиловал ртом. Посасывал его маленький юркий язык, кусал алеющие губы, ощущая привкус крови из прокусанной нечаянно губы. Его руки пробрались под шорты мальчишки и теперь поглаживали его маленькую упругую задницу, теребя расщелину между ними, явственно нажимая на сжавшийся от страха анус. Парень был потрясен, он не понимал, что своим сопротивлением делает только хуже. Обычно мальчики или девочки в мужских руках тряслись от страха и рыдали, в этом не было азарта было не интересно, пресно. Трахать их было не лучше, чем надувную куклу. Но этот же строптивец… От него пахло пылью, землей, потом, кока-колой, а еще он так очаровательно вырывался, что перед глазами все плыло от неконтролируемого возбуждения. Мужчина одним резким движением стянул с него шорты с трусами, вгоняя в мягкий узкий зад сразу два пальца. Мальчик вскрикнул, из его глаз брызнули слезы. Своими короткими ногтями он царапал мужчине грудь, распаляя его еще сильнее. Мужчина кусал его шею, оставляя на тонкой коже кровавые засосы, вгоняя в анус третий палец. Мальчик завыл раненым зверем и дернулся еще раз, за что получил сильный шлепок по ягодицам. — Лежи. — приказал он, — Иначе тебе так будет больно, что ты имя мамы своей забудешь. Мужчина разложил мальчика на себе, вынул из ануса пальцы и резко вогнал свой толстый хер в столь желанное девственное тело, что аж вспотел, сжимая худощавые бедра до синяков и размашисто двигая тазом, вбивая мальчонку в обивку сидения. Мальчик хрипел и беззвучно плакал от боли в заднем проходе. Ему было плохо, он ощущал запах крови и дерьма, а губы сильно щипало. Он дрожал, а от резкого удара в спину его тело пошатнулось и он плашмя грохнулся корпусом вниз, давая легче проникать в себя насильнику. Мужчина зверел. Парень больше не вырывался. И это до черных точек перед глазами злило. Член начал опадать, а кровь из разорванного ануса струилась, раздражая рецепторы и пачкая обивку сидения. Он начал методично бить мальчишку по щекам, стараясь привести его в чувства, но толку все не было. Мужчина с отвращением наблюдая за тем, как мальчик сполз на пол и скрутился в клубок, закрывая голову руками от следующих ударов. Тот был весь в кровоподтеках, смазке и дерьме. Это совсем не возбуждало. Наоборот, вызывало тошноту, хотя он не бы брезгливым. Такого раньше не было. Магия волшебного момента, когда он так очаровательно боролся за свою жизнь рассеялась, как утренний туман. Мужчина открыл дверь и выпихнул парня из салона. — Если, скажем, ты пойдешь в полицию и нажалуешься им, то я вернусь за тобой и убью. Ты понял меня? — рявкнул он. Ответа не потребовалось. Напоследок он кинул ему бутылку с кока-колой, а затем уехал. Мальчик трясущимися руками поднял с земли бутылки и отхлебнул жидкость разбитыми губами. Газировка была отвратительно теплой. Мальчик засмеялся.