Геринг.
Вчера я окончательно убедился в том, что все подозрения Гиммлера в краже того злосчастного коньяка пали на Кальтенбруннера. И именно в этот самый момент мне в голову пришла довольно необычная мысль о том, как же мне развлечься в эти, до одурения похожие друг на друга рабочие будни. Ради такого дела, я даже проснулся бессовестно рано и, подобно бандиту, пробрался в кабинет начальника РСХА, бесцеремонно вынес спрятанный под стулом (!) ящик конька и, для того, чтобы сделать ситуацию еще более захватывающей, оставил на столе одну бутылку, с прикрепленной запиской: "С уважением, Поль." Теперь, кстати, не мешало бы как-нибудь незаметно обмерить товарища Поля, меня же замучает совесть, если я, вырыв ему могилу, бестактно забуду про гроб. Днем я посещал кондитерскую, для того, чтобы удостовериться в том, что с моим заказом все в полном порядке, и, честное слово, я обрадовался, когда узнал, что мой покорный слуга Геббельс уже был здесь, буквально за полчаса до моего прихода и абсолютно без всяких скандалов все оплатил, мне даже показалось, что он и зла на меня не держит, но когда кондитер так учтиво обмолвился о неком "секретном ингредиенте", что был привезен вместе с деньгами, все мои воздушные замки тут же обрушились. Все-таки наш министр пропаганды точно мазохист. Теперь можно делать ставки, что там, цианистый калий, курарэ или пурген. Мое настроение стало лучше только под вечер. Когда я узнал о том, что Гиммлер поручил нашему новому высокопоставленному летному "асу" доставить в Мюнхен и обратно некого О. Поля.Геббельс.
Я.Вас.Всех.По-прежнему.Ненавижу.Алчные.Подонки. Утром я получил такое любопытное письмо, что мне даже жить вдруг захотелось. Оно гласило, что сыскался на этом свете человек, лишенный совести, ума и любви к жизни, да еще и настолько, что додумался заказать себе какой-то огромный торт за мой счет. Недолго думая, я отправился за разъяснениями к Гиммлеру. Он некоторое время колебался с моим диагнозом, все никак не мог из "самоубийца" и "склеротик" выбрать что-то одно. Но, когда он ввел меня в курс дела, я поспешил откланяться, и, прихватив с собой пару нужных вещей отправился в кондитерскую. Заплатив там и за торт и за молчание, я на радостях поспешил домой, ведь это действительно редкость, я в кои то веки был доволен, даже, можно сказать, счастлив. Но вдруг все снова стало на круги своя, моя жизнь обрела прежние темно-серые оттенки, а бытие обратилось прахом тщетности и разочарования. Нет-нет, на этот раз меня не окатил грязью из под колес куда-то спешивший мой же собственный шофер. Я просто обнаружил Ханке у себя дома.Кальтенбруннер.
Какой интересный день сегодня. Вот даже начался он как-то не так. Сначала я обнаружил на столе бутылку коньяка, от Поля, и был до глубины души удивлен его извинениями, но больше всего я был буквально ошарашен тем, что когда ко мне ворвался Гиммлер с воплями обвинения в краже и обыском, то украденного мной конька он не нашел. Тут собака зарыта в том, что я тоже. Он, разумеется, конфисковал у меня "извинения" Поля, и, очевидно, подумал, что это он украл коньяк у него, что вызвало у него приступ ярости. Я его негодование открыто разделял. Ведь я то знал, что Поль своровал не у него, а у МЕНЯ. Весь день я думал о возмездии. Но под вечер оно само пришло ко мне в руки, причем в весьма неожиданной форме. Мне поручили доставить Поля из Берлина в ад и обратно (это, думаю, на мое усмотрение) на самолете.Гиммлер.
Каким, однако, изменчивым и непредсказуемым бывает мир. Сообразил с утра пораньше обыск в кабинете Э.Кальтенбруннера - ничего не нашел. Кроме открытого свидетельства о том, что во всем виноват О.Поль. Впрочем, у меня были мысли о том, что новоиспеченный начальник РСХА решил просто подставить своего товарища, но Г. Геринг убедил меня в том, что для этого ему было бы необходимо иметь хотя бы немного мозгов, отчего версия, сама по себе, отпадает. Помимо этого Г.Геринг поведал мне о том, как мастерски он решил "проучить" Й. Геббельса за неуместный склероз. Что-ж, раз я все-таки считаю его политическим конкурентом, то было бы вполне целесообразно незамедлительно уведомить министра пропаганды о сим вопиющем недоумении. Между тем, желание осуществить возмездие, касательно О.Поля и Э.Кальтенбруннера росло в геометрической прогрессии. Мне по-прежнему нравилась та идея, что посетила меня вчера, но сегодня я ее окончательно подкорректирую. Я сам выберу им транспортное средство, которое давно нуждается в демонтаже, того и гляди, двух зайцев поймаю.