Шаги смерти

- Патрик, а как там остальные? Они живы? С ними все в порядке? Но Патрик молчал и это настораживало. Уж не хочет ли он своим долгим молчанием сказать мне то, чего я так боялся? Они что, все мертвы? - Нет... - в итоге подал он голос. Но он был таким уставшим и вымотанным, и в нем было столько горечи и чего-то еще, чего-то неприятного и... Я не сразу понял, что произошло. Вот вроде бы Патрик сидел на полу и обнимал меня, утешая, я говорил, а потом я вдруг оказался лежащим на полу, а он нависает надо мной. - Э... Патрик? Но Патрик был не Патрик. Я посмотрел в его глаза и только удостоверился в этом. Это не были глаза Патрика. Этот взгляд не принадлежал им. Патрик всегда смотрел на меня с усмешкой, улыбаясь, с легким огоньком лукавства. А это... Его глаза были пусты, и в них не было ничего кроме пустоты, тьмы и... Похоти? Что? Я попытался спихнуть с себя Патрика. Но не смог, так как тот надавил мне на горло одной рукой, а второй забрался под мою рубашку и стал поглаживать грудь. - Патрик! - уже закричал я, - Ты с ума сошел? Слезь с меня! Но он не слышал. Или делал вид, что не слышал. На мои слова он лишь усмехнулся и с силой надавил указательным пальцем на правый сосок, а потом задрал рубашку и вовсе присосался к нему губами. Стал облизывать и покусывать, оттягивать так, что мне казалось, что он его оторвет. Я закричал, когда он стал кусать мою шею, вылизывая ее и оставляя темно-бордовые засосы, которые вряд ли сойдут в скором времени. Мой крик потонул в утробном рыке Патрика, которого, кажется, забавляла эта ситуация, и он больше входил во вкус. - Патрик, прекрати! Нет! Его рука переместилась мне на задницу и стала по-хозяйски мять ее с такой силой, что потом останутся синяки. Его пальцы настойчиво теребили ложбинку между ягодицами через ткань брюк, а на его лице появилась довольная улыбка кота Чешира. Я кричал, но на мои крики он лишь сильнее сжимал мою хрупкую шею и гаденько смеялся, когда я начинал хрипеть и терять сознание. Затем он ослаблял хватку, но легче не становилось. Слезы уже давно полились по щекам, мне было мерзко ощущать прикосновения своего друга. Я ничего не мог сделать, чтобы оказать сопротивление. Мне было плохо, омерзительно, гадко. Хотелось блевать. Патрик уже разорвал мою рубашку, и теперь она помятыми лоскутками лежала на холодном кафельном полу, который залился кровью Роберта, а сам Патрик, теперь наклоняясь, оставлял засосы на моей груди, царапал ее руками, слизывал выступавшие капельки крови. Я хрипел, я кричал, я делал все возможное, чтобы кто-нибудь услышал мои крики и пришел на помощь, но этого не происходило. Я уже отчаялся, как вдруг... Это просто мировая несправедливость! Вместе с помощью в комнату влетел Адам. Он был ничем не лучше Патрика. Его сильно трясло, его лихорадило, взгляд был безумен и пуст. Славу Богу, когда он оказался тут, Патрик замедлился и мне удалось его скинуть с себя, но это ненадолго. Не смог я отползти на приличное расстояние, как меня снова настигли и придавили к полу. Я закричал и стал молить Адама, чтобы тот помог мне. Но Адам, поддавшись безумию Патрика, подошел ко мне, ухмыльнулся, склонился и коснулся своими губами моей страдальческой шеи. Черт, неужели и он, того?.. - Ада... - не смог договорить. Не успел я и пикнуть, как меня оторвали от пола и с силой ударили об стену головой, из-за чего все сразу же расплылось и перед глазами проскочили озорные яркие искорки, вперемешку со слезами. Боже, неужели я так и умру? Пока я находился в состоянии полного похуизма и шока от всего происходящего, меня опять бросили на пол и стали срывать брюки. Точнее, Патрик срывал брюки, а Адам пристроился где-то позади меня и держал мои руки так, чтобы я не дергался лишний раз. А затем начался настоящий ад. Пекло. Преисподняя. Патрик гладил мою грудь, покусывал ее, облизывал, спускался поцелуями ниже, на пупок, Адам вылизывал мою ушную раковину, оттягивал кожу, прикусывал нежную кожу мочки уха, проводил своими холодными руками по исцарапанной спине, из-за чего я тут же прогибался и старался уйти от неприятного прикосновения. А когда чья-то из их загребастых рук коснулась моего паха, то я и вовсе заорал сорвавшимся голосом. - Нет, отпустите! Кто-нибудь! Спас... - договорить я не успел, так как рука Адама сомкнулась на моей шее, с силой надавив, заставляя заткнуться, так как быть придушенным мне не хотелось, я замолчал. Адам ухмыльнулся и стал целовать мое лицо, у него сбилось дыхание, Патрик тем временем обхватил мой член у основания и с причмокиванием погрузил его в глубину своего рта. Жар тут же охватил мой орган, но я не испытывал ничего, кроме отвращения, меня затошнило, но Адам прикрыл мне рот рукой, так что я подавился собственной блевотиной и мне пришлось проглотить ее обратно. - Кто-нибудь... - прохрипел я сбивчиво, теряя всякую надежду на спасение. Но помощи ждать было неоткуда. Меня тупо изнасилуют и убьют. Боже, как же я жалок. А Патрик тем временем стал заглатывать глубже, пальцами мял мои яички и причмокивал. Адам ослабил хватку и придвинулся поближе, стал целовать мою грудь и играться с сосками, так же, как и Патрик, он оттягивал их и покусывал, облизывая, ногтями расковыривал недавние рубцы ран, а кровью, выделившихся с них, он обмакивал пальцы и чертил непонятные узоры на моим лице. Я уже не кричал, а тихо хрипел, когда Патрик все сильнее и сильнее отсасывал мой вялый, так и не вставший член и когда Адам наносил мне новую кривую ранку ногтями. Видимо, Патрику это надоело, и поэтому он оторвался от меня. Но я не успел и вздрогнуть даже. Мою несопротивляющуюся тушу с помощью Адама он перевернул и поставил на четвереньки. - Я напою твое чрево своей липкою влагой, жизненной силой... - выдохнул он мне на ухо. Они что, считают меня женщиной? - Я опущу в тебя свое вожделенное семя, и мы положим начало новой жизни внутри тебя... - это уже принадлежало Адаму, который, приспустив брюки, направил мою голову на его стоящий колом член. Боже, он что, хочет чтобы я ему?.. Да, именно это он и хотел. Он надавил мне на шею, от боли я открыл рот, куда он тут же толкнулся. Он обхватил мою голову руками, накрутил волосы на руку и стал вдалбливаться в мой рот. Туда, сюда, туда, сюда, глубже и еще глубже, до конца, упираясь в горло из-за чего тошнота снова пробиралась к горлу. Но я боялся блевануть, так как он мог врезать мне и сломать челюсть, ребра или еще что-нибудь. Боялся даже задеть его член зубами или укусить по случайности, ведь он имел надо мной полною власть и мог делать все, что захочет. А Патрик, смочив слюной свои пальцы, стал кружить возле моего ануса, дразня, после чего вошел сразу двумя пальцами, вызвав у меня немой крик. Один грубо ебал меня пальцами сзади, другой спереди пытался достать своим членом еще глубже, прорвать глотку и толкнуться в самое горло. Я извивался под их руками, трепыхался, как змея, а они пользовались мной, как тряпичной куклой, от которой им ничего больше не нужно, кроме как выплеснуть свою похоть, ярость, наполнить меня до краев болью и страхом. Патрику надоело играться, он вынул пальцы, вошел в меня, не дав даже опомниться, и сразу же начал двигаться. Толчки были быстрыми, грубыми, а член в моем рту стал больше, и он долбился внутрь рта с такой силой, что у меня уже начинала кружиться голова и я стал задыхаться от нехватки кислорода. - Ахм... Сперма Адама разлилась внутри, но он не дал мне выплевать ее, он надавил мне на нос из-за чего мне пришлось покорно проглотить ее. Она была горькая, очень и очень горькая, меня чудом не блевануло. Патрик внутри меня забился сильнее, что-то липкое и горячее потекло по моей ноге тонкими струйками. Кровь. Моя кровь. Адам вовлек меня в омерзительный и страстный, с его стороны, поцелуй. Он кусал мои губы до крови, зализывал и снова кусал, оттягивал нижнюю и верхнюю губу поочередно. Его рука потянулась к моей заднице, он обмакнул пальцами кровь и снова потянулся ко мне. Он рисовал на моем лице пальцами узоры, моей же кровью и целовал, зализывал. Патрик уже перешел на бешеный ритм, и я бы точно упал, если бы Адам не поддерживал меня. - Агрх... Последний бешеный толчок и горячая сперма разлилась внутри меня, стала вытекать наружу, смешиваясь с моей кровью и кровью мертвого Роберта, что дошла уже и досюда, до лежащего на кафельном полу меня. И тут произошло что-то странное. Я услышал громкий хлопок и звук, напоминающий тот, когда что-то скрипит по металлу. А потом мое лицо обдало чужой кровью. Зажмурился. Открыл глаза. Адам скатился на пол, и в его голове я заметил огромную дыру, с которой стала вытекать кровь струйками. А, повернув голову, я заметил доктора в очечках, в его руках был пистолет. Патрик вышел из меня и кинулся на него, но я ничего не видел уже. Я скатился на пол и свернулся в комочек. Теряя сознание я отчетливо слышал голос, который звал меня...